из травы возле них рога шести или семи арбалетов, рядом лежали добротные
щиты; головы одетых в зеленое воинов прикрывали настоящие шлемы. Остальные
разбойники явно побаивались их и всякий раз почтительно кланялись, проходя
поблизости. Разговоров Фолко услышать не мог, но и увиденного было
достаточно.
Он насчитал всего сто три человека да еще четырнадцать воинов в
зеленом. Осторожно повернувшись, тихо, так что не колыхнулась ни одна ветка
и не хрустнул ни один сучок, он, по-прежнему искусно таясь в высокой траве,
отправился назад.
Ему стоило некоторого труда вновь отыскать друзей, дожидавшихся его в
тревожном неведении. Выслушав его торопливый рассказ, Алан восхищенно
покрутил головой и крепко стиснул плечи хоббита, Рогволд улыбнулся и
погладил его по голове. Все вместе они поползли назад.
Без всяких происшествий они выбрались с Забытого Кряжа и во весь дух
погнали коней обратно. Солнце уже клонилось, и нужно было торопиться, чтобы
успеть преодолеть этот так некстати появившийся заслон до темноты. Спустя
пять часов после прощания с отрядом они вновь увидели составленные в круг
знакомые фургоны.
Рогволд подробно рассказал обо всем увиденном и услышанном ими, тотчас
погасив бурные восторги по поводу их благополучного возвращения.
-- Что будем делать? -- спросил он, закончив рассказывать.
Наступило молчание. Несколько мгновений все мрачно глядели в землю,
затем вперед выступил Хорнбори.
-- Числом нам их не взять,-- степенно начал он, поглаживая бороду.--
Значит, надо взять хитростью.
-- Очень свежая мысль! -- фыркнул Дори, но на него зашикали, и он
умолк.
-- А какую хитрость можно здесь придумать? -- продолжал Хорнбори.--
Если я правильно понял почтенного Рогволда, большинство в этом отряде --
недавние крестьяне, в военном деле неискушенные и вдобавок боящиеся как
дружинников, так и своих непонятных командиров. Поэтому, наверное, мы сможем
испугать их; напав первыми. Погодите! -- Он поднял руки, останавливая
недоуменный ропот.-- Мы связываем наши телеги по три и оставляем с обозом
четверых, которые и поведут его напрямик через Теснину, а в это время
остальные, заранее пробравшись лесом, зайдут со спины разбойникам. Едва наш
обоз втянется в Теснину, за мгновение до того, как они начнут атаку, мы
нападем сами. Главное -- кричать как можно громче, пускать стрелы, швырять
факелы, пусть они думают, что у них на плечах целое войско. Большинство из
них, уверен, бросятся вниз сломя голову. Нам надо будет управиться с теми, в
зеленом, и прорваться к обозу самим. Пока они опомнятся, сообразят, в чем
дело, мы выберемся на открытое пространство, а там нас взять будет куда
труднее! Ну как план?
-- Я хотел предложить почти то же самое,-- улыбнулся Рогволд.-- Видно,
хорошие мысли приходят в, так сказать, думающие головы одновременно.
Люди и гномы молча переглядывались, пытаясь как можно лучше все
обдумать. Гримнир щелкнул пальцами.
-- Они могут просто затоптать тех, кто пойдет с обозом,-- с привычной
мрачностью бросил он.-- У нас есть десятка два арбалетов. Дадим каждому, кто
пойдет с телегами, штук по пять! Заряженными, естественно,-- уточнил он и
умолк окончательно.
-- Но у нас нет сил напасть на них с обеих сторон,-- возразил Игг.--
Они наверняка засядут человек по пятьдесят справа и слева. Нам же нельзя
разбиваться!
-- Верно,-- кивнул Торин.-- Поэтому давайте ударим, как только они
сделают первый шаг вперед, так, чтобы им уже было трудно остановиться. Все
пойдем с одной стороны -- скажем, слева. Впрочем, с какой стороны наступать
-- безразлично, но слева удобнее подходы, к тому же дорога туда известна.--
Он оглядел напряженные и внимательные лица товарищей.-- Пришло время решать.
Как обычно бывает в подобные минуты, наступила тишина -- никто не хотел
произнести последних слов; все невольно тянули время, и первым, как ни
странно, заговорил Малыш. Заговорил, уже направляясь к одной из телег и
деловито вытаскивая из кармана толстый моток веревки:
-- Давайте, начали, что ли... Торин, подводи воз...
