удовлетворенно:
- Порядок!
- Ты чего, танковой атаки ждешь? - поинтересовался Иван.
- Это мы поглядим, - неопределенно ответил Гуг.
- А как же сами выбираться будем?
- Не волнуйся, Ваня! - Гуг Хлодрик повел глазами куда-то ввысь, за
паутину, - Выберемся.
Он прильнул к стене ухом. Лицо приняло настороженное выражение.
- Что там?
- Идут, сучары! Я все точно рассчитал. Но ты, Ваня, не робей!
Гуга-Игунфельда Хлодрика Буйного голыми руками не возьмешь! Гляди!
Он подошел к противоположной стене, подогнул колени, напрягся и
подскочил метра на три вверх, вцепился обеими руками во что-то невидимое,
подтянулся... послышался треск, что-то загремело, заскрипело. И Гуг
многопудовым мешком свалился вниз, на пол. Он сидел весь в обрывках
паутины и с недоумением разглядывал чугунную старинную решетку, которую
держал в руках. На концах этой решетки болтались куски цемента, кирпичей.
- Во-о! Оторвалась, падла! - произнес Гуг, будто еще сомневаясь в
случившемся. Но тут же отбросил решетку в угол комнатушки.
В дверь застучали.
Гуг попробовал встать. Лицо его исказилось гримасой боли, он
ухватился обеими руками за левую ногу, застонал.
Иван сразу понял в чем дело. После того, как звероноиды отожрали Гугу
половину голени и всю ступню, ему пришлось ложиться на биорегенерацию в
Центре. Но живой протез получился неважным, он то и дело подводил хозяина.
Видно, что-то подобное произошло и теперь.
Иван подхватил Гуга под мышки, приподнял.
- Ничего, я тебя подсажу, выберемся Гуг, лишь бы ход был.
- Ход есть, Ваня, но я не полезу, ну его на хрен! Надоело бегать!
В дверь принялись колотить прикладами. Потом как-то сразу все стихло.
И послышался приглушенный голос:
- Именем закона требую открыть дверь!
- Ага, щас, разбежался, - прокомментировал требование Гуг. И повернул
голову к Ивану: - Там все просто, по лесенке наверх - шесть ярусов, потом
по туннелю до упора, и в тридцать восьмую дверцу по левой стороне! Гляди,
не сбейся! Ни одна собака тебя не отыщет в этих лабиринтах, будь спокоен!
- Мы пойдем вместе! - твердо заявил Иван.
Гуг рассмеялся своим прерывистым кашлем-смехом, утер выступившие
слезы.
- Ванюша, вместе мы сможем пойти только на кичу, понял?! А тебе надо
еще кое с кем расквитаться, об этом тоже не забывай! Что касается старого
буйного викинга, так за него, Ваня, не переживай, не родился еще на
Земле-матушке тот, кто покорителя Гадры за хобот возьмет!
В дверь опять забарабанили. Голос стал громче.
- Эй, Гуг Хлодрик, отпирай! Ты арестован! На этот раз ты крепко влип,
Буйный!
- Щас ты у меня влипнешь, дерьмо вонючее! - отозвался Гуг. - Ты как
смеешь так говорить со мной, щенок! Ну, давай, высаживай дверцу, я тебя
жду со всей твоей кодлой!
Ивана передернуло.
- Гуг, зря ты их поливаешь, - сказал он, - у них же такая служба,
работа.
- Ваня, мы разберемся, мы старинные знакомые. Ты иди. Нет, постой! Я
тебя напоследок спросить хочу, а как ко всей этой истории с твоим мщением
относится твоя же ненаглядная, сто лет не видал твоего Светика, неужто она
тебя благословит на подвиги, что-то не верится мне в это. Ну да все равно,
ты ей от меня самый горячий братский поцелуй передавай, ладушки?!
У Ивана внутри все перевернулось, сердце трепыхнулось, застучало
сильнее, будто в его раскрытую рану плеснули раскаленным маслом. Но он
сдержался, он понял, что Хлодрик просто-напросто ни о чем не знал, что он
оторвался от мира со своей воровской бандой, что он, видно, не смотрел
визора, не читал газет, а потому и злиться на него не стоит.
- Ее давно нет, - проговорил совсем тихо.
- Где нет? - удивился Гуг.
- Нигде нет, старина! Она погибла четыре года назад, там в
Пространстве, на выходе из Осевого измерения ее капсулу разнесло в пыль!
