Вы это сами придумали, Джеффри, или прочитали где-то?
-- Но это же очевидно. (Гек мысленно согласился с Джеффри: он не раз
обсуждал с ним, когда еще Фант сидел за баранкой, способы построения
надежной и результативной системы связи и управления в условиях войны банд и
не совсем понимал бурной веселости Малоуна.) А как эта штука работает
практически?
Малоун азартно ударил по клавишам и принялся с пятого на десятое
объяснять и комментировать происходящее. Гек отвел раздраженные глаза от
мерцающего экрана, сел в кресло (время еще было), поднял со столика и
углубился в почти свежую, еще не читанную Малоуном газету, приходящую из
Нью-Йорка с задержкой в сутки и более.
"Мафия стреляет метко!" -- так называлась статья, его заинтересовавшая.
Ее подзаголовок тоном ниже возвещал: "Кастеллано и Белотти мертвы. Нью-Йорк
на пороге мафиозной войны". Далее следовало неубедительное описание
происшедшего, прижизненные фотографии убитых: носатый старик и плотный
мужичок в парике и он же без парика.
"Какая, к бесу, мафия?" -- удивился про себя Гек. В той шайке, как он
понимал, с легкой руки покойного Деллакроче неаполитанцы принимались наравне
с сицилийцами. Это для журналистов что ни банда, то и мафия. А он в тюрьме
на Сицилии такого слова вообще не слышал. И дико ему было видеть, как из-за
двух жмуров поднялся такой шум: в Бабилоне подобных сенсаций (в том числе и
благодаря Геку) по две в месяц случаются, если речь идет о крупных
гангстерах. А уж о мелочи и писать ленятся...
Где-то через четыре недели Фант осторожно попросил у Гека добавочные
средства на покупку компьютера. Он уже ездил к Малоуну дважды в неделю:
дескать, чтобы обеспечить информационную безопасность более полно,
необходимо сканировать оперативное пространство в конце и в начале рабочей
недели, поскольку уик-энд -- идеальное время для вживления офисных "жучков".
А после проверки наступало их с Малоуном время: тот увлеченно объяснял,
а Фант жадно внимал -- инфекция перекинулась на новую жертву.
-- Зачем тебе компьютер? Железа мало у тебя? Весь подвал и так уже в
проводах и ящиках (для нужд Фанта специально переоборудовали подвал, в
котором некогда Гек казнил убийц Гуська, и теперь там было его царство).
-- Это очень полезная штука. Я все данные заведу в электронные таблицы,
буду пополнять и отслеживать, и сортировать -- блеск! Хоть архивы, хоть
справочники с системой поиска... У нас такие возможности будут, что и
Конторе не снились. И вообще...
-- И вообще! Баловство это, так мне кажется. Насколько я понимаю -- это
многие десятки тысяч стоит, верно?
-- Если грамотно выбирать, то по минимуму это обойдется всего тысяч в
пятнадцать. Ну, еще софт, но часть я у Малоуна скатаю, он разрешил...
-- Ну ты и морда! Меня не спросил, да, а с Малоуном уже договорился...
Архивы... Ладно, давай смету на минимум и на максимум, поищем оптимум.
Поскольку я в этом деле не разбираюсь -- к смете приготовь подробные устные
комментарии на понятном мне языке. Что такое софт?
-- Есть "железо", а есть -- "софт". Железо -- это устройства -- ви...
жесткий диск там, монитор, принтер, а есть -- программы разные, инструкции
для машины -- это "софт".
-- Ни хрена не понял (Гек схитрил -- он помнил разговор у Малоуна и
примерно понимал, о чем идет речь, но по привычке не торопился обнаруживать
узнанное)... Хорошо. Держи дополнительную сотню. -- Гек вынул из ящика стола
еще два корешка пятисотенных купюр и бросил перед обомлевшим Фантом. --
Каждую неделю отчет об истраченном. Можешь сам искать оптимум, но не вздумай
химичить... Понял?
-- Да, сэр! Так точно, сэр! Разрешите идти?
