и кошка сказала: »Как жизнь нелегка.ј
Потом оглянулась вокруг с высоты
и горько вздохнула при этом, как ты.
А кот: »Не печалься так, радость моя, -
сказал ей вполголоса, так же, как я.
И черной своею, большой головой
коснулся ее и шепнул: »Я с тобой.ј
Но тучей огромной закрылась луна,
и стали коты не видны из окна.
А в городе сонном среди темноты
заплакала женщина где-то, как ты,
в тоске безысходной сама не своя...
И где-то мужчина проснулся, как я...
Сергей Бердников
Вторник, 19 октября 1999
Выпуск 63
"- Потом крутой поворот, он дает по газам, а мы все, как горох, ссыпаемся
по склону - там на повороте спуск крутой и, оказывается, он еще полит водой
- сплошной лед... А внизу железные колья и просто какие-то штыри
понаставлены. Кому повезло, тот проехал, а почти половина ... Мороз,
вытаскиваем ребят на руках, у них кишки замерзают, а до части пятнадцать
километров, сука...
- А комбриг?
- Комбриг? Он это подстроил и ушел за китайскую границу. Половину выпуска
летной школы угробил... Вот мой товарищ и решил, что я того, скрытый
враг..."
Ali. ИСТОРИЯ СО СТУКАЧОМ И ПИСЬМАМИ (по ссылке)
* * *
Дай мне в руку хотя бы ракушек горсть,
Розовых, как из рыбачьей лодки - рассвет
Ветреный, когда хочет усталый гость
Лечь, но заперты двери, хозяев нет.
Дай мне хотя бы слово, шершавое на языке,
Острое, злое, - дай мне оранжевых ягод яд,
Волчьих ягод, что тайну бреда в себе таят,
Тайну следов последних, тающих на песке.
Не уходи отсюда, пока не окончат счет
Девочка со скакалкой, мальчик с красным мячом.
Время минуты сыплет в колбу, песок течет,
Между пальцев ребенка мы, как песок, течем.
Не уходи, покуда я тебя так зову,
Так ракушками пальцы режу, сжимая так,
Что, когда остановят кровь, подберут пятак,
Выпавший из кармана в пыльную - звон-траву, -
Море мое умолкнет, свет утечет из глаз,
Птицы лягут, их клювы - настежь, и лишь сверчок
Тщится поймать всех рыб - всех! - на один крючок
Песенки несусветной, соединившей нас.
* * *
Я хочу, чтобы вы обманули меня, виконт.
Я хочу быть обманутой снова, как в те века,
Когда белый зонтик, и лодка, и серый конь,
Ничего нельзя, и, как лед, холодна рука.
Я хочу бежать, виконт, от себя, от вас,
И, войдя, домой, под любимый проклятый кров,
Сквозь июньский гром услыхать этот майский вальс,
От которого, как шальная, несется кровь.
И, войдя в тишину и сумрак, - не верь! не верь! -
Капюшон промокший откинув, - не может быть! -
Увидать, как вы - стремительно - в эту дверь -
Потому что вы не сумели меня забыть.
Сумасшедший, бледный, всю ночь хлеставший коня,
Без дороги, в бурю, - опомнись и уходи! -
Потому что вы так хотели одну меня,
Что могли бы сейчас умереть на моей груди.
Обманите меня, виконт! Я хочу понять,
Отчего так нежно кружится голова,
Отчего так тесно в груди - обмануть, обнять,
Обменять - как похоже, похоже звучат слова!..
Я пришла сама, потому что не станет нас,
Потому что жизнь - лишь бабочка в кулачке...
Обнимите меня, виконт! Я еще хоть раз
Эту страсть охоты увижу в вашем зрачке.
* * *
Я - тряпичная кукла, на мне незаметны следы
Синяков от падений.
Не боятся глаза ничего - разве только воды -
Ибо смоется краска.
Я ответа не жду, не пугаюсь обиды, беды,
Не сгибаю коленей,
Мой наряд старомоден, но вечна - модистки труды -
Кружевная подвязка.
Я живу очень долго, мой мастер скончался давно,
Кружева обветшали,
Я похожа на женщин эпохи немого кино
И веселых клаксонов.
Эти дамы вокруг хороши, только им не дано
Томно кутаться в шали.
Их мужья неплохи, но не пьют дорогое вино
И не носят кальсонов.
Я - красивая вещь, и, когда все однажды умрут -
Я останусь на полке
И достанусь музею. Меня, торопясь, заберут,
И в запасниках сразу
Эти ваши модистки начнут кропотливейший труд,
Навостривши иголки,
Станут нежно латать кружева, и вот это сотрут,
Незаметное глазу...
