космосе?
- Именно это я и хочу сказать, потому что, пока я с вами
разговаривал, мы взлетели. За несколько минут мы пройдем верхние слои
атмосферы и меньше чем за полчаса будем в открытом космосе.
16.
Пилорат, казалось, съежился, пристально глядя на Тревиза. Его длинное
прямоугольное лицо не выражало абсолютно никаких эмоций, но излучало
сильнейшую тревогу. Затем его глаза пробежали вправо и влево. Тревиз
вспомнил, как он сам чувствовал себя в первом полете за пределы атмосферы.
Он сказал как можно успокаивающе:
- Яков, - он впервые обратился к профессору столь фамильярно, но в
данном случае опытность обращалась к неопытности, и Тревизу необходимо
было показать себя старшим, - мы в полнейшей безопасности. Мы в
металическом брюхе военного корабля флота Основания. Мы не полностью
вооружены, но в Галактике нет такого места, где бы имя Основания не
служило бы нам защитой. Даже если какой-нибудь корабль вздумает напасть на
нас, мы вмиг скроемся от него. И, уверяю вас, я обнаружил, что отлично
могу управлять кораблем.
- Но ведь подумать только... Голан, пустота...
- Ну, пустота везде вокруг Терминиуса. Только, когда мы на
поверхности, между нами и пустотой наверху лежит тонкий слой атмосферы. А
сейчас мы всего лишь проходим через этот незначительный слой.
- Пусть он незначительный, но мы им дышим.
- Мы дышим и здесь. Воздух на корабле и сейчас, и всегда будет чище,
чем природная атмосфера Терминиуса.
- А метеориты?
- Что - метеориты?
- Атмосфера защищает нас от них и от радиации тоже.
- Человечество, сказал Тревиз, - путешевствует через космос, кажется,
двадцать тысячилетий...
- Двадцать два. А если считать по Хелбукской хронологии...
- Ладно! Вы когда-нибудь слышали о несчастных случаях от метеоритов
или о смерти от радиации - недавно, я хочу сказать на кораблях Основания?
- Вообще-то я не следил за газетами в этом плане, но ведь я историк,
мой мальчик, и...
- В истории - да, такие вещи случались, но технология
совершенствуется. Нет метеорита такой величины, чтобы повредил нам, да и
не мог бы он приблизиться к нам без того, чтобы мы не заметили его и не
уклонились. Четыре метеорита, идущие на нас одновременно из вершин углов
четырехугольнока, могли бы, предположительно, продырявить нас, но расчет
показывает, что вы трилион раз умрете от старости, прежде чем у вас
появится полшанса увидеть столь интересный феномен.
- Вы хотите сказать - если вы будете оперировать компьютером?
- Нет, - насмешливо сказал Тревиз. - Если я буду бегать к компьютеру
на основании собственных чувств и реакций, нас ударит прежде, чем я пойму,
что случилось. Компьютер сам все обработает и реагирует в миллионы раз
быстрее, чем вы или я. - Он резко протянул руку. - Пойдемте, Яков, я
покажу вам, что может делать компьютер, и покажу, на что похож космос.
Пилорат уставился на него слегка испуганно, а затем хохотнул:
- Я не уверен, что хочу знать, Голан.
- Конечно, вы не уверены, Яков, поскольку не знаете, чего ожидать от
такого знания. Подумайте! Пойдем в мою комнату!
Тревиз взял Пилората за руку и не столько повел, сколько потащил его.
Сев перед компьютером, он спросил:
- Вы видели когда-нибудь Галактику, Яков? Смотрели на нее
когда-нибудь?
- Вы имеете в виду - в небе?
- Да, конечно. Где же еще?
- Видел. Все видели. Если человек смотрит, то он видит.
- А когда-нибудь смотрели на нее в чистую темную ночь, когда Диаменты
за горизонтом.
К "Диаментам" относились несколько звезд, достаточно ярких, чтобы
умеренно освещать ночное небо Терминиуса. Это была небольшая группа
видимая под углом в двадцать градусов, и большую часть ночи бывшая за
горизонтом. В стороне от этой группы были разбросанны тусклые звезды,
почти невидимые невооруженным глазом. И больше не было ничего, кроме
слабой млечности Галактики - Больше не мог видеть житель Терминиуса,
находящийся на самом краю дальнего витка галактической спирали.
