действительно требует мощных процессоров. Например, трава возле моего
купола. Нельзя проследить за движением каждого стебелька. И то же с этим
океаном. Вы заметили, что, когда волны разбиваются о берег, пена выглядит
не так? Приблизительно то, что требуется, но детали теряются и
огрубляются.
Бейли заметил о чем говорил Готтбаум. Вздымаясь волны казались
вязкими, разбиваясь же - словно ворсистыми и расплывчатыми.
- Но не будем предаваться обсуждению деталей, - сказал Готтбаум. -
Думаю, вы не можете не согласиться - в конце концов, я продемонстрировал
вам внушительные преимущества пребывания здесь.
У Бейли появилось странное ощущение. Казалось, Готтбаум пытается
навязать ему свой товар.
- Возможности впечатляют, - осторожно сказал он.
- Не могут не впечатлять. Господи, Бейли, да знай только люди об этих
возможностях!.. Знаете, мне вовсе не хотелось заниматься всем этим
подпольно. Но человечество имеет скверную привычку: уничтожать
изобретения, долженствующие улучшить его жизнь. Если помните, в 1812-м, на
заре индустриальной революции, толпы луддитов крушили текстильные машины.
И с тех пор положение дел не изменилось. Вы сам - имей только возможность
- положили бы конец нашей работе.
- Только потому, что вы растратили двадцать миллиардов народных
денег, - заверил его Бейли...
Готтбаум отмахнулся:
- Я полностью согласен поделиться результатами, кои чертовски ценнее
для народа, чем любое новое оружие, кстати сказать. Все, чего я добивался
- возможности вести исследования без вмешательств со стороны. И даже
теперь мне, помимо этого, ничего не нужно.
- Что ж, я теперь не у дел, и помешать вам некому. Я не успел даже
составить отчет.
- Да, - согласился Готтбаум. - С вами мы справились вполне успешно.
Но теперь возникла новая проблема. В лице вашей супруги. - Широким жестом
он обвел идиллический карибский пейзаж. Солнце начало меркнуть; пляж,
казалось, начал размываться, теряя резкость изображения. - Давайте
вернемся в вашу квартиру, Бейли.
ТАКТИКА ЗАПУГИВАНИЯ
Готтбаум в буквальном смысле - снова обрел свое старческое естество:
пушистые седые волосы, мятый костюм, выказывающий полное пренебрежение
модой, глубокие и мрачные морщины на лице. Он оглядел меблировку гостиной
с легким флером презрения, словно аристократ, посетивший скромный
крестьянский домик, и устроился на краю дивана.
Бейли оказался прямо в центре комнаты. Он опустил глаза - теперь его
тело снова стало таким же, как раньше, и одежда была на месте.
Выключились и эмоции - мертвенная пустота в сознании пропала. Он был
ошеломлен, полон противоречий, потрясен калейдоскопической сменой
ощущений. В то же время он чувствовал и облегчение - оттого, что снова мог
чувствовать.
- MAPHIS сохранил ваши упражненьица в компьютерном дизайне, - сказал
Готтбаум, обводя комнату взмахом руки. - Просто на тот случай, если
пожелаете когда-нибудь вернуться сюда.
- Вижу. - Бейли устало опустился в кресло напротив.
- Также сохранена и разработанная вами модель вашей супруги. Лично я
считаю, что вы рано сдались - есть еще возможности для доработки.
- Вероятно, вы за этим наблюдали.
- Да, именно так.
Бейли приказал себе не сосредоточиваться на этом. Сознание могущества
Готтбаума все еще тревожило его; какой смысл в противоборстве?
- Так что же вы говорили о Шерон? - спросил он. - Она стала проблемой
для вас?
Он не верил в это, но если, тем не менее, это так - что ж, он будет
рад и горд.
Готтбаум откинулся назад, вытянулся и положил ногу на ногу.
- Позвольте мне объяснить вам ситуацию. Как вы возможно, помните, в
реальном мире мы устроили все так, что вы, якобы попали в аварию.
- Помню, Розалинда Френч упоминала об автокатастрофе.
