Я ни в чем не уверен. Может быть, здесь давно уже нет ни Би-центра, ни других внеземных чудес. Может быть, с тех пор оставленный без опеки здешний земной мир жил и развивался по-своему и еще не родил ни своих Эдисонов, ни своих Туполевых.
Но гадать не приходится. К нам уже подходит мужчина лет сорока в синей замурзанной куртке и такой же соломенной шляпе, как и у нас. Он уже давно стоял поодаль, наблюдая за грузчиками и приглядываясь исподтишка к нам.
- Видать нездешние? - повторяет он продавца шляп.
- Из Города,-говорит с достоинством Мартин.
- А что, работы в Городе не хватает?
- Скучно на одном месте.
- Могу на погрузку поставить. Крючья получите,- говорит человек в синей куртке.
- А платить сколько будете?
- Как всюду. По пятьдесят сантимов в час. За день работы пять франков.
- А что грузить?-спрашивает Мартин.
- Может, рыбу, может, пшеницу. На серебро не поставлю. Слитки с рудников полицейские сами будут грузить.
- Почему такой почет серебру?-смеется Мартин.
Человек в синей куртке сердито хмурится.
- Почет серебру...-укоризненно повторяет он.-Самый драгоценный металл. Украдешь слиток-в цилиндре будешь ходить
Ходить в цилиндрах мы не собираемся, красть слитки тоже. Потому соглашаемся на пять франков в день. Надо же где-нибудь добывать деньги: полтинники, оставшиеся у Мартина, могут в конце концов навлечь на нас неприятности.
Между тем наш новый знакомый затрагивает еще один непраздный вопрос:
- У старины Вильсона в ресторации "Веселый петух" есть номера для постояльцев. Два шага отсюда. Скажите, что Фляшон прислал. И ночевка и выпивка обеспечены даже в кредит, если я поручился. Не задерживайтесь, ребята, пока народу в салуне кот наплакал.- Он пожимает нам руки большой мозолистой лапой бывшего грузчика и удаляется не оглядываясь.
Глава II "ВЕСЕЛЫЙ ПЕТУХ"
Его мы находим действительно в двух шагах на главной улице. Он висит над длинным крыльцом без всякой вывески, вычеканенный из меди, тускло-золотистый на здешнем поджаривающем человека солнце. На крыльце, лежат два детины с лицами, прикрытыми ковбойскими шляпами. Их можно принять за мертвецов, но они всего лишь мертвецки пьяны.
Мы осторожно обходим их и, толкнув дверь, попадаем в длинный полутемный зал ресторации. Здесь полтора десятка столиков и стойка, обитая жестью. Столы почти все пусты, за исключением двух-трех, за которыми сидят парни, обросшие колючей щетиной вроде нас или отрастившие уже лохматые бороды, и пьют что-то темное - виски или пиво. На нас они не обращают никакого внимания. Мы на них тоже.
Не спеша подходим к стойке.
- Два виски,-говорит Мартин, небрежно бросая на жестяную стойку монетку в двадцать сантимов.
- Два виски требуешь, так и плати вдвое,- отвечает старик, хозяин заведения.
Мартин добавляет еще одну монетку. Так мы учимся здешнему счету.
- А как насчет ночлега, папаша?-спрашиваю я. Старик долго глядит на нас, как бы оценивая нашу кредитоспособность.
- Есть комната с кроватью,-шепелявит он.-Больше трех человек лежать в кровати не разрешается.
- Нас только двое, папаша.
- Все одно три франка, и деньги вперед.
- Мы от Фляшона, папаша.
Старик добреет, открывая беззубые десны.
- Значит, завтра с утра на погрузку? Пароход пришел из Вудвилля, знаю. Что ж, можно подождать до расчета с Фляшоном. Ужинать будете?
Ужинаем молча, хотя поговорить есть о чем. Что мы знаем о мире, куда забросила нас судьба? Что пирожок стоит пять сантимов, а полбокала виски с теплым лимонадом - двадцать? Что за десять часов работы мы получим по пять франков, из которых три нужно отдать за квартиру? Да и вообще что можно узнать об окружающем тебя мире, если целый день таскать на спине мешки с зерном или углем, а ночь спать без просыпа на гнилой соломе.
- Хорошо бы уехать отсюда на этом же марктвеновском пароходике,- рассуждает вслух Мартин.-Интересно, сколько стоит билет до Вудвилля?
- Посчитай еще дорогу от Вудвилля до Города.
- Ты думаешь все-таки добраться до Города?
- Не век же мы будем торчать в Сильвервилле,-говорю я.
- А кого будем искать в Городе?-вздыхает Мартин.- Может, кто жив остался?..