Так-то, Гуг. Светы давно нет, мне не у кого отпрашиваться.
- Извини! - буркнул Хлодрик себе под нос.
В дверь перестали стучать; и она вдруг завибрировала, задрожала
мелко-мелко. Иван поглядел на Гуга, дело принимало нешуточный оборот.
- Ты пойдешь со мной!
Он обхватил Хлодрика за плечи, оторвал от кровати, подпихнул к стене,
вцепился обеими руками в пояс, напрягся и подкинул тело к дыре. В глазах
потемнело, колени задрожали. Но на этот раз Гуг не свалился вниз, видно,
уцепился за что-то. Сверху послышались совершенно непередаваемые
ругательства и отборный старинный мат.
Дверь ходуном ходила. Это было заметно даже сквозь железные ставни.
Наконец, в ее центре появилось темное пятнышко.
Пятнышко все время меняло форму, расширялось, пока его не прорвало и
в образовавшуюся дыру не пробилось синее холодное на вид пламя.
Европоловцы прожигали дверь плазменным резаком, каким-то образом, а может,
и совсем не случайно, им удалось обогнуть массивный стальной сейф,
заслонявший ее снизу до половины. Дыра увеличивалась на глазах. Больше
рисковать не стоило.
И Иван прыгнул вверх, еще не зная толком, что его там ожидает.
Пригодилась подготовка, полученная в Школе, пригодилась, несмотря на все,
что было с ним в последние дни, несмотря на беспробудную двухнедельную
пьянку, на четыре голодные дня в связанном достоянии, на затекшие мышцы.
Все-таки он был космолетчиком экстра-класса. И он вновь доказал это!
Гуг подхватил его, вцепился мертвой хваткой в кисть, втащил в
какую-то темную дыру. И все же Иван успел оглянуться, свесить голову вниз.
Он увидал, как в конуренку Гуга Хлодрика ворвались четверо европоловцев с
пулеметами в руках, заметались по ней... но стрелять уже было не в кого!
- Ну и как я полезу по лестнице? - просипел в ухо невидимый в темноте
Гуг.
- Вспомни, как ты лазил на Гадре! - отрезал Иван.
- Ага, на руках можно проползти вверх сотню метров, а здесь шесть
ярусов, обалдуй! Это же больше километра?
- На черта было забираться в такую глубь?
- Ваня, ты всегда ходил поверху, ты не знаешь, как охотятся за нашим
братом, понял?! Не надо учить старого честного разбойника, где ему
прятаться от властей, поползли уж лучше!
- Вот это дело! - прошептал Иван.
Он ощупал рукой карман - на месте ли яйцо. Оно было там, где и
полагалось ему быть. Иван вцепился рукой в железную скобу, подтянулся,
перехватнлся. Потом спрыгнул вниз.
- Ты полезай первым, - сказал он Хлодрику. - В случае чего, я
подсоблю. Но пока силы есть, чтоб сам лез! Нечего ныть и надеяться на
нянек!
- Лады, на ярусах будем отдыхать понемногу!
Гуг, сопя, ругаясь, обливаясь потом, полез вверх, помогая себе
единственной здоровой ногой. Иван еле успевал за ним. Снизу начали
стрелять в лаз. Пули крутились волчками у входа в трубу, визжали,
рикошетили, выбивали отчаянную психопатическую дробь, но до беглецов не
долетали.
- Щя, Ваня, погоди, - просипел вдруг сверху Гуг, - пригнись маленько,
старина, прижмись к скобам?
Иван начинал привыкать к темноте. Он разглядел, как Хлодрик вытащил
что-то из кармана, - покрутил в руке и очень аккуратно, выверенным
движением, бросил вниз.
- Ловите подарочек, гниды! - сказал он беззлобно. И зашелся в
кашле-смехе.
Внизу здорово громыхнуло. Взрывная волна докатилась и до Ивана,
шибанула в ступни, заставила вздрогнуть.
- Зря ты все это делаешь, Гуг! Сам ты дурак порядочный! - разозлился
он..
- А ты не заступайся за этих ребятишек, Ваня! Они не ангелы! И не
стражи порядка и законности! Ежели бы ты знал, ках они повязаны с
евромафией, чего они вытворяют тут, ты бы помалкивал, Ваня! Вот ты меня
чистил на чем свет стоит Божий, а ведь я, Ваня, ягненок невинный по
сравнению с ними, чего же ты меня обижаешь...
