такого впечатления.
- Читай!
Я прочел вслух две первые строки, аккуратно отбитые на стандартном
листе бумаги:
- Линди... Линди... Хоуэр... С.Хоуэр... Хоуэр-Тарт... Саути... Это
что, театральные псевдонимы?
- Оставь, Эл. Не стоит шутить. Это все нормальные имена, никаких
псевдонимов, и к театру отношения они не имеют. Правда, кое-что их
объединяет - они все умерли. Но когда-то, Эл, это были живые люди, они и
сейчас бы могли, вот как мы, сидеть себе за чашкой кофе... Читай!
- Лотти...
Что-то сбивало меня с толку.
- У этой Лотти не было фамилии?
- Наверное, была, - уже совсем сухо объяснил Юлай. - Правда, я не
смог ее разузнать, прошло время... Эта Лотти была манекенщицей... Да что я
рассказываю? Ты должен помнить ее.
"Я даже пугаться стал с опозданием, - слова Пана преследовали меня. -
Поворот за спиной, а меня как кипятком обжигает".
Я вспомнил маленькую манекенщицу.
Я знал эту Лотти по Бэрдокку. Правда, не знал, что она умерла.
А Линди и Хоуэры...
Конечно!
Я вспомнил и их.
Странный народ, сами лезли под пули... Там, в Бэрдокке, было
достаточно погано. Мое первое серьезное дело. Но там со мной был Джек
Берримен.
- Занятно? - спросил Юлай.
- Да уж.
- Читай, читай. Там дальше занятнее.
- Стенверт... Белли... Мейсон... А это кто?
- Не помнишь? Мейсона не помнишь?
- Не помню.
Я не выигрывал время, я действительно не помнил, кто такой этот
Мейсон.
Юлай и Ровер, наклонив лобастые головы, с подозрением, с интересом, с
ненавистью вглядывались в меня.
- Фирма "Счет". Вспомнил? Там были заложники.
- Но их перестрелял Лендел!
- Вольно тебе вешать трупы на этого несчастного. Разве перестрелку
спровоцировал не ты?
- Я был вынужден это сделать.
- А труп есть труп, - укорил Юлай. - Вынужден или не вынужден, это не
имеет значения.
- Но так ты и Лендела на меня запишешь.
- А ты как думал? Он и записан на тебя.
- Он тоже умер?
- Он жив, Эл. Но лучше бы он умер.
"Господи, господи, господи, господи..."
- Керби... Галлахер... Моэт... Ким Хон... Лайбрери... Это, кажется,
кличка... Сеттон...
Возможно, эти люди имели отношение к санитарной инспекции Итаки, по
крайней мере, их имена стояли рядом с именем доктора Фула.
- Доктор Фул тоже умер?
Юлай кивнул.
Он смотрел на меня, как на ящерицу.
С любопытством. Несомненно, с любопытством. Но и с некоторой
гадливостью.
- Тениджер... Колвин... Нойс...
Я не выдержал:
- Нойс?.. Это некорректный подход к делу, Юлай. Ты берешь все подряд
имена, имевшие ко мне хоть какое-то отношение. Не знаю, правда ли они все
мертвы, я такой список могу составить за пять минут.
- У меня на этот список ушло семь лет, - холодно заметил Юлай. - Не
строй иллюзий, не пытайся обмануть себя, Эл, эта Нойс умерла тоже.
- Но при чем здесь я?
- Разве не ты привез ее с океана? И разве ты привез ее к себе не
потому только, что нуждался в прикрытии?
Он помедлил, потом презрительно выдавил:
- Давай, вычеркивай имена. Считаешь, тот-то и тот не на твоей
совести, вычеркивай. Я потом проверю. Мне даже интересно будет сравнить.
- С чем?
- С тем, что мы о тебе знаем.
- Инженер Формен... Мейсс... Нильсен... Это охрана сейфа? - спросил
я? - Интересно, что сделал бы ты, если бы в тебя стреляли?
И споткнулся:
- Берримен?
- Что тебя удивляет?
Юлай и Ровер в три глаза уставились на меня.
Я бросил список на стол:
- Мне не по душе эта игра, Юлай. Она некорректна.
- Ага, тебе хочется корректности... - Он ухмыльнулся: - Слышишь,
Ровер? Нашему новому приятелю захотелось корректности...
