И положил его под поезд. Поезд проехал, выскочил машинист:
- Караул - хиппи мы переехали! - собрал хиппи и отвез в город. Там
сразу сдал его в больницу.
И после многочасовой операции врач выходит из операционной, вытирает
пот и говорит:
- Будет жить.
{Лето 1988}
40. По лесу идет Лустберг, генерал Зеленых Бригад. Вдруг он замечает
медведя, который зацепился за сук и не смог убежать.
- Ты кто? - спрашивает он медведя.
- Я? Т-т-турист... - лепечет медведь.
- Ты турист? Это я - турист! А ты - завтрак туриста!
41. Очередной съезд депутатов Санкт-Петро-Совета. Слово предоставляется г-ну
Вите Колесо. Тот поднимается на трибуну и, страшно заикаясь, говорит:
- Г-г-господа д-д-депутаты, у вас м-м-мелочи н-не найдется?
{Включил сюда этот анекдотец только из-за его странного пророческого
содержания. Услышал я его в 1989 году, когда сами слова "Санкт-Петербург" и
обращение "господа" казались анекдотически нереальными.}
Из главы V "Телеги о Торче"
45. На подоконнике Сайгона сидит олдовый хайрастый мэн, завесившись
хайрами, и старательно забивает косяк.
Вокруг него стоит тусовка пионеров и внимательно наблюдает за тем, как
старательно олдовый хайрастый мэн забивает косяк.
Подъезжает братская могила, винтит тусовку пионеров, а олдовый
хайрастый мэн все сидит и старательно забивает косяк.
Подъезжает маленькая упаковочка, в нее сажают олдового хайрастого мэна,
а он все так же старательно забивает косяк.
Его привозят в ментуру и сажают в аквариум. Там олдовый хайрастый мэн
заканчивает свое дело, взрывает его, пыхает, откидывает хайры, оглядывается
и удивленно восклицает:
- Пипл! Стрем! Скипаем! Полис!
49. Василий Иваныч, Петька и Фурманов сидят на берегу Урала и задумчиво
курят траву. Плавно выдыхая дым, Василий Иванович с чувством говорит:
- Да...
- Да!.. - мечтательно произносит Петька.
- Да-да... - подтверждает Фурманов.
Впоследствии Василий Иваныч выговаривает Петьке:
- Фурманова больше пыхтеть не бери! Болтлив!
55. Тайга. Алтай. Лесник утром просыпается от солнца, бьющего в глаза. Что
за черт? Какое солнце? Кругом дремучий бор! Лесник в ужасе выскакивает из
избы и видит поваленные столетние деревья на километр вокруг. Посреди этого
стоит Иван Кумаров, поправляет хайратник и улыбается.
- Ты это... как это тут лес валишь? - только и выговаривает лесник.
- А лобзиком. - отвечает тот. - По приколу.
56. Южный пипл приходит к другу. Звонит в дверь - открывает жена.
- Васю можно?
- Васю нельзя.
- А что с ним?
- Умер Вася.
- Он что, так умер, что даже за планом не поедет?
{Эндрюс Царицынский, август 1991}
61. Известные нам уже папа с сыном в домашней обстановке. Папа докуривает
косяк и отъезжает. Сын пристает к нему:
- Папа, папа! Я писать хочу!
Папа долго задумчиво смотрит на сына, а затем вдруг выдает ему:
- Так писать - это же ништяк!!!
Из главы VI "Феньки и Телеги по Жизни"
69. Некий совершенно мэн вписывается к такой же некой герле. Та ему
говорит:
- Поскольку бед у меня один, а на граунде найтать ты колданешься,
придется нам на нем вдвоем плэйсоваться. Только ты меня чур на фак не
подписывай?
- Лет ит би. - говорит мэн, усталый и замерзший. И спрашивает. - А
вообще ты подписываешься?
- Ну вот, сразу и подписал!
70. Газета "N-ский прикол" за апрель месяц 2... года. Под рубрикой "Вести с
трасс".
"Из лагеря Большие Кайфоловы сообщают. На прошлой неделе тусовщиками
лагеря найден и повинчен дикий цивил. "Голод выгнал стриженого из леса",
говорит олдовый тусовщик лагеря Крокодил XIV. Цивил, откликающийся на
погоняло Иван Петрович, накормлен и подкурен. Состояние его
удовлетворительное."
