подгонял пони, низко пригнувшись к его гриве. Вечерние тени тянули вслед
свои длинные руки, и хоббиту становилось не по себе. Он не мог оторвать
взгляда от темных шеренг исполинских деревьев, от изливающихся волн сизого
тумана, все выше поднимающегося в придорожных канавах, уши его ловили каждый
звук, доносившийся из темноты...
Фолко старался держаться левого края Тракта, но один раз ему пришлось
приблизиться к самой обочине, чтобы обогнуть глубокую лужу, и его взгляд
случайно упал на полный белесым туманом ров. На самом дне Фолко увидел
размытое темное пятно И вдруг, словно кто-то сорвал повязку с глаз хоббита,
он с ужасом и невольным отвращением понял, что в придорожной канаве лежит
мертвое тело.
Все заледенело внутри у хоббита, но откуда-то из глубины сознания
появилась другая мысль:
"Кем бы он ни был, как бы страшно тебе ни было -- покрой отжившую плоть
землей" И прежде чем страх успел помешать ему, Фолко резко натянул поводья.
В канаве на спине лежал хоббит. Очевидно, он был убит совсем недавно --
лишь вороны успели выклевать глаза Тело вместо добротной хоббичьей одежды
покрывала какая-то грубая, грязная мешковина. Через весь лоб, наискось, от
виска до носа, тянулась черная запекшаяся рана.
Фолко не мог долго задерживаться здесь. С каждой минутой гном удалялся
от него; времени у хоббита было в обрез. Все, что он успел,-- это подкопать
мечом край канавы и присыпать тело сырой глиной Подобрав на обочине
несколько камней, Фолко наспех выложил из них на обочине треугольник,
обращенный вершиной к голове погибшего.
Закончив и постояв минуту в молчании, Фолко вскочил в седло. Время
торопило его, долг был исполнен, и теперь на хоббита снова наваливался
страх. Невольно Фолко вновь подумал о Девятерых, и, словно отвечая его
тайным мыслям, откуда-то из дальней дали ночной ветер принес уже знакомое
долгое завывание -- нечеловеческую тоску, излитую ночному небу. Фолко уже
слышал этот вой, но тогда они с гномом сидели в его комнатке, у пылающего
камина, под надежной защитой старых стен, здесь же, посреди пустой, залитой
призрачным ночным светом дороги, рядом с только что за копанным мертвым
телом сородича, этот вой заставил Фолко в страхе озираться Его прошиб
холодный пот. А вой все длился, то чуть отдаляясь, то вновь накатываясь;
пони рванулся вперед, не нуждаясь более в понукании. Пригибаясь к коротко
стриженной гриве лошадки, Фолко оглянулся.
Далеко-далеко на западе виден был узкий кусок закатного неба. Солнце
уже опустилось в Великое Море, но край небосклона был все еще окрашен в
зеленоватые тона, а вдоль самого горизонта тянулась едва заметная багровая
ниточка. На мгновение хоббиту показалось, что на фоне зеленоватого сияния он
различает точеные башни Серых Гаваней -- такими их описывали в книгах; сам
хоббит никогда там не бывал.
И стоило ему вспомнить о прекрасных эльфийских дворцах на берегах
свинцово-серого залива, о вечно шумящем Море, о загадочном Заморье, где
живет Элберет, Светлая Королева, чьим именем клянутся Бессмертные,-- его
сердце просветлело, словно чья-то рука властно сдернула затягивавшую серую
паутину мрачных мыслей Фолко поднял голову и приободрился; он даже начал
тихонько напевать старинную песню, вычитанную в Красной Книге, ее пели
эльфы, направляясь к своим лесным крепостям старинной дорогой от Серых
Гаваней Фолко спел песню еще несколько раз, но его мысли невольно
возвращались к погибшему хоббиту, которого он закопал на обочине Тракта. Кем
он был'7 Как оказался здесь? Шел ли он пешком из Хоббитании в Пригорье или
наоборот? А может, его схватили где то далеко отсюда, у Белых Холмов,
например, и привезли сюда, чтобы допросить и прикончить? А может, он давно
уже попал в плен, и неведомые хозяева просто избавились от него, когда он
стал не нужен, когда не смог почему-то работать на них? Кто знает?..
