интегрированы в интересы игроков периода финансовой стабилизации,
ориентируясь на патерналистскую модель, воспринимая частно-силовых
конкурентов как "незаконные бандформирования";
- у президентских силовых структур (ФСО, ФАПСИ, ряд других) сформирована
психология "семейной гвардии", поэтому для них естественна поддержка
силовых действий по реализации номенклатурного сценария сохранения власти и
собственности кремлевских структур.
Степень боеспособности различных силовых структур заранее оценить
достаточно сложно, во многом их активность в период перехода к НМЭ будет
зависеть от эффективности руководства и мотивированности силовых действий с
позиций укрепления их статуса и материального положения.
Амплитуда возможных действий силовых структур колеблется от полного
нейтралитета (силовой "импотенции"), через различные формы "ползучего
втягивания" отдельных частей в восстановление порядка, до активной прог-
раммы силовых действий по "спасению экономики". (С подобными прог-
раммами ранее выступали А.Коржаков - в области нефти, А.Куликов - в об-
ласти макроэкономиченской политики и борьбы с теневой экономикой).
Учитывая размер территории страны и исторические традиции, ожидания "партии
порядка" и населения в отношении силовых структур достаточно велики,
несмотря на произошедшее в последние годы резкое снижение их статуса
(особенно армии). Определенная сакрализация "людей в погонах" остается, что
делает вероятность ставки на силовые действия высокой во всех группах элиты
- от либералов до государственников.
Результаты действий силовых ведомств будут различны в зависимости от
доминирующей стратегии исполнительной власти:
Таблица 3
Стратегии
адаптации силовых
структур к НМЭ
Стратегии
адаптации
президентской
власти
1. Полная "импотенция"
органов правопорядка и
безопасности
(неспособность
применения силы против
политических структур и
населения)
2. "Втягивание"
отдельных силовых
органов (частей) в
восстановление порядка
побеждающей группировкой
элиты (политизация
полиции)
3. Общая программа
силовых ведомств по
"спасению" экономки
1. "ультрали
-беральная
диктатура" (полная
"сдача" экономики
МВФ,
семейно-клановый
режим)
ситуация 1-1: импорт
силы из частного
сектора и из-за рубежа
(привлечение силовых
структур корпораций,
"авторитетов" и
западных "военных
советников")
ситуация 1-2: "покупка"
силовых структур
привилегированным
положением, властью
(прежде всего регион.
Управления МВД, ФСБ)
ситуация 1-3:
интеграция силовой
элиты в "ядро" НМЭ
опора на ВВ МВД
2. "партия
-государство"
("антилибералъный
режим")
ситуация 2-1:
политизация силовых
структур, импорт силы
из партийных и
политических
образований (типа
казаков, союза
офицеров, РНЕ и др.)
ситуация 2-2:
использование органов
госбезопасности (прежде
всего ФСБ) для
делиберализации и
пополнения казны
ситуация 2-3: режим
"военной экономики"
(воссоздание
внешней угрозы)
3. "номенклатура"
(тотальный
распределитель)
ситуация 3-1:
дезинтеграция
политического
пространства страны
ситуация 3-2: модель
"продотрядов"
ситуация З-З:
модель ГУЛАГа
Дадим характеристику указанным вариантам развития событий.
Ситуация 1-1. Ультралиберальная модель не исключает использования силы для
поддержания экономического и социального порядка, не останавливается она и
перед импортом силы в случае недостаточной боеспособности или лояльности
режиму государственных силовых структур.
Причем импорт частной силы не обязательно означает "заказ" политических
убийств криминальным силовикам или прямое приглашение в случае беспорядков
иностранных легионеров, формирований ООН и НАТО.
Импорт силы начинается с публичного использования в целях дискредитации
политических и экономических конкурентов добытого частным путем компромата.
Он продолжается через контроль за государственными силовыми структурами со
стороны политических кланов, через формирование и приоритетное
финансирование элитных спецподразделений, руководители которых "дружат" с
руководителями частных банков и охранных структур.
Импорт силы применяется и антилибералами-государственниками (ситуация 2-1),
когда привлекаются политические силовые формирования, а также
номенклатурно-хозяйственными структурами, которые создают собственные части
охраны (ситуация 3-1) для огораживания своей вотчины.
Все три варианта импорта силы, означающие приватизацию последней сферы
государственного суверенитета - обороны и охраны правопорядка - опасны для
их инициаторов и не могут практиковаться слишком длительное время,
поскольку это приведет к параличу силовой системы государства. 25 (25
Известный "наезд" СБП на охрану группы "Мост" и контрдействия спецгруппы
ФСБ явились ярким примером разрушительного использования силовых структур
государства в частных целях).
