скажем, в английском driver означает извозчика и компьютерную
программу, то у нас это уже два разных слова и значения. Как, скажем,
ныне привычные славянский "конь" и печенежская "лошадь". И так во
всем. Как в компьютерном мире, так и везде, где нас обогнали или
просто прошли слишком близко. Они вынуждены брать свои привычные
слова, расширяя значение одного итого же слова, а мы расцвечиваем свою
языковую палитру. Я пишу письма и мэйлы, а они только мэйлы, хоть
гусиным пером на пергаменте, хоть на Silicon Grafics.
Люди, которые "блюдут чистоту языка", почти всегда хорошие люди.
Честные и добрые. Искренние. Они в самом деле заботятся о русском
языке. Что еще сказать? Только повториться, что обычно это очень
хорошие люди. Ну, а ум не всем дается, как и понимание или кругозор.
Чин академика легче получить, чем еще одну извилину. Ну, кажется им,
что предохраняя русский язык от сленга или макаронизмов, они служат
Отечеству. Вот и предохраняют! Что можно сказать? Все-таки не грабят
прохожих в подворотнях, не устраивают липовые фирмы!
Это не в обиду сказано им (я их даже люблю), а в защиту тех, кто пишет
книги, статьи, очерки. Ребят, которые начали делать серию "Княжеский
пир", надо защищать как от мерзавцев, так и от хороших людей, которые
совершенно искренне говорят: слушай сюда, потому что все остальные -
дураки. Я люблю Отечество, уже поэтому я прав всегда и во всем.
Русский язык, в котором нет английской жесткой системы закрепления
слов в предложении, даже на бумаге дает удивительную свободу
интонации. В зависимости от того, куда всобачите слово, меняется
смысл.
К примеру, "У попа была собака". Все понятно: у него была собака, а не
кошка. Если же слова переставить так: "У попа собака была", то сразу
тоже все понятно. Была, а теперь нет. Или "Собака была у попа", Все
ясно! А у попадьи - коза или кошка.
Как видим, ключевое слово ставится всегда в конце фразы. Конечно, в
устном разговоре (разговор бывает еще по ICQ, chats) можно поставить
ударение на любом слове, подмигнуть или повысить голос, тем самым
меняя смысл, но в "Кузнице" идет речь о расстановке букв на бумаге.
Эти строки надо помещать в самом-самом конце книги. Будут помещены,
если она будет написана. И опубликована.
Потому что! вот вы прошли огонь и воду, все вытерпели, вынесли и -
наконец-то! - победили. Пришла слава. Со всех сторон бегут женщины,
ради которых все и делается, президент предлагает орден Спасителя
Отечества, академия Искусств приглашает нагнуть шею под лавровый
венок, пионеры несут красный галстук, а монархисты предлагают вам
титул потомственного дворянина! нет, сразу князя.
Это начинается испытание медными трубами, которое, увы, пока еще никто
не прошел. Во всяком случае, сразу вот так припомнить не могу. В
голову лезут всякие там ростроповичи, целующие руку Власти в обмен за
орден, а вот человека сразу так с ходу вспомнить не могу.
Ладно, вполне возможно, что им будете именно вы.
Основным Заповедям Творца практически никто не следует, разве что
кто-то где-то инстинктивно, но формулируются они, как мне кажется,
здесь впервые.
Первое: самое трудное, просто немыслимо трудное: творящий не должен
принимать наград! Ни официальных из рук властей, ибо тем самым
становится им на службу, а служивый писатель - это знаете ли! Ни даже
из рук общественных комитетов, клубов, фондов. Дело не только в том,
что все кем-то да контролируются. Все равно эти группки собираются по
интересам. Получив премию из рук кружка по защите бабочек, уже неловко
сказать, что гусеницы грызут листья и наносят урон садам! Если взять
из рук Нобелевского комитета! ну, творца обязательно смутит море
крови, пролитое динамитом, на крохи от продажи которого учреждена эта
премия!
Конечно, кому-то обидно смотреть как щеголяют в орденах и медалях
молодые и старые брежневы, но на свете есть и другая награда! Об этих,
премияносцах, говорят с недоумением: "Как ему удалось получить это
звание? (этот орден и пр.) Не иначе как в родне с таким-то, или же его
ставит креветкой такой-то, а этот такой-то главный в их тайной
распределиловке!" Лучше, если будут удивленно спрашивать: "Как, вы все
еще не лауреат?", а в организации будут писать письма, требующие
присвоить вам хотя бы звание Героя Человечества.
