У самого почти шлюза, но не важно".
Присядь, моя дорогая,
Я хочу рассказать тебе про собаку,
Что жила вместе с ними.
Известно, дом стоял лицом к улице
И задами к берегу.
"Мы щенком нашли, решили пусть живет".
Вот он и вырос у них,
Моя дорогая, я рассказываю тебе о собаке
С оттопыренным ухом, оттопыренным
Из-за раны на голове, на той самой голове,
Куда угодил топор соседа в отместку за то,
Что во двор не впускала,
А штанину прокусила.
"У-у, стерва".
"А знаете, рана глубокая,
Мы и не знали, что поделать ;
Матрос лежит, мухи поналетели,
Отгоняем - толку-то, вся голова в крови,
Будто мозг даже видно.
Мы туда-сюда, смотрим - исчезла собака".
Моя дорогая, это мне рассказывает старушка
Про собаку с оттопыренным ухом и острой мордочкой
Потуши газ, его пламя на звезды похоже,
На те звезды, если воет собака).
Здесь прежде были деревянными дома
И раскидывались огороды,
Она молодая, в те времена про собаку рассказывает.
Если ты забыла, я тебе напомню,
Что исчезла собака.
Они не знали, что делать,
Но зато вились зеленые мухи,
Ты помнишь - было видно мозг.
Моя дорогая, сядь ближе,
Ведь собака вернулась через две недели;
Пропали мухи, только ухо нескладно срослось
Оно слушает; кто идет, с чем идет.
"Строить начали - нас снесли.
Это сейчас здесь магазин, автобусная остановка,
А был палисадник.
Дали мне однокомнатную".
Моя дорогая ,
У нее умер муж, дай твою руку,
Я тебе рассказываю про собаку
С оттопыренным ухом на месте прошлой деревни,
Лицом на дорогу, к реке огородами.
Теперь она гуляет с Матросом
И говорит о сыне, который есть ровно на столько,
Чтоб можно было сказать: там, мол, и женат.
"Но главное я не сказала,
Вот ведь бывает собаки,
В ту зиму, холодная стояла зима, тогда-то мой
И заболел крепко, ночью слышу Матрос лает, не угомонится
Я лежу, не спится, моему худо,
Я ему то водички, то лекарства подам" -
Моя дорогая -
"Я в окошко поглядела, батюшки -
Во дворе, от калитки недалеко, лежит кто,
Да раздетый - ночь лунная.
Матрос вокруг бегает, бегает,
На дверь в дом кидается, лает.
Выйти страшно, да как не выйти.
Я в валенки, пальто накинула.
Домой затащила.
Еле-еле - пьяный.
Руки потом болели.
И что вы думаете, а это тот, что его топором.
Дорогая моя,
Так про собаку она говорила,
Накрапывал дождь на прошлую деревню,
Она сама опиралась на палку:
"Вот ведь как бывает-то".
Я хочу рассказать тебе про собаку,
Да, да, ту самую, что мы встречаем на берегу.
У нее нет больше хозяйки
Из бывшей деревни.
Лишь собака приходит сюда переживая.
Но моя дорогая,
У собак человеческие судьбы,
Тем более сын ничего не взял из квартиры,
Увязывая фарфор в мягкие вещи,
Нет-нет, он от всего отказался,
Погружая инкрустированную мебель.
Только одно, единственное он взял
И вынес - Матроса(ты много слышала о нем),
-На улицу.
Отвечали мне рабочие,
Они ремонтировали квартиру:
"Мы кормили его в подъезде, люди его прогнали."
А ты его видела, моя дорогая,
Мы ходили с тобою собирать цветные листья,
Мы изучали икебану - а он как раз стоял на дороге.
Ты видишь, он стоял и слушал
В шорохах падающих листьев прошлую деревню,
Бывшую будку, "вот ведь как бывает-то".
Моя дорогая,
Я хочу рассказать тебе про собаку
С оттопыренным ухом, что мы страшные люди.
(Это я шепнул, открой газ - как они пахнут, звезды)
Ведь иначе было ли можно,
Моя дорогая, я искал с ним встречи
И запомнил ее до смерти, но он был рад в глубине души.
Просто стягивают повязкой лицо,
"Держите лапы", - говорят, я зажал его руки.
Моя дорогая, я рассказываю тебе про собаку
С оттопыренным ухом, его хозяйка не раз повторяла:
"А умный-то, умный".
Делают всего один укол,
И он душит сердце.