Утром мы находим Фляшона там же, где видели его и вчера, он по-приятельски подмигивает нам, и минут через пять мы получаем всю экипировку грузчика: мешок из дерюги с двумя дырками для головы и рук и пару деревянных крючьев на спину. Шляпы надежно защищают от солнца, а крючья прочно закрепляются на плечах.
- Ну а теперь на речной причал. Там сейчас начнется погрузка,- командует Фляшон.
Мы становимся в цепь таких же грузчиков к длинным штабелям мешков с пшеницей. В каждом мешке не меньше сорока килограммов. С трудом взваливаем его на спину, помогая друг другу. Так же работают и соседи, шагающие, согнувшись, с мешками по деревянным сходням к трюму парохода. Трюм неглубок, и мешки складывают внизу под командой какого-нибудь другого Фляшона. Все работают молча, не слышно ни шуток, ни смеха, ни ругани, только кряхтят и тяжело дышат. Мартину, идущему впереди, легче, чем мне, он сильнее, я же через час задыхаюсь, уже нет сил взвалить мешок на крючья, вот-вот упаду. Сосед сзади советует дружески: "Обожди чуток, пропусти цепь, отдохни. С непривычки всегда трудно, потом втянешься". Но я понимаю, что легче не будет, десять часов не вытяну.
Через два часа, когда объявляют перекур, я уже лежу на мешках полутрупом. Наши соседи, молчаливый Пит и весельчак Луи, угощают нас самодельными, скрученными из табачного листа сигаретами. Оба они студенты из города, приехавших сюда подработать во время каникул.
- Я говорил: не сгибайтесь.-советует мне Луи.-Мешок не так прижимает.
Зато память пришибло
Луи не понимает.
- А что забыл?
- Все. И год, и месяц, и день. Помоги вспомнить.
- Серьезно?
- Вполне серьезно. Подскажи.
- Год семьдесят первый. Четырнадцатое июля. Пятница. Неужели забыл?
- Смешно, правда? Даже имя забыл. Только сейчас и вспомнил. Я Жорж Ано, а он,-я указал на Мартина,- Дональд Мартин, или просто Дон.
- А мы - Луи Ренье и Пит Селби. Кончаем политехничку. В ближайшее воскресенье уезжаем на "Гекльберри Финне". В Городе к выборам работа найдется...
Я не успел перебить и спросить, что за выборы, как Луи уже продолжал:
- Разыщите нас - поможем. А найти легче легкого. Американский сектор, Сэнд-стрит, общежитие политехнички. Фляшон машет руками и что-то кричит. Вероятно, что передышка окончена. Снова мешки тяжело пригибают к земле, ломит плечи, трудно дышать. Фляшон сам отправляет нас восвояси: "На сегодня хватит, а то завтра не встанете". И платит каждому по три франка.
Вечером расплачиваемся с Вильсоном, мгновенно добреющим и расплывающимся в улыбке. Даже лысина его, кажется, сияет ярче, а нас выразительно приглашают к столу и вместо холодных котлет подают жаркое из свиной тушенки с бобами. "По заказчикам и заказ",- не устает повторять хозяин: словарь его, видимо, совсем не богат. Но мне и снайдерского изобилия мало: надо восстанавливать силы, и я тут же заказываю еще одну порцию жаркого и пива.
- Жаль только, что Луи и Пит уезжают,-говорю я.- Теряем надежный источник информации.
- И надежных друзей,-добавляет Мартин.
Салун постепенно заполняется, и вскоре все столы уже заняты. Портовики и матросы, которые и здесь ходят в тельняшках, усатые парни в соломенных сомбреро, фермеры в грязных широкополых шляпке, женщины с белыми от густой пудры лицами. Из соседней комнаты доносится стук бильярдных шаров, чей-то смех и возгласы: "Пять!", "Десять", "Плюс десять", "Отвечаю". Соображаю, что в соседнем зале идет игра. Может быть, крупная.
Мартин лениво поднимается и говорит:
- Подожди минутку, пойду взгляну.
Третий стул за нашим столом пуст. К нему подходит худощавый человек лет сорока в синем сюртуке и цилиндре, с вьющейся бородкой по горлу, как у голландских матросов.
- Место свободно?-спрашивает он.
Я равнодушно киваю, не замечая, что все кругом за столиками сняли шляпы.
- Вы, наверно, новичок в Сильвервилле?-спрашивает незнакомец.
- Допустим,-отвечаю я.
- Тогда прошу вас не удивляться тому, что сейчас последует.- Он садится напротив, указывая хозяину на стоящую передо мной бутылку пива.
Хозяин не успевает подать бутылку, как раздается выстрел - и мое простреленное сомбреро слетает на пол. Стреляет верзила с нависшими на лоб волосами, сидящий метрах в пяти от меня. Я поднимаю с пола сбитую выстрелом шляпу и говорю:
- Ну и нравы у вас в Сильвервилле!
