Им предстояло сражение с тиранийцами.
Саймок Аратап был потрясен, когда год назад увидел Главный Дворец на
Родии. Сейчас, конечно, от былого восхищения остались лишь воспоминания; и
все казалось слишком древним. Двумя поколениями ранее на эти земли
высадились первые поселенцы, и теперь здесь располагалось большинство
родийских административных зданий. В самом сердце планеты был построен
Центральный Дворец.
Раз в году в нем собирались члены Исполнительного Совета (Хан не
возражал против существования таких скромных форм демократии) и утверждали
все серьезные решения за последние двенадцать месяцев. Собственно говоря,
Совет был постоянно действующим органом, но так уж сложилось, что
большинство его членов одиннадцать месяцев в году забывали о своих
обязанностях. А те, кто заседал в Совете постоянно, хорошо осознавали свою
зависимость от Правителя; и в еще большей степени - от тиранийцев.
Поэтому все величие дворца на поверку оказывалось чисто внешним. Там
проживала семья Правителя, большой штат прислуги и незначительное
количество охраны.
Аратапу было несколько неуютно. Уже поздно, он чертовски устал, его
глаза болели, потому что он долго не снимал контактные линзы, и, кроме
того, он был сбит с толку.
Вполуха прислушиваясь к разговору Правителя с майором охраны, он
отстраненно поинтересовался:
- Сын Вайдемоса? Любопытно! Итак, вы арестовали его? Очень верное
решение.
Вайдемос был предателем, а его сын попытался встретиться с Правителем
Родии. Сперва он хотел сделать это тайно, но, когда его планы провалились,
он рискнул открыться. Должно же это иметь какой-нибудь смысл?!
Но почему Хенрик мечтает немедленно избавиться от мальчишки?! Или
Аратап еще не проанализировал всех фактов?
Он попытался вновь сосредоточиться на том, что говорит Правитель.
Хенрик начал повторяться. Нет, он все-таки крайне несимпатичен, даже если
принять во внимание его преданность Тирании. Его лояльностью движет только
страх. Страх, и ничего более.
Вот Вайдемос - тот не боялся, и бунтовал против тиранийских законов.
А Хенрик боится, и в этом их разница.
Вслух же Аратап сказал:
- Прекрасно. Я доволен вашей службой и доложу обо всем Хану. Он будет
рад услышать это.
Хенрик просиял от удовольствия.
- Доставьте же вашего петушка сюда, и мы послушаем, что он запоет. -
Слова сопровождались громким зевком. Ему было совершенно неинтересно, что
может спеть "петушок".
Хенрик собрался вызвать по телефону капитана охраны, но в этом не
было необходимости, потому что капитан сам возник перед ним. Стоя в
дверном проеме, он воскликнул:
- Ваше Превосходительство, заключенный скрылся!
В душе Аратапа шевельнулся страх.
- Подробнее, капитан! - приказал он, выпрямившись на стуле.
Глотая слова, капитан объяснил, как все произошло. Закончил он
словами:
- Прошу разрешить мне, Ваше Превосходительство, объявить общую
тревогу. Он может улизнуть в любую минуту.
- Конечно, вне всяких сомнений, - воскликнул Хенрик, - вне всяких
сомнений! Скорее, мой друг, скорее! Господин Представитель, я не мог
предположить подобного поворота событий. Это недоразумение, сэр. Если вы
сочтете нужным, я казню всех охранников. Всех!
Он повторял и повторял последнее слово, близкий к истерике. Но
капитан не сдвинулся с места. Было очевидно, что он хочет сказать что-то
еще.
- Чего вы ждете? - спросил Аратап.
- Могу ли я поговорить с Его Превосходительством наедине?
Хенрик бросил быстрый, испуганный взгляд на невозмутимого Аратапа.
- У нас, - выдавил он, - не должно быть секретов от солдат Хана,
наших друзей...
- Говорите, капитан, - прервал его Аратап.
Отбросив минутные колебания, капитан произнес:
- Хочу сообщить, Ваше Превосходительство, что Госпожа Артемида и
Господин Джилберт помогали арестованному бежать.
