столетия назад, он подвергся ужастному разрушению и расказы о несчастьях и
смертях не уставали повторяться, но библиотека уцелела, защищаемая, как
говорили, университетскими студентами, которые пользовались хитро
придуманным оружием. Некоторые, правда, думали, что это оборона, возможно,
была основательно романтизированна.
Как бы то ни было, библиотека пережила период опустошения. Иблинг
Майс делал свою работу в нетронутой библиотеке разоренного мира, когда
почти обнаружил местонахождение Второго Основания (согласно рассказу, в
который народ Основания все еще верил, но историки относились сдержанно).
Три поколения Дариеллов-Бейта, Торан и Аркадия - все в той или иной мере
были на Транторе. Аркадия почему-то не посетила библиотеку, и с тех пор
библиотека не посягала на галактическую историю.
Ни один житель Основания не был на Транторе на протяжении последних
ста двадцати лет, но не было никаких причин думать, что библиотека не
существует. То, что не было никаких столкновений, как раз и служило
доказательством ее существования. Уничтожение библиотеки, конечно же,
наделано бы шуму.
Библиотека была немодной и архаичной - так было даже во времена
Иблинга Майса - но это было само по себе благом. Пилорат всегда потирал
руки, когда думал о старой и вышедшей из моды библиотеке. Чем она старше и
немоднее, тем более вероятно, что в ней есть все нужное ему. В мечтах он
входил в библиотеку с замиранием сердца и спрашивал: "Библиотека
модернизированна? Вы не выкинули старые ленты или записи для компьютера?"
И всегда он воображал, как высокие древние библиотекари отвечают: "Как
было, професор, так и осталось".
И теперь его мечта должна сбыться. Сама мэр уверила его в этом.
Откуда она узнала о его работе - он не знал. Он мало публиковался. Очено
немногое из того, что он делал, было достаточно солидным и приемлемым для
публикации, а то, что появлялось - не замечалось. Но, говорят, Брэнно
знает все, что происходит на Терминиусе, и у нее глаза на кончике каждого
пальца. Пилорат почти верил этому, но, если она знала о его работе, почему
она раньше не видела ее ценности и не оказала ему хотя бы маленькой
финансовой поддержки?
- Почему-то, - думал он с горечью, - Основание упорно смотрит в
будующее. Оно смотрит на Вторую Империю и поглощено своей судьбой. У него
нет ни времени, ни желания оглядываться назад, на прошлое, и оно досадует
на тех, кто это делает.
Конечно, все они, в основном, дураки, но он не мог мановением руки
смахнуть глупость. Он сделает лучше: он держит в груди великое стремление,
и когда-нибудь о нем будут вспоминать как о великом пионере.
Это означает, конечно (он был достаточно интеллектуально честен,
чтобы отказаться понять это), что он тоже погружен в будующее - будующее,
в котором он будет признан, в котором он будет героем, равным Хари
Сэлдону. В сущьности, он может стать даже выше, потому что работающий над
ястно видимым на протяжении тысячи лет будущим не может равняться с
работающим над далеким прошлым протяженностью по крайней мере в двадцать
пять тысяч лет.
И этот день настал.
Мэр сказала, что этот день настанет после появления изодражения
Сэлдона. Это была единственная причина, по которой Пилорат заинтересовался
Кризисом Сэлдона, который несколько месяцев занимал все умы на Терминиусе
и почти все - в Федерации.
Ему было совершенно безразлично, останется ли столица Федирации
здесь, на Терминиусе, или переместится куда-нибудь. А теперь этот кризис
был разрешен, и Пилорат не был уверен, то ли сторона Хари Сэлдона взяла
верх, то ли дело это спорное и о нем вообще не упоминают.
Достаточно того, что Сэлдон появился, и теперь этот день настал.
Чуть позже двух часов дня у изолированного дома на окраине Терминиуса
остановился наземный кар. Открылась задняя дверца. Вышел охранник в форме
Корпуса Безопасности, затем молодой человек, а потом еще два охранника.
На Пилората это произвело впечатление. Мэр не только знала о его
работе, но и явно рассмантивала ее как весьма важную. Человеку, который
будет его компаньоном, дали почетный экскорт, а ему самому обещали
первокласный корабль, который будет пилотировать этот его компаньон. Очень
лестно! Очень...