Гек молча, не торопясь, вышел из-за старого канцелярского стола (дело
было в "Коготке", в задних комнатах, где Гек периодически занимался
оперативными вопросами), больно уцепил расшалившегося от великой удачи Фанта
за ухо, подвел к выходу и пинком вышиб его из комнаты. Собственноручно
захлопнул дверь. Сквозь нее из "приемной" донесся радостный гогот охраны.
Время шло. Малыш, Китаец и Кубик ушли на "Пентагон", в подмогу Ушастому
воевать за правду и власть, с десяток парней помельче оседали на
периферийных зонах, куда скорее всего могли определить и Гека, согласно им
же разработанному сценарию. Золото Ванов он поднапрягся и в две недели по
ночам перетаскал в литейку. Вместе с новыми накоплениями это составило более
двух с половиной тонн металла очень высокой пробы. Но Гек не торопился его
расходовать, денег хватало и без этого, несмотря на бешеные расходы по
подготовке Гека к посадке. Война в городе тем временем шла на убыль: Гек и
сам не ожидал, что враги так легко пойдут на переговоры и уступки, больше
похожие на капитуляцию. Эти годы Гек и его люди беспрерывно воевали,
безжалостно истребляя враждующие шайки. И Геку все казалось, что ложкой море
черпает, но он не знал, что противоборствующие банды, обессиленные
чудовищным кровопусканием последних лет, не желали больше тягаться за
территории, принадлежащие давно сгинувшим поколениям гангстеров, их
предшественников. Где они -- Дядя Том, Дядя Ноел, Дядя Грег, Дядя Кристос,
Дядя Сэм... Только титулы в памяти и остались... Был бы жив Дядя Джеймс...
Вот говорят -- крутой был бандюга, он бы еще мог что-то сделать с наглым
уркой, но где тот Дядя Джеймс? А многие считают, что это он его и заделал в
стародавние времена...
Владения Гека раскинулись широко: все западные районы-острова,
здоровенный северо-западный округ -- все местное уголовное подполье
склонилось перед его эмиссарами. Гек возвел в ранг Дядек Тони-Сторожа и
Эла-Арбуза, выделил профсоюзы и подпольную лотерею в управление Гнедым. От
Дядек, заключивших с ним перемирие, в ультимативной форме потребовал через
Арбуза, чтобы они не вмешивались в "пентагонные" проблемы. Делать нечего --
согласились. Пит Малыш проявил себя выше всех похвал, но к прежней трешке
раскрутился еще на три года (за нападение на надзирателя) и фактически брал
наследство Ушастого в свои руки, а заодно и верховенство во всем
"Пентагоне". Гек, естественно, утвердил его зырковым. Кубика зарезали, Джон
Китаец, под стать Малышу, тоже был на уровне. Лишенные поддержки с воли (а
среди простых сидельцев гангстерам добровольной поддержки и не было)
тюремные вожди сдались и приняли новые порядки со склоненными головами.
Ушастому пора было на волю. Гек приготовил для него "трудный" район,
переходящий в китайские кварталы, населенные, впрочем, и корейцами и
вьетнамцами. Должен он был и выпалывать наркоторговцев, а именно: грабить и
убивать, не соблазняясь на сам этот бизнес. У Сержа Ушастого младшая
сестренка опустилась и померла на героине, ему можно было верить в этом
отношении.
Однако, несмотря на "революцию" в городской тюрьме, уголовный мир
страны Бабилон не собирался снимать с "Пентагона" свое проклятие, и Гек
ничего не мог с этим поделать. На воле.
И вот пришел день, наступление которого Гек оттягивал под разными
предлогами уже которую неделю. Все было рассчитано точно: Гек со всей
свитой, но автономно, поехал в Иневию.