Сейчас заря Нового Мира. В старом хорошо бы оставить и эту дикость,
когда князек или просто атаман шайки милостиво одаряет как своих
разбойников, так и шутов, что сумели угодить подхалимажем или
развеселой песней. Неважно как называется теперь этот князек:
президент, премьер, или глава Фонда, как шаман все равно шаман, если
даже переименовался в папу римского, верховного муфтия, патриарха или
архиепископа.
Где сверхлауреаты, Герои, лавроносцы Советской Системы?.. Всяк увидел
их подлинную цену. Впрочем, видели и тогда. Как видят подлинную цену и
нынешним лауреатам, лауреатикам и лауреатишкам - им несть числа.
Каждая фирма, кружок, печатное издание плодит своих самых
замечательных, самых талантливых, заодно сбывая лохам их нетленные
труды.
Не надо ссылаться на Запад, где этих лауреатишек еще больше. Там те же
фирмы, общества, фонды, кружки, движения! И все остервенело бьются за
расширение, за сферы влияния. А брошенная со стола феодала кость шуту
(ладно, барду) способна еще как повысить рейтинг феодала за счет
благодарственной песни сытого певца!
Сформулируем так: всякий, кто принимает орден или лавровый венок,
записывается в челядь того, кто бросает эту кость. Даже, если вам
лавровый венок вручают от имени некого общества, чистого и
незапятнанного! Предположим невероятное, что это общество никем тайно
не финансируется и не контролируется. Оно в самом деле чистое и
незапятнанное. Но все-таки вы начинаете ему служить! Ведь просто
неприлично кусать руку, которая вас гладит или кормит. Но тогда где
ваша свобода?
Всегда о любом начинании проще говорить: нет, не получится, ничего не
выйдет. Этот человек в девяти случаях из десяти оказывается прав. И
выглядит лучше, интеллигентнее, говорит готовыми обкатанными фразами,
без труда побеждает в спорах.
Тут еще надо суметь оформить в слова свою зыбкую идею, как-то
объяснить себе и другим, а у оппонента наготове масса блестящих и
остроумных доводов против. Он легко и под смех окружающих разобьет в
пух и прах несчастного, вздумавшего создавать свою теорию, религию,
иной взгляд на компьютерные игры, взаимоотношение полов или нового
литературного героя.
Конечно, эти девять из десяти никогда ничего не создают и не творят,
но они и никогда (почти) не ошибаются! И потому выглядят правильно,
респектабельно, с ними хорошо общаться, они не надерзят как эти
молодые гении, они воспитаны и обходительным.
Массовый человек идеален для любого общества. Он правилен! Он живет
главенствующей идеей. Сегодня сказали, к примеру, что антисемитизм -
это нехорошо, этот человечек всюду говорит, как свое собственное
мнение, что антисемитизм - это нехорошо. Скажи завтра так же
авторитетно, что жидов надо всех извести, он тут же пойдет точить нож.
Особенно, если скажет не правительство (кто ему верит), а импозантный
член академий, искусствовед с благородным усталым взором и красивой
седой гривой до плеч. А вы уверены, что не скажет?
Не бойтесь проигрывать в спорах тем, эрудированным. За ними в самом
деле огромный пласт мировой культуры. С вами через их вообще-то тупые
болванки тел говорят величайшие мыслители как прошлого века, так и
того, что вот-вот станет прошлым! С ними спорить трудно. Но! нужно.
Они то, на чем цивилизация стоит, а вы те, кому эту махину тащить
дальше.
Был красивый и просвещенный Рим. Изысканный город юристов, поэтов,
драматургов, скульпторов. Могучая римская армия. Образованные люди
спорили о форме ушей нимф, предавались изысканнейшим плотским утехам!
Но откудато среди них появились ужасные, невежественные, неграмотные,
грубые первохристиане. Тупые. Не один из десяти, а куда меньше. Всегда
проигрывали в спорах с образованнейшими римлянами, которые знали и
поэзию, и философию, и языки, и отличались широтой взглядов!