Все сразу зашевелились, словно стряхнув с себя некстати подступившее
оцепенение. Гномы сцепили фургоны по три и стали решать, кто останется с
обозом.
-- Сюда нужны лучшие бойцы,-- хмуро проговорил Рогволд.-- Здесь будет
труднее всего. Кто пойдет сам?
Малыш молча выступил вперед, и с ним Алан, Ресвальд, Балин, Двалин,
Глоин, Игг и Строн.
-- Так не пойдет,-- покачал головою Торин.-- Нужно только четверо.
Времени на споры не было, и поэтому просто метнули жребий. Выпало
Малышу, Иггу, Строну и Ресвальду, и они как-то сразу же отделились от
.остальных -- будто чья-то рука провела незримую, но явственную черту. Игг и
Строн принялись неспешно заряжать арбалеты. Малыш закурил трубку, а Ресвальд
достал из заплечного мешка точильный камень и стал тщательно острить меч, не
поднимая глаз на остальных, уже сидевших в седлах.
-- Выступаете через три часа, когда тень от этого дуба достигнет серого
валуна,--- хрипло произнес Рогволд и, не оборачиваясь, скорой рысью повел
отряд в глубь заросшего оврага.
Ехали молча, Алан и Рогволд показывали дорогу. Солнце уже опускалось,
мягкие лесные тени сгущались, но до конца дня было еще далеко. Путь до
круглой поляны по лесистой ложбине они проделали без происшествий. Не
выезжая на открытое пространство, Рогволд осадил коня и негромко заговорил:
-- Нам нельзя будет подойти верхами совсем близко к лагерю, но коней
надо держать где-то поблизости. Оставим их позади себя с кем-нибудь?
Алан покачал головой.
-- Кого ты оставишь при них, Рогволд? Лучше отправим кого-нибудь вперед
пешими, а сами подтянемся как можно ближе.
-- Ударим, едва те атакуют,-- обронил Дори, поглаживая топор.-- А пока
кому-то надо идти вперед и покончить с их дозорными -- тогда мы сможем
подвести коней ближе. Готов идти немедленно и спрашиваю: кто со мной?
Фолко вновь, как и на первой их остановке, вдруг набрался храбрости. Он
достал свой лук и молча поднял над головой. Однако на него тотчас зашикали.
-- Нет уж, Фолко, сегодня я тебя никуда больше не отпущу,-- решительно
заявил Торин.-- Сам пойду! Балин, за мной!
Не давая никому опомниться, трое гномов исчезли в зарослях. Вдогонку им
кинулись Алан и Гримнир.
Остальные молча ждали, сидя в седлах. Выждав с полчаса, Рогволд
осторожно повел отряд вслед за исчезнувшими товарищами. Двигались длинной
цепочкой, ведя коней в поводу: так прошло еще около часа. По расчетам
Рогволда, они должны были вот-вот оказаться возле лагеря разбойников.
Ветви впереди них неожиданно колыхнулись (Фолко едва не вскрикнул, и
стрела едва не сорвалась у него с тетивы), и появился Торин со спутниками.
Его одежда в двух местах была чуть забрызгана темно-красным; он был мрачен,
но спокоен.
-- Дорога открыта,-- облизнув губы, хрипло сказал он,-- Тут идти всего
ничего... Слезайте с коней, пусть их подержит Фолко и кто-нибудь еще.
Давайте за мной. Тут есть одно укромное место...
Хоббит от обиды и отчаяния на мгновение потерял дар речи, а когда
опомнился, то его окружали уже спокойные конские морды, большие лиловые
глаза смотрели ласково и встревоженно. Рядом с Фолко остался Довбур; он,
похоже, был весьма доволен этим.
-- Ну чего стоишь? -- шепотом прикрикнул он на хоббита.- Упряжь
подвязывай, как их иначе-то поведешь?
Слезы застилали глаза Фолко, он стал снова маленьким, испуганным и
никому не нужным хоббитом, каким чувствовал себя перед встречей с Торином.
