пистолет в кобуру и одной рукой опираясь о скалу, медленно заковылял к
стоявшим с опущенными поводьями лошадям, возле которых лежали неподвижные
монголы. Но Тревис сразу же мысленно прикинул, что когда враг доберется до
края скалистой стены, то ему придется сделать выбор: либо убрать руку с
пластины на груди, либо перестать держаться за камни. Вот в этот-то момент
он и может открыться для нападения.
Кони!
Тревис наложил стрелу на тетиву и выстрелил: не в красного, который в
этот момент отошел от скалы, предпочитая потерять опору и идти на слабых
ногах, пошатываясь из стороны в сторону, но по-прежнему держась за
нагрудный диск. Он выстрелил в воздух, прямо рядом с мордой одного из
коней. Тот, дико заржав, вздыбился и стал разворачиваться. Попятившись,
животное невольно толкнуло плечо красного, который пытался нащупать
поводья. Потеряв равновесие, человек упал на скальную стену, выставив
вперед руки. Конь снова испуганно заржал и метнулся к выходу из расселины.
Паника охватила и остальных лошадей. Хрипя и всхрапывая, они все помчались
следом, поднимая тучи пыли. Красный прижался к стене, пытаясь избежать
лошадиных копыт.
Он не двинулся до тех пор, пока дробный топот копыт не затих за
поворотом. На земле осталась лежать только одна раненая лошадь, которая
все еще судорожно пыталась приподняться. У Тревиса гора свалилась с плеч:
может, им и не удалось добраться до этого красного, но теперь, с
поврежденным боком и оставшись без коней, он стал более уязвим. Это
повышало их шансы.
Очевидно, красный и сам это прекрасно понимал, потому что сразу же
оттолкнулся от скалы и поковылял за сбежавшими лошадьми. Но ему удалось
сделать всего несколько шагов, а потом он обессиленно опустился на большой
камень и принялся манипулировать с пластиной на груди.
Рядом с Тревисом бесшумно возник Нолан.
- Что он собирается делать? - его губы почти касались уха Тревиса, и
шепот едва слышался даже так близко.
Тревис отрицательно повел головой. Действия врага для него оставались
совершенной загадкой. Разве что, попав в такую сложную ситуацию, тот,
может быть, пытался вызвать помощь. Правда, что толку от этого? Ведь
вертолет все равно нигде здесь не смог бы приземлиться.
Самое время попытаться унести Льюпа. Тревис ясно видел, как
шевельнулась рука упавшего апача. У него появилась надежда, что выстрел
красного все-таки оказался не смертелен. Он коснулся руки Нолана и указал
на Льюпа, затем, отложив в сторону лук и колчан, снял рубаху, чтобы не
выделяться на фоне камней. Рядом с раненым апачем Тревис заметил небольшой
скальный выступ, который мог бы послужить отличным прикрытием. Но тогда
ему придется проползти мимо одного из монголов. Правда, Тревиса это не
слишком заботило: все они так и лежали неподвижно с тех пор, как мешками
свалились с лошадей, не проявляя никаких признаков жизни.
С предельной осторожностью Тревис проскользнул между двумя скальными
выступами в узкую щель, прополз, словно змея, под кустом и приостановился
только возле неподвижного монгола.
Тот лежал, вжавшись желтой щекой в песок, с отвалившейся челюстью и
полуприкрытыми глазами... Тревис вдруг понял, что перед ним труп. Каким-то
образом красному удалось уничтожить их всех во время первой атаки. По всей
видимости, он решил, что все его четыре пленника имеют отношение к этому
нападению.
Наконец Тревис добрался до выступа, у которого лежал Льюп. Он
действовал довольно смело, прекрасно зная, что если противник вдруг
оторвется от своей машины, Нолан обязательно даст знать. Тревис протянул
руки и ухватил Льюпа за лодыжки, почувствовав, как напряглись мускулы под
пальцами. Молодой апач приоткрыл глаза, его взгляд сфокусировался на
Фоксе. Над ухом юноши виднелся кровавый след от пули. Видно, красный
целился в голову: при попадании самый надежный выстрел.