И уставился на меня:
- Разве я придумал этот список? Разве не ты начертал его своим
"магнумом"? В отличие от тебя, могу повторить еще раз: мы не убиваем. Так
что смотри на нас... ну, скажем, как на врачей... Да, на врачей...
Я удивился:
- На врачей?.. Несколько неожиданно... От чего, собственно, вы
собираетесь лечить меня?
- Расслабься, Эл. Ты ведь знаешь. Ты должен был знать ответ еще
тогда, в самом начале, когда тебе только предложили войти в игру.
Он помолчал.
Он задал вопрос, которого я боялся:
- Как ты думаешь, откуда у нас такие подробные сведения?
Я усмехнулся:
- Семь лет... Ты сам сказал, на список ушло семь лет. Немало. За семь
лет много что можно собрать.
- Верно. Но ты ведь заметил, в списке есть имена, о которых могут
знать только ты и твой шеф.
Я промолчал.
- Ты заметил, заметил, Эл! - В единственном глазе киклопа сверкнуло
торжество. - Ты ведь понимаешь, составить такой список могли только очень
знающие люди.
- Хочешь сказать, кто-то меня сдал?
- В самую точку! - удовлетворенно выдохнул Юлай.
- Пан? - удивился я. - Не думаю, что он знал так много.
- Бери выше.
- Кто-то из Консультации? Кто-то из бывших агентов?
- Еще, еще выше, Эл!
- Там нет никого выше.
- А шеф?
- Не хочешь же ты сказать...
- Договаривай, договаривай, Эл! Нас тут трое, мы все умеем хранить
секреты. По крайней мере, в Ровере я уверен. Именно шефа я имел в виду,
говоря - бери выше. Тут есть над чем подумать, правда?
5
Юлай был прав: подумать было о чем.
И он был прав: бежать из его логова было трудно.
Бухта ограждена плотной сеткой: волна легко сквозь нее проходит, но
щелей, которыми можно воспользоваться, я не нашел. Скальные обрывы над
домиком и бетонным бункером связи недоступны и для альпиниста; куда бы я
ни пошел, везде мне чудилась тень Ровера. Кусок неба над головой, вот все,
чем я здесь располагал; Юлай лишь посмеивался, поглядывая на меня после
моих прогулок.
Томительный долгий день.
И вопросы.
Десятки вопросов.
Если шеф сдал меня, значит, он нашел некий компенсирующий вариант.
Какой?
Я вглядывался в каменные стены, прислушивался к шелесту волн, но
волновало меня другое.
Список самоубийц... Беллингер никогда не подходил к телефону... Этот
Пан... Удовлетворение, столь явственно прозвучавшее в голосе доктора
Хэссопа: "Л.У.Смит? Ну, я так и думал!" Наконец, Юлай...
Мысли о Юлае меня тревожили. Киклоп меня не боялся. Он был уверен в
своем убежище. Он мне даже не угрожал. Он просто намекнул: я постоянно
путаюсь у кого-то там под ногами. Но у кого?
У алхимиков?
Возможно. Ведь он сказал - мы не убиваем. Кто это мы? И почему - не
убиваем? Разве алхимики не убивают?
А Мат Курлен, Скирли Дайсон, Сол Бертье, Сауд Сауд? Тот же Шеббс.
Наконец, Беллингер.
Круг замыкался.
Беллингер никогда не подходил к телефону, я это хорошо знал. Почему
он поднял трубку в отеле "Уолдорф-Астория"?
Алхимики не убивают...
А список самоубийц?
И шеф.
Если шеф действительно сдал меня, что он получил взамен?
Ладно. Это потом. Все равно ответов у меня нет. Да и обязательно ли
на алхимиков работает Юлай? Почему не на Ассоциацию бывших агентов ФБР?
Почему не на "Спайз инкорпорейтед"? Правда, он не похож на человека,
готового обслуживать даже воров. И этот странный намек - врачи...
И так далее.
Алхимики.
"Мы не убиваем..."
У кого я мог "путаться" под ногами?
Все-таки у алхимиков, сказал я себе. Но как тогда быть с этим - _м_ы
н_е _у_б_и_в_а_е_м_? В деле Шеббса и в деле Беллингера трупов хватает.
"Мы не убиваем..."
Я покачал головой.