Его оставили сзади, не пустили, и вот он теперь возится с этими уздечками,
привязывая ,их к длинной веревке, а друзья -- там, впереди, и кто знает, что
с ними? Вытерпеть это было невозможно. Прокрутившись несколько минут на
месте, Фолко не выдержал и осторожно пополз вперед, выбираясь из неглубокой
ложбины, где укрывались они с Довбуром. Забыв обо всем, он полз вперед и
неожиданно оказался на краю склона - он забрал правее, чем нужно. Осторожно
раздвинув ветви кустов, Фолко чуть приподнял над травой голову.
Его глазам открылась Сизая Теснина -- узкий прямой проход между двумя
высокими и крутобокими холмами. Лес по склонам действительно казался выжжен,
но склоны уже покрыла буйная, высокая трава; кое-где торчали черные
обугленные пни. Внизу серой лентой вилась дорога; склоны холмов были пусты,
вдоль края леса на гребне Кряжа кустарник стоял сплошной стеной. Нигде ни
малейших признаков человека. Фолко скосил глаза вправо и вздрогнул, увидев,
что их обоз неторопливо приближается ко входу в Теснину. Хоббит достал лук и
стрелы. Будь что будет, но он не оставит друзей! Пусть Довбур там сам
разбирается...
Последние минуты растягивались в часы. Казалось, обоз никогда не
преодолеет отделяющие его от роковой Теснины сажени. Фолко по привычке
потянулся вытереть о штаны вспотевшие ладони и вдруг услышал слева от себя
подозрительный шорох. Он прижался к земле и весь подобрался. Однако до него
не дошли. Кто-то, сопя, устраивался рядом с ним в кустах, причем производил
столько шума, что, казалось, слышно было по всему Тракту; Фолко набрался
храбрости и выглянул. Держа в сильных, натруженных руках длинное копье, за
кустом притаился тот самый пожилой разбойник, беседу которого с молодым им
удалось подслушать. Он оглядывался нерешительно и испуганно, возился, ерзал,
кхекал, беспрерывно поправлял пояс, но копье из рук не выпускал. Фолко уже
совсем было прицелился в него -- не по-настоящему, однако, а лишь на случай,
если его заметят, как говорил он себе, -- но тут фургоны уже полностью
втянулись в Теснину, и, когда последняя повозка поравнялась с Фолко, тишину
над Трактом прорезал резкий и переливчатый, лихой разбойничий посвист.
И тотчас стена кустарника вдоль лесных стен рухнула; сверху на склонах
из лесного сумрака вынырнули десятки людей; многоголосый вой и рев огласил
окрестные холмы. Затрещали ветви, и рядом с хоббитом, наставив копье и
что-то вопя, пожилой разбойник бросился вниз, к медленно двигающимся
фургонам. Однако убежал он недалеко. Раздалось мелодичное гудение тетивы,
тугая нить звонко стегнула по кожаной рукавице на левой руке хоббита,
свистнула стрела, и старый разбойник покатился по земле, истошно вопя и
обхватив руками пронзенное бедро. Фолко вновь не смог выстрелить так, чтобы
убить,-- старик был жалок, а не страшен, вызывал сострадание, а не ненависть
И едва разбойники с обеих сторон Теснины рванулись вниз, их вопли
перекрыл чей-то дружный и мощный клич; слева от хоббита послышался лязг
оружия и пронзительные крики, крики ужаса и отчаяния. Хоббит слышал низкий и
грозный рык что-то командовавшего Торина -- и разбойники слева горохом
посыпались вниз, падая, переворачиваясь и скатываясь к Тракту. Бегущие к
обозу с противоположной стороны в недоумении задержались; тем временем вслед
за разбойниками из кустов вырвались гномы и люди, в яркой броне, со
сверкающими, наводящими страх мечами и топорами в руках. Внизу раздалось
звонкое щелканье -- идущие с обозом товарищи хоббита били по подбегающим из
арбалетов. Перед строем гномов откатывалась назад небольшая группа одетых в
зеленое воинов -- их было всего лишь пять или шесть. Вот особенно ярко вдруг
сверкнул топор кого-то из гномов, и один из зеленых упал в траву, остальные
прекратили сопротивляться и кинулись вниз, вслед за бесславно бежавшими
разбойниками. Некоторые из них пали от арбалетных стрел; никто и не подумал
схватиться со стрелявшими оттуда противниками, бегущие огибали замерший обоз
спереди и сзади. Четверо уцелевших зеленых с левой стороны тем временем