- Наверное, да. Но на что там смотреть? Обычное зрелище.
- Конечно, обычное, - сказал Тревиз, - поэтому никто и не смотрит.
Зачем смотреть на то, что видишь всегда? Но сейчас вы увидете Галактику не
с Терминиуса, где ее скрывают вечные облака и туман; вы увидите то, что
никогда не увидите с Терминиуса, как бы вы не глядели, как бы не была
чиста и темна ночь. Хотелось бы мне, чтобы я, подобно вам никогда не был в
космосе и теперь впервые увидел Галактику в ее нагой красоте. - Он
подвинул Пилорату стул. - Садитесь, Яков. Это займет некоторое время. Я
буду привыкать к компьютеру. Из того, что я уже ощущал, я знаю, что
зрелище голографично, так что нам не нужно никакого экрана. Это будет
прямым контактом с моим мозгом, и я думаю, что смогу произвести
объективное изображение, которое увидете и вы. Не выключите ли вы свет?
Нет, это я сказал глупость. Это сделает компьютер. Сидите на месте.
Тревиз вступил в контакт с компьютером, тепло и ласково касаясь его
руками.
Свет потускнел, потом погас совсем. Пилорат зашевелился в темноте.
- Не нервничайте, Яков. - сказал Тревиз. - Мне трудно управлять
компьютером, но я охотно начну, а вы будите терпеливы со мной. Вы видите?
Полумесяц?
Он висел в темноте перед ними. Сначала тусклый и колеблющийся, но
становился все резче и ярче.
- Это сказал? - со страхом спросил Пилорат. - Мы так далеко от него?
- Да. Корабль идет быстро.
Корабль шел в ночной тени Терминиуса, который выглядел толстым ярким
полумесяцем. У Тревиза появилось мимолетное побуждение послать корабль по
широкой дуге, чтобы он показал на древную сторону планеты во всей ее
красоте, но удержался. Для Пилората это было бы в новинку, но красота
будет банальной: слишком много фотографий, карт, глобусов. Каждый ребенок
знает, как выглядит Терминиус из космоса. Водяная планета. Богата водой и
бедна минералами. Хороша для сельского хозяйства, плоха для тяжелой
промышленности, но лучшая в Галактике по тезнологии и миниатюаризации.
Если компьютер будет пользоваться микроволнами и передаст их в
видимой модели, они увидели бы каждый из десяти тысяч населенных островов
Терминиуса и единственный из них, достаточно большой, чтобы называться
континентом, где расположен город Терминиус и...
- Убрать!
Это была только мысль, упражнение воли, но изображение тут же
изменилось. Светящийся месяц сдвинулся к краю видимости и исчез за ним.
Тьма беззвездного пространства заполнила глаза.
Пилорат откашлялся.
- Я хотел бы, чтобы вы вернули Терминиус обратно, мой мальчик. Мне
кажется, что я вроде бы ослеп. - Голос его звучал напряженно.
- Вы не ослепли. Смотрите!
В поле зрения появился легкий полупрозрачный туман. Он
распостранялся, становился ярче, пока не засияла вся комната.
- Стоять!
Еще одно упражнение для воли, и Галактика отошла, как будто на нее
смотрели в уменьшающий телескоп. Она сжалась и стала структурой различной
яркости.
- Ярче!
Галактика стала ярче, не изменив размера, и так как звездная система,
к которой принадлежал Терминиус, была над галактической плоскостью,
Галактика выглядела не плоскостью. Она представляла собой резко
обрисованную спираль с изогнутыми темно-туманными трещинами,
прочерчивающими сверкающий край Терминиуса. Молочная дымка ядра -
удаленного и сжатого растоянием, казалась несущественной.
Пилорат сказал тихо и благоговейно:
- Вы правы. Я никогда не видел ничего подобного. Я никогда не думал,
что у нее столько деталей.
- Откуда вам было знать? Вы не можете видеть другую половину
Галактики, когда между вами и ею атмосфера Терминиуса. С поверхности
планеты вы едва разглядите ядро.
- Какая жалость, что мы видим ее только спереди.
