неграмотный солдат. Или ты тоже считаешь, что всех магов надо перебить?
Всех до единого, как мечтает Император? Ну, его ещё можно понять - логика
борьбы за власть проста: или ты, или тебя. Но ты - ты уверен, что маги
Радуги - это абсолютное зло, с которым допустим только один разговор - на
языке огня и стали? Ты убеждён в этом? Ты презираешь этот мир..."
"Ничего подобного! - возмутился он собственной мысли. - Этот мир -
твой! Этот, а не приторная Долина!"
"Не обманывай себя. Твой мир - это Долина. Ты - пришелец. Тебя ждут
уютный дом и ласковая тётушка Аглая, которая только и ищет повод о тебе
позаботиться. Тебе есть куда отступать. Ты развлекаешься. Ты играешь в
преданного солдата, в лихого ночного воина. Ты выполнял приказы Хеона.
потому что таков был твой каприз. Тебя не понуждал голод. Когда ты впервые
появился в этом мире, у тебя ни с кем не было счёта кровью. Не было ни
друзей, ни врагов. Разве это не повод пересмотреть сейчас кое-какие из
твоих взглядов - особенно насчёт того, кому ты здесь враг, а кому нет?
По-моему, это время как раз пришло. Если Император дойдёт до башни Кутула,
здесь прольются реки крови. Именно реки. Легионы начнут штурмовать башню
как самую обыкновенную крепость... и будут умирать целыми когортами,
выкашиваемые вихрями ледяных стрел, сжигаемые пламенем, давимые рушащимися
с неба каменными лавинами... Потом наверняка будут чудовища. Зверинцы
Радуги богаты. И, как шептались в Лиге, волшебники только тем и заняты,
что всё время выводят новые и новые, более смертоносные и ужасающие
породы. До тех пор, пока не получится Monsterum Ultimuss. Существо,
которое по определению будет непобедимо".
Фесс давно уже отпустил поводья, но обученный войсковой конь шёл сам
по себе, четко держась в строю. Император, занятый своими мыслями, тоже
молчал.
Уже под вечер их нагнал гонец. Монах в красной рясе с белой оторочкой,
один из немногих боевых монахов личной гвардии Его преосвященства
архиепископа Мельинского. Мрачное лицо, горящие глаза фанатика. Бритый
череп, тонкий хрящеватый нос. Красно-белая ряса подпоясана грубой
верёвкой. Фессу приходилось слыхать, что под толстой пенькой скрывается
тонкая железная нить - из особого, неразрывного железа, секрет которого
хранили лишь несколько гномьих семейств. Говорили, что эта нить способна
резать даже закалённую броневую сталь, способна рассечь надвое летящий
клинок. Правда, сам Фесс этого оружия в действии никогда не видел.
Монах почувствовал взгляд Фесса, неприязненно взглянул на него,
выразительно положив правую руку на узел верёвочного пояса. Вольные
придвинулись ближе, обнажая клинки; арбалетчики подняли оружие.
- Что тебе, Божий человек? - спросил Император из-за спин
телохранителей. Фесс видел, как он поднял правую руку, направляя на монаха
перстень с чёрным камнем.
- Послание, - кратко сказал монах. Поклоны он, очевидно, считал
необязательной для себя мирской суетой. - От Его преосвященства. - Рука
монаха нырнула за пазуху, извлекла внушительный деревянный футляр для
свитков, опечатанный несколькими красно-белыми печатями. - Велено ждать
ответа.
Все титулование адресата монах опустил тоже.
- Пожалуйста, прими письмо, Фесс, - спокойно сказал Император. - А ты
подожди в сторонке, Божий человек.
Монах коротко дёрнул головой и повернул коня. Фесс мимоходом взглянул
на благородное животное и порадовался за слуг архиепископа - гонцам своим
он давал настоящих скакунов.
Под внимательными взглядами Вольных Фесс ощупал футляр. Его пальцы
пробежались по деревянному ящичку точно по флейте - в поисках потайных
пружин, что могли бы внезапно выстрелить отравленной иглой. Нет. Ничего. И
никаких следов магии.