{До многого из этих милых десятилетней давности фенечек мы уже дожили. Не
дай - а может, дай? - нам Бог дожить до осуществления еще и этой вековечной
мечты!}
71. Рассказывают, что где-то будто бы на Украине три пипла поймали золотую
рыбку. Рыбка сказала:
- Пипл! Норма у меня - три желания, поэтому давайте каждый по одному.
- Вконец меня мустанги замаяли! - сказал первый.
- Тю, проблема! Вот тебе маленький серый мустанг, он всех твоих схавает
и сам скипнет.
- Крысы меня замотали! - пожаловался второй. - Сил нет! Всю хавку на
флэту сгрызли, гитару "хипсон-стритокастер", картины все - ко мне
подбираются!
- Не журысь! - говорит рыбка. - Вот тебе маленькая серая крыса.
Действие аналогичное.
- Слушай, рыбка! - спрашивает третий. - А нет ли у тебя там такого
маленького серого гопничка?
71а. Вариант предыдущего, в котором три пипла медитировали и жили первый год
на одной воде, второй на одном воздухе, третий на солнечных лучах, а
четвертый - на голимом приколе, и когда им явилась Высшая Божественная
Личность, третий пипл попросил у нее маленького черненького мента.
73. Слониха со слоном идут по джунглям. Вдруг навстречу им - мамонт!
- Ой, мама, мама, кто это? - спрашивает испуганный слоненок.
- Это хиппи, сынок, он маму не слушался!
78. Пипл идет по Невскому и тянет за собой веревочку. Веревочка же такая
длинная, что конец ее еще на Сайгоне болтается, а сам пипл уже к Казани
подходит. На Казани над ним зависает главный казанский мент Винтила
Свисткович.
- Ты что же это тут, - говорит он, - веревочку за собой тянешь, а?
- Однако, - опешивает пипл, - уж не перед собой ли мне ее толкать?
78а. Вариант предыдущего, в котором пипл встает на цыпочки и доверительно
шепчет менту в ухо:
- Тс-с-с! Она тащится!
83. Пипл на Казани лежит на травке. Тогда еще на травке там лежать было
нельзя - до 1994 года. К нему подходит мент и говорит:
- Ну-ка, встать!
Пипл просыпается и молча выразительно смотрит на мента. Тот свирепеет:
- Встать живо, кому сказано! - и дальше нецензурно.
Пипл продолжает лежать и молча смотреть вверх. Тот свистит в свисток,
подбегают три мента и пытаются все вместе поднять пипла. Ничего не выходит.
Наконец, пипл с непроницаемой улыбкой просветленного говорит:
- С хайра-то скипите!
84. Герла прибегает на тусовку:
- Джона не видели?
- Джона? А какой он из себя?
- Ну, какой-какой! Высокий такой, тощий, с хайрами, в ксивнике и босой.
88. Питер, зима, ночь. В парадняке найтает хиппи. Он наслышан о
превратностях судьбы, подстерегающих одинокого хиппи в Питере ночью зимой, и
ему стремно. Вдруг снизу по лестнице раздаются шаги. Кто-то поднимается и из
темноты могучим басом спрашивает:
- Эй, хиппи! Косяк есть?
- Н-н-нет... - выдавливает из себя хиппи.
Шаги спускаются и стихают. Но не успевает наш хиппи подумать
"Пронесло!", как шаги раздаются снова. Кто-то поднимается и могучим басом
говорит:
- Эй, хиппи! На косяк!
{Когда услышите, что с кем-то уже случилась такая история - не удивляйтесь.
Я бы не удивился.}
90. Хиппи умер. Попал, естественно, в рай. Но не понравилось ему,
естественно, там. Пошел по трассе в ад. Приходит, смотрит - стоит коноплища
до самого горизонта. И наркоманы косяки крутят. Высоченные горы уже
накрутили. Присел хиппи быстренько, заколотил штакетину, подбегает к
соседу:
- Друг! Спички дай!
Тот в ответ мрачно-мрачно:
- А! Были б спички - был бы рай!
92. Пипл входит в галантерейный магазин и спрашивает:
- Дайте мне пожалуйста маленький двойной...
- Что?
- Зонтик...
97. Настала зима 1992 года. Хипам стало плохо совсем. Голодно, холодно и
беспрайсно. Так приперло, что совсем невмоготу стало. Полезли они на
хлебозавод булку воровать. И надо-то было им всего один батон! Но шел, как
на беду, сторож мимо. И навел на них свой фонарик. Те только присесть и
успели.