Льюп быстрым рывком перекатился, а Тревис одновременно подтянул его
за ноги. Они оба оказались под прикрытием выступа. Раздался выстрел.
Мелкая крошка посыпалась на головы, но они уже были в безопасности, по
крайней мере, на какое-то время. Тревис был уверен, что красный не рискнет
нападать в открытую.
С помощью Тревиса Льюп добрался до места, где их поджидал Нолан. Сюда
же подошел и Джил-Ли. Он осмотрел рану юноши.
- Царапина, - сообщил он. - Поноет немного, вот и все. Правда, позже
может остаться рубец, воин, - он ободряюще хлопнул Льюпа по плечу и
наложил на рану мазь.
- Пора уходить, - решительно произнес Нолан.
- Он нас видел и знает, что мы не монголы.
Колючий взгляд Нолана хлестнул Тревиса. Тонкие губы нервно сжались.
- И как же мы можем сражаться с ним?..
- Стена... стена, которую не видно... она окружает его, - вмешался
Льюп. - Я хотел вонзить в него нож и не смог!
- Человек с невидимой защитой и пистолетом, - вступил в разговор
Джил-Ли. - Как ты собираешься с ним сражаться, брат?
- Не знаю, - признался Тревис. Но он твердо верил, что отступи они
сейчас, позволяя красному связаться со своим народом, то те очень скоро
примутся изучать и обшаривать южные степи за хребтами. Возможно,
стремление узнать больше об апачах заставит их даже перегнать вертолет
через горы. Источником всех будущих бед и опасностей апачей представал
сейчас этот красный.
- У него повреждена нога, и далеко уйти он не сможет. Даже если он
вызовет вертолет, здесь некуда сесть. Ему все равно придется искать другое
место за холмами, чтобы его подобрали.
Цуай кивнул в сторону стен расщелины.
- Там все усеяно камнями. Устроить обвал на дороге...
Что-то внутри Тревиса противилось такой идее. Конечно, сражаться один
на один и победить в равной схватке - такая мысль его прельщала куда
больше. Кроме того, ему хотелось получить пленника, а не бездыханный труп.
Но в то же время, использовать особенности рельефа в своей борьбе было
привычным делом для апачей. Они испокон веков прибегали к подобным
хитростям.
Однако Нолан одобрительно кивнул, и Цуай с Джил-Ли моментально
исчезли, бросившись исполнять задуманное. Пусть даже красный и обладает
надежной защитой, но сможет ли она устоять против лавины камней? Им всем
это казалось невероятным.
Апачи незаметно подобрались к вершине. Красный по-прежнему сидел на
камне, прислонившись спиной к скале, и только руки его беспрестанно
двигались, манипулируя нагрудным диском.
Внезапно тишину нарушил многоголосый вой.
- Дар-у-гар! - покатился по горам боевой клич монгольских орд.
Над гребнем соседнего склона вздыбилась людская волна. Они неслись
прямо на апачей, размахивая кривыми саблями и вопя во всю глотку. Впереди
всех бежал Менлик, полы балахона развевались, словно крылья гигантской
хищной птицы. Хулагир... Джагатай... знакомые лица монгольского лагеря. И
стремились они уничтожить не того правителя внизу у скалы, а смести самих
апачей.
Невидимые за большими валунами, у апачей оставалось всего несколько
секунд отсрочки. Стрелы их достать не могли, но и времени самим
воспользоваться луками у них не оставалось.
- Он держит их под контролем! - Тревис нетерпеливо дернул за плечо
Джил-Ли. - Они остановятся, только если мы убьем его.
И не дожидаясь ответа, он тут же всем телом навалился на обломок
скалы, который нависал прямо над расщелиной. Валун подался и покатился,
увлекая за собой и остальные камни. Тревис споткнулся, упал, и тут на его
тело навалился монгол. Ему пришлось изо всех сил удерживать саблю, которая
едва не впивалась ему в горло. Вокруг творилось что-то невообразимое:
вопли, хрипы, удары... Началась настоящая свалка. Внезапно все это
перекрыл страшный грохот снизу.