Он сорвал печати. Внутри лежал свиток. Самый простой свиток. Не
разворачивая, Фесс протянул его Императору.
- Хорошо, - ровным голосом сказал тот, закончив чтение, - Эй, Божий
человек! Передай Его преосвященству, что я сожалею.
- Больше ничего? - крайне непочтительно рыкнул монах.
- Больше ничего, - усмехнулся Император. Не говоря ни слова, монах
повернул лошадь. Кто-то из арбалетчиков поднял оружие, взял прицел.
Император отрицательно покачал головой. Стрелок крякнул и подчинился.
Спросить, что было в письме, Фесс не решился. А Император молчал.
Спокойно прошла и следующая ночь. И следующий день. Легионы
приближались к цели. Гонцов больше не было. Вообще ничего не было. Войско
шло. "Каша варится" - говорили про такие дни бывалые центурионы.
На третий день войско увидело башню.
"Сколько ж раз я её видел?- подумал Император, сидя в седле и глядя на
вознесшиеся к самым облакам шпили. Казалось, тучи настолько низки, что
даже задевают острия. Башня стояла во всей своей жутковатой красе. И она
была далеко не единственной. - Ещё шесть... а если считать с Нергом -
семь. Да ещё бесчисленные башни, разбросанные по городам. И ещё потайные
убежища Радуги в отдаленных местах Империи. Школы молодых магов,
упрятанные в такой глуши, что до них не доскачешь даже за месяц. Владения
и богатства Радуги велики... слишком велики. Она кажется неодолимой, как
кажется неприступной сама эта башня. И всё-таки мы возьмем ее. Сломаем.
Согнем, пусть даже она каменная, эта башня. Воля Империи, которая никогда
не отступала, если браться за что-то всерьёз".
На почтительном отдалении от башни Шестой легион возводил
контрвалационную линию. Маги должны думать, что Император затевает
длительную, по всем правилам, осаду. Сперва - контрвалационная линия,
затем - циркумвалационная... рвы, волчьи ямы, частоколы, валы и прочее;
неспешно разворачивающийся осадный парк. Спешно собирались виней,
"черепахи" и мускулы; без гелиполей, осадных башен, Император решил
обойтись. Он не мог терять столько времени.
Пусть маги думают, что сейчас начнется самая обычная осада. Под
прикрытием виней вперёд выдвинутся метательные машины; затем к стенам
придвинут ограды, перед которыми пройдет мускул, таща здоровенный таран и
попутно выравнивая землю. По этим подходам поползут осадные башни; из
многочисленных виней начнут заваливать фашинами рвы; засевшие на гелиполях
стрелки заставят осаждённых покинуть стены. Мускул или "черепаха" с
тараном брешируют стену, после чего останется только отдать команду к
общему приступу. Вес это вместе займет не один месяц.
Разумеется, так воевать с магами станет только безумец.
Легионеры усердно копали. Маги ничем не выказывали своего присутствия
- хотя Императору даже не требовалась помощь Фесса, чтобы почувствовать,
как за каждым его движением наблюдают. И притом очень пристально.
Ни та, ни другая сторона не выслали послов, словно молчаливо
согласились с тем, что переговоры бесполезны.
Император не раз и не два ловил на себе напряжённые взгляды свиты - о
чём написал архиепископ? Удовлетворять их любопытство Император не спешил.
Он не был уверен, что, узнав о содержании письма, все его войско не
разбежится в тот же миг. Что бы ни случилось, маги получат свое. Чёрный
жертвенник, залитый кровью несчастного щенка, будет наконец-то отмыт. И
песок арены, на которой гибли дети Дану, тоже. Если, конечно, о песке
можно так сказать.
Первый легион за спиной Императора занимался военными упражнениями. В
Первом служили только самые лучшие; попасть туда считалось большой честью.
Высокие стройные силачи, все как на подбор;
считалось, что они способны обратить в победу даже безнадёжно
проигранный бой.
Теперь им предстояло померяться силами с магами.
Городок же Сколле, где, конечно же, побывали и фуражиры, и разведчики,
оказался пуст. Люди ушли, забрав имущество и угнав скот. И, надо сказать,
это заботило Императора куда больше, чем все маги вместе взятые. Если им
удастся превратить эту войну в войну людей...