Больше никого не осталось из той деревни,
Только в глазах его мелькнуло человеческое,
Моя дорогая -
Это остановилось в них твое лицо.
Моя дорогая...
Шанли
МОТОЦИКЛИСТКА
Чувство внутреннего сгорания.
На глянце черной ладони -
Росинки твоей любви.
Юрий Ксилин
Про Серого Зайца
Глава 1
Все звали его просто Серый.
- Эй, Серый, - кричал его начальник Хорек, - сделай кофе на две персоны и
напиши письмо, я проверю.
Заяц делал кофе, писал письмо и приносил его на проверку.
- Его нельзя не проверить, - снисходительно говорил Хорек посетителю, -
видите, какая это серость.
И письмо всегда уходило без исправлений.
- Хороший работник? - интересовался гость у Хорька.
- Серый, - был неизменный ответ.
Жизнь Зайца текла спокойно: все относились к нему снисходительно (серых не
принято выделять из общей массы).
Заяц давно уже работал у Хорька: варил кофе, писал письма, составлял
отчеты. Он никогда не жаловался, и все ошибки принято было списывать на
него. Если Кошка неправильно умножала, или Медведь наступал Зайцу на ухо, -
Хорек отчитывал Зайца. Втайне Хорек считал себя немного Горностаем и любил
подчеркивать свое высокое положение. Кошка мечтала о том, чтобы стать
Пантерой. Она работала недавно и Зайца называла небрежно: "Этот Серый".
Медведь был водителем Хорька и хотел одного - чтобы зимняя спячка длилась
всю жизнь. На Зайца ему было наплевать.
А Заяцї Он не мечтал ни о большой морковке, ни о новой норе со всеми
удобствами. Только поздно ночью, когда никто не мог ему помешать, он
представлял, что он стал Белым. Это был необыкновенно чистый цвет, и все
чувствовали, как он исключителен, все дружили с ним и любили за эту
невероятную белизну.
А утром все повторялось:
- Серый, три кофе и семь писем, я проверю.
Но однажды жизнь Зайца изменилась.
Глава 2
"Внимание, жители Города! К нам приезжает сам Лев - Великолепная Царская
Морда! Кто напишет лучшее сочинение на тему "О чем думает Лев", тот будет
награжден дипломом »Почетный друг Царской Морды" и объявлен Исключительной
Персоной. Сочинения будут рассматриваться лично Львом!" - так писала
Большая Единая Газета в начале весны.
И для Зайца настали жаркие дни: это был первый визит Великолепной Царской
Морды в Город, а Лев любил лично (инкогнито) посещать все конторы. Хорек
уже знал, что Лев инкогнито посетит и его фирму, поэтому усилил распекания
Серого и удвоил силу своего голоса.
Все хотели стать Исключительной Персоной. Кошка написала, что Лев думает о
том, как тяжело пришлось бы ему править без верных мелких родственников;
Хорек считал, что мысли Царской Морды направлены на выявление истинный
начальников - ловких и цепких, как хорек, но с высокими идеалами горностая.
Медведь ничего не писал, - он спал. Заяц тоже ничего не писал, и на
замечания начальника: "Что ж ты, Серый, не пишешь? Куда тебе, верно?
Серость ведь" не отвечал.
Настал знаменательный день. В утреннем выпуске Большой Единой Газеты на
первой полосе большими буквами напечатали статью "из компетентных
источников", что в 12:00 ровно Лев (инкогнито) посетит фирму Хорька.
С утра Заяц получил в 10 раз больше обычного распеканий и упреков. К 10:00
все уже было готово к приезду Царской Морды.
Лев прибыл ровно в 12 (он любил точность) и, не раскрывая инкогнито,
пришел к Хорьку.
Зачитали сочинения, выпили кофе, и тут Лев заметил Зайца.
- Хороший работник? - спросил Царь Зверей.
- Серый, но исполнительный, - быстро ответил Хорек и метнул в Зайца взгляд
типа "уйди с глаз долой".
- А сочинение что ж? Писал? - обратился Лев уже к самому Зайцу (Царь вообще
любил проявлять "демократическую лояльность к среднему классу", как писали
газеты).
- Я не писал, - робко ответил Заяц, - но мысли Ваши знаю.
Хорек почернел и хрюкнул в чашку.
- И что ж, поведай, - разрешил Лев.
- При Вашей работе Вы думаете о том, как хорошо было бы стать простым
маленьким котенком и побегать за клубкомї
Дальнейшего не ожидал никто: в ту же минуту Царь раскрыл свое инкогнито,
объявил Зайца Исключительной Персоной и вручил ему диплом "Почетного Друга
Великолепной Царской Морды".
