ответил Тревис, однако натолкнулся на стену явного неодобрения.
- Разве не ты испытал то странное ощущение ночью, когда мы сидели в
засаде? Что, если ты, как и монголы, попадешь под контроль машины? Ведь
тогда ты станешь опасным оружием против нас, своих же сородичей, - тон
Джил-Ли был откровенно враждебным.
В его словах имелась доля истины, однако Тревис с каждой минутой все
больше ощущал свою правоту. Башни заброшенного города хранили свою тайну.
И если ее раскрыть, даже рискуя недовольством собственного клана, причина
возникновения в горах этих строений могла поведать о многом. Тревис
интуитивно чувствовал: игра стоит свеч.
- Может, дело в том, - холодно заметил Нолан, - что ты уже стал
винтиком этих машин. Если так, то мы не нуждаемся в твоем присутствии
среди нас.
Вот оно. Открытая враждебность с большей долей убежденности, чем
пассивное сопротивление Деклая. Тревиса это сильно обеспокоило. Семья,
клан, все это важные вещи для апача. Если сейчас он допустит ошибку,
совершит неверный шаг и его изгонят, то как апач он окажется потерянным
человеком. В прошлом его народа существовали подобные изгои, такие, как
бесславный апач Кид, который убивал и убивал, и убивал не только белых, но
и своих сородичей. Люди-волки, которые и жили в холмах по волчьим законам.
Эта страшная участь теперь реально замаячила перед ним. Вверх по лестнице
цивилизации ли, вниз ли, почему же так неймется его любопытству?
- Послушай, младший брат, - Джил-Ли с перевязанным боком шагнул к
нему. - Скажи мне, что ты хочешь отыскать в этих башнях?
- На тех, других планетах, в подобных зданиях мы нашли секреты
древних. Что-нибудь может сохраниться и здесь.
- И среди этих секретов древних, - вступил в разговор Нолан, -
нашлись те, которые привели нас в этот мир? Так?
- А что, Нолан, кто-нибудь заставлял тебя, или тебя, Джил-Ли, или
тебя, Цуай, лететь к звездам? Нас предупреждали о том, что с нами может
произойти. Но несмотря ни на что, вы все согласились и стали
добровольцами.
- За исключением этого путешествия. На него у нас никто не спрашивал
согласия, - отозвался Джил-Ли. - Да, Нолан, я не думаю, что наш брат
собирается искать новые навигационные кассеты. Да и какая от них польза?
Наш звездолет уже никогда не взлетит. Так что же ты все-таки ищешь?
- Знания... может, оружие. Разве можем мы противостоять машинам
красных? Поймите, большинство машин, которые они сейчас используют,
похищены ими на кораблях инопланетян в разных временах. Я убежден, что на
каждое оружие есть своя защита.
Нолан мигнул, и впервые за все время на его бесстрастном лице
промелькнула заинтересованность.
- На лук - ружье, - произнес он напевно. - На ружье - пулемет, пушка,
бомба... Защита может оказаться страшнее самого оружия, и ты считаешь, что
в этих башнях можно найти вещи, которые превзойдут машины красных? И
окажутся более убийственными, чем пушка против пулемета?
Тревис испытал прилив вдохновения.
- Разве мы не сменили лук на ружье, когда вышли на тропу войны против
синих мундиров?
- Но мы же не собираемся выступать против этих красных, -
запротестовал Льюп.
- Может, не сейчас. Но как быть, если они пересекут горы и, возможно,
гоня перед собой монголов...
- И ты уверен, что если обнаружишь в этих башнях оружие, то поймешь,
как им воспользоваться? - поинтересовался Джил-Ли. - Откуда ты возьмешь
это знание, мой юный брат?
- Я ничего такого не утверждаю, - возразил Тревис. - Но я учился на
археолога, и мне довелось видеть другие планеты звездного народа. Кто еще
среди нас мог видеть подобное?
- Это верно, - нехотя согласился Джил-Ли. - И мне кажется, в осмотре
этих башен есть определенный смысл. Стоит красным обнаружить их первыми, и
если только такое оружие существует, тогда уж мы точно окажемся загнаны в
тупик, а противник будет преследовать нас по пятам.