- Он попытался похитить их? - Хенрик вскочил на ноги. - И мои солдаты
допустили это?
- Их никто не пытался похитить, Ваше Превосходительство. Они помогали
ему добровольно.
- Откуда вам это известно? - Аратап был удивлен, но удивлен приятно.
Очень неплохой поворот событий!
- При проверке постов во дворце я обнаружил, что часовой, которого я
поставил у дверей Госпожи Артемиды, убит. Она обманула меня, сказав, что
спит. Когда обман обнаружился, было слишком поздно. Поэтому перед тем, как
объявить сигнал тревоги, я хочу получить разрешение на арест членов
королевской семьи.
Хенрик отсутствующим взглядом смотрел на него, не произнося ни слова.
Аратап сказал:
- Капитан, мне кажется, ваш Правитель нездоров. Было бы лучше, если
бы вы пригласили его врача.
- Общая тревога! - повторил капитан.
- Не будет никакой общей тревоги, - резко бросил Аратап. - Вы меня
поняли? Никакой общей тревоги! Никаких поисков арестованного! Инцидент
исчерпан! Прикажите вашим людям возвращаться в казармы, а сами исполняйте
свой долг по отношению к вашему господину. Идемте, майор.
Майор заговорил только после того, когда они покинули Центральный
Дворец.
- Аратап, - заявил он, - уверен, вы знаете, что делаете. Именно
поэтому я предпочел ни во что не вмешиваться.
- Благодарю вас, майор, - Аратап полной грудью вдыхал ночной воздух,
в котором так хорошо смешивались запахи зелени и земли. Тирания - более
красивая планета, но она красива своими горами и скалами. Иногда ее пейзаж
казался Аратапу суховатым.
Он продолжил:
- Хенрику это не помогло бы, майор Андрос. Он полезен, но нуждается в
хорошем лечении.
- Тогда почему вы запретили объявить тревогу?
- Давайте на минутку присядем, Андрос, - Аратап остановился. - Вот
как раз подходящая скамейка. Какое прекрасное местечко!.. Майор, зачем вам
нужен юноша?
- А зачем мне нужен любой заговорщик и конспиратор?!
- Но, поймав несколько птичек, вы оставите нетронутым само осиное
гнездо. Что даст вам арест мальчишки, девчонки и старого олуха?
Рядом раздался звук, как будто что-то упало в воду. Что-то маленькое,
но тяжелое. Странно, подумал Аратап. Насколько ему было известно, никакой
воды в той стороне не было. Может, это игра воображения?
- Если так, - тем временем отвечал майор, - то арест не даст ничего.
- Когда юноша прибыл сюда, мы связали его с Хенриком - и в этом была
наша ошибка. Сейчас уже ясно, что дело вовсе не в Хенрике. Дело в его
дочери и кузене.
- Почему этот болван капитан так долго не сообщал нам о случившемся?
- Потому что он глуп как пробка. Думаю, мальчишка готов убить
каждого, кто приблизится к нему, а Джилберт мнит себя героем. Как ты
думаешь, что они предпримут?
- Родия большая, - пожал плечами майор.
- Да, она большая для мальчишки Фаррилла, но как быть с двумя членами
королевской семьи? Им не удастся остаться неузнанными. Особенно девушке.
- Тогда они, по-видимому, должны попытаться покинуть планету.
- Каким образом? До Дворцового поля им идти не более пятнадцати
минут. Там мы и должны быть сейчас. Это единственный вариант.
- Наш корабль? - спросил майор.
- Конечно. Тиранийский корабль идеально подошел бы для их целей.
Фаррилл получил образование на Земле и, я уверен, сумеет управлять им.
- Я не могу поверить в это!
- И все же будет лучше, если мы сейчас уже установим контакт с
судном. Вызывайте его!
Однако корабль не отвечал. Они попытались связаться со взлетной
площадкой. Через мгновение им ответил тихий голос. На вопрос о корабле он
растерянно пробормотал:
- Но... Я не понимаю... Это какая-то ошибка! Ваш пилот покинул
планету десять минут назад!