Жизнь Зайца изменилась: его перестали распекать за чужие ошибки и начали
даже хвалить за свои и чужие удачи, стали называть "наша светлая голова" и
"дорогой друг".
Глава 3
Лев уехал. Постепенно все забыли про Исключительную Персону Зайца, и в
конторе привычно раздавалось:
- Серый, два кофе и письмо, я проверюї ї ї
Юлия
Депутатам
весеннего созыва
посвящается.
История кандидата в депутаты Изюмова.
»И были ему голоса...
Если бы вы открыли »Замойские ведомостиј двухлетней давности, то увидели бы
этому подтверждение: господин Изюмов по данным опроса М»ой кандидатј по
Замойскому территориальному округу получил 2% этих самых голосов... Не буду
заострять ваше внимание на репрезентативности и надежности полученных
социологами данных - это к сути повествования не относится, а перейду сразу
к последствиям этого важного в жизни кандидата Изюмова события. Так вот,
после этого случилось с кандидатом непредвиденное: голоса ему были снова...
Вообще-то, кандидат Изюмов, имея обильно сдобренную номерами исправительных
учреждений 40-летнюю биографию, был вполне социально адаптированным
человеком: он ясно представлял себе правила жизнедеятельности, исключения
из них, последствия из исключений и исключения из последствий. Но также он
умел хорошо считать деньги и считал, что его депутатские амбиции
заслуживают всяческого удовлетворения. Не вдаваясь в подробности
политической программы кандидата Изюмова - она отличалась от обычных для
Замойска кандидатских минимумов лишь бОльшим максимализмом - скажу:
несмотря ни на что, в том числе и на потраченные кандидатом умственные и
материальные резервы, с жестокостью, присущей всякой реальности, настоящее
нарисовало Изюмову совсем неутешительную картину его ближайшего будущего.
Да-да, Изюмов был разочарован и подавлен этим самым настоящим настолько,
что решил прислушаться к голосам... А они нашептывали ему очень необычные
вещи...
Отвлечемся немного, чтобы восстановить предшествующий ход событий...
Надеюсь, вы помните историю инженера Закрючина, изложенную в предыдущей
лекции... Примечательно, в силу места службы своей, извините, ...любовницы
Венеры, кандидат Изюмов эту историю вспомнил тоже. Он даже был в курсе
диагноза инженера и симптомов этого нередкого для Замойска заболевания (Тут
надо пояснить, что по причине высокой сознательности граждан, проявленной
при проведении в 80-х годах в Замойске макулатурных кампаний, в заведении,
где Венера работала поварихой, коротали свои дни Чингисхан, Маргарита
Наваррская, Шахерезада и даже, Три мушкетера (правда, в одном лице) - герои
распространенных в Замойске литературных произведений. Были, конечно, там и
Бешеный, и некая Настя Каменская, но по не установленной причине данные
пациенты быстро шли на поправку и готовились к выписке).
Так вот, придерживаясь оптимистических взглядов на темпы развития
научно-технической прогресса и под давлением упомянутых мною голосов,
Изюмов уже не имел сомнений..., вернее, не хотел сомневаться в том, что
этот инженер Закрючин действительно что-то изобрел, и очень может быть, что
машину времени, которая, вполне вероятно, могла бы сыграть определенную
роль в его, изюмовском, будущем. Единственное, что ему оставалось, так это
окончательно и лично в этом убедиться. Проанализировав свои оставшиеся
материальные возможности, кандидат в депутаты Изюмов выбрал самый дешевый и
простой путь...
Итак, как вы справедливо можете предположить, теперь мы обратимся к истории
болезни кандидата в депутаты Изюмова. А она начинается копией протокола,
составленного лейтенантом Замойского РОВД Караваевым: »В Замойское
отделение милиции поступил сигнал от граждан, жаловавшихся на очень
странное поведение скандально известного в городе кандидата в депутаты
Изюмова: »Данный рецидивист (и личность, казалось бы, однозначная),
внезапно выпал из предвыборной гонки и почему-то перестал подкупать
электорат бесплатной водкой, а трижды был замечен у проходной фабрики
»Краснй целлофан, где с использованием громковорителя-колокольчика
декламировал из книги »Двадцать лет спустяј одну и ту же 235-ю страницу,
которая представляла собой всего лишь оглавление.ј Больной был