И все-таки разрушили могучую и незыблемую Римскую империю!
И создали свою цивилизацию.
Ломайте и вы этот старый дряхлый мир.
Вы - ростки нового.
А к этому необходимому вступлению, чисто технические рычаги. Любой
материал сдается! То-есть, сейчас перед вами толпятся идеи, целое
стадо. Все сразу не реализовать, надо выбирать какие сейчас, какие на
потом. Любой нормальный че-ловек хватает ту идею, которую уже видит
как воплотить быстро и неплохо.
Но вы - ненормальный (напоминаем, что такое норма: это
слесарь-водопроводчик, академик, литературный критик, банкир,
президент страны - уровень одинаков, разница только в образовании и
захваченной должности).
Вы должны выбирать ту, дерзкую и злую, которая перевернет мир. Правда,
неизвестно как к ней подступиться, в то же время понятно как
быстренько создать целый фантастический мир, придумать новую форму
ушей для эльфов, вооружить хорошо сбалансированными мечами и обучить
восточному единоборству сунь-хунь-в-чай с элементами школы
вынь-су-хим.
Да черт с той дивизией пишущих, что шагают с вами не в ногу! Да и
вообще, почему писатели должны ходить в ногу? Да еще строем? Если в
ногу, то ясно, что за писатели. Если строем, то еще виднее! А они еще
и сомкнутым строем дружно встречают, выставив штыки, всякого
непохожего. Ну, тут уж все яснее ясного.
Любой материал сдается! Если упорно думать именно над этой труднейшей
идеей, то придут и образы, и новые герои, и краски, и способы как
воплотить в ткань ярко и необычно.
И тогда ваша работа будет не просто выгодно выделяться среди тех,
которые писались легко. (Что пишется легко, то читается трудно. А уж
публикуется!) Главное - ваша работа запомнится. О ней пойдут споры как
о взорвавшейся бомбе.
И, может быть, в самом деле перевернет мир!
Глава 3
[Image]Итак, вспомним выводы из предыдущих глав:
Не прибивать на каждое дерево табличку "Дерево".
Писать периферийными словами.
Женщина - всего лишь функция
Вставки-объяснения раздражают всегда
Мера романа - сдвиг в характере
!..
!..
Я вижу, что пропустил такую важную особенность нашей психики, как
правильность и неправильность. Увы, всякая правильность читателя
угнетает. Правильный человек никому не интересен. Заставляет скучать.
Хуже того, раздражает.
Так было во все века: Робин Гуд всегда и везде популярнее, чем Френсис
Бэкон, мускулистый Конан интереснее первопечатников Гутенберга или
Ивана Федорова, а Каин круче и тоже интереснее мирного Авеля. Сейчас
это вообще приняло гипертрофированные размеры. Косяком пошли
благородные киллеры, проститутки с сердцем пресвятой девы, владыки
подземелий, аристократичные мафиози, а в фэнтези бросились изображать
героев не совсем так чтоб уж благородных, а скорее на стороне Зла...
Еще Вальтер Скотт горько жаловался, что ему никак не удаются
благородные образы! Злодея пишет одним махом, сочного и яркого,
запоминающегося, а вот даже Айвенго скучен как овца в темноте. Но он
хоть дерется, что-то живое, а что сказать о леди Ровене и прочих
главных героинях его романов?
Да, конечно, если писать только образы злодеев, роман может получиться
ярче. Может быть, у него даже читателей будет больше. Но что это за
читатели... Да и каким вы станете писателем?
Еще о языке. Кто-то из великих сказал: "Одному правилу следуй упорно:
чтоб словам было тесно, а мыслям просторно". То-есть, вычеркивай к
такой матери те слова из уже написанной фразы, без которых можно
обойтись. Это самый простой и эффективный улучшить язык.
По- правде говоря, половина умения писать стоит на умении вычеркивать.
Ведь умно пишут многие!.. Но умно написать недостаточно. Надо - ярко.
Яркость достигается, кроме прочих приемов, еще и емкостью. Пословицы
тем и сильны, что все лишнее убрано, остались только самые необходимые
слова. Это запоминается! Это действует.
Увы, вычеркивать трудно. Даже не потому, что непонятно какие
вычеркивать, какие оставлять. Просто - жалко.
