В тот же вечер 21 июня в город прискакал всадник из числа
сопровождавших посланца епископа или, скорее, императрицы
Матильды. Его проводили в караульное помещение надвратной
башни, чтобы он мог представиться Хью Берингару. Сам шериф как
раз в это время собирался с полдюжиной стражников к мосту, с
тем чтобы растроить планы Симона Поера и его сообщников. Дело
предстояло серьезное, ибо надо полагать, что здесь, в чужом
городе, мошенники не расстаются с оружием. В таких
обстоятельствах неожиданный визитер пришелся очень некстати, но
Хью хорошо понимал, в каком шатком положении пребывают
сторонники короля, и не мог пренебречь подобающими церемониями
и не принять такого гонца. С чем бы ни ехал к нему этот
посланец, Берингар предпочитал выяснить все заранее, чтобы
иметь возможность подготовиться и выработать план действий.
В караульном помещении он лицом к лицу встретился с
крепким, средних лет сквайром, который и изложил свое
поручение.
-- Мой лорд шериф! Наша достойная государыня и епископ
Вестминстерский просят вас принять их посланника,
уполномоченного от их имени предложить вашей милости мир и
заручиться вашей помощью в установлении доброго порядка в нашей
многострадальной стране. Я послан вперед, дабы известить вас о
его скором прибытии.
Итак, императрица стала именоваться государыней Англии еще
до своей коронации! Ну что ж, в конце концов, коронация, как
видно, не за горами.
-- Посланник лорда епископа встретит в Шрусбери радушный
прием. Я внимательно выслушаю все, что он найдет нужным мне
сообщить. Но в настоящий момент меня ждет дело, не терпящее
отлагательств. Скажи, намного ли ты опередил своего господина?
-- Примерно часа на два, -- подумав, ответил сквайр.
-- Хорошо. Тогда я распоряжусь начать приготовления к его
приему, а сам тем временем постараюсь закончить одно маленькое
дельце. А сколько человек сопровождают посланника?
-- Двое оруженосцев и я, достойный лорд.
-- В таком случае я оставляю тебя на попечние моего
помощника: он разместит тебя и двоих твоих сотоварищей на ночь
здесь, в замке. Что же касается епископа, то я и моя супруга
почтем за честь принять его под крышей нашего дома. А сейчас,
не сочти за обиду, я не могу уделить тебе больше внимания, ибо
задуманное мною необходимо выполнить до темноты. Но, надеюсь,
ты будешь доволен оказанным приемом.
Так оно и вышло. Лошадь гонца отвели в конюшню, почистили
и задали овса, а самого сквайра Алан Гервард устроил в удобной
комнатушке, где тот смог скинуть сапоги и кожаный дорожный
камзол, непринужденно устроиться за столом и отведать вина и
жаркого, в изобилии принесенного слугами.
Молодой помощник шерифа лишь недавно вступил в должность,
а потому со рвением выполнял все, что ему поручали. Не
приходилось сомневаться в том, что он не пожалеет усилий, чтобы
как должно обустроить гостя, а потому Хью, отдав необходимые
распоряжения, созвал своих стражников и покинул замок.
В то время, сразу после повечерия, стоял полумрак, но тьма
еще не сгустилась, что как нельзя лучше способствовало успеху
задуманного Хью прелприятия, тем паче, что когда он и его
спутники стали спускаться по крутому склону Вайля, их глаза
приспособились к сумраку. В полной темноте тем, кого выслеживал
шериф, было легче улизнуть, тогда как среди бела дня стражникам
вряд ли бы удалось приблизиться к ним езамеченными. Если эти
игроки и впрямь не новички в своем деле, они наверняка
выставили дозорного, чтобы тот дал знать о приближающейся
опасности.
Извилистый Вайль вывел отряд шерифа к городской стене и
Английским воротам, из тени которых поднялся длинноногий
худенький мальчуган с копной растрепанных волос. Он бросился к
шерифу и ухватил его за рукав. Подручный Уота, смышленый
паренек из предместья, едва не лопался от гордости за удачно
выполненное поручение и спешил похвастаться своей ловкостью и
сметкой.