- Ладно, потом разберемся. Шуруй давай, не задерживайся, ангел!
Через полтора часа еле живые, обессиленные, вымотанные на нет, они
вылезли в предповерхностный туннель. Последние триста метров Иван тащил
Хлодрикана себе. Тот, конечно, помогал ему изо всех сил, цеплялся за
скобы, отпихивался ногой, но помощь была слабоватой.
- Все, чтоб им пусто было! - выдохнул Гуг.
И они повалились на пол, покрытый толстым слоем ржавчины, пыли и
какой-то вонючей драни. Снизу никаких звуков не доносилось, по всей
видимости, их решили вылавливать другим способом, перекрывая ходы, а
может, про них уже забыли... нет, этого быть не могло, Иван не стал
утешать себя простодушной мыслью. Расслабляться не следовало.
- Пошли! - сказал он, вставая на колени.
- Щя, еще чуток полежим... Или нет, ты сбегай пока на разведку, коли
шустрый такой, а я, передохну. Тридцать восьмая дверь по левой стороне!
- Да помню! - отрезал Иван.
Он быстро нашел нужную дверь. Потянул ручку на себя. Но оказалось,
что дверь открывается вовнутрь. Он пихнул ее и оказался в довольно-таки
вместительном помещении с низким сводчатым потолком. Посреди помещения
стоял длинный стол, заставленный бутылками, стаканами, рюмками, фужерами,
тарелками и тарелочками с остатками самой разнообразной снеди... Похоже,
здесь совсем недавно отчаянно пировала веселая и многочисленная компания.
Пол был также завален объедками, осколками, окурками, тут же стояли и
лежали перевернутые стулья, кресла.
Но больше всего поразила Ивана огромная облезлая крыса, сидевшая на
самом краю стола и пристально следившая своими умными колючими глазками за
каждым его движением. Иван махнул рукой на крысу. Но та не испугалась.
Тогда он подошел ближе, поднял с пола бутылку из-под виски и швырнул ею в
крысу, бутылка не попала в цель, крыса с легкостью увернулась.
Иван вдруг вспомнил про яйцо, вытащил его. Заметил, что крыса
подалась вперед, - задрожала. Он подошел еще ближе, вытянул руку с яйцом.
Крыса недоверчиво, но как-то бесшабашно и слепа, будто ее тянуло магнитом,
поползла к яйцу, ткнулась в его Тупой конец усатой дрожащей мордой,
замерла.
Иван сжал яйцо рукой. И произошло то, на что он был уже настроен,
чего ждал невольно - крыса пропала, словно ее и не было. На краю стола,
свесив толстые крепкие ноги с совершенно обалделой рожей сидел, стриженный
здоровяк с бычьей шеей, тот самый. В глазах его стоял такой восторг, будто
он только что вопреки всем законам природы и Божественному Промыслу
воскрес из мертвых.
Иван подошел вплотную. Спрятал яйцо в карман, предварительно обтерев
его платком. Платок выбросил. А потом коротко и сильно ударил стриженного
и челюсть. Тот упал со стола, застыл в нелепой, позе посреди кучи объедков
и битого стекла. Иван взял наполовину пустую бутылку шампанского, полил
стриженного сверху. Тот продрал глаза, потер ладонью челюсть.
- Это я тебе должок вернул, не обижайся!
- Чего об такой ерунде говорить, - отозвался снизу стриженный, - это
я тебе теперь должен по гроб!
В эту минуту в комнату на трех конечностях, пыхтя и сопя, вполз
багроволицый непомерно толстый Гуг Хлодрик.
- О-о-о, кого я вижу! - заорал он, с порога. - Лысый, падла! Как ты
себя чувствуешь, крысеныш поганый?!
Стриженный здоровяк подбежал к Гугу, помог ему подняться, усадил в
кресло. Чувствовалось, что он уважает "пахана".
Иван встрепенулся.
- Слушай, а вправду, как ты себя ощущал в этой шкуре, а? - спросил он
с заметным интересом.
- Нормально, - ответил Лысый, - все путем, даже лучше как-то, вроде
бы и шустрее, и сильнее, и нервишки не так шалят.
- Да нет, я не о том, - оборвал его Иван, - кем ты себя чувствовал:
человеком или крысой?
Лысый обиделся, надулся.
- Чего ты, издеваться надумал? Скажешь еще крысой! Не, ты, мужик,