- Что это вы тут делаете?
- Какаем! - хором ответили хиппи.
Сторож присмотрелся, фонариком посветил:
- Э-э! А что ж дерьмо-то собачье?
- А жизнь какая? - хором взвыли хиппи.
99. Маленький - реально маленький - мальчик сидит на скамеечке возле
песочницы. Хайр у него уже реально до пупа, руки по локоть в феньках, джинса
уже рваная и личность обтрепана до крайности. Сидит он на скамеечке возле
песочницы и курит беломорину, потягивая портвейн. Hа вопрос остолбеневающей
тетки, почему он не в школе, мальчик вдумчиво отвечает через затяг:
- Умат! Чувиха, кто же это в шесть лет в школу ходит?
100. Двое в одной постели:
- А ты мэн или герла?
- Какая разница? Мы ведь все любим друг друга!
{Браин, осень 1992}
101. Почему у волосатых на предплечьях всегда синяки? Потому что как начнут
чего вспоминать, стучат себя ребром ладони: вот такой-де хайр был!
{Лето 1989}
(c) Stepan M. Pechkin 1996
С.М.Печкин.
* * *
(?)
Индеи, как нетрудно догадаться, являются основным населением Индеи.
Самоназвание этого народа, немногочисленного, но очень суверенного,
самобытного и гордого, не употребляется никем, кроме него самого, а значит,
и приводить его здесь было бы несколько неэтично. Название же страны
происходит от полузабытого ныне слова "инда", значение которого, к
сожалению, утеряно, и найти его можно только в культовой мантре "инда
взопрели озимые". Сами индеи не знают, что это значит.
Два индея зашли в Елисеевский гастроном на Невском и попросили два
стаканчика колбасного сока.
Всех птиц индеи считают разновидностью рептилий, которых не любят, но
уважают.
Любовь к живой природе развита в индеях чрезвычайно. Не раз они покупали у
торговцев собачек и кошечек и выпускали их на волю.
Индеи питают тайную и необъяснимую страсть к предприятиям общественного
питания, которые мы назвали бы в лучшем случае сомнительными. Приведенный
ими в одно из таких заведений народный кумир Индеи Том Вэйтс пролил немало
слез умиления.
Индеи не любят спешки. Они, напротив, настолько сосредоточены, что могут
показаться нерасторопными. Это не так. Даже когда индей с виду ничем не
занят, в нем может происходить сложная, разнообразная, зачастую
противоречивая деятельность.
"Арбузы на вырост"
"Деточка! Все мы немного саламандры.
Каждый из нас - по-своему саламандр."
{осень 1995}
(c) Stepan M. Pechkin 1996
С.М.Печкин.
* * *
O.S.
Осень 1995 года. Втоpая осень нашей любви. Совместная жизнь - уже не
пpаздник, а каждодневная pеальность. Ощущения дpугие. Любовь из молодой и
самодельной становится маpочной. По кpайней меpе, становится. Дpагоценные
мгновения. Дpагоценные дни. Я научался ценить их до того, как они прейдут
безвозвратно. Она дала мне настоящее время.
Hа улице, естественно, дождь. Об этом надоело даже писать. Мы заходим в
пиpожковую на углу Литейного и Белинского. Разговаpиваем о значении
пиpожковых в нашей жизни. Кажется, еще о Белинском, и я его с кем-то путаю.
Игpает меpзкая гpомкая pоссийская музыка. Тошнотвоpно - для людей, чуть
менее голодных, чем мы - пахнет куpами-гpиль. Да ведь вот она, эта
установка, пpямо pядом с нашим колченогим и шатким столиком. Подсвеченные
закопченной лампочкой, куpы - бесфоpменные, не напоминающие птиц, но
какие-то неуловимо похабные, не из-за музыки ли? - кpужатся, обтекая жиpом,
на своих насадках и подставках.
Она смотpит на них задумчиво. Я смотpю на нее. Я не могу смотpеть на
нее, когда она знает об этом - мне кажется тогда, что я вижу не то, что
есть, что глаза обманывают меня или какие-нибудь неведомые свойства воздуха.
Когда же я просто смотрю на нее, то вижу всю ее красоту нетронутой,
неискаженной - красоту женщины, зверя, дерева, берега моря или леса с обрыва
горы.
И она говорит:
- Смотри - колесо обозрения.
Я смотрю и вижу. Обтекающие жиром курицы плавно вращаются на своих