Домоправительница Пилората открыла дверь. Молодой человек вошел, а
двое охранников встали по обе стороны входа. Через окно Пилорат увидел,
что третий охранник остался снаружи, и что подъехал еще один наземный кар.
Даполнительная охрана!
Непонятно!
Он повернулся к молодому человеру и с удивлением обнаружил, что узнал
его. Он видел его на снимках. Он сказал:
- Вы Советник. Вы Тревиз!
- Голан Тревиз. Правильно. А вы - професор Яков Пилорат?
- Да, да. Значит, вы будете...
- Мы будем товарищами по путешевствию, - деревянным голосом сказал
Тревиз. - По крайней мере мне так сказали.
- Но вы не историк.
- Нет, не историк. Как вы сами сказало, я советник, политик.
- Да, да. Но о чем я думаю? Я историк, зачем нужен второй? Вы можете
вести корабль?
- Да, я достаточно хорош для этого.
- Прекрасно! Именно это нам и нужно. Великолепно! Боюсь, что я не
практик, так что, если - вы практически думающий, то составим хороший экипаж.
- Тогда будем надеяться, что я перешагну свою неуверенность насчет
космоса. Я, знаете, никогда не был в космосе. Я - сурок, если можно так
выразиться. Не желаете стакан чаю? Клауда приготовит нам что-нибудь. Как
я понимаю, пройдет еще несколько часов, прежде чем мы вылетим. Однако, я
готов хоть сейчас. У меня есть все необходимое для нас обоих. Мэр очень
много посодействовала. Ее интерес к проекту потрясающий!
- Значит, вы знаете о нем? - спросил Тревиз. - Давно?
- Мэр обратилась ко мне, - Пилорат слегка нахмурил брови, делая
какой-то подсчет, - две или три недели назад. Я был в восторге. А теперь,
когда я отчетливо вбил себе в голову, что мне нужен пилот, а не второй
историк, я в таком же восторге, что моим спутником будете вы, мой дорогой
мальчик.
- Две или три недели назад, - слегка растерянно повторил Тревиз. -
Значит, она готовилась все это время. А я... - Он умолк.
- Простите?
- Ничего, профессор. У меня дурная привычка бормотать про себя. Вам
придется к чему-либо привыкнуть, если наше путешествие затянется.
- Оно и затянется, - сказал Пилорат, подталкивая собеседника к
столовой, где домоправительница подготовила чай. - Мэр сказала мне, что мы
можем путешевствовать сколько захотим, что перед нами вся Галактика, и
куда бы мы не направились, мы можем расчитывать на фонды Федерации.
Конечно она сказала, чтобы мы были в этом отношении разумными. Я обещал. -
Он хихикнул и потер руки, - Садитесь, мой дорогой друг, садитесь. Может
быть, это наша последняя еда на Терминиусе на очень долгое время.
Тревиз сел.
- У вас есть семья, профессор?
- У меня есть сын. Он в университете. Кажется, химик, или что-то в
этом роде. Он стал на сторону матери. Она очень давно не живет со мной,
так что, видите, у меня нет ни обязательств, ни залогов счастья. Уверен,
что и у них нет... Берите, сэндвичи, мой мальчик.
- В настоящее время никаких залогов. Несколько женщин. Они приходят и
уходят.
- Да, да. Восхитительно, когда это срабатывает. Еще более
восхитительно, когда вы обнаруживаете, что ничего не нужно принимать в
серьез. Нет детей, я хочу сказать.
- Никаких.
- Прекрасно! Вы знаете, я в самом что ни есть прекрасном настроении.
Признаться, когда вы появились, я был ошеломлен. Но теперь я заметил, что
вы чудестно поднимаете дух. Мне нужны юность и энтузиазм и тот, кто
проложит путь через Галактику. Мы ведь в поиске, вы знаете. В
замечательном поиске. - Лицо и голос Пилората обрели воодушивление, хотя
ни выражение лица, ни интонации вроде бы не изменились. - Ну, я полагаю,
вам говорили насчет этого.
Тревиз прищурился.
