войне. Войне с потомками эллинов!
- Но как мы сможем в их этот мир - Золотого
Солнца попасть? Как попадут туда все наши легионы,
боевые корабли, слоны, - высказал свое сомнение и
неуверенность Царь Диапреп.
- Жрецы Сумрачного Солнца уже позаботились об
этом, царь, - с готовностью ответил Черный Консул. -
Наши первые посланцы уже достигли мира Золотого
Солнца. И мастерски внедрились в сознание врага. Через
како-то время все будет готово к вторжению в этот мир и
наших доблестных легионов.
- Ты хочешь сказать, жрец, - перебил его царь
Атлант, - Что вы, жрецы Сумрачного Солнца и Владыки
Морей Посейдона, нашли способ как переправить в мир
эллинов наших воинов, флот, осадные орудия и боевых
слонов?
- Нет, благородный царь, - уверенно отрезал
жрец.- Наш Владыка Посейдон своим законом запретил
нам развивать науку и выдумывать машины. Как это
сделали и делают презренные эллины. Но он взамен нас
одарил особым даром - возможностью развить до
бесконечности свой мозг и организм. Мы, жрецы, уже
давно способны жить и странствовать в нематериальном
теле. Мы можем запросто переносить свое сознание в
любую точку мира. И, если это будет нужно там - вновь
создавать себя из мяса, кожи и костей. Мы можем сделать
то же самое и с воинами Атлантиды. Мы превратим их в
бестелесных тварей, направим в мир эллинов и затем
опять из них возникнут наши доблестные легионы. Они
вступят с эллинами в бой и, безусловно, одержат победу.
Это все, что я могу и волен вам сказать, Цари Священной
Атлантиды!
Жрец замолчал и замер в ожидании.
Каждый из царей был погружен в глубокие
раздумья: "Поверить Консулу жрецов, доверить его власти
судьбы и жизни атлантских легионов? Или же, напротив -
посчитать его слова чистейшим бредом, отказаться от
войны, забыть про варваров и месть, оставить все как
есть в их царствах, не лишая их покоя и благополучия?".
Первым взял слово Царь Атлант:
- Я за войну и полностью согласен с Черным
Консулом и волей Посейдона. Этим своим решением мы
выполним наш долг и волю наших предков, жестоко
отомстим за их позор эллинам, завоюем новые народы и
навсегда обезопасим мир наш от пришельцев-варваров из
мира Золотого Солнца.
- Я тоже выступаю за войну, - присоединился к
Царю Атланту Царь Амферей. - Мои воины устали от
безделья, безмятежной жизни. И у них, в конце концов,
мало рабов!
- Мы тоже поддержим решение о войне, - хором
заявили Царь Евмел и Царь Автохтон, даже не пытаясь
мотивировать свое решение.
- А я выступаю против войны с эллинами, - гордо
заявил Царь Азаэс и выступил вперед к орихалковой
стеле. - Война принесет много крови моему народу и еще
больше власти жрецам. Прошло слишком много времени,
чтоб вспоминать о мести, да и потом, мы совсем не знаем
нашего врага. Прошли тысячелетия. Многое что могло
измениться. Быть может, мы окажемся по сравнению с
эллинами дикарями и ничего не сможем
противопоставить их оружию и опыту нам неизвестных
войн.
- Я тоже не хочу, чтобы мои легионеры бросили
свои семьи и одели на себя орихалковые латы и шлемы, -
поддержал Царя Азаэса Царь Диапреп. - Кроме того, я не
верю жрецам и их могуществу. Мы и так неплохо живем.
Зачем же опять испытывать терпение богов, бросая вызов
Зевсу и Афине.
- Мы с Царем Еласиппом тоже против войны! Она
нам не нужна! У нас и так куча забот с племенами
эдеррров, - выкрикнул со своего места Царь Мнесей.
- А мне как то без разницы, братья, что мир, что
война ... И то, и другое мне не по нраву. Так, что я
вообще не поддерживаю ни одно из решений, -
флегматично заявил Царь Мнестор, даже не поднимаясь
со своего места.
В храме Посейдона воцарилась тревожное
затишье. Взоры всех Царей были прикованы к юному
Царю Священной Атлантиды Евэмону. Все терпеливо
ждали от него решения.
