своих врагов.
В вышедшей в СССР вскоре после смерти Мизеса энциклопедии "Политическая
экономия", т. 2 говорилось: "Работы Мизеса носят столь одиозный характер, что
подвергаются резкой критике даже со стороны многих буржуазных экономистов".
Сегодня доступ к этим "столь одиозным" трудам, наконец-то, получает и
российский гражданин.
Предлагаемые вниманию читателей работы Л. Мизеса -- написаны легко и свободно,
но рассчитаны, тем не менее, на вдумчивого читателя. А он, конечно же, сумеет
оценить идеи автора, не поддаваясь минутному раздражению от явных сегодня
частных ошибок и порой обидных для нас предвзятостей, которых книга не лишена.
Перефразируя известное положение "Наши недостатки -- продолжение наших
достоинств", скажем: "Наши заблуждения -- продолжение наших прозрений".
Уверенность в крайней неэффективности социалистического хозяйства перерастает
у Мизеса в отрицание возможности каких-либо успехов государства, построенного
на социалистических началах. Отсюда несправедливая оценка им роли СССР в
разгроме немецкого фашизма. Впрочем, Советский Союз -- не исключительный
объект такого рода предубежденных суждений. Франкистская Испания в период
второй мировой войны и первые последовавшие за ней годы была государством с
сильными элементами централизованного регулирования хозяйства. Неудивительно,
что Франсиско Франко в глазах Мизеса -- ничтожество, марионетка в руках
Гитлера и Муссолини. Жизнь показала, что генерал далеко не столько однозначен.
Можно было бы привести и другие примеры такого же рода (коварный жанр
предисловия все-таки расставил свои силки!). Но не в них суть. И переводчик, и
автор предисловия рассчитывают на читателей, которые, раскрывая книгу, жаждут
не уличать, а получать. Получать новые знания, идеи, пищу для размышлений.
Уверены, что эта книга ожиданий таких читателей не обманет.
Роман Левита
БЮРОКРАТИЯ
Введение
Оскорбительный смысл термина "бюрократия"
ТЕРМИНЫ бюрократ, бюрократический и бюрократия -- это, конечно, бранные слова.
Никто не называет себя бюрократом или хвои методы управления бюрократическими.
Эти слова всегда употребляются в оскорбительном смысле. Они всегда
подразумевают уничижительную критику людей, институтов или процедур. Никто не
сомневается в том, что бюрократия глубоко порочна и что она не должна
существовать в совершенном мире.
Употребление рассматриваемых терминов в оскорбительном смысле не
ограничивается Америкой и другими демократическими странами. Это универсальное
явление. Даже в Пруссии, образцовом авторитарном государстве, никто не хотел,
чтобы его называли бюрократом. Wirklicher geheimer Ober-Regierungsrat
[действительный тайный советник -- высший гражданский чин в Прусском
королевстве (нем.)] прусского короля гордился своим высоким чином и властью,
которую этот чин предоставлял. Его тщеславие упивалось глубочайшим почтением
со стороны подчиненных и всего населения. Его переполняло сознание собственной
важности и непогрешимости. Но он бы счел дерзким оскорблением, если бы кто-то
осмелился назвать его бюрократом. В своих собственных глазах он был не
бюрократом, а государственным служащим, доверенным Его Величества, должностным
лицом Государства, денно и нощно неустанно пекущимся о благосостоянии нации.
Примечательно, что "прогрессисты", которых критики бюрократии считают
ответственными за ее разрастание, не отваживаются защищать бюрократическую
систему. Напротив, в ее осуждении они присоединяются к тем, кого во всех
других отношениях с презрением называют "реакционерами". Ибо, утверждают они,
эти бюрократические методы вовсе не составляют существа той утопии, к которой
они сами стремятся. Бюрократия, говорят они, это скорее неудачный способ,
каким капиталистическая система пытается справиться с неумолимой тенденцией к
своему собственному исчезновению. Неизбежный конечный триумф социализма
упразднит не только капитализм, но и бюрократию. В счастливом мире завтрашнего
дня, в благословенном раю всестороннего планирования больше не будет никаких
бюрократов. Всем станет заправлять простой человек; люди сами будут вершить
все свои дела. Только ограниченные буржуа могут пасть жертвой заблуждения и
посчитать, что бюрократия дает нам представление о том, что социализм сулит
человечеству в будущем.
