- А нас что, здесь так много, что ты просишь НАС оставить тебя?
- Ну, Филипп... прошу... оставь меня.. Уйди... Ну, пожалуйста!..
- Это уже лучше, - усмехнулся Филипп. - Но не совсем. Так просто я не
уйду.
- А что... что тебе надо?
- Как что! А помочь тебе? Разобраться с твоими чулками, помассировать
ножки. Ведь Маргарита просила...
- Маргарита бесстыжая! - взорвалась Бланка. - У нее нет ни стыда ни
совести! Она развратна, беспутна, вероломна... Она... Она как змея
подколодная! У нее нет ни малейшего представления о приличиях!..
- Ну, солнышко, уймись, - успокоительно произнес Филипп. - Право, не
стоит так горячиться. Маргарита очень милая девушка, и зря ты на нее
нападаешь.
- Но она...
- Она поступила так, как сочла нужным поступить. И забудем о ней. Она
заварила кашу, но расхлебывать ее придется нам с тобой, и только нам
двоим. Прежде всего, займемся твоими чулками. Маргарита поручила мне
позаботиться об этом, и я не могу обмануть ее ожиданий. - С этими словами
он сделал шаг вперед.
Бланка тут же отступила на один шаг и угрожающе подняла кнут.
- Только попытайся, - предупредила она. - И я ударю.
- Бей, - с готовностью отозвался Филипп.
Она замахнулась.
- Сейчас ударю!
- Бей! - вскричал он тоном христианского мученика периода гонений. -
Бей же! Бей меня!
- Вот... сейчас... сию минуту...
- Ну, давай! - Филипп добродушно улыбнулся, поняв, что она не ударит
его. - В Андалусии мавританские сводники предлагали нам девочек с кнутами,
но, признаться, мне так и не довелось испытать на собственной шкуре всю
прелесть этого пикантного развлечения.
Бланка в отчаянии швырнула кнут наземь и всхлипнула.
- Не могу... не могу...
- И не надо, - Филипп подступил к ней вплотную и обнял ее за стан, -
девочка ты моя без кнута.
- Филипп, - томно прошептала Бланка, положив ему руки на плечи. -
Прошу, оставь меня
Он нежно поцеловал ее в губы, и она ответила на его поцелуй.
- Но ведь чулки...
- С... с чулками я разберусь сама. Оставь меня пожалуйста... Уйди...
Уходи же скорее!..
- Понятненько! - выдохнул Филипп. - Выходит, Маргарита обманула меня.
Тебе нужно было просто...
- Нет, нет! - быстро перебила его Бланка; к лицу ее прихлынула кровь.
- Вовсе не это... ты ошибаешься..
Филипп прижался щекой к ее пылающей щеке.
- Не будь такой стыдливой, милочка, - прошептал он ей на ушко. - Ну,
что ты в самом деле?! Ты как... как не знаю кто...
- Прекрати! - простонала Бланка, готовая разрыдаться - Ты ошибаешься!
Просто... У меня.. просто...
- У тебя месячные? - "помог" ей Филипп.
- Да нет же, нет! Такое еще... У меня..
- Ну, что, что же у тебя не в порядке?!
- Подвязки! - яростно воскликнула Бланка, отстранясь от него и в
неистовстве тряся его за плечи. - Подвязки! Вот что у меня не в порядке!
Коломба чересчур сильно стянула их, и теперь мне больно. Мне ОЧЕНЬ больн
о... Прошу тебя, уходи. Уходи, оставь меня! Сейчас же!
- Нет, - упрямо покачал головой Филипп. - Никуда я не уйду. Я не
оставлю тебя на произвол судьбы и сам разберусь с твоими подвязками.
Он снова привлек ее к себе.
- Филипп! - стало запротестовала Бланка. - Не надо...
Он запечатал ее рот поцелуем.
- Надо, милочка.
- Не...
- Надо! - опять поцелуй.
- Ну прошу тебя.. - прошептала она из последних сил.
На сей раз Филипп крепко поцеловал ее.
- Ты ведь хочешь этого, правда? Хочешь, чтобы я помог тебе? Да?
Отвечай!
Бланка зажмурила глаза и слабо кивнула.
- Вот то-то! - Филипп опустился перед ней на колени и подобрал ее
юбки. - Да уж, - с вожделением облизнувшись, констатировал он, - твоя
Коломба явно перестаралась. Однако нерадивая у тебя горничная! Прямо как
Марио д"Обиак, один из моих пажей; он бы с ней здорово спелся, жаль
только, что она старше его... Ах, ладно, что-то я уже понес околесицу.
