ругательств, не приходило в его затуманенную хмелем голову.
- А ему это не впервой, - заметил Фернандо. - В бытность свою в
Толедо он имел обыкновение назначать по нескольку свиданий в одну ночь.
- Ну и как? - вяло поинтересовался Педро Арагонский. - Успевал?
- Ясное дело, успевал. Он же вездесущ и неутомим.
- Какое счастье, что я оставил свою сестру в Шалоне, - с серьезной
миной констатировал Тибальд Шампанский. - Так я чувствую себя более или
менее спокойно. Хотя, надо признаться, если я подолгу не вижу кузена
Аквитанского, меня начинает мучить дурные предчувствия.
Опять хохот.
- Надеюсь, - отозвалась Маргарита, - с кузиной Бланкой по дороге
ничего не случилось?
- А что с ней могло случиться? - с циничной ухмылкой произнес Филипп,
наконец совладав с собой. - Кто-кто, но вы, Маргарита, должны знать, что
ничего особенного. С вами же было все в полном порядке, не так ли? Вы даже
не забеременели, насколько мне известно.
Смешки в зале мигом умолкли. От неожиданности Маргарита остолбенела.
Королева Констанца Орсини, Жоанна Наваррская, Изабелла и Мария Арагонские
стыдливо опустили глаза, а Тибальд Шампанский и Педро Оска вскочили со
своих мест и, сжав кулаки, медленно двинулись к Филиппу. Эта
медлительность придавала их угрозе некую зловещую внушительность. Филипп
ожидал их приближения с олимпийским спокойствием. Синева его глаз, обычно
чистая и глубокая, как весеннее небо над Пиренеями, поблекла и стала
напоминать скованное льдом зимнее озеро.
Эрнан тоже встал.
- Сейчас будет драчка! - громко сообщил он. - Двое на одного. Ну,
ничего, невелика беда. Держитесь, государь, я иду на подмогу. Вместе мы их
так отделаем... - И он ринулся к Филиппу.
Первой опомнилась Изабелла Арагонская. Она торопливо поднялась с
кресла, быстрым шагом опередила Тибальда и Педро Оску и стала между ними и
Филиппом.
- Умерьте свой пыл, господа! - чеканя каждое слово, произнесла она,
обращаясь к атакующим. - Ваше искреннее негодование направлено явно не по
адресу. Вам следовало бы несколько раньше выказать свое рыцарство - когда
дон Фернандо и Маргарита оскорбляли отсутствующую здесь Бланку. Кузина
Наваррская сама напросилась на неприятности, и нечего тут винить дона
Филиппа. В конце концов, это его личное дело, где он был и с кем он был. А
вы, дон Фернандо... Я, право, не понимаю вас. Хотите вы того или нет, но
Бланка ваша родная сестра, и как бы вы к ней не относились, она таковой
остается. Своими пошлыми остротами в ее адрес вы прежде всего оскорбляете
всю свою семью, а значит, и самого себя. Мне стыдно, что у моей сестры
такой муж.
Маргарита и Фернандо смутились под осуждающими взглядами прочих дам и
господ, которые, вдруг почувствовав себя неловко, поспешили переложить на
них всю вину, хоть и сами были не без греха.
Филипп невольно залюбовался Изабеллой.
"Ах, какая она красавица! - с умилением подумал он и тут же удрученно
добавил: - А досталась такому увальню..."
- Дон Педро, - снова заговорила Изабелла, властно глядя на графа
Оску. - Я старшая дочь вашего короля. - Затем она перевела свой взгляд на
графа Шампанского: - Я ваша наследная принцесса, дон Тибальд. И я
приказываю вам обоим вернуться на свои места. - Она топнула ножкой. - Ну!
Тибальд Шампанский и Педро Оска неохотно повиновались, всем своим
видом показывая, что поступают так против своей воли и только из уважения
к женщине и принцессе.
Эрнан де Шатофьер тоже уселся и хлопнул по плечу сидевшего рядом
виконта Иверо.
- Аларм отменяется, приятель. Продолжим-ка наше состязание.
Порядком кося глазами, Рикард внимательно посмотрел на Эрнана и в
растерянности захлопал ресницами, по-видимому, не соображая, о чем идет
речь, но потом все же неуверенно кивнул.
