милорду ректору?
- Понял, и давно, - сухо заметил Неясыть. - Только, по-моему, толку им
от этого немного.
- Я тоже так думаю, - кивнул Тёмный. - Кстати, Неясыть, если б даже у
меня и был здесь трактат Салладорца, читать его тебе ещё рано.
Фесс удивленно вскинул брови.
- Рано? Не думал, что к знанию применимо это слово. Я могу не понять,
но...
- В том-то и дело, - медленно сказал Даэнур, - что ты как раз всё и
поймёшь. И можешь захотеть... уйти. У тебя сильный и редкий дар, ты
прирождённый маг, ты смог бы воплотить в жизнь рецепты и прописи
Салладорца, но...
- Оставил бы тебя без ученика?
-Да, - кивнул декан. - Прости, Неясыть, но судьба не для того послала
тебя мне, чтобы ты превращался в микрочастицу Великого Мрака!
- Вы верите в судьбу, наставник?
- Не слишком, Неясыть, не слишком. Просто я очень уж долго прожил
среди людей. Поневоле перенимаешь вашу речь... А в судьбу я не верю.
Впрочем, непохоже, чтобы в неё верил и милорд ректор. Ты заметил, что
среди мэтров - не говоря уж о деканах - нет ни одного астролога или
предсказателя?
Фесс кивнул. Разговор вился прихотливой нитью, ныряя то вправо, то
влево, сплетая удивительный узор, по которому, словно по книге, можно было
читать творимую прямо сейчас историю этого мира.
- Так вот, - Тёмный склонился к самому уху Фесса. - милорд ректор
считает, что никаких пророчеств быть не может. Можно предсказать, что,
если уронить камень, он упадёт наземь, не больше. А всякие там великие и
грозные пророчества - мол, не больше чем сказки, которыми раньше
жрецы-язычники пугали тёмных людей. Правда, есть так называемые "Анналы
Тьмы"... в них милорд ректор верит. Но - не больше. Не больше, - с нажимом
повторил Тёмный, так, словно хотел, чтобы Неясыть-Фесс покрепче запомнил
его слова.
Фесс запомнил. Накрепко.
Среди всех прочих разношёрстных волшебников, обретавшихся на
факультете общего волшебства, хронисты оказались, наверное, самой тихой и
нетребовательной кафедрой, несмотря на то что магам знание истории
необходимо было как воздух. И лекции походили скорее на байки, что
рассказывают друг другу путники, которым случилось скоротать вместе ночь у
походного костра.
Фесс узнал о времени, когда сюда пришли все нынешние расы и народы.
Откуда они взялись, оставалось для магов Академии вечной загадкой - по
промыслу ли Спасителя или же существует и в самом деле великая
совокупность иных миров? Выдвигались веские аргументы в пользу как одной,
так и другой версий.
Древняя история была полна, как и положено, войн, крови, предательства
и мук. Иначе, наверное, и не бывает, когда зачастую единственный способ
выжить - это убить и отобрать. Трудно судить древних за дикость, говорили
хронисты. Мы сами, нынешние, вроде бы покончившие со всеобщими войнами,
когда, бывало, весь мир вцеплялся друг Другу в глотку, мы ничем не лучше.
Частые смуты в Эгете. Семиградье то и дело воюет с пиратами Волчьих
островов, Мекамп с Салладором искоса смотрят друг на друга, и вдоль
границы нет-нет да и вспыхивают кровопролитные схватки; восточные номады
вторгаются в пределы того же Мекампа или, перевалив через горные рубежи
Салладора, предают огню его цветущие оазисы; раньше вовсю пылала
междуусобица на Правой и Левой Клешнях, пока новоявленное царство не
положило этому конец.
Неясыть-Фесс узнавал о древних державах, что порой ухитрялись
объединить под одним скипетром всю ведомую Ойкумену; то эльфы, бывало,
вырывались из своих любимых лесов и докатывались до самых берегов
западного Моря Клешней, подчиняя Корню и Кроне всю область будущего
Семиградья; то номады, захватив всё вокруг Моря Призраков, вторгались в
Эгест и Аркин, штурмуя стены самого Эбина;
войны сменялись краткими мирными передышками, кочевники отступали,
утихомиривались эльфы, гордо уходили на север орки и гоблины, и какое-то
время каждый владел только своим - до той поры, пока кому-то это не
надоедало. И тогда всё начиналось снова - нескончаемый круговорот войны,
жестокого и бездушного вечного двигателя, который тем не менее, по мнению
хронистов, помогал выковать тех, кто не согнётся даже перед самой Тьмой.