Мы не можем не убивать. Даже Прометей, воруя у богов огонь, знал: он
несет в мир большую опасность. Смертельную опасность. Ведь люди не умеют
делить справедливо. Как только начинается дележка, огонь распространяется
на жилища и на поля.
"Господи, господи, господи, господи..."
Комнатка, предоставленная мне Юлаем, оказалась крошечной.
- У тебя тут лингафонные курсы? - удивился я, взглянув на стеллажи,
уставленные аппаратурой. Только четвертая стена, с окном, была от них
свободна, там приткнулся низкий диван.
- Что-то вроде, - ухмыльнулся киклоп. - Учти, я буду слушать тебя
днем и ночью. Ты будешь под постоянным наблюдением. Я здорово интересуюсь
тобой, даже тем, что ты можешь выболтать во сне. Правда, мешать тебе это
не будет.
Дверь в комнату Юлая не запиралась - он действительно не боялся меня.
Белье найдешь в шкафу, показал он. И не злись, я здорово храплю ночью.
Я убедился в этом очень скоро.
Я даже вынужден был ночью прикрыть двери, храп Юлая вполне отвечал
его жизненным силам.
"Мы не убиваем..."
Я спокойно мог убить киклопа.
Но зачем?
Конечно, я помнил о Ровере, о стальной сетке, отрезавшей все пути, о
скалах, о рифах, перекрывших выход из бухты, но только ли это
останавливало меня? Нет, нет и еще раз нет. Во всем, увиденном в логове
Юлая, чувствовалась какая-то тайна, настоящая серьезная тайна, хотя
определить точнее охватившее меня чувство я не мог. Здесь во всем таилась
загадка. И опасность.
Настоящая опасность. В этих делах я кое-что смыслю. Поэтому я
предпочел лечь.
Диван застонал подо мной, и я попытался выбросить из головы лишние
мысли. Это удалось плохо. Я то проваливался в мерзкий сон, то выныривал в
действительность, которая мне нравилась еще меньше. Пару раз я просыпался
от собственного крика.
Перемигивались во тьме разноцветные лампочки. Я действительно кричал?
Юлай действительно может записывать весь этот бред? Зачем?
Смутная нечистая сонливость одолевала меня. Из открытого окна несло
гнилью океана; как ни странно - живой, даже величественной.
Шеф сдал меня?
Не слишком ли для Консультации - потерять сразу Берримена и Миллера?
Но, сдав меня, шеф мог выйти на прямые контакты с алхимиками.
Не боги, не гении, но достаточно серьезные люди. Достаточно серьезные
для того, чтобы действительно определять течение нашей истории...
"Было бы грехом открыть воинам тайну твоего искусства. Остерегайся!
Пусть даже муравей не проберется туда, где ты работаешь..."
Главные заповеди мы всегда почему-то вспоминаем с опозданием.
Я слышал храп Юлая, слышал шум океана.
Алхимики.
Мой промысел слишком жесток, чтобы тешить себя иллюзиями. Нельзя
восклицать в отчаянии: Господи, помоги! Предназначение Господа вовсе не в
этом, помощь - не его функция. Ты сам просчитываешь свои шансы или
сдаешься. Других вариантов не существует. Вот почему, даже проваливаясь в
смутный сон, я не переставал считать. Но получалось плохо.
А если Юлай лжет? Если слова Юлая ложь? В конце концов, общеизвестно:
стопроцентных шансов на успех не существует. Все человеческие поступки
густо замешаны на лжи. Существуй стопроцентные шансы, это подорвало бы
саму идею Бога.
"Мы не убиваем..." Тебе придется сменить профессию... Смотри на нас,
как на врачей...
И, конечно, два списка.
Все это накрепко связано. Но чем? Кто сплел столь странную сеть?
Обсуждая списки с Юлаем, мы упомянули много имен. Много... Но не
все... Не все...
В данном случае я подумал о докторе Хэссопе.
Алхимиками занимался доктор Хэссоп, шеф ему молчаливо ассистировал;
почему Юлай ни разу не упомянул имя доктора Хэссопа?
А список самоубийц? Почему в этот список включен и я? Они (я так и
подумал - _о_н_и_) готовят новую инсценировку? Им удалась инсценировка с
Беллингером и с четырьмя его предшественниками, они готовят еще одну?
Не одну, усмехнулся я. Я видел список на одиннадцать человек, но
список явно не полон.
А _м_о_й_ список?