Искаженное злобой лицо в футе от Тревиса смотрело на него
сумасшедшим, бессмысленным взглядом. Хриплое дыхание рвалось из
скривившегося рта. Неожиданно в глазах мелькнуло изумление, затем страх.
Монгол отпрянул назад и судорожно забился в руках апача, но теперь уже не
атакуя, а пытаясь высвободиться. Тревис разжал руки. Монгол повалился
рядом на землю, тяжело дыша.
Тревис перевел дыхание и с трудом сел. Свалка прекратилась. Кто-то
поднимался с земли, кто-то подбирал оружие. Движения людей были какими-то
замедленными. Тревис заметил, как на боку Джил-Ли постепенно расплывается
кровавое пятно. Подле него валялся один из монголов. Он отчаянно кашлял и
прижимал обе руки к груди. Менлик, упавший неподалеку, ухватился рукой за
кривой ствол низкорослого сухого дерева и медленно поднимался на ноги,
пошатываясь, словно после долгой изнурительной болезни.
Инстинктивно обе группы разделились, разойдясь по разные стороны
расщелины. Лица апачей были угрюмы, в то время как монголы, похоже, только
сейчас начали до конца осознавать происшедшее. Однако Тревис боялся, что
принужденная атаковать апачей орда теперь может всерьез обозлиться и
напасть снова, но теперь уже вполне осознанно. А отсюда недалеко и до
настоящей войны на истребление.
Тревис подполз к обрыву и заглянул вниз. Красный лежал там,
погребенный под целой грудой камней. Его защита, должно быть, не
выдержала, поскольку голова у него неестественно запрокинулась назад, а в
шлеме виднелась большая вмятина.
- Красный мертв! - воскликнул торжествующе Тревис и повернулся к
монголам. - Ты по-прежнему хочешь сражаться за него, шаман?
Менлик оторвался от дерева и подошел к обрыву. Другие монголы тоже
двинулись следом за ним. Глянув вниз, шаман нагнулся, подобрал бурый
осколок камня и швырнул в недвижимого врага. Они услышали жесткий хлопок,
на пластине мелькнула фиолетовая искра. С рабской машиной было покончено.
Кто-то угрожающе заворчал, и двое монголов принялись спускаться вниз
по обрыву. Менлик окликнул их, и они остановились.
- Не смейте ничего трогать, - прокричал он по-английски. - Может, нам
удастся что-нибудь разузнать...
- Красный со своей машиной - ваш, так же как и вся эта земля. Но с
этого момента вы не появляетесь на юге, - предупредил Джил-Ли.
Менлик резко обернулся к нему, побрякивая амулетами на поясе.
- Значит, так обстоят дела, апач?
- Именно так, монгол! Мы не собираемся выступать на тропу войны с
союзниками, которые в любой момент могут воткнуть свои ножи нам в спины.
Длинные пальцы шамана разжались и снова сжались в кулак.
- Ты мудр, апач, но иногда требуется нечто большее, чем просто
мудрость...
- Мы оба мудры, шаман. Не будем бросать слов на ветер, - весомо
ответил Джил-Ли.
Цуай и Льюп, подобрав оружие, уже пустились в путь к перевалу. Они
ушли довольно далеко, когда остальные апачи последовали за ними. Они
прошли две гряды, и только тогда остановились на привал, чтобы осмотреть
свои раны и немного передохнуть.
- Мы идем туда, - Нолан дернул подбородком в сторону юга. - Сюда мы
не вернемся. Здесь слишком много колдовства.
Тревис шевельнулся, собираясь что-то сказать, но заметил на себе
недовольный взгляд Джил-Ли.
- Идем?.. - повторил он.
- Да, мой юный брат. А тебе хотелось бы пуститься в путешествие с
теми, кем правит машина?
- Нет. Но только на этой стороне гор нам нужны глаза.
- Зачем? - Джил-Ли на этот раз действительно не мог его понять. - Мы
теперь собственными глазами видели, как работает эта машина. Нам просто
повезло, что красного удалось убить. Теперь он уже ничего не сможет
поведать своему народу, как ты опасался. И эта война между монголами и
красными нас не касается. Чего же еще искать здесь?
- Мне стоило бы еще раз наведаться в заброшенный город, - правдиво