Спустился вечер. Тихий осенний вечер с моросящим дождичком. Маги
ничего не предпринимали. Они ждали. Они могли позволить себе ожидание.
В лагере имперской армии горели многочисленные костры. Сновали фигуры,
где-то ещё слышался стук заступов. Осаждённые, что наверняка смотрели на
всё это из высоких окон башни, могли быть спокойны. Ни в эту ночь, ни в
следующую Император ничего не предпримет. Да, собственно говоря, он и не
может ничего предпринять.
***
За три дня Тави и маг Акциум одолели добрых шестьдесят миль. Не так
плохо для пары пеших путников. Правда, с каждым днем, даже с каждым часом
волшебник становился всё мрачнее и мрачнее. Порой он замирал, словно
вслушиваясь в какие-то едва уловимые отзвуки; Тави же, как ни старалась,
ничего расслышать, конечно, не смогла.
Маг сдержал своё обещание. И начал её учить. Да такому, что Тави
только и успевала закрывать отваливающуюся от изумления челюсть.
Этот чародей, совершенно очевидно, скрутил бы в бараний рог любого
волшебника Радуги с той же легкостью, с какой человек походя срывает лист
с дерева. Он плёл сложнейшие заклятья, посылая к воронам все привычные
Тави законы сложения чар.
- Но как же так? - только и могла слабо вопрошать Тави. -
Преобразование в системе "ветер - огонь - кристалл"... оно запрещено всеми
трудами по магии, потому что кристалл антагонистичен ветру по природе
своей и потому вносит в базис заклятья неустранимые возмущения, которые
потом уже не погасить...
- Кто тебе сказал такую глупость?! - негодовал в таких случаях Акциум.
- Надо же, додуматься до такого! Ветер, видите ли, у неё антагонистичен
кристаллу! Ты решила, что это так, ибо ветер подвижен и изменчив, в то
время как кристалл, напротив, почти что вечен и неизменен, если только мы
не подвергнем его огранке?
-Да...
- А теперь попробуй работать с кристаллом так же, как с ветром.
Почувствуй пленённый в кристалле свет. Почувствуй его мятущийся дух,
почувствуй его отчаяние, его стремление разорвать тесную клетку, вырваться
наконец на волю! Уподобь это его стремление вечной свободе ветра! Ощути
внутреннюю свободу кристалла - забудь о его правильных гранях!..
И то же самое с ветром. О да, он хаотичен, он неупорядочен, он сам по
себе, однако он подчиняется строгим законам. Вспомни, что я рассказывал
тебе о причинах зарождения вихрей. Вспомни о строгих иерархиях духов
воздуха. Вспомни об их взаимодействии - разве не напоминает это структуру
кристалла? А когда ты научишься инвертировать формы заклятий под разные
стихии и источники силы, ты получишь в своё распоряжение неисчерпаемый
арсенал. Давай рассмотрим хотя бы известный всем файербол, сиречь огненный
шар. - Увлекшись, Акциум говорил с подлинным азартом. Между его ладоней
тотчас вспыхнула миниатюрная сфера чистого пламени. Это волшебство он себе
позволял. - Мы можем работать с ним как с простой огненной стихией. Каковы
главные её составляющие? Уничтожение, распад, горение, истечение
запасенной силы. Но давай попробуем усложнить методы. Взгляни - разве не
прекрасен танец этих крошечных саламандр, заключённых в сфере из огня? А
теперь вспомни, что я говорил тебе о плененном в кристалле свете.
- Но, Акциум, здесь же...
- Ну, конечно, огонь - стихия разрушения. Это излюбленное оружие
Хаоса. Но помни, в любом распаде надо уметь усмотреть зарождение новой
структуры. Хотя бы на считанные мгновения, пока будет действовать твое
заклятье. В этом нелегко разобраться... потому что можно порой
скомбинировать и впрямь несоединимое. Не заклинай мух при помощи закона
пауков, гласит старое изречение.
- Но как же отличить? - впадала в отчаяние Тави.
- Некоторые простые пары антагонистов тебе придётся просто заучить. В