Мне глаза подрисует художник, похожий... Смотри -
Не глаза, а фиалки!..
...Но порвется, зашитая ветхим стежком,
Грудь из белого шелка.
И атласное сердце тихонько качнется внутри,
Точно маятник жалкий,
И сверкнет в глубине одиноким алмазным глазком
Золотая иголка.
* * *
Какие сальто Фортуна крутит!
Ты - холод, а я - огонь.
Наследник Тутти, волчонок Тутти,
Не тронь циркачку, не тронь!
В едином чреве с тобой зачаты.
В одной колыбели... Брат!
В какой неволе растут волчата,
Не помнящие утрат?
Учуй подмену, волчонок Тутти,
Унюхай живую плоть!
... Судьба смеется, Фортуна шутит,
Раздваивается плод.
Ты помнишь, Тутти? Собака лает,
Младенцы вопят не в лад:
В одной половинке - огонь пылает,
В другой половинке - хлад.
Ищи, волчонок! Не им, дворнягам,
Тебя уберечь - никто
Не машет вслед, только машет флагом
Над городом Шапито.
Но что ты знаешь про звездный купол,
Про танец, прыжок, полет!..
Бедняжка Тутти, ты любишь кукол,
А куклы - они как лед.
Ну, вот, - я кукла, мои движенья
Унылы, пусты, просты...
Ты счастлив, Тутти? Без выраженья
Гляжу на тебя - прости.
Усни, бедняжка. Твоя рубашка
В поту... На дворе темно.
Скрипит повозка, скулит дворняжка,
Наследник глядит в окно.
Ольга Родионова (Верочка)
Локальная война
умереть... ни за что
ни за чем
в стороне чеснока-черемши чечевицы
завлечен обречен изречен
и исторгнут из уст беспечальной столицы
умереть... на холодной горе
обнимать раскаленный металл
чтоб согреться
замирать
в проливном октябре
сберегать для осколка январского сердце
умереть... не намечен ещее
не прочерчен пунктир
атакующей лавы
что же губы обратный отсчет
к часу "Ч" начинают
и вечную славу
умереть... Богу душу
вернуть
кесарь тело отсек по земному закону
печень псам не орлу
добрый путь
вверх
по склону
Михаил Сазонов
было или будет два часа ночи
по эту или по ту сторону мира
а мне писатель судьбы моей прочит
легкий озноб и пакетик эфира
воспоминание о пасмурной гейше
в тесном театре а не в постели данной
и не заботит больше я или меньше
чем отражение в зеркале ванной
совсем запущенной комнате ныне
не знающей пены и без подноготной
здесь тело выживет или остынет
не будучи призвано или пригодно
мне плохо в воде и не радуют свечи
я ухом протер два старинные пледа
мне снятся рваные платья и плечи
и ты или опыты атомной леды
наверно губы перепачканы вишней
обилие трещин вкус странно солон
манера нова или резок излишне
мой опрокинутый поцелуй-соло
но для меня существуют раздельно
белое прошлое и бледные планы
и ни одно из двух не смертельно
я остаюсь или дни будут плавны
viveur
Выпархиваю из поросли прозы
В кроны холодных сосен,
Птах беспокойный,
Взбивающий крыльями воздух.
Птицы, живущие в кронах,
У самого синего неба,
Покосятся небрежно
И вновь обращаются к небесам,
Зная, что я ненадолго.
Юрий Ксилин
***
Уже рассвело.
Устав стрекотать,
После смены ночной,
Сверчок привалился к травинке
И дрыхнетї
***
Какая жара!
У дороги домишко
Свесил язык
Покосившейся двери
И рассыхаетсяї
***
Как можешь ты
Так долго не звонить?
Уже и провод,
Из которого рос телефон,
Совсем засохї
***
После развода
и пришел забирать свои вещи,
Из, теперь уже бывшего, дома.
В чемодан все бросаю не глядя -
И рубашки, и книги, и туфли,
И ї волчок пятилетнего сына.
***
Воспоминания юности
Беспокойный и липкий,
Эротический сон.
Барахтаюсь в нем,
Словно жадная муха
В блюдце с вареньем.
***
Старикашка -
Пригрелся на солнце, уснулї
На хлебные крошки,
В жидкой его бороденке,
Жадно глядят воробьи.
***
Ветер шумит за окном,
Чайник шумит на плите,
А я - я веду себя тихо,
Потому, что - осенний вечерї
Потому, что - свое отшумел...?
Михаил Бару
Пятница, 5 ноября 1999
Выпуск 64
"... А зачем вообще мне писать, вдруг подумал Дима. Чтобы денег заработать?