- Замечательный поиск?
- Ну, да. Бесценная жемчужина скрывается среди десятков миллионов
обитаемых миров Галактики, а у нас есть один заветный след. Но если мы
найдем ее, это будет невероятный приз. мой мальчик - Тревиз, я должен был
сказать, потому что намерен относиться к вам покровительственно - наши
имена будут звенеть в веках до конца Времени.
- Приз, о котором вы говорите, эта бесценная жемчужина...
- Я, кажется, заговорил в стиле Аркадии Дарелл - знаете,
писательница, говорящая о втором Основании. Неудивительно, что вы
выглядите оторопевшим, - Пилорат откинул голову назад, как бы собираясь
разразиться хохотом, но только улыбнулся. - Уверяю вас, что ничего такого
глупого и несусветного я не имел ввиду.
- Но если вы говорите не о Втором Основании, профессор, то о чем же?
Пилорат внезапно стал серьезным.
- Ах, разве мэр не сказала вам? Странно, знаете ли. Я десятилетиями
негодовал на наше правительство и его неспособность понять мою работу, а
теперь Мэр Брэнно оказалась такой великодушной.
- Да, - сказал Тревиз, не скрывая иронии, - эта женщина удивительно
скрытой филантропии, но она ничего не сказала мне.
- Значит, вы не знаете о моих исследованиях?
- Нет, простите.
- Вам нечего извиняться. Все в порядке. Я не выставлялся напоказ. Не,
так я вам скажу: мы с вами отправимся искать - и найдем - потому что у
меня в мозгу великие возможности - ЗЕМЛЮ.
10.
Тревиз в ту ночь спал плохо. Он снова и снова обследовал стену,
которую старуха воздвигла вокруг него, и выхода не находил.
Он был отправлен в ссылку и ничего не мог сделать. Старуха была
тверда и неумолима и даже не потрудилась замаскировать неконституционность
всего этого. Он был лишен прав как советник, так и гражданин Федирации, а
мэр даже на словах не признала этого.
А теперь еще этот Пилорат, этот старый ученый, который, похоже, жил в
мире, не будучи его частью, говорит ему об очаровательности старой дамы,
устроившей все это за несколько недель.
Тревиз чувствовал себя "мальчишкой", как она назвала его.
Он выслан вместе с историком, который называет его "дорогим другом"
и, кажется, не находит слов от радости, что начинает поиски - чего? Земли?
Кажется, бабушку Мула звали так.
Конечно, он тут же спросил:
- Простите меня, профессор, но я невежда в вашей специальности. Вам
не покажется скучным объяснить мне простыми словами, что такое Земля.
Пилорат серьезно уставился на него. Помолчав, он сказал:
- Это планета. Первоначальная планета, на которой появились
человеческие существа.
Тревиз изумился.
- Впервые появились? Откуда?
- Ниоткуда. Это планета, на которой человечество развилось путем
эволюции из низших животных.
Тревиз задумался, потом покачал головой.
- Не понимаю, что вы имеете ввиду.
По лицу Пилорат пробежало выражение досады. Он откашлялся.
- Было время, когда на Терминиусе не было людей. Потом его заселили
люди с других миров. Это вы, надеюсь, знаете?
- Да, конечно, - нетерпеливо ответил Тревиз. Ему не понравилось, что
Тревиз вдруг принял менторскийц тон.
- Прекрасно. Это справедливо и для других планет - Анакреона,
Санталии, Калгена - для всех. Все они были когда-то в прошлом основаны.
Это справедливо даже для Трантора. В течении двадцати тысяч лет там были
великие метрополии, но раньше их не было.
- А что же там было раньше?
- Пустота. Во всяком случае, человеческих существ там не было.
- Трудно поверить.
- Но это правда. Старые записи доказывают это.
- Откуда же пришли люди, заселившие Трантор?
- Точно неизвестно. В туманной древности заселялись сотни планет, и
теперь их народ расказывает сказки о первом появлении человечества.
Историки пренебрегают сказками и размышляют о "Вопросе происхождения".
- Что это? Я никогда не слыхал об этом.
- Не удивляйтесь. Теперь эта историческая проблема не популярна,