Наконец, Царь Атлант не выдержал и раздраженно
произнес:
- Что ж ты молчишь, Царь Евэмон. Мы ждем
твоего слова! Тебе оказана богами честь - поставить
точку в нашем споре. Ты знаешь закон - на Священном
совете мы все равны. Но если от воли одного из царей
зависит принятие решения Советом, то его голос сразу
же становится решающим. Так, говори же, ты за войну,
иль нет?!
- Я за войну, хотя и не совсем уверен в этом, -
быстро произнес Нерей и тут же пожалел о том, что
сделал.
- Я так и думал, мой юный брат, - одобрил выбор
юноши Царь Атлант. - Ты настоящий Царь и гордый
воин! Такими мы должны быть все! Когда-нибудь тобой
гордится будут Атлантида и ее народ!
Нерей смущенно побледнел и попытался вновь
вернуться в темноту и глухое безмолвие Храма. Но Царь
Атлант нагнулся к стеле с Письменами, взял в свои руки
священную золотую скрижаль и властно протянул ее
Нерею.
- Ты должен записать здесь Приговор Священного
Совета! Быть войне! И всем Царям положено вести к ней
подготовку! - произнес он в адрес юноши и чуть
обеспокоено добавил: - Ты должен поспешить все это
сделать. С первыми лучами Сумрачного Солнца мы
немедленно покинем Храм. Осталось очень мало времени,
мой друг!
Нерей кивнул, почтительно склонился над
скрижалью, взял в руки острый как стрела резец и
поспешил оставить запись о решении Царского Совета. На
память будущим Царям, жрецам и гражданам Священной
Атлантиды.
Глава третья .
Под сенью города из мрамора и
орихалка.
Первые лучи Сумрачного Солнца бесцеремонно
окрасили в сиреневый цвет горизонт и вырвали из мрака и
забвения величие Горы Атлас 42 и неприступного
Трезубца Посейдона.
Это грандиозная по своей мощи и красоте горная
цепь с трех сторон обступала Посейдонис - древнюю
столицу Атлантиды. Делая ее неприступной,
величественной и еще более прекрасной.
Но кроме естественной, созданной самой
природой защиты от стихии и вечно голодных дикарей
Трезубец Посейдона выполнял еще одну, немаловажную
для государства атлантов роль.
Он служил маяком для мореходов Атлантиды.
Три самых мощных его пика были видны на
добрых десять тысяч сажен с моря. И даже в самую
ненастную погоду указывали скитальцам морей вход в
бесчисленные бухты и порты столицы.
У самого подножия горных острогов, у древних и
сверкавших орихалком стен столицы, раскинулась ее
морская гавань.
Она всегда была забита до отказа кораблями:
чопорными перамами 43, розовобокими биремами 44,
грозными и алчными до побед триерами, огромными
многопалубными контриемами 45.
Жуткий шум и суматоха извечно царили в порту.
Купцы, рабы-носильщики, облаченные в
орихалковые доспехи воины, оборванные нищие, моряки
со всех окраин света - кого здесь только не было.
Каждый был занят своим делом, куда-то спешил, суетился
и мало обращал внимание на красоту и гордое величие
Посейдониса.
Нерей, подобно мраморному изваянию, стоял на
ступенях Храма Посейдона и зачаровано любовался
столицей Атлантиды.
Он никогда ранее не был в Посейдонисе.
Его детство и беспокойная юность прошли в
долине Царей и далеких Колониях.
Таков был мудрый закон Посейдона - Царь
Атлантиды должен был познать мир раньше, чем он
сможет вкусить пышность и великолепие столичной
жизни.
Никогда ранее не приходилось Нерею
переступать порог и Акрополя.
Для обычных граждан Атлантиды это было
священным и, потому запретным, местом. Гордые и
безмолвные амазонки, закованные в серебристые латы и
орихалковые шлемы, день и ночь охраняли Верхний
Город от всех без исключения гостей. Под их бдительной
и неусыпной охраной также были и его неприступные
сторожевые башни, дворец Царя Атланта, казармы
благородных копьеносцев и десять серебряных ворот.
Кроме того, Акрополь со всех сторон был окружен
глубоким и непреодолимым рвом с девятью роскошными,
отделанными слоновой костью, золотом и орихалком
мостами. Каждый такой мост соединял Акрополь с
дворцом одного из Царей - архонтов, и никто другой даже
думать не смел о том, чтобы против воли властелина
пройтись по его мосту. Если конечно, ему все еще дорога
была жизнь?!