Во всяком случае, обо всем этом надо будет рассказать пригорянским
хоббитам, предупредить, чтобы они съездили сюда и захоронили покойника как
положено, чтобы и он, Фолко, смог прямо смотреть в глаза этому хоббиту,
когда они, как и все, когда-либо жившие в Средиземье, встретятся за
Гремящими Морями...
Ночь тем временем полностью вступила в свои права, закатный пламень на
западе окончательно померк, однако поднявшаяся над восточными горами полная
луна давала достаточно света, да и дорога была прямой и ровной. Пони резво
бежал вперед и, по расчетам Фолко, до края Старого Леса оставалось не больше
одной-двух миль. Но где же Торин? Неужели он успел настолько опередить его?
Фолко ударил пони по бокам и в то же мгновение заметил впереди себя в
нескольких сотнях шагов едущую верхом низкую черную фигуру. Пони хоббита
припустил во весь опор; едущий впереди, очевидно, заслышал перестук копыт
сзади Он резко осадил своего коня и спрыгнул на землю, в лунных лучах
сверкнула начищенная сталь.
-- Кто бы ты ни был -- стой! -- прогремел голос всадника, и Фолко
увидел, как тот сбросил с плеч широкий плащ и взмахнул правой рукой, проведя
ею вдоль бедра Теперь оказавшийся перед ним был готов к бою -- топор
наперевес, на груди блестели доспехи.
-- Это я, я, Торин! -- крикнул Фолко, привставая в стременах и
суматошно размахивая руками.
Фигура с топором сделала несколько шагов ему навстречу Они быстро
сближались, и вот уже Фолко спешился возле замершего в недоумении Торина.
-- Фолко! Друг хоббит, откуда ты здесь?!
-- А! Плюнул на все и решил идти с тобой. Прощаясь, ты сказал, что мы
могли бы постранствовать вместе.
-- А как же родные, усадьба, дядюшка?
-- Ничего.-- Фолко беззаботно рассмеялся.-- И без меня найдется, кому
репу на торг везти.
Как я рад, что все-таки догнал тебя! Знаешь,-- хоббит помрачнел,-- я
нашел тело у дороги! И вой этот. Слышал?
-- Погоди, погоди! Нашел тело? Чье? Где? Да ты садись, поехали дальше,
не возвращаться же назад.. До Пригорья рукой подать. Да ты говори!
-- Хоббит Я его не знаю Убили совсем не давно -- он еще окоченеть не
успел.
-- Чем убили-то?
-- Голова разрублена -- мечом, наверное.
-- Ну и дела, брат,-- покачал головой Торин -- Лихие люди по Тракту
шарят, так что давай-ка прибавим хода, друг хоббит Нечего нам тут особенно
прохлаждаться Вон, гляди-ка, уже Могильники начинаются..
Действительно, лес отступал, крутыми изгибами уходя к северу и югу
Тракт вырывался из лесных теснин на простор обширной, чуть всхолмленной
равнины. Примерно в миле перед ними дорога проходила через глубокую седло
вину меж двумя холмами Слева змеился едва заметный в сумраке проселок,
уходивший на север вдоль опушки. В той стороне, в отдалении, мерцало
несколько едва заметных огоньков Еще дальше угадывались размытые очертания
холмистой, поросшей лесом гряды.
-- Там поселения хоббитов у Белых Холмов,-- показал другу Фолко -- А
вон там, правее, у Зеленого Тракта живут арнорцы. Прямо за холмами должно
быть Пригорье.
Справа лежали обширные поля, усеянные различной высоты курганами Туман
заполнял пространства между ними, и сейчас курганы казались чудовищными
пузырями, вспухшими на поверхности призрачного моря. Фолко невольно поежился
-- где-то там, чуть дальше к югу, лежали печально знаменитые Могильники, где
умертвие захватило четырех друзей хоббитов во главе с Фродо.
Некоторое время они ехали молча, то и дело бросая взгляды на
Могильники. Первым забеспокоился гном..
-- Слышишь, Фолко? Поют вроде... Да гнусаво как...