Поэтому более охотно режимом "либеральной диктатуры" будет использоваться
"покупка" отдельных силовых структур (ситуация 1-2), а также стратегия
интеграции руководства боеспособной части (прежде всего ВВ МВД, РУОПов,
СОБРов и т.д.) в элиту режима (ситуация 1-3).
В ситуации 2-2 (использование силовых органов антилиберальным режимом)
указанные подразделения смогут выполнять лишь "уличную работу", тогда как
основная нагрузка по делиберализации экономики (сокращения значительных и
многообразных сфер теневой экономики, вывоза капитала и финансовых
правонарушений) ляжет на ФСБ и УЭП МВД, которые являются стихийными
сторонниками именно этого пути.
Режим "военной экономики" (ситуация 2-3), в котором наиболее заинтересована
армия и связанный с ней ВПК, в виду крайней капиталоемкости (на возрождение
ВПК и боеспособности армии требуются десятки миллиардов долларов в год) и
отсутствия в ближайшее время таких средств у государства, при его
реализации будет иметь тенденцию к сползанию к ситуации 3-3, в которой
отсутствие финансовых средств компенсируется сверхэксплуатацией труда и
интеллекта (модель ГУЛАГа).
Доминирующая до последнего времени импортоориентированная "силовая
стратегия" либеральной продиктатуры 1993-1997 гг., направленная на
разрушение силового потенциала государства, прерывалась попытками экспорта
силы (вооружений, миротворческих операций и проч.), инициированными ВПК и
силовыми ведомствами.
Сегодня она вступает в противоречие с экономическими интересами "ядра" НМЭ,
которое заинтересовано во внутренних и внешних рынках сбыта военной
продукции, т.е. в частичной ремилитаризации экономики.
Способ разрешения противоречия определится в ходе противоборства общих
альтернатив: "либеральной диктатуры" и "антилиберального консенсуса".
2.2. СТРАТЕГИИ АДАПТАЦИИ КОРПОРАТИВНЫХ СТРУКТУР К НМЭ
2.2.1. Особенности адаптации банков
Рожденные на рубеже 90-х годов как конкурентная антиимперская экономическая
сила, крупнейшие финансовые организации проводят сегодня вполне имперскую,
монополистическую политику силового внеэкономического вытеснения
конкурентов из немногих рентабельных ниш постсоветского экономического
пространства, к которым относятся почти исключительно три сферы: работа с
бюджетами всех уровней, обслуживание экспортно-импортных контрактов,
торговля долгами. Не имея возможности минимизировать общеэкономические
риски и развивать кредитную (основную для банков) деятельность нормальным
образом, крупнейшие банки пошли по пути создания модели "закрытого
бизнеса": набора максимального числа активов в ходе приватизации и
кредитования только включенных в контролируемую среду структур.
Минимизировав таким образом свои операционные риски, банки перенесли
существовавший на макроуровне механизм "мягких бюджетных ограничений"
внутрь своих корпоративных групп, поскольку не только инвестирование, но и
простое поддержание существования и даже консервация активов требуют
затрат, независимо от их рентабельности.
В результате инкорпорирования промышленных предприятий в банковские группы,
реальная доля многократно перекредитованных, проеденных и необеспеченных
вложений (т.е. прямое накопление невозвратных долгов) постоянно росла и
занимает сегодня в портфелях крупных банков не 5-10%, как они показывают в
отчетности, а более З0%.
Проблема ликвидности возникла в банковской системе еще в 1995-96 гг., когда
банки потеряли источник инфляционных сверхдоходов и были вынуждены
активизировать свою работу по привлечению недостающей ликвидности из
реального сектора и бюджета.
Эти источники были максимально использованы в ходе залоговой привати-
зации, выборов и послевыборного раздела "бюджетного пирога".
В результате банки превратились в "бедных управляющих" (приворовывающих у
себя самих) слишком больших для них и уже почти нерентабельных промышленных
активов. Имея приоритет в получении "управленческой ренты" (обычно не ниже
10-15% от объема реализации), банки провели ускоренное накопление долгов на
номинальных держателях промышленных активов: дебиторская задолженность
предприятий перед поставщиками, бюджетом и населением возрастала в 1995-97
гг. ежегодно в 1,3-1,5 раза и превысила 40% ВВП. Конечными донорами
накопления задолженности являются государство, естественные монополии и
население.
Их ресурсов в 1997 г. уже перестало хватать для поддержания простого
воспроизводства в ТЭК (включая "Газпром", который впервые сократил добычу
на несколько процентов), минимально необходимого уровня государственного и
личного потребления в ряде регионов.
В этих условиях банки обратились к последнему источнику ликвидных средств -