- Правильно. Кое-какие повреждения головы следовало скрыть с помощью
сильного пожара, дабы уничтожить большинство физических улик. Согласно
полицейским документам, ваша жена посетила место катастрофы, якобы в
поисках вашего кейса. Также посетила она кое-кого в вашем отделе ФБР, хотя
мы не в курсе сказанного ею там. Мы уверены, что она пыталась убедить свое
начальство в необходимости создания сюжета о "Лайфскан". Был звонок в
"Крионик Лайф Системс" с целью - убедиться, что мое тело содержится там.
Бейли подумал о Шерон, борющейся с тоской, но все же пытающейся
докопаться до фактов, едва ли не с боем выясняя, что произошло на самом
деле. Опять накатила волна печали: смелость и преданность были частью
того, за что он любил ее.
- Совсем недавно, - продолжал Готтбаум, - она начала следить за
Розалиндой Френч. Поздно. Розалинда сама вот-вот перейдет в статус
инфоморфа; ей, в общем, плевать. Импульсивно она бросала вызов вашей жене,
отрицая, что вы мертвы, и обязавшись доказать это, если она согласиться
оставить нас в покое.
Бейли невольно улыбнулся. Хотелось бы ему видеть это!
- Это вовсе не так смутило нас, как вы полагаете, - резко сказал
Готтбаум. - Только не забывайте: если вашей жене удастся-таки привлечь к
нам всеобщее внимание, как она того хочет, поднимется жуткий вой. Ученые
убивают людей и шкурят их мозги в свободное от работы время... Можете
вообразить заголовки в газетах?
Политикам всегда до боли в зубах нужна возможность попугать людей и
собрать толпу линчевателей. Это отвлекает народ от более важных предметов.
Они объявят крестовый поход против сих богохульных исследований. Да-да, и
бога приплетут! Найдут MAPHIS, отключат энергию... И дело не в том, что
они уничтожат нас с вами, а также пойдут псу под хвост тридцать лет
работы. Они повернут рубильник без всяких колебаний и угрызений совести.
Слушая эту "лекцию", Бейли чувствовал себя очень некомфортно и
неудобно, но понимал, что выводы Готтбаума скорее всего верны?
- Вы ведь говорили, что существуют копии наших "я".
- Да, и надежно хранятся в стабильных средствах. Но без
специализированной архитектуры MAPHISa они бесполезны. Тридцать лет ушло
не просто на программы и сканирующую технику. Оборудование тоже
потребовало времени. Думаете, они позволят уцелеть хоть части? Можете за
это поставить свою жизнь?
Бейли был загнан в угол. Он доверял Шерон, но вынужден был
согласиться, что ее действия могут угрожать его инфоморфскому
существованию.
- Ладно. Значит, нам обоим нужно, чтобы полиция и пресса держалась
подальше от MAPHISa. Что же мне, по-вашему, делать? Сказать Шерон, чтобы
была хорошей девочкой, возвращалась к своим репортажам из мэрии и забыла
думать про "Лайфскан"? Черт, вы даже не позволили мне поговорить с ней по
телефону...
Готтбаум встал, подошел к Бейли и склонился над ним, хмуро глядя в
его глаза.
- Вам будет позволено поговорить с ней. И вы очень точно описали, что
должны ей сказать. Потому что, выставив нас на обозрение публике, она
имеет замечательную возможность убить вас. Навсегда.
- Он выпрямился и отвернулся. - Когда зазвонит, возьмите трубку. - Он
указал на телефон возле кресла Бейли и вышел из квартиры, крепко хлопнув
дверью.
ЗАЛОЖНИК
Бейли ждал у телефона. А трудно, ч-черт, сосредоточиться... Тоска по
Шерон разрушала логические настроения и напрочь забивала все соображения
стратегии. До какой степени можно верить Готтбауму? Наверняка Бейли знал
только одно: ему нужна Шерон.
Он решил было приказать MAPHISy еще раз отключить его эмоции, чтобы в
мыслях прояснилось. Однако возвращаться к мертвенности чувств тоже не
хотелось. Ему необходимо было чувствовать свою любовь к ней.