- Ты собираешься отправиться к этим башням прямо сейчас? - спросил
Нолан.
- Я пойду напрямик, а затем присоединюсь к вам на другой стороне
перевала.
Растущее напряжение и жажда действия настолько раздразнили его, что
он готов был, бросив все, сломя голову нестись к старому городу.
- Будь осторожен, - сказал Джил-Ли, предостерегающе выставив ладонь.
- Помни, мой младший брат, что стоит только раз ошибиться в выборе тропы,
и можно не вернуться.
- Мы подождем на той стороне перевала ровно один день и одну ночь, -
вставил Нолан. - После этого, - он пожал плечами, - какую бы ты тропу ни
выбрал, тебе придется идти по ней одному.
Но слова Нолана словно зависли в пустоте, Тревис даже не понял их
сути. Все его мысли были заняты только башнями древнего города. Он уже
тронулся в путь.
12
Тревис выбрал прямой маршрут по гребням высот. Однако до наступления
ночи ущелья достичь не успел. Ему не хотелось входить в долину при лунном
свете. Теперь в нем боролись два желания: первое - немедленно отправиться
в город и исследовать башни. Второе - повернуть назад и уйти, оставив все,
как есть. Тревис вдруг понял, что отчаянное любопытство борется в нем с
невероятным страхом. Он даже не мог понять, откуда тот возник. Может быть,
это были всего лишь глупые древние суеверия, навеянные редаксом? Но в то
же время Тревис ощущал себя цивилизованным человеком, археологом, которому
предстояла трудная, но интересная задача.
Скорчившись, он сидел в темноте и пытался разобраться в нахлынувших
на него ощущениях. Откуда в нем вдруг возникла такая потребность
исследовать башни? Эх, если бы только койоты были рядом с ним... Почему,
зачем и куда они исчезли?
Тревис сидел, прислонившись спиной к краю скалы и вслушивался в
каждый шорох, доносившийся до него из ночи, впитывал каждый запах,
приносимый легким прохладным ветерком. Ночь жила своей собственной жизнью.
Он узнавал лишь некоторые из этих звуков, еще меньше он видел. Неожиданно
по диску луны скользнула гигантская тень. Она была так огромна, что на
секунду Тревис даже подумал, что это может быть только вертолет, но крылья
взмахнули и существо слилось с темнотой ночного неба, исчезнув так же
беззвучно, как и появилось. Гигантский ночной хищник. Такого Тревису
видеть еще не доводилось.
Положившись на традиционную охотничью предосторожность, Тревис решил
немного передохнуть, а чтобы враг не подобрался к нему незамеченным, он
забросал сухими ломкими веточками единственный путь к впадине, в которой
теперь укрывался. Ненадежная защита, но она помогла бы ему вовремя поднять
тревогу. И теперь он сидел, уткнув лицо в колени и временами задремывал,
отдаваясь во власть зыбкого сна. Но сон был слишком короток и вскоре
Тревиса до костей пробрал утренний холод. Он с трудом дождался рассветного
часа, проглотил пару концентратов, запил водой и пустился в путь.
К восходу солнца он добрался до водопада и поспешил дальше, с
приближением долины все более и более ускоряя шаги. Однако, поймав себя на
этом, он намеренно замедлил шаг из природной осторожности. Поэтому, когда
он добрался до арки, то миновал ее уже не спеша и тихо окунулся в
мерцающий золотистый туман, окружавший башни.
Здесь ничего не изменилось с того времени, как он впервые пришел сюда
с Кайдессой. Разве что добавилось присутствие Наликидью и Нагинлты. Они
лениво поднялись с желто-зеленой дороги и трусцой двинулись ему навстречу,
не проявляя при этом никакого удивления, словно расстались всего несколько
минут назад.
Тревис опустился на колено и протянул руку самке, которая всегда
более дружелюбно относилась к нему. Та сделала несколько шажков и ткнулась
в ладонь холодным носом, при этом слабо заскулив.
