только лучше.
Она ухватилась за его слова.
- Да, конечно, Ретт, пожалуйста, будь таким же добрым, как и прежде,
пока я не разрушила наш замок. Я не буду больше тебя терзать. Давай
просто будем друзьями, пока не вернемся в Атланту. Мне будет этого дос-
таточно. Мне так было хорошо за нашим завтраком. У тебя пятно на перед-
нике.
Она благодарила Бога за то, что в этой темноте он не мог разглядеть
ее лица так же, как и она его.
- Это все, что ты хотела узнать? - сказал Ретт, плохо скрывая облег-
чение. Скарлетт глотнула побольше кофе, чтобы успеть обдумать, что отве-
тить. Но она смогла лишь притворно засмеяться.
- Да, конечно, глупо. Я чувствовала, что мне не светит. Но казалось,
нужно все-таки попробовать. Я больше не стану тебя терзать, но не порть
мне Сезона. Ты знаешь, как я люблю праздники. И если уж ты такой добрый,
налей мне еще кофе.
После завтрака Скарлетт поднялась к себе, чтобы одеться. Было еще
темно, но она была так возбуждена, что не могла и думать о сне. "Вот все
и уладилось", - подумала она. Завтрак ему тоже понравился. Она в этом
уверена.
Она надела коричневый дорожный костюм и зачесала назад волосы, закре-
пив их шпилькой. Слегка попрыскалась одеколоном, чтобы напомнить себе,
что она все-таки женщина...
Она старалась пройти по коридору, как можно тише. Чем дольше будет
спать Розмари, тем лучше. Почти рассвело. Скарлетт задула лампу. "О, дай
Бог, это будет хороший день. Дай Бог не наделать ошибок. Пусть весь день
будет таким же, как завтрак. И вся следующая ночь. Эта ночь - новогод-
няя".
Стояла особая предрассветная тишина. Стараясь не наделать шума, Скар-
летт спустилась вниз. Ярко горел огонь. Должно быть, Ретт подбросил еще
дров, пока она одевалась. Она с трудом могла различать темную тень, об-
рамленную падающим от окна серым светом. Он сидел в кабинете спиной к
ней. Она на цыпочках подошла к его двери и осторожно постучала.
- Можно, я войду? - прошептала она.
- Я думал, ты легла спать, - сказал Ретт. Его голос был усталым. Она
вспомнила, что он всю ночь провел, охраняя дом. И ее. Ей захотелось при-
жать его голову к своей груди и снять усталость.
- Не было смысла ложиться спать. С рассветом тараканы зашуршали, как
сумасшедшие. Ничего, если я здесь посижу?
- Входи, - сказал Ретт, не глядя на нее.
Скарлетт вошла и тихо села. "Интересно, почему он так напряженно
смотрит? Ждет нападения Клинча Докинса?"
Закукарекал петух и испугал ее. За окнами скользнули первые лучи рас-
света. И так, картина, которую увидела Скарлетт, заставила ее закричать.
Сожженный дом темнел своими неровными руинами, казалось, что он еще тле-
ет, а Ретт спокойно смотрит, как он догорает.
- Не смотри, Ретт, - умоляла Скарлетт. - Не причиняй себе лишней бо-
ли.
- Мне нужно было быть там. Я должен был их остановить.
Его голос, казалось, не принадлежал ему.
- Вовсе нет. Их там могли быть сотни... Они бы убили тебя и сожгли
все вокруг.
- Они не убили Джулию Эшли, - сказал он как-то неуверенно.
Красный свет за окном переходил в золото, от чего отчетливее стали
видны черные зияющие дыры каминов. Ретт отвернулся от окна и яростно
схватил рукой подбородок, настолько яростно, что стало слышно, как шур-
шит под пальцами небритая щетина. Под глазами образовались синяки, вид-
ные даже в темной комнате. Черные волосы были в беспорядке. Он встал,
зевнул и потянулся.
- Сейчас все спокойно, я могу прилечь. Вы с Розмари постерегите.
Он лег на лавку и сразу заснул.
Скарлетт наблюдала, как она спит.
"Я никогда ему не скажу, что люблю его. Это делает его слишком самоу-
веренным. Я никогда это не скажу..."