Впрочем, Фессу это казалось красивым преувеличением.
О Западной же Тьме никто не говорил ни слова - так, будто её и не
было.
Покончив с обязательными занятиями, Неясыть возвращался обратно, в
ветхое здание факультета Тьмы, и декан, вздыхая и жалуясь на скупость
Белого Совета, отобравшего все мало-мальски значимые артефакты Тёмных и не
дающего денег для покупки трупов (а то на чём же практиковаться
начинающему некроманту?), продолжал растолковывать ему азы тёмной науки.
-Ты должен накрепко запомнить имена всех Тёмных Сил, - наставительно
подняв палец, с важным видом говорил Фессу Даэнур. - Обращаясь к ним, мы
черпаем мощь, мы...
- Но если есть Спаситель, откуда же Тёмные Силы? - удивлялся Фесс. И
поражался ещё больше, узнавая о странном дуализме, о том, что в этом мире
действуют не только Западная Тьма и обитающий где-то в иномировых эмпиреях
Спаситель, но и целые рои богов и божков рангом поменьше, которым тоже
поклоняются, поскольку Спаситель заповедал: "Веруйте в меня, но не
противьтесь сильному". Теологи давно уже истолковали это как необходимость
задобрить (если уж нет возможности уничтожить) тех Бесплотных, что имели
достаточно власти вредить людям и противостоять Белому Совету. Всех их
следовало знать наизусть, но особенно почитались первые шесть, Великая
Шестёрка, шесть тёмных властителей - Дарра, обвивающая Тьмой, властвующая
на перекрёстках дорог, Аххи, хозяин горных пещер, Сиррин, повелитель
полярных ночей, Зенда, владычица Долины смерти на границе Салладора и
восточной пустыни, Шаадан, обитающий в глубине Моря Ветров, и, наконец,
Уккарон, владыка Чёрной Ямы... - монотонным голосом твердил наставник
Фессу.
- Чёрной Ямы? Это та, что на востоке, куда изливается Тёмная река? -
тотчас спросил Неясыть.
- Верно, - кивнул декан. - Вижу, наши странники даром время не теряют.
Но Уккарона с трудом можно назвать личностью - скорее, это просто
полуразумная сущность, установить с которой контакт очень трудно даже
опытному магу. Собственно, таковы же и все остальные персонификации Сил...
-А почему они вообще способны действовать?
Что поддерживает их существование? - настырно допытывался Фесс.
- Гм! - Декан строго посмотрел на него. - Вновь замечу, что ты задаёшь
очень хорошие вопросы, Неясыть. Да, ты прав, с точки зрения классической
теории это - абсурд, ибо не являющаяся личностью сущность не может
воспринимать Силу, неважно, из какого именно источника или посредством
какой именно стихии. Все чудовища, если ты заметил, в той или иной степени
полуразумны, с ними даже можно вступить в переговоры, а вот потолковать с
Уккароном тебе не удастся. Ты можешь только позаимствовать часть его мощи,
не более... Ну что ж, Неясыть, первое правило Наставника гласит - отвечай
на вопросы Ученика, сколько бы несвоевременными они тебе ни казались. С
завтрашнего дня начнём заниматься теорией Силы, как я это понимаю, а пока
что... Итак, изложи мне, пожалуйста, общие причины возникновения
неупокоенности...
Общие причины сменялись частными следствиями. Ближе к зиме, когда
хронистов и странников на факультете общего волшебства сменили мэтры
теории заклятий, Фесс и Даэнур вплотную подошли к самой черте, за которой
вновь лежали запретные знания.
За это время Неясыть если кем и обзавёлся, так это врагами. Студиозусы
по-прежнему сторонились его, и он платил им той же монетой. Полуэльф с
Бахмутом то и дело попадались ему на глаза, Эвенстайн глумливо ухмылялся,
конопатый Бахмут корчил простодушно-идиотские рожи, однако они ни разу не
подошли к нему и не сказали ни одного слова. Очевидно, наказ милорда
ректора ещё действовал.