Почему? Этих почему у Тревиса набралось уже слишком много. И он
постоянно мысленно задавал их себе. Почему они оставили его? Почему
предпочли именно это место, хотя здесь совершенно нет дичи? Почему сейчас
они встречали его так, словно ждали его возвращения?
Тревис перевел взгляд с животных на башни, на эти окна, расположенные
ромбами вдоль стен. И вновь ему почудилось, что кто-то наблюдает за ним.
Впрочем, не удивительно. Этот золотистый туман вполне мог скрывать
наблюдателя, в то же время предоставляя ему прекрасную возможность следить
за всеми, кто появляется перед башнями.
Он двинулся к стенам, беззвучно ступая мокасинами. Однако в нависшей,
удушливой тишине ясно и отчетливо раздавалось цоканье когтистых лапок по
камням. Лучи солнца сюда не проникали. Вместо него над головой висело
ослепительное золотистое марево, и Тревису все казалось, что клубы тумана
все больше и больше сгущаются вокруг него. Он уже не мог разглядеть арку,
сквозь которую вошел на площадь.
- Найенезйани - победитель чудовищ - дай силы моей руке натянуть лук,
дай силы моему запястью метать ножи.
Из каких глубин памяти всплыла эта древняя формула? Тревис даже не
осознавал, что говорит, пока слова сами собой не сорвались с губ.
- Ты, ждущий - ши индай то-дай ишан - апач не пища для твоего
желудка. Я - Фокс из племени Иткаткуднде'ю - Народа Орлов, и подле меня
идут га-н...
Тревис мигнул и потряс головой, словно пробуждаясь. Что побудило его
произнести все это? Почему он использовал слова и фразы, которые уже давно
не входили в современную речь?
Тревис обошел основание первой башни. Ни двери, никаких щелей или
отверстий обнаружить не удалось. Вторая, третья. Ничего. Если он
собирается попасть внутрь, то ему надо найти способ добраться до нижних
окон.
Он прошел в другую арку, ту, которая вела к кочевью монголов. Здесь
он срезал молодое деревце, обстругал его, получилось что-то вроде жерди.
Затем Тревис разорвал кушак на полоски и связал довольно крепкую веревку,
длины которой, правда, едва хватало для его целей. Он привязал ее к жерди
и затем со второй попытки закинул эту длинную палку как копье в нижнее
окно. Когда же он потянул за веревку, жердь застряла в проеме. Лестница
была не слишком надежной, но выбирать не приходилось. Он быстро взобрался
по веревке и навалился животом на подоконник.
Подоконник оказался широким, не меньше 25 дюймов от внешнего до
внутреннего края. Тревис переждал несколько мгновений, не торопясь
входить. Он глянул вниз. Веревка болталась у самой земли, а рядом лежали
оба койота. Высунув языки и задрав морды, они с любопытством смотрели на
него.
Полутемная комната была круглой, напротив виднелся еще один проем
окна с другой стороны башни. Тревис легко спрыгнул на пол. Подоконник
располагался на высоте четырех футов от пола, и свет из окна освещал
только часть комнаты. Тревис замер на месте, внимательно оглядывая
помещение. Никаких предметов обстановки здесь не было, лишь в центре из
колодца темноты вздымалась фиолетовая колонна, разливая вокруг себя
слабый, мерцающий свет. Привыкшие к сумраку глаза отметили на синем фоне
пульсацию зеленого и лилового цветов.
Колонна уходила вверх и вниз в большие отверстия в полу и потолке.
Выбор у Тревиса был невелик - спуститься вниз, каким-то образом подняться
наверх или просто-напросто выбраться наружу из другого окна.
Осторожно ступая, Тревис подобрался к колодцу. Сквозь мягкую кожу
мокасин он ступнями ощущал твердую гладкую поверхность камня, покрытую
толстым, нежным слоем пыли, которая при каждом шаге вздымалась маленьким
облачком. Кое-где в пыли Тревис заметил странные треугольные отпечатки. Их
могли оставить только птицы, подумал он. Во всяком случае, эти башни не
посещались разумными существами долгое-долгое время. Он подошел к колодцу