- Приветствую тебя, мой благородный Царь, -
раздался за спиной Нерея чей-то незнакомый голос.
Царь обернулся и увидел пред собой высокого,
хорошо сложенного атланта с серебристым обручем жреца
на голове.
Он стоял прямо перед Нереем, скрестив на груди
свои руки и покорно потупив свой взор.
- Мое имя Тритон, - вновь заговорил атлант,
опускаясь перед царем на одно колено. - Совет Жрецов
Священной Атлантиды назначил меня твоим главным
советником, благородный Царь Евэмон. Но я бы хотел
стать еще и твоим другом. И верным помощником во всех
твоих великих делах. Такова воля богов и мое собственное
желание. Ну а для начала, я хотел бы посвятить тебя,
Царь Атлантиды, во все наши традиции и порядки.
Царящие в Акрополе и Вечном Городе Священной
Атлантиды.
- Что ж, благородный Тритон, - Нерей искренне
улыбнулся и в знак своего хорошего расположения к
атланту прижал свою левую руку ладонью к груди. -
Пожалуй, ты мне нравишься. Я доволен выбором жрецов.
Но что же мы здесь стоим. Сумрачное Солнце уже высоко.
Самое время отправится в мой новый дворец и, наконец,
познакомиться с ним.
- Слушаю и повинуюсь, благородный Царь,-
поспешно выразил свое согласие Тритон.
Жрец медленно приподнялся с земли и жестом
пригласил Нерея следовать за ним.
- Как тебе понравился Священный Акрополь,
храм Посейдона и изваяния богов, мой повелитель, -
вежливо поинтересовался атлант, когда Нерей уже
спускался по ступеням Храма.- Не правда ли, они
прекрасны в своем величии и красоте?!
- Что ж, ты прав! Я в восторге от всего, что
увидел, - с готовностью подтвердил юноша, с опаской
ступая на свою израненную ногу.
Рана, нанесенная ему жертвенным быком вновь
напомнила ему о прошедшей ночи и, каждый шаг Царю
давался дорогой ценой.
Тритон заметил это и спросил Нерея о причине:
- Что случилось с вашей ногой, мой повелитель?
- Сегодняшняя ночь прошла для меня слишком
бурно и не совсем так, как я ожидал,- сдержанно ответил
Нерей.
- Позвольте мне взглянуть на ваши раны,
благородный царь, - тутже предложил Тритон. -
Возможно, я смогу вам чем-нибудь помочь! Ведь мы,
жрецы, знаем много чего такого, что неведомо простому
смертному! И даже Царям! Но прежде, чем я смогу
облегчить ваши страдания, я хотел бы проводить вас в
царскую купальню. Чтобы смыть с вас тленные остатки
вашей прошлой жизни. Так велит закон Посейдона и наши
обычаи.
- Что ж, я не буду против этого возражать! -
усмехнулся Царь, ловя себя на том, что жрец читает его
мысли. - Тем более, такова воля еще и Посейдона!
Увлеченные легкой и ни к чему не обязывающей
беседой, они прошли через Золотые Ворота, миновали
Верхний город, личный мост Царя Евэмона и очень
скоре оказались на террасе, ведущей в царскую купальню
и Дворец.
Расцвеченная золотом, серебром, драгоценными
камнями и орихалком терраса была густо увита плющом и
диким виноградом.
Как и верхний город, ее охраняли прекрасные как
нимфы амазонки. Их грациозные, к тому же абсолютно
нагие фигуры казались выточенными умелой рукой из
цельного куска гранита.
Каждая из амазонок крепко сжимала в своих руках
боевую секиру и длинное атлантское копье. На головах
златоволосых дев сверкали изумрудами венки - символы
царской гвардии и культа несравненной Клейто.
- Они прекрасны как богини?! - вырвался возглас
восторга и удивления из уст Царя Евэмона. - Но почему
они без доспехов и добротных орихалковых шлемов? Они
что, неуязвимы для стрел и вражеских копий? Подобно
бессмертным богам и титанам?
- Не совсем так, мой повелитель, - улыбнулся ему
в ответ Тритон, прежде чем дать пояснения. - Эти
амазонки принадлежат к твоей личной охране. И посему
наши традиции и законы Посейдона требуют от них
особой доблести и ратного искусства. Они должны
поистине виртуозно владеть оружием и всеми приемами
рукопашной борьбы, чтобы суметь тебя надежно