По вечерам, когда всходила луна, Фесс шел во двор и там до изнеможения
заставлял работать своё тело, пытаясь восстановить прежнее умение, но,
увы, по мере того как росло его мастерство в плетении заклятий и
управлении Силой, всё хуже повиновались собственные мышцы. Тёмный, узнав
об этом, лишь сочувственно покачал головой.
- Здесь тебе никто не поможет, Неясыть. Вы, люди, так уж устроены, что
можете вместить только один талант или один дар. В тебе - Тёмный дар, и
прочему уже не хватает места.
- Это почему же? - искренне поразился Фесс. - А как же...
- Разумеется, есть художники, прекрасно слагающие оды, или ювелиры -
непревзойденные стрелки, - кивнул Тёмный. - Но с нами, магами, всё не так,
увы. Я с лёгкостью выйду против любого... ну, или почти любого мага, но
вот на дуэли против опытного, хотя и ничем не выдающегося мечника шансов у
меня почти нет. И у тебя не будет тоже, привыкай к этой мысли. Наше оружие
- не от этого тварного мира, Неясыть. Пока этого не поймёшь - не станешь
настоящим магом, друг мой.
Фесс раздосадованно опустил голову. Он не мог ошибиться, ремесло боя
когда-то было ему привычно - твои руки, твое оружие, которое у тебя
отбирают последним, зачастую выручат там, где спасует магия. Но отступать
было уже поздно.
Общая классификация неупокоенных сменилась начальными принципами
работы с ними, опять же самыми общими. Неясыть с Тёмным проводили долгие
часы в медитации: они обращались к Тьме. Тьма, сгустившаяся на западе,
непроницаемая для магического зрения адептов Белого Совета, она служила
тем маяком, ориентируясь по которому они могли воспринимать Силу.
И всё-таки слишком многое оставалось непонятным. Почему первая же
классификация заклятий, приведённая на факультете общего волшебства, имела
специальную градацию - "исполнимость в зависимости от места"? Это
относилось лишь к самым мощным, заклятиям седьмого ряда, их насчитывалось
едва ли полдюжины - но, например, заклятие воздушного замка можно было
исполнить только в Семиградье, Эбине, герцогствах Изгиба, на северном
побережье Кинта Ближнего и восточном - Кинта Дальнего. Заклятие подземного
копья - только на Волчьих островах, в остальных местах нечего было даже
пытаться. В Мекампе и Салладоре хорошо работали чары огненной петли (при
удаче начисто сносит стены города), а вот вызвать там водяной смерч не
смог бы даже сам милорд ректор, для этого лучше подошли бы окрестности
Железного Хребта, Нарн, Эгест и Вечный лес.
Всю зиму, помимо основных занятий, Фесс корпел над картой известной
Ойкумены. Когда вовсю расцвели сады и истомлённые зубрёжками студиозусы
затрепетали в ожидании переводных испытаний, Неясыть пришёл к декану.
Позади остались зомби, скелеты, мумии, способы мумификации, общая
теория пыток, первичное плетение заклятий упокоения и многое другое.
Тёмный мог гордиться своим учеником. За всю зиму Фесс ни разу не омочил
губ в пиве, не говоря уж о том, чтобы провести время с девушкой.
Неясыть разложил перед деканом испещрённую его пометками карту.
- Вот, учитель.
- Что это? - Тёмный мельком взглянул на алые, синие, чёрные и жёлтые
эллипсы, густо покрывавшие карту. - А-а... то-то я смотрю, над чем ты так
гнёшься вечерами... Успокойся, Неясыть, через это все проходят. - Даэнур
неожиданно усмехнулся. - Это значит, что ты поистине достоин не второго, а
сразу третьего курса. Ты добрался до теории полюсов. Каждый здравомыслящий
ученик рано или поздно приносит своему наставнику такую карту... и по
этому можно судить, кем он окончит свои дни - мэтром, магистром, деканом
или же деревенским костоправом, всё требуемое от которого волшебство