Займемся делом. Ну-ка, придержи свои юбки, милочка.
- Даже так! - возмутилась пристыженная Бланка. - Я еще должна их
держать, пока ты... ты...
- У меня всего две руки, дорогуша, - спокойно заметил Филипп. - И
если ты откажешься помочь, мне не останется ничего другого, кроме как
нырнуть тебе под юбки. Я, разумеется, только и мечтаю об этом, и тем не
менее... Так ты придержишь или как?
С тяжелым вздохом Бланка все же повиновалась. А когда Филипп снял с
ее ног подвязки и откатил книзу чулки, она не удержалась и облегченно
вздохнула.
- Та-ак, одно дело сделано. А теперь мы помассируем твои онемевшие
ножки, - и Филипп поглубже запустил обе руки ей под юбки.
Бланка испуганно ойкнула и затрепетала в сладостном возбуждении.
- Что ты делаешь, Филипп?!
- Массирую твои ноги, - ответил он, постанывая от удовольствия.
- Это... это уже не ноги, Филипп... Разве ты не видишь?..
- То-то и оно, что не вижу. Приподними-ка свои юбчонки, чтобы я
видел... Вот так... Еще чуть-чуть... еще... и чуток еще... И еще самую
малость... Ну же!
- Негодяй! - всхлипнула Бланка и до конца задрала юбки. - Вот,
получай! Подавись, чудовище!
Она вся пылала от стыда и в то же время испытывала какое-то
мучительное наслаждение, демонстрируя перед Филиппом свою наготу.
Филипп облизнул свои враз пересохшие губы и принялся нежно
массировать... нет, ласкать ее стройные ножки, забираясь все выше и выше.
- Филипп... что... о-ох!.. Что ты делаешь?.. Прекрати...
- Но ведь тебе это нравится. Тебе это приятно, правда? Тебе очень
приятно, ведь так? Ну, признавайся!
Вместо ответа Бланка истошно застонала и пошатнулась, теряя
равновесие.
Филипп быстро встал с колен. Обхватив одной рукой ее талию, он прижал
Бланку к себе и провел ладонью по ее шелковистым каштановым волосам.
- Ты так прекрасна, милочка! Ты вся прекрасна - с ног до головы. И
люблю тебя всю. Всю, всю, всю!..
Бланка еще крепче прижалась к Филиппу и подняла к нему лицо. Ее губы
невольно потянулись к его губам.
- Сейчас я сойду с ума, - в отчаянии прошептала она. - Ты меня
соблазняешь...
Филипп легонько коснулся языком ее губ, затем поцеловал ее носик.
- Признайся, милочка, ты любишь меня? Ну, скажи, скажи, что хочешь
меня.
Бланка запрокинула голову и устремила свой взгляд вверх.
- Да! - вскричала она, будто взывая к небесам. - Да, чудовище, я хочу
тебя! Ты даже не представляешь себе, КАК я тебя хочу!
Филипп весь просиял.
- Бланка, ты потрясная девчонка! - с воодушевлением сообщил он и
повалил ее на траву.
- Филипп! - пролепетала она, извиваясь. - Что ты делаешь?..
- Как это что? - удивился Филипп. - Я делаю именно то, что ты хочешь.
- Он сполз к ее ногам и стал осыпать их поцелуями. Ой!.. Да что с тобой, в
самом деле? - Филипп поднял голову и озадаченно уставился на нее. - Ты
чуть не расшибла мне нос.
Бланка села на траву и одернула юбки.
- Ты, конечно, прости, Филипп, но так дело не пойдет, - решительно
заявила она. - Здесь не место для... для ЭТОГО.
- Но почему?
- Нас могут увидеть.
- Кто? Птички?
- Нет, люди. Эта тропинка ведет к усадьбе лесничего - не ровен час,
кто-нибудь появится, когда... когда мы...
- Ну и пусть появляется. Ну и пусть увидит. Ну и пусть позавидует
мне... да и тебе тоже.
Бланка вздохнула.
- Какой ты бесстыжий, Филипп!
- Такой уж я есть, - согласился он и нетерпеливо потянулся к ней. -
Иди ко мне, солнышко.
- Нет, - сказала Бланка, отодвигаясь от него. - Только не здесь.
- А где же?
- В замке.