- Просто люди привыкли к тому, что в моем присутствии снимают шляпу. Я бывший шериф на серебряных рудниках.
- То, что вы шериф и тем более бывший, мне безразлично. Я не нарушаю законов. Жаль только, что у меня нет оружия.
- А зачем?- улыбается мой визави.
- Наказал бы громилу.
- Каким образом? Он же сидит без шляпы.
- Но с бутылкой.
Бывший шериф в синем цилиндре любезно протягивает мне пистолет, очень похожий на земной "вальтер".
- Стреляйте. Он заряжен. Только если вы убьете или раните кого-нибудь вас повесят тут же на улице.
Я беру пистолет, внимательно разглядываю верзилу с челкой. За ним виден пустой угол зала и косяк задней двери: пуля наверняка никого не заденет, тем паче стрелять я умею, золотые медали имел.
И, недолго думая, нажимаю на спусковой крючок. Бутылка со звоном разлетается на куски, обливая верзилу остатками пива.
- Молодец! - одобряет меня мой визави.- Отлично стреляете. Профессионал?
- Скорее любитель. Охотник. Жорж Ано. Сейчас работаю на причале у Фляшона.
- Тебе придется самому платить за разбитую бутылку, Пасква-оборачивается бывший шериф к подошедшему верзиле с челкой.-Научись не проявлять инициативы до моего приказа.
Верзила, не взглянув на меня, почтительно отступает. - А вы стоите большего, мсье Ано. Это я вам говорю, я - Тур Мердок, глава пока еще не легализованной партии "реставраторов".
- Крайне сожалею-говорю я,-но ни я, ни мой друг, который сейчас играет в соседнем зале, не интересуемся политикой и не разбираемся в борьбе политических партий. Возьмите ваш пистолет, мсье,- и я вежливо возвращаю оружие собеседнику.
Он приподнимает цилиндр, чуть склоняясь ко мне. - Разыщите меня в городе, мсье Ано. Я придумаю для вас кое-что получше Фляшона.
И, бросив на стол горсть мелочи, уходит из ресторации Вильсона. Мартин возвращается тут же, успевая заметить уходящего экс-шерифа.
- Кто это?
- Некий Тур Мердок. Кажется, очень влиятельное знакомство. Глава какой-то политической партии.
- Здесь, в Сильвервилле?
- Нет, в Городе. - И я рассказываю Мартину об инциденте с простреленной шляпой. - Значит, пора ехать в Город,- говорит Мартин.
- На твою сдачу с пирожка? А дальше? Будем откладывать подаяния Фляшона?
- Мы не вернемся к Фляшону. У нас с тобой уже пятьсот франков плюс остаток после покупки пирожка и двух шляп. - Играл?
- Да еще как! Мне всегда чертовски везет за карточным столиком.
- А если б на шулеров нарвался?-спрашиваю я.
- Бросил бы после второго или третьего проигрыша. Ведь начали-то по маленькой. Не пошла бы карта - значит, не пошла. Да и ребята на шулеров непохожи. Либо старатели с рудников, либо здешние скотоводы.
- Что же будем делать?
Мартин загадочно усмехнулся.
- Возьмем билеты на "Гекльберри Финна".
Глава III "ГЕКЛЬБЕРРИ ФИНН"
В воскресенье в десять утра по местному времени мы с Доном, прижатые к борту самой высокопоставленной в буквальном и переносном смысле пассажирской палубы парохода, молча наблюдали церемонию отплытия. Мы были одеты специально для "высокопоставленной" палубы: Дон в новенькой клетчатой куртке с красным платком на шее, я - в скромном синем сюртуке и светло-сером цилиндре с твердыми, как железо, полями. Переодеться пришлось потому, что ничего, кроме каюты первого класса, мы в кассе купить не смогли: все билеты были проданы еще накануне.
Ключи нам выдал стюард, не очень уважительно нас встретивший: видимо, наше новое платье все же не соответствовало "высокопоставленной" палубе парохода. Да и багажа у нас не было, так что не знаю, за кого он нас принял: за гастролирующих шулеров или охотников до серебряных слитков, только вчера еще погруженных в трюм парохода. Мы видели эту погрузку. Два ряда полицейских с автоматами выстроились на причале вплоть до трюма. Между рядами другие полицейские, уже без оружия, тащили один за другим небольшие, но, видимо, нелегкие ящики со слитками серебра. Полицейских было действительно много, и в своих зеленых мундирах они скорее походили на солдат: выправкой и четкостью движений, которой, кстати, могли позавидовать даже профессиональные грузчики.