Все, похоже, согласны с тем, что бюрократия -- это зло. Но не менее
справедливо и то, что никто никогда не пытался недвусмысленным образом
определить, что же в действительности означает бюрократия. Обычно это слово
употребляется весьма вольно. Большинство людей оказались бы в затруднительном
положении, если бы их попросили дать сколь нибудь четкое определение или
объяснение. Как же они мо гут осуждать бюрократию и бюрократов, если даже не
знают, что означает этот термин?
Обвинения, предъявляемые бюрократии гражданином
АМЕРИКАНЕЦ, которого попросили бы конкретно назвать пороки нарастающей
бюрократизации, мог бы ответить примерно так: "Наша традиционная американская
система правления была основана на разделении законодательной, исполнительной
и судебной властей и на справедливом распределении полномочий между Центром и
штатами. Законодатели, высшие чиновники исполнительных органов и многие судьи
избирались путем голосования. Таким образом обеспечивалось верховенство
народа, избирателей. Более того, ни одна из трех ветвей власти не имела права
вмешиваться в частные дела граждан. Законопослушный гражданин был свободным
человеком."
Но вот уже многие годы -- и особенно после появления "нового курса"
[экономическая политика, провозглашенная и проведенная в жизнь в 1933--1938
гг. президентом США Франклином Делано Рузвельтом; ее целью было преодоление
последствий глубокого экономического кризиса 1929--1933 гг., а сущностью --
государственное регулирование некоторых сторон хозяйственной жизни посредством
фиксации цен и уровней производства некоторых видов продукции субсидирования
фермеров и т. д.] -- мощные силы почти что готовы заменить эту старую
испытанную демократическую систему тираническим правлением не отвечаю щей за
свои действия, своевольной бюрократии. Бюрократ получает свою должность не по
воле избирателей, его назначает другой бюрократ. Он уже присвоил себе изрядную
долю законодательной власти Правительственные комитеты и бюро издают декреты и
постановления, претендующие на то, чтобы направлять и контролировать все
стороны жизни граждан. Они не только регламентируют то, что ранее оставлялось
на усмотрение индивида; они не останавливаются даже перед выпуском таких
декретов, которые по сути дела отменяют принятые ранее законы. Путем такой
квазизаконодательной деятельности различные бюро узурпируют право решать
многие важные вопросы в соответствии с собственными представлениями о
характере того или иного дела, то есть совершенно произвольно. Постановления и
решения различных бюро воплощаются в жизнь федеральными служащими.
Подразумеваемый судебный надзор в действительности совершенно иллюзорен. С
каждым днем бюрократы присваивают себе все больше власти: очень скоро они
будут управлять всей страной.
Не может быть никакого сомнения в том, что эта бюрократическая система по сути
своей является антилиберальной, недемократичной я неамериканской, что она
противоречит духу и букве Конституции и что она копирует тоталитарные методы
Сталина и Гитлера. Она проникнута фанатичной враждебностью к свободному
предпринимательству и частной собственности. Она парализует бизнес и снижает
производительность труда. Бездумно тратя деньги, она разбазаривает богатство
нации. Она неэффективна и расточительна. Хотя свою деятельность она называет
планированием, у нее нет определенных планов и целей. Она не едина и
неоднородна: различные бюро и агентства преследуют взаимоисключающие цели.
Результатом является распад всего социального механизма производства и
распределения.