Хоббит напряг слух. Из-за холмов до него донеслись протяжные, заунывные
звуки какой-то песни, которую тянули сотни голосов. Монотонное пение
наполнило сердце неясной тревогой и тотчас заставило вспомнить о давешнем
загадочном вое... Пение приближалось.
-- А ну-ка, давай побыстрее отсюда! -- сквозь зубы процедил сразу
посерьезневший гном..
Он круто свернул влево и потащил своего упирающегося пони вниз, в
придорожную канаву. Фолко не замедлил последовать его примеру. С трудом
спихнув своих лошадок с открытого места, хоббит и гном осторожно подползли к
краю рва и выглянули наружу, прячась в высокой траве. Торин вытащил из-за
пояса топор. Фолко обнажил меч.
Из темноты один за другим выныривали черные силуэты. То были всадники:
они ехали на настоящих конях, за их спинами покачивались длинные копья;
всадники двигались по двое в ряд, неспешным шагом направляясь строго на юг
-- в поля Могильников. Кое у кого в руках горели смоляные факелы; над
дорогой потянулся белесый дымок. И все так же звучало заунывное пение.
Голова колонны давно утонула в скрывавшем подножия курганов тумане
Старого Леса, а из-за холма появлялись все новые и новые всадники. Проехало
несколько телег, за ними двинулись пешие воины. Словно чья-то кисть провела
иссиня-черным мраком по серо-серебристому полю лунного света -- так сплошным
потоком шла эта пехота, следуя за исчезнувшими в тумане всадниками. Не
бряцало оружие, лунный луч не играл на отполированных доспехах -- все было
непроницаемо-черно, и лишь унылое пение на неизвестном языке нарушало ночную
тишину.
Наконец вся процессия скрылась в тумане. Фолко провожал ее взглядом и
внезапно обратил внимание на Обманный Камень, стоявший на вершине ближайшего
кургана. Его плоские грани вдруг полыхнули багровым пламенем, словно темная
молния ударила в вершину заколдованного холма. Спустя несколько минут точно
такая же метаморфоза произошла и с камнем на следующем кургане; в темноту
потянулась длинная цепочка перемигивающихся огней, туман осветился, точно в
его глубине развели исполинский костер. И тут откуда-то с юга донесся уже
знакомый пронзительный вой.
Гном зажал уши ладонями. Теперь этот вой, казалось, был наполнен
скрытой и мстительной радостью, словно кто-то наконец получил в руки оружие
для давно замышленного мщения; он издевался и хохотал -- умея выразить это
лишь одним-единственным способом. Гному и хоббиту впервые стало
по-настоящему страшно.
Они долго не решались двинуться с места. Первым опомнился гном..
-- Ну и нечисть завелась во владениях короля Арнорского! -- сказал он
шепотом.-- Знаешь, друг хоббит, давай-ка поскорее отсюда. Не нравится мне
тут...
Они вновь вывели на Тракт своих лошадок, невольно пригибаясь и стараясь
держаться в черной тени редких придорожных деревьев. Фолко пугливо озирался
по сторонам, гном только хрипло ругался сквозь зубы. Садясь в седло, он
задел кованым башмаком по мешку с карликом. Из мешка раздалось тихое
хныканье.
Вскоре они достигли края оврага, по дну которого бежал небольшой
ручеек, через него был перекинут каменный мост За ним виднелись какие-то
строения.
Путники миновали мост. Вокруг потянулись возделанные поля, вдоль дороги
появились изгороди из жердей, вправо и влево отошло несколько проселков. Еще
полчаса пути -- и впереди замаячил черный пригорянский частокол Дорога
упиралась в наглухо закрытые по ночному времени ворота, в башенке мерцал
огонек. Гном заворчал и полез за пазуху.
-- Нас двое, да пони двое.. два четверика пошлины точно.
От основного Тракта отделилась и ушла влево еще одна малозаметная
дорожка, убегавшая куда то на юг вдоль частокола Поверх окованных концов
заостренных бревен виднелись крытые дранкой крыши. Где то залаяли собаки.
Гном подъехал вплотную к воротам и, выдернув из за пояса топор, громко
постучал обухом Некоторое время царило молчание, затем в во ротах
приоткрылось окошечко, и чей-то хриплый со сна голос спросил..