- Вот и ладушки, - сказал Шатофьер и поднял очередной кубок вина.
Между тем Изабелла подошла к Филиппу и взяла его за руку.
- Принц, вы не откажете мне в одной маленькой услуге?
- Всегда рад вам служить, моя принцесса.
- В таком случае, побудьте моим кавалером до конца этого вечера.
Сегодня мой муж не в состоянии позаботиться обо мне.
- Почту за честь, кузина, - вежливо поклонился Филипп. - Я весьма
польщен вашей просьбой и с превеликим удовольствием выполню ее.
Граф де Пуатье недовольно заерзал в своем кресле, однако возражать не
стал, лишь потребовал себе еще кубок вина.
Филипп и Изабелла отошли в противоположный конец зала, подальше от
обеих компаний, и устроились в мягких креслах, немного повернутых друг к
другу. На какое-то мгновение их колени соприкоснулись, и Изабелла с такой
поспешностью отдернула ногу, будто до боли обожглась. Ее щеки вспыхнули
ярким румянцем, и Филипп с некоторым самодовольством отметил, что
смутилась она вовсе не из страха оказаться в неловком положении - ведь их
ноги надежно укрывал от посторонних глаз стоявший перед ними невысокий
столик.
- Кузина, - первым заговорил он. - Примите мою искреннюю
признательность за ту услугу, которую вы мне оказали... Да и не только мне
- всем остальным тоже.
- Я сделала то, что сочла нужным сделать, - просто ответила Изабелла.
- Не больше, но и не меньше.
- И все же позвольте мне считать себя вашим должником.
Она кротко улыбнулась; в ее глазах зажглись лукавые искорки.
- А вы не очень обидитесь, если я не позволю?
- Но почему? - удивился Филипп.
- Честно говоря, я боюсь быть вашим кредитором, дорогой кузен.
Насколько мне известно, у вас довольно своеобразное понимание долга перед
дамой, к тому же вы, как и Господь Бог, привыкли воздавать сторицей.
Поэтому я сразу списываю ваш долг и сжигаю все ваши векселя - и вот уже вы
мне ничем не обязаны.
Филипп тихо рассмеялся.
"По-моему, я влюбляюсь, - решил для себя он, желая отомстить Бланке
за ее неуступчивость. - Какое очаровательное дитя!.. Гм, дитя то дитя, до
почти на три года старше меня."
Он нежно поцеловал ее руку и в то же мгновение почувствовал на себе
хмурый взгляд своего тезки, графа де Пуатье.
- Ну вот, - сокрушенно констатировала Изабелла. - Так у нас с графом
всегда: когда он смеется - я невеселая, мне весело - он бычится.
- Искренне вам сочувствую, - сказал Филипп. - Боюсь, вы ставите себя
под удар, продолжая оставаться в моем обществе.
Изабелла мило тряхнула своей белокурой головкой.
- Ваши опасения напрасны, кузен.
- Разве?
- Да. Я уже поставила себя под удар, когда вмешалась в вашу ссору с
кузенами Тибальдом и Педро. Дальше хуже не будет. Теперь не имеет
принципиального значения, сколько времени я проведу с вами наедине -
четверть часа или четыре часа.
- Или всю ночь? - вкрадчиво поинтересовался Филипп.
- Или всю ночь, - повторила она с утвердительной интонацией. - Это
ничего не изменит. Все равно завтра меня ожидает бурная сцена ревности.
- Гм... И на каком основании?
- Да ни на каком. Просто чуть ли не с самого первого дня нашего
пребывания в Памплоне мой муж вбил себе в голову, что мы с вами тайком,
как он выражается, крутим шуры-муры.
- Вот как! Стало быть, у нас роман? А я и не знал.
- Зато мой муж в этом уверен... Был уверен.
- Был?
- Да, был. После того, как в этой ссоре я приняла вашу сторону, его
уверенность переросла в убеждение.
- Ну, коли так, - произнес Филипп, устремив на нее нежный взгляд, -
то что мешает нам оправдать его надежды... то бишь подозрения? Ведь по
вашему собственному утверждению, хуже все равно не будет. А?
Щеки Изабеллы вновь порозовели. Она потупила глаза и в замешательстве
принялась перебирать тонкими пальцами оборки своего платья.
- Это следует понимать так, что вы меня соблазняете?