Нет, это можно сделать более легким способом. Значит, для славы. Дима
вспомнил свои предсонные мечты: как он живет где-нибудь в тайном месте, а
прогрессивное человечество думает: а как там Дима? Что он еще такого
написал, эта глыба, этот матерый человечище, зеркало человеческих душ? И
ловят каждое слово. Вот о чем мечтал Дима. Так это же политика получается.
Или религия? Стоит аятолла Дима на балконе Белого дома и говорит в толпу
вещие слова. Так? Не так! Не нужна мне такая слава, подумал Дима и осознал,
что все его мечты заканчивались на том, как он ставит точку после слова
"Конец, а вокруг все начинают дружно бить в ладоши..."
Hoaxer. НЕПИСАТЕЛЬ (по ссылке)
* * *
По тропам, по травам, по крышам, прозрачная вся -
Троянская дщерь в невесомой небесной короне.
Мерцает роса в волосах ее цвета овса,
И мертвая птица поет у нее на ладони.
Мы скоро отправимся вслед, не тревожа росы,
По серым метелкам травы, по гусиному крику,
По коже гусиной, круженью больной головы,
Мурашкам и дрожи - к далекому острову Криту.
Елена, Елена, тебе ли стремимся вослед,
Тебе ли во сне забываем молиться, тебе ли?..
Еще Апулей не увидел услады в осле,
И, знаешь, Елена, еще не родился Тиберий.
Любовники спят, И Парис выпасает коров,
Храпит Менелай в дружелюбных объятьях Улиcса.
Елена, Елена, тебе ли не хватит даров?
Зачем тебе плод от любви молодого Париса?
В развалинах Трои колонны оплел виноград,
И лисьи тропинки на пыльных разрушенных плитах,
Елена, твоя ли душа не приемлет утрат,
Зачем тебе тени любовников, в глину зарытых?
Чего же он ищет, тобою отвергнутый, тот,
В знакомую реку бездумно войдя по колено?
Зачем эта мертвая птица так сладко поет?
Зачем я всегда возвращаюсь обратно, Елена?
Ольга Родионова (Верочка)
АНГЕЛ СНА
Поговорим о сущности вещей
и о словах, немалый вес несущих,
о физике (мета) борщей и щей,
о вечности идей, о райских кущах,
о вещности идей, об эфемер-
бесплотности людей по оси "время",
о мире том и сем, о мере мер,
о городе, о Ромуле и Реме,
коварстве женском, крови и любви,
любви и крови, ненависти, крови,
довлят давно забытой шурави,
о крыше над, о шифере, о крове,
о вещих снах, явившихся вотще,
о будущем, конце и крае света...
Уходишь, унося огонь вещей.
Я просыпаюсь, позабыв ответы.
ВОКРУГ И ОКОЛО
вода клокочет в хриплом горле крана
снаружи ветер треплет кленов кроны
кровать штормит любовь чревата креном
зачем гарем? я не читал Корана
на солнце пятна? но слепит корона
лепечет бьется жилка под коленом
бросает ружья верная охрана
тарану уступают двери храма
двойной рывок побег из царства Крона
в безвременье взрывного полихрома
и штиль довольство легким сладким пленом
и лень и сон Венера в вихре пенном
АВТОР
девушка бледная бедная бледная
бледно-молочная бледно-туманная
над синяками глазенки бесцветные
рыжая бледная рыжая странная
девушка странная стрижка короткая
рыжие брови с белесой подпушкою
в поезде бледная с книжкою кроткая
едет принцессою едет лягушкою
книжка стрелою Ивана-царевича
держится крепко моя большеротая
бледные грезы мечтания девичьи
в рыжей головке толпятся работают
сердце истаяло бледным мороженым
принца Иванушку! автора! автора!
рыжим зеленым лягушкам восторженным
хочется завтра красивого завтра
ждет поцелуя горячего рыжая
ждет расцветет обернется красавицей
милого принца поэта бесстыжего
бледное сердце истомою плавится
выйду на станции лес с перелесками
бледная странная до - несвидания
я земноводных не жалую брезгую
ты же избегнешь разочарования
Мишель
* * *
на полпути замерзаю, падаю, пропадаю,
хата твоя далеко, с самого краю,
редкая птица моего чувства
туда долетит, чтоб увидеть - пусто.
пусты и хата, и двор, и сердце,
выбиты окна и снята дверца,
пыль на полу и бурьян не полот,
август, а в хате нелюдский холод,
каркнет на вишне столетний ворон,
если и входишь, то входишь вором,
входишь и думаешь грешным делом,
птица моя не туда летела.
* * *
скоро придет зима и она скует
а что - ты знаешь сама. и она споет,
как теряет свободу снег превращаясь в лед.
снег долго терпит сердце свое скрепя
не жалуется под каблуком скрипя
свои радости у него свои скорби.