Возле заранее выбранного ювелирного магазина Фант со своими людьми
установил аппаратуру, просигналил, что все в порядке. Мелкий уголовник,
одетый точно так же, как Гек, примерно одного роста с ним, подошел к витрине
и с помощью гири на цепочке в два удара сокрушил толстенное, но обычное
стекло витрины. Руками в перчатках выгреб хрустальную мишуру,
замаскированную под драгоценности, обернулся, дав съемочным камерам четко
снять его лицо, и побежал за угол (к машине). Здесь было самое тонкое место:
мужика не должны были прихватить ни под каким видом, а убивать его шеф
категорически запретил -- "это не по понятиям". Тачка рванулась с места в
карьер, через два квартала подмена, билет на самолет до Фибов -- и на дно,
пока все не образуется. Скромная свадебная группка через дорогу напротив
тотчас же свернулась, вместе с фотографом и любительской видеокамерой,
видимо не желая попасть в свидетели в такой радостный день. А Гек, стоявший
за углом, удостоверившись, что все в полном порядке, быстрым шагом двинулся
прочь с места происшествия. Полиция вычислила его легко и задержала
буквально через пятнадцать минут.
Два предварительно подвыпивших мужика, из местных связей, охотно дали
показания об увиденном и -- "вроде бы он", "похож" -- опознали в Геке
преступника. Естественно, что ни гири, ни украденного хлама при нем не было.
Еще с полдюжины свидетелей более или менее внятно подтвердили, что именно
Гек пытался ограбить витрину ювелирного магазина.
Самуил Каршенбойм, хозяин магазина, хитрющий и прожженный делец,
невероятным носом своим почуял нечто неладное в этих событиях. Через
благодарных ему полицейских он разузнал предварительные данные о
преступнике, через бабилонских родственников вдруг понял кто забрался к нему
в витрину, и тотчас рванул в полицию -- решать дело миром. Однако
следователь отмахнулся от него вежливо и попросил прийти завтра, без спешки.
Тем же вечером Каршенбойма навестила делегация его неформальных защитников
из местной еврейской банды. Глава клана, по кличке Ной, заметно нервничая,
попросил Каршенбойма никуда не ходить и ничего не отзывать. Двое молчаливых
незнакомцев, видимо близнецы-братья, одобрительно кивали головами, но в
разговор не вмешивались.
В местной синагоге даже мудрый раввин прислушивался к мнению
Каршенбойма, который очень многое понимал в жизни, но был скуп на
необдуманные слова.
Один из незнакомцев порылся в боковом кармане, вынул оттуда стопку
пятисотенных купюр и дружелюбно протянул ее Каршенбойму -- компенсация за
витрину. Тот еще раз подтвердил свою репутацию умнейшего человека -- без
колебаний взял деньги и расплылся в довольной улыбке, как от выгодной сделки
(на самом деле суперстекло обошлось ему втрое дороже -- из Венеции везли).
В этом однотомном деле сплошь выглядывали белые нитки, но только по
части мотивов. Зачем боссу столичной группировки, большому боссу, как
утверждают коллеги из Бабилона, лезть в паршивый магазин за фальшивыми
побрякушками?.. Приехав для этого в Иневию, черт побери. И никаких попыток
его отбить, никаких залогов и давлений на свидетелей...
Пог Фоксель, следователь прокуратуры, вскоре получил в руки фонарик,
освещающий странные события в ведомом им деле: Эли Муртез из Службы (еще
одна столичная шишка, только официальная) прикатил в местный департамент
Конторы на четвертые сутки после задержания Ларея и сидел чуть ли не верхом
на следователе, суя свой толстый румпель в каждую бумажку. Что ж, из
характера и направленности вопросов примерно понять случившееся можно: этот
Ларей решил отсидеться подальше от воли, где ему припекло, видать, по самые
помидоры, либо выполняет задание тех, кто за ним стоит.
Ну и хрен бы с ним, а Фокселю плевать: сдал в суд, а там -- трава не
расти... Свидетели есть, преступное прошлое есть, адвокаты мышей не ловят,
угроз никому ни от кого... -- замучаются на доследование отправлять... Сам
Ларей отнекивается, правда, но это уж суд решит...
Суд определил: шесть лет с отбыванием наказания на специальном режиме
(спецзона 26/3 на юго-востоке, плоскогорье, вечная мерзлота, четыре тысячи
посадочных мест, лояльное администрации самоуправление из числа лиц, твердо
ставших на путь исправления).
Деньги могут не все. В этой истине Гек в который раз уже убедился,