- Помилуй бог, кузина, вовсе нет! Это вы меня соблазняете.
- Я?!
- Ну да. Ведь наш разговор-то вели вы, а я лишь пассивно поддерживал
его в заданном вами русле. И именно вы спровоцировали меня на это
предложение.
Изабелла еще больше смутилась.
- Поверьте, кузен, я и не помышляла ни о чем подобном.
Филипп пристально посмотрел ей в глаза:
- М-да. Похоже, вы не лукавите.
- Я же говорю, что вы ошибаетесь.
- Э нет, кузина, все не так просто. Может, сознательно вы не
собирались провоцировать меня, но где-то в глубине души вам очень
хотелось, чтобы я предложил вам свою любовь. Что, собственно, я и сделал.
- Любовь, говорите? - произнесла вконец обескураженная Изабелла. - А
вам не кажется, что вы слишком вольно трактуете это слово? Любовью нельзя
разбрасываться направо и налево. Любовь одна, она неделима, и любить можно
только одного человека.
- Вы рассуждаете точно так же, как Бланка, - с недовольным вздохом
заметил Филипп.
Изабелла усмехнулась:
- То-то я и гляжу, что слишком уж близко к сердцу вы приняли пошлые
остроты Маргариты и Фернандо. У меня сразу возникло подозрение, что вы
ушли от кузины Бланки не солоно хлебавши, и потому были так взвинчены.
Теперь пришла очередь краснеть Филиппу. Однако он быстро совладал с
собой и отпарировал:
- Уж коли вы так проницательны, принцесса, то не скажете ли мне,
почему ваш двоюродный брак Эрик смотрит на меня с таким видом, будто я
сейчас соблазняю его жену. Кажется, он безнадежно влюблен в одну известную
нам обоим даму, которая явно не спешит отвечать ему взаимностью.
- Но ведь она замужем, - возразила Изабелла, впрочем, без особой
убежденности.
- Ну и что? Это же не мешает ей заигрывать с Гамильтоном.
Брови Изабеллы взлетели вверх.
- О чем вы говорите, кузен?
Ее изумление было таким неподдельным, что Филипп даже растерялся.
- Неужели я ошибся? Почему-то я был уверен, что это по вашей просьбе
кузен Эрик выхлопотал для барона приглашение в Кастель-Бланко.
- Ну да. Однако я здесь ни при чем. Об этой услуге меня попросила
кузина Иверо. Сейчас она не в ладах с Маргаритой; недавно они здорово
погрызлись...
- Я знаю, - кивнул Филипп. - Из-за ее брата.
- Вот именно. И потому Елена не хотела обращаться напрямик к
Маргарите. Она попросила меня, чтобы я через Эрика выхлопотала для Ричарда
Гамильтона это приглашение.
- Понятненько, - сказал Филипп, а после короткой паузы добавил: - И
все же странно.
- Странно? Что странно?
- Просто мне казалось, что Елена Иверо всерьез увлечена Гастоном
Альбре.
Изабелла пренебрежительно фыркнула.
- Да бросьте вы, в самом деле! Если Елена кем и увлечена, так это
своим братом. А что касается Гастона Альбре, то разве можно принимать это
всерьез, когда он сам несерьезный? Вы уж простите меня за прямоту, но у
меня сложилось весьма неприглядное мнение о вашем друге. Он груб, до
крайности пошл, настырен, к тому же похотлив и любострастен, как
мартовский кот.
- Я это знаю, - улыбнулся Филипп. - Однако быстро же вы его
раскусили!
- Кстати, - сказала Изабелла, косясь в сторону. - Еще об одном вашем
друге. Кажется, господин де Шатофьер победил.
С некоторым усилием Филипп оторвал взгляд от глубокого выреза ее
платья, обнажавшего верхнюю часть ее прелестной груди, и посмотрел в том
же направлении. Последний из выпивох - противников Эрнана только что
отключился, и теперь Шатофьер принимал поздравления от компании Маргариты.
Он стоял, выпятив грудь, и, чуть пошатываясь, держался за спинку своего
кресла.
- Матерь Божья! - пораженно пробормотал Филипп. - Да ведь он пьян!
- Ну, разумеется, - пожала плечами Изабелла. - Как же ему быть
трезвым после такой залихватской попойки?