Это страстное обвинение бюрократии представляет собой, в общем и целом,
верное, хотя и излишне эмоциональное описание современных тенденций развития
американского правительства. Но оно упускает из виду самое главное, поскольку
делает бюрократию и бюрократов ответственными за изменения, причины которых
следует искать в другом месте. Бюрократия -- это лишь следствие и симптом
явлений и изменений, имеющих гораздо более глубокие корни.
Характерной чертой современной политики является тенденция к замене свободного
предпринимательства государственным контролем. Влиятельные политические партии
и "группы давления" (pressure groups) пламенно призывают к общественному
контролю над всеми видами экономической деятельности, всеохватывающему
государственному планированию и национализации бизнеса. Они стремятся к
полному государственному контролю над образованием и к социализации медицины.
Не существует такой сферы человеческой деятельности, которую они не были бы
готовы подчинить строгой регламентации со стороны властей. В их глазах
государственный контроль -- это панацея от всех бед.
Эти восторженные сторонники всемогущего государства очень скромно оценивают ту
роль, которую они сами играют в эволюции в сторону тоталитаризма. Движение к
социализму, уверяют они, неумолимо. Это необходимое и неизбежное направление
исторического развития. Вместе с Карлом Марксом они утверждают, что социализм
должен прийти "с неумолимостью закона природы". Частная собственность на
средства производства, свободное предпринимательство, капитализм, система,
ориентированная на получение прибыли, обречены. "Волна будущего" несет людей к
земному раю полного государственного контроля. Защитники тоталитаризма
называют себя "прогрессистами" именно потому, что им, как они уверяют, удалось
понять смысл грядущего. И они высмеивают и пренебрежительно называют
"реакционерами" всех тех, кто пытается сопротивляться действию сил, которое --
как они говорят -- не в состоянии остановить никто, даже самый могущественный
из людей.
Благодаря этой "прогрессивной" политике новые учреждения и правительственные
агентства плодятся как грибы после дождя. Число бюрократов множится, и они
делают все возможное, чтобы шаг за шагом ограничивать свободу действий
частного гражданина. Многие граждане, то есть те, кого "прогрессисты" с
презрением называют "реакционерами", возмущены этим вмешательством в их дела и
обвиняют бюрократию в некомпетентности и расточительности. Но противники
"прогрессистов" до сих пор оставались в меньшинстве. Доказательством служит
то, что они не смогли получить большинства голосов на прошлых выборах.
[Рузвельтовский "новый курс" поддерживался многие годы большинством
американских избирателей, о чем свидетельствовало как переизбрание Ф. Д.
Рузвельта президентом в 1936 г. и в 1940 г., так и победы поддержавшей его
демократической партии на выборах в Конгресс в тридцатые годы.] "Прогрессисты"
-- непримиримые враги свободного предпринимательства и частной инициативы,
фанатичные сторонники государственного контроля над бизнесом -- одержали над
ними победу.
Это правда, что политику "нового курса" подлежали избиратели. Не подлежит
никакому сомнению и то, что от этой политики полностью отказались бы, если бы
избиратели перестали ее поддерживать. Соединенные Штаты все еще
демократическая страна. Конституция еще действует. Выборы все еще свободные.
Избиратели не отдают свои голоса по принуждению. Неправильно поэтому говорить,
что бюрократическая система одержала победу антиконституционными и
антидемократическими методами. Юристы, возможно, правы, когда ставят под
сомнение законность некоторых второстепенных моментов. Но "новый курс" в целом
был поддержан Конгрессом. Конгресс принимал законы и ассигновывал деньги.
Конечно, Америка столкнулась с явлением, которого творцы Конституции не
предвидели и не могли предвидеть, -- с добровольным отказом Конгресса от своих
прав. Конгресс во многих случаях делегировал законодательные функции
правительственным агентствам и комитетам и ослабил контроль за бюджетом,
поскольку стал ассигновывать крупные суммы, предоставляя правительственной