- Не обязательно. Компьютер может показать ее в любой ориентации. Мне
стоит только выразить желание - даже не вслух.
- Сменить координаты!
Упражнение воли не насило точной команды, однако изображение
Галактики стало медленно изменяться. Мозг Тревиза вел машину и она делала
то, что он хотел.
Галактика медленно повернулась, так что ее можно было видеть под
прямым углом к галактической плоскости. Она вытянулась подобному огромному
сверкающему водовороту с дугами тьмы, узлами яркого света и центральным
пламенем.
Пилорат спросил:
- Как может компьютер видеть ее из такого положения в космосе,
которое находится более чем в пятидесяти парсеках отсюда? - И затем
добавил задыхающимся шепотом: - Пожалуйста, простите меня за то, что я
спрашиваю. Я ничего не знал обо всем этом.
Тревиз ответил:
- Об этом компьютере я знал так же мало, как и вы. Но даже простой
компьютер мог бы выправить координаты и показать Галактику в любом
положении, начиная с того, что может считаться нормальным положением по
отношению к положению компьютера в космосе. Конечно, он всего лишь
использует информацию, так что, когда он изменяет бортовую точку
видимости, мы видим в его изображении пробелы и пятна. В данном случае...
- Да?
- Мы имеем великолепное зрелище. Я подозреваю, что компьютер набит
всевозможными картами Галактики и может видеть с любого угла одинаково
легко.
- Как составляется полная карта?
- В память компьютера вводятся координаты каждой звезды.
- Каждой? - Пилорат был потрясен.
- Ну, может быть не все триста миллиардов. Должны включаться звезды,
дающие свет на обитаемые планеты, это уже обязательно, и. вероятно, звезды
спектрального класса К и ярче. Это значит семьдесят пять миллиардов, по
крайней мере.
- Каждой звезды населенной системы?
- Может и не все. В конце концов, во время Хари Сэлдона было двадцать
пять миллионов обитаемых планет - это вроде бы громадное количество, но на
каждые двенадцать тысяч есть только одна звезда. А затем, за пять столетий
после Сэлдона общий развал Империи не способствовал дальнейшей
колонизации. Но потом, я думаю, это поощрялось. Осталось еще множество
планет пригодных для обитания, и теперь обитаемых миров, возможно,
миллионов тридцать. Возможно, не все эти миры занесены в записи Основания.
- А старые? Они, конечно, должны быть все без исключения?
- Думаю, да. Гарантировать не могу, конечно, но я был бы удивлен,
если бы какая-то давно заселеная планета была упущена в записях. Позвольте
мне показать в записях что-нибудь, если мои способности в управлении
компьютером смогут зайти так достаточно далеко.
Руки Тревиза слегка напряглись в усилии и как бы глубже вошли в
ладони компьютера. Это было не обязательным: ему было достатосчно только
спокойно и небрежно подумать: Терминиус!
Он подумал, и в ответ появился искрящийся бриллиант на самом краю
водоворота.
- Это наше солнце, - возбужденно сказал он.
- Ох, - сказал Пилорат с тихим, дрожащим вздохом.
Яркая желтая точка света возникла в скоплении звезд глубоко в сердце
Галактики, но в стороне от центральной дымки. Она, пожалуй, была ближе к
тому краю Галактики, где был Терминиус
- А это, - сказал Тревиз, - солнце Трантора.
Еще один вздох, и Пилорат спросил:
- Вы уверенны? Всегда говорили, что Трантор находится в центре
Галактики.
- В каком-то смысле это так и есть. Он настолько близок, насколько
планета может находиться, оставаясь обитаемой. Трантор ближе к центру, чем
любая другая большая населенная планета. Истинный центр Галактики
представляет собой черную дыру с массой почти миллиона звезд, так что
центр - это яростное место. Насколько мне известно, там не может быть
жихни. Трантор на внутренем витке спирали, и поверьте мне, если бы вы
видели его ночное небо, вы бы подумали, что он в центре Галактики. Снаружи
он окружен мощным скоплением звезд.
- Вы были на Транторе, Голан? - спросил Пилорат с оттенком чистой
зависти.
- Нет, но я видел голографическое изображение его неба.