-- Мой лорд, -- бойко затараторил он, -- все они собрались
вместе -- и те четверо из аббатства, и еще дюжина, а то и
поболе, городских щеголей. -- Судя по нотке пренебрежения,
промелькнувшей в его голосе, малец считал, что в предместье
народ не в пример смекалистее. -- Вам лучше оставить лошадок
здесь, а дальше идти пешком. Они, как заслышат цокот копыт на
мосту -- а звук оттуда разносится далеко, -- тут же бросятся в
рассыпную, и тогда их ищи свищи.
"Паренек дело говорит, -- подумал Хью, -- и впрямь лучше
спешиться, ежели они прячутся неподалеку".
-- А где они засели? -- спросил Берингар, спрыгнув с
седла.
-- Под дальним береговым пролетом моста, мой лорд. Там и
сухо, и удобно -- устроились ни на славу.
И вправду, место выбрано удачно. Вода под этим пролетом
плескалась лишь во времена разливов Северна, ну а нынешним
летом, когда река обмелела, там и трава-то наверняка высохла.
-- Они, поди, и фонарем запаслись?
-- Да, мой лорд. Они прикрывают его сверху, так что он
освещает только плоский камень, на котором они мечут зернь. Со
стороны ни проблеска не заметно, пока не спустишься к самой
воде.
Стало быть, почуяв тревогу, они мигом погасят фонарь и
разлетятся во все стороны, точно переполошившиеся птицы. И
первыми, конечно, зададут деру мошенники -- кто других обирает,
тот быстрей удирает. Ну а попадутся скорее всего те, за кем
никакой провинности нет, кроме разве что собственной глупости,
-- они-то не крали и не жульничали.
-- Мы оставим лошадей здесь, -- принял решение Хью. -- Все
слышали, что сказал парнишка? Они засели под мостом, а значит,
когда пустятся наутек, наверняка воспользуются тропой, что
ведет к Гайе вдоль берега. С другой стороны пролета -- густые
кусты, однако я не исключаю и того, что они могут попытаться
прорваться и там. Пусть по три человека встанут на каждом
склоне. Ежели сцапаете кого-нибудь из наших городских дуралеев,
можете отпустить их домой, но всех пришлых держите крепко.
Охота началась. По одному и по двое стражники осторожно
перешли мост над обмелевшим, зеленым от водорослей Северном,
вода которого тускло поблескивала в свете звезд, и затаились в
прибрежных кустах по обе стороны арочного пролета. К тому
времени, когда стражники заняли свои места, над горизонтом угас
последний отблеск заката и над рекой сгустилась бархатистая
тьма. Хью, осторожно подбиравшийся по узенькой тропке, заметил
под каменной аркой слабое свечение. Стало быть, они там.
"Если их и вправду так много, -- подумал Берингар, -- мне,
пожалуй, не помешало бы взять с собой побольше стражников". Но
шериф не собирался задерживать всех подряд -- горожане его не
интересовали. Пусть удирают подобру-поздорову, а на досуге
призадумаются: стоит ли в другой раз рассчитывать на легкую
поживу. Хью нужны были только заезжие мошенники, а с городскими
лоботрясами пусть разбирается провост.
Хью выждал, когда мягкие крылья ночи сомкнулись над рекой,
тихонько свистнул, и стражники с обеих сторон крадучись
двинулись вниз по склону. Но безветренная ночь была так тиха,
что легкий шорох кустов выдал их приближение. У выставленного
игроками дозорного, судя по всему, был чуткий слух. Послышался
отрывистый и пронзительный свист, фонарь мгновенно погас, и под
аркой моста воцарилась кромешная тьма. Хью и его люди, уже не
заботясь о тишине, стремглав бросились вниз. Игроки повскакали
со своих мест, натыкаясь друг на друга, и пустились наутек. Из
темноты доносилось тяжелое, хриплое дыхание. Стражники Хью с
треском проламывались сквозь кусты и цепью смыкались внизу,
чтобы взять беглецов в кольцо. Некоторые из попавших в
окружение, метнувшись и влево, и вправо, поняли, что с обеих
сторон их подстерегают стражники, и бросились прямиком в
обмелевший Северн, хлюпая сапогами по воде. Кое-кому из них
удалось перейти реку вброд и выбраться на противоположный
берег. Местные парни выросли у воды, плавали, как рыбы, чуть ли
не с рождения и знали все отмели Северна как свои пять пальцев.