- Видите? - рассмеялся Аратап. - Надо только подойти к факту
логически, и вы все оцените правильно. Можете представить себе, каковы
будут последствия?
Майор представлял. Он внезапно тоже засмеялся:
- Конечно!
- Они, безусловно, не могут знать, - сказал Аратап, - что уничтожат
сами себя. Их ничто не спасет. Это так же верно, как то, что на мне мои
собственные брюки. Скоро все разрешится, и можно будет отдохнуть!
Он почувствовал, что засыпает.
- Ну, нам повезло, и теперь можно не спешить. Вызовите центральную
базу, и пусть за нами пришлют другое судно.
10. ВОЗМОЖНО!
Познания Байрона Фаррилла в космонавигации были скорее академического
характера. В университете он прослушал специальный курс, из которого
половину семестра они изучали теорию действия гиператомного мотора. Лекции
им читали пилоты, и Байрону было известно многое из истории космических
полетов. Но ведь всем также известно, что искусством управления
космическим кораблем можно овладеть только в космосе, а не на студенческой
скамье.
Поэтому юноше приходилось полагаться не на опыт, а на случай.
"Беспощадность" была космическим кораблем совершенно нового типа. Байрону
на Земле приходилось управлять несколькими космолетами, но все они были
устарелых моделей, приспособленных исключительно для обучения студентов.
Их механизмы вконец износились, а скорость прохождения сквозь слои
атмосферы упала до предела.
"Беспощадность", напротив, осуществила свой взлет с немыслимой
скоростью, так что Байрона вжало в кресло, а все его суставы онемели.
Артемиду, Джилберта, а также захваченного нашей компанией тиранийца
постигла та же участь - за исключением того, что они молча лежали у стены,
а тираниец еще и непрерывно постанывал.
Поднявшись, Байрон ударом заставил пленного замолчать. И тут же был
отброшен назад в кресло - ускорение не любило шутить. Они достигли верхних
слоев родийской атмосферы. Небо здесь было темно-фиолетовым, а обшивка
корабля накалилась настолько, что жар ощущался даже внутри.
Через пару часов Байрону удалось вывести судно на орбиту. Он никак не
мог рассчитать скорость, необходимую для преодоления родийского
притяжения. Он пытался манипулировать кнопками, наблюдая за показаниями
массометра, показывающего изменение удаленности судна от поверхности
планеты. Ему повезло - массометр был настроен на массу и радиус Родии.
Самому Байрону это никогда не удалось бы.
Но вот уже два часа, как показания массометра не менялись. Байрон
решил, что необходимо несколько расслабиться. Спутники последовали его же
примеру.
Артемида произнесла:
- Вы несколько неуклюжи, Господин Вайдемоса.
- Милая леди, - раздраженно ответил ей Байрон, - если вы считаете,
что сделаете это лучше - можете попытаться, но только после того, как я
покину борт корабля.
- Спокойнее, спокойнее, - вмешался Джилберт. - Корабль - слишком
неподходящий плацдарм для споров. И не стоит так официально называть друг
друга. Я Джилберт, ты - Байрон, она - Артемида. Думаю, нам лучше
пользоваться при обращении друг к другу именно этими именами. А что
касается управления кораблем, то хочу спросить: почему бы нам не
воспользоваться услугами нашего тиранийского друга?
Тираниец бросил в его сторону свирепый взгляд, и Байрон сказал:
- Нет. Ему нельзя доверять. И потом, мне кажется, я сумею управлять
этим кораблем. Ведь я еще не разбил его, верно?
Его плечи все еще болели от перегрузок; и боль, как обычно, вызывала
в нем глухое раздражение.
- Тогда, - продолжил Джилберт, - что же мы сделаем с ним?
- Мне бы не хотелось убивать его, - ответил Байрон, - да это и не
поможет нам. Убийство будет только на руку Тирании. Насильственная смерть
одного из представителей этой чертовой расы - уже, с их точки зрения,
непростительный поступок.
- Но где же выбор?
- Нам придется высадить его.