Телефон зазвонил. Он подпрыгнул в кресле, от неожиданного звонка и
схватил трубку. Вначале не было слышно ничего - даже шорохов на линии. Ну
да, симуляция, как и все прочее. Некий отдельный канал MAPHISa передает
ему звуковой сигнал, конвертируя его на непосредственное восприятие
реплики его сознания.
- Алло?
Голос ее звучал очень неуверенно. Однако это была Шерон; Бейли тут же
убедился, что это действительно она. Он вообразил реальную Шерон в этой же
самой комнате, сидящую на краешке кресла, как всегда при важном,
долгожданном звонке, упершись локтями в колени, глядя прямо вперед.
- Алло! Есть там кто? - В голосе ее появились нотки тоски и страха.
Он понял, что сосредоточился на своих эмоциях до потери дара речи.
- Шерон, - сказал он. - Шерон, не вешай трубку.
На том конце долго молчали.
- Джим? - Судя по голосу, ее обуревали сомнения.
- Да, я, - сказал он. - Действительно я. Господи, как бы мне
хотелось...
Только сейчас он полностью прочувствовал меру своего одиночества, всю
глубину разделявшей их пропасти. Что толку хотеть, когда все желания - из
разряда невозможных.
- Откуда мне знать, что это ты? - Голос ее дрожал, но в нем ясно
слышалось дерзкое недоверие.
- Могу доказать. Я помню, как ты была одета, когда мы познакомились.
Зеленая футболка и белые штаны. И ты ела сандвич с молодыми бобами. И у
тебя был кот по имени Маркус, и когда ты в первый раз поцеловала меня "на
сон грядущий, то хотела поцеловать в щеку - потом сказала, что боялась
слишком поддаться чувствам, не хотела торопиться и желала контролировать
ситуацию. И мы не занимались любовью до того вечера, когда поехали в кино
на один заграничный фильм, но кинотеатр был закрыт на ремонт после
сильного землетрясения, и...
- Хватит. - Теперь она плакала. Он слышал всхлипывания в трубке. -
Пожалуйста, хватит. Я верю. Хватит.
Он представлял ее себе - совсем одну, без всякой поддержки...
- Шерон...
- Где ты, Джим? Тебя... твое тело нашли в разбитой машине. Так мне
сказали. Для идентификации брали образец ДНК. Они же не могли ошибиться.
Что случилось?
Он собрался с силами. Она должна знать; нет смысла ходить вокруг да
около.
- Они поймали меня. На улице, возле дома. Люди Готтбаума. Они
боялись, что я положу конец их проекту. Я бы так и сделал. Но они не
хотели убивать меня, потому использовали в исследованиях. Помнишь, что я
рассказывал про "Лайфскан"? Я ошибся. Проект не провалился, не был пустой
тратой денег. Она достигла поставленной цели. Иисусе, и как еще
достигли...
- Что ты хочешь сказать? - Теперь голос ее звучал хладнокровнее.
- Они, нейрон за нейроном, скопировали мое "я". Я чувствую себя
личностью, но... Я теперь просто громадная система обработки данных. Не
знаю, где она находится. Хотя, это, наверное, у Готтбаума, на побережье.
Бог его знает; оборудования там хватало всякого. - Он помедлил. - Ты
понимаешь...
- Конечно понимаю! Я... кое в чем разобралась. Я понимаю, о чем ты.
Но... Готтбаум тоже с тобой? Да?
- Да. И, несомненно, прослушивает наш разговор.
Долгая пауза.
- Я хочу наказать их Джим. - Голос ее еще слегка дрожал, но в нем
ясно слышалась ярость.
- Милая, если ты предашь их дела гласности, начнется громадный
скандал. Систему могут разрушить. Систему, обеспечивающую мою жизнь.
Опять пауза, затем, громко:
- Так какого же... я должен ждать?.. Сидеть и ничего не делать?!
- Не знаю. Я без тебя с ума схожу. Сам виноват, пренебрег
предосторожностями. Так был уверен...
- Брось каяться, - резко сказала она. - Нельзя.
Она вновь появилась перед его мысленным взором. А сын, он тоже там,
рядом?
- С Дэймоном все в порядке? Я о нем много думал. Хорошо бы с ним
поговорить, только... Это, наверно, будет для него слишком ошеломляющим.