Правда, за ними никто не гнался. Если они потеряли свои
денежки, то и поделом. Пусть отправляются домой да там
поразмыслят о своих грешках. Дай Бог, чтобы жены оказались к
ним столь же снисходительны, как шериф!
Но далеко не все из компании, собравшейся под мостом,
знали русло реки. Чужакам было боязно соваться в воду, да еще в
эдакую темень. И тогда в руках у пришлых мошенников засверкала
сталь. Яростно размахивая клинками, они ринулись напролом,
рассчитывая прорвать цепь стражников и вырваться на волю.
Завязалась ожесточенная, но недолгая схватка. В густой траве,
вверх пе течению реки, стражники Берингара схватили нескольких
беглецов, отделавшись при этом лишь царапинами и ссадинами.
Однако кое-кому удалось уйти. Под мостом остался потушенный
фонарь и разбросанные мошенниками специальные кости со
смещенным центром тяжести, залитые изнутри свинцом. Для
сбежавших проходимцев это была серьезная потеря -- когда еще
удастся изготовить такие же.
Хью отер с задетой клинком руки выступившую кровь и,
продираясь сквозь высокую густую траву, поспешил к тропе,
ведущей вверх к мосту и дороге. Вдруг впереди с приглушенным
ругательством в сторону метнулась тень. Понимая, что ему не
догнать беглеца, Хью закричал, надеясь, что кто-нибудь на
дороге его услышит.
-- Держите его! Держите, именем закона!
В этот час большинство жителей города и предместья уже
укладывались спать, но на ночных дорогах всегда попадаются
припозднившиеся путники, как вполне законопослушные, так и не
очень. Среди и тех, и других могли найтись желающие
откликнуться на призыв Берингара -- одни ради того, чтобы
помочь делу справедливости, другие же просто из желания
поразвлечься.
Откуда-то сверху, из глубины бархатной летней ночи,
непроглядную тьму которой прорезала лишь тонкая ниточка света,
прочерчивавшая на западе линию горизонта, до ушей Хью донесся
ответный возглас, а затем пронзительный испуганный крик и шум
борьбы.
Вскарабкавшись по склону, шериф выбежал на дорогу. В
темноте возле въезда на мост смутно мячили фигуры трех
всадников. Один из них, тот, что посередине, слегка склонившись
с седла, держал за шиворот запыхавшегося и выбившегося из сил
беглеца, который уже не пытался сопротивляться.
-- Я полагаю, милорд, -- промолвил всадник, -- что вам
нужен именно этот человек. Я слышал, как кто-то призывал
задержать его именем закона. Значит ли это, что я имею честь
говорить с тем, кто представляет закон в этих краях?
У незнакомца был красивый, звучный и властный голос.
Темнота не позволяла разглядеть его лицо, но не могла скрыть
очертаний гибкого, стройного тела. Он ловко сидел в седле и, по
всей видимости, был молод.
Когда всадник ослабил хватку, собираясь передать своего
пленника представителю власти, пойманный беглец вовсе не
попытался удрать: пошатнувшись, он широко расставил ноги, чтобы
не упасть, и вопросительно, чуть ли не с вызовом, уставился на
Хью.
-- Я ваш должник, -- промолвил, обращаясь к всаднику, Хью
и усмехнулся, узнав пленника. -- Правда, это мелкая рыбешка, но
я надеюсь, что не вся крупная рыба выскользнула из сетей. Мы
тут устроили облаву на шайку мошенников, заявившихся в наш
город, чтобы обирать простаков, но этот господин, которого вы
ухватили за плащ, не из их числа. Я его знаю -- это молодой
Даниэль Аурифабер, золотых дел мастер из нашего города.
-- По моему разумению, -- обратился Хью к ремесленнику, --