- В замке? Ты меня убиваешь, детка! Пока мы доберемся до замка, я
умру от нетерпения, и моя смерть будет на твоей совести. Уж лучше поехали
в усадьбу лесничего. Надеюсь, там найдется место и для нас...
- Но до усадьбы еще далеко, - возразила Бланка. - Целый час езды. И
это если поспешить, а если не...
- Вот видишь...
- Зато до замка рукой подать, - быстро добавила она. - Ведь мы
большей частью блуждали по окрестностям. Самое позднее через четверть часа
мы уже будем на месте.
- А ты не заблудишься?
- Об этом не беспокойся. Я хорошо помню эту тропинку с прошлого раза,
она ведет прямо к замку.
- А ты не передумаешь?
- Об этом тоже не беспокойся. - Бланка пододвинулась к Филиппу и
положила голову ему на плечо. - Теперь уже Я тебя не отпущу. Теперь пеняй
на себя, милый; так просто ты от меня не избавишься. Слишком уж долго я
ждала этот день...
Весь путь к замку они преодолели молча. По дороге Бланка то и дело
смахивала с ресниц слезы. Филипп делал вид, что не замечает этого, не
решаясь спросить у нее, почему она плачет.
8. НА ХОРОШЕГО ЛОВЦА ЗВЕРЬ САМ БЕЖИТ
Присутствие рядом с Рикардом Иверо его сестры Елены Эрнан учел
наперед и предполагал избавиться от нее при помощи Гастона Альбре, но вот
Мария Арагонская и Адель де Монтальбан никак не входили в его планы.
Впрочем, нельзя сказать, что это обстоятельство обескуражило Шатофьера или
повергло его в уныние. Он лишь предвидел некоторые осложнения в связи с
возникшей необходимостью отделаться от этих двух дам и уже просчитал в уме
несколько вариантов своих дальнейших действий.
Однако все опасения Эрнана оказались напрасными; никаких
дополнительных мер предпринимать ему не пришлось. Едва лишь он вместе с
Симоном присоединился к компании, Мария Арагонская, негодующе фыркнув,
демонстративно отъехала в сторону.
- Что стряслось, кузина? - спросила у нее Елена, придерживая лошадь.
- Вы покидаете нас?
- Пожалуй, да, - ответила Мария и бросила на Симона презрительный
взгляд.
- Но почему?
- Я уже устала. И вообще, зря я выбралась на эту прогулку. Скучно,
неинтересно... Вернусь-ка я лучше к мужу.
Видя, что решение Марии окончательное, Елена подъехала к ней.
- Что ж, ладно. Я, признаться, тоже не в восторге от прогулки и с
удовольствием вернусь в замок... Адель, - обратилась она к молоденькой
графине де Монтальбан, - вы с нами?
Графиня украдкой взглянула на Симона, чуть зарделась и отрицательно
покачала головой.
Елена хохотнула.
- Ну, как хотите, дорогуша. Воля ваша. - Она пришпорила лошадь. -
Всего хорошего, господа. Присмотрите за моим братом, ладно? Ему надо
хорошенько развеяться после вчерашнего.
- Непременно, сударыня, - пообещал ей Эрнан. - Мы все будем
присматривать за ним.
Мария Арагонская, не проронив ни слова, хлестнула кнутом по крупу
своей лошади и последовала за Еленой.
Когда обе девушки скрылись за деревьями, Гастон озадаченно спросил у
Симона:
- Признайся, малыш, чем ты так напакостил госпоже Марии, что она
шугается от тебя, как черт от ладана?
- Да ничего я ей не сделал, - растерянно ответил Бигор, покраснев,
как варенный рак. - Ровным счетом ничего.
- Он лишь попытался поухаживать за ней, - объяснил Эрнан. - Не более
того... Гм... О подробностях я деликатно умолчу.
Альбре ухмыльнулся.
- И что он в ней нашел, вот уж не пойму! Худощава сверх меры, ноги
как тростинки, бюст еле заметен, да и лицом не очень-то вышла. Трудно
поверить, что Изабелла Юлия - ее родная сестра.
- Замолчи, Гастон! - резко произнес Эрнан. - Не забывай, что с нами
дама.
Адель де Монтальбан наградила Эрнана чарующей улыбкой. Подобно
большинству женщин, присутствовавших на турнире, она была чуть-чуть
влюблена в него.
- Господин Альбре глубоко неправ, - сказала графиня. - Он судит лишь
по внешности, а между тем, кузина Мария прекрасный человек, очень душевная
и чуткая женщина, хорошая подруга. Она, хоть и высокомерна, но не