ГЛАВА 25
С утра Ретт был чем-то озабочен. Он просил Скарлетт и Розмари не ме-
шать и уйти куда-нибудь. Он строил что-то вроде трибуны, чтобы на следу-
ющий день устроить здесь церемонию с речами.
- Рабочий люд не любит присутствия женщин на таких мероприятиях.
И мне не хочется, чтобы мама задавала мне вопросы, откуда девочки уз-
нали так много не самых лучших слов.
Послушавшись Ретта, девушки отправились погулять в сад. Дорожки были
довольно пыльные, и скоро черные туфли Скарлетт стали серыми. Как здесь
все отличалось от Тары, даже земля. Ей все казалось ненастоящим: и пыль
не была красной, и овощи были слишком большими, а многие ей не были из-
вестны.
Но сестра Ретта любила владения Батлеров с такой страстью, что даже
удивляла Скарлетт. "Почему она так восхищается этим местом, как я восхи-
щаюсь Тарой?" Розмари не замечала попыток Скарлетт найти знакомую ей
землю.
Она была потерянной в потерянном мире: Данмор Лэндинг перед войной.
- Это место называлось "сад-невидимка" потому, что эта живая ограда
вдоль тропинки скрывала его от людского глаза до тех пор, как ты в него
не войдешь. Когда я была маленькой, я там пряталась, чтобы не идти
мыться. Слуги бродили по тропинкам, кричали и не могли найти меня. Я се-
бе казалась тогда такой умной. И когда мама меня находила в саду, она
изображала удивление... я ее так люблю.
- У меня тоже была мама. Она...
Розмари ничего не слышала, кроме себя самой.
- Вниз по тропинке будет сверкающий пруд. Там плавали лебеди черные и
белые. Ретт говорит, что, может быть, они вернутся. Для них там всегда
все готово. Видишь заросли кустарника? Они специально посажены для лебе-
дей, чтобы они могли там строить гнезда. Там был маленький греческий за-
мок. Многие боятся лебедей из-за клювов и крыльев. Но наши позволяли мне
даже плавать с ними. Мама читала мне "Гадкого утенка", сидя на скамейке.
Когда я выучилась читать, я читала его лебедям...
- Эта дорожка ведет в розовый сад. В мае его запах чувствуется за ми-
лю... Там, вниз по реке, был огромный дуб с дуплом. Ретт его соорудил,
когда был еще мальчиком. Затем я там играла. Я забиралась внутрь с кни-
гой, брала с собой пирожных и могла там сидеть часами. Дуб гораздо луч-
ше, чем беседка, которую мне сделал папа. Там все было игрушечным, игру-
шечная мебель, чайная посуда, куклы...
Идем сюда. Здесь болото. Может быть, здесь еще остались аллигаторы.
Погода хорошая, и они не должны сидеть в своих зимних жилищах.
- Нет, спасибо. Ноги устали. Я посижу минутку на камне.
Камень оказался куском статуи женщины, одетой в античные одежды. На
самом деле Скарлетт не устала, просто у нее не было никакого желания
смотреть на аллигаторов. Она уселась на камень, подставляя спину под
солнце. Постепенно она начала привыкать к окружающей ее природе. Жизнь
здесь была совсем не такая, как в Таре. Жизнь здесь текла совсем по дру-
гим законам, о которых она совсем ничего не знала.
Несмотря на тепло солнца, она немножко замерзла. "Даже если Ретт бу-
дет вкалывать до конца дней своих, он никогда не сможет его сделать та-
ким, каким оно было когда-то. Он, по-моему, этим и хочет заняться. И у
него совсем не будет оставаться времени для меня. И даже будучи специа-
листом в луке или морковке, она не смогла бы приобщиться к его жизни, в
любом случае.
Розмари вернулась разочарованная: она не нашла ни одного аллигатора.
Она без умолку тараторила на всем пути обратно, рассказывая Скарлетт о
полях и садах, умиляя ее байками про сорта риса и про то, как косить
траву, веселыми историями из своего детства.
- Ненавижу лето!
- Почему? - удивилась Скарлетт.
Она всегда любила лето. Когда много праздников каждую неделю, шумно и
весело.
Розмари ей рассказала, что летом все отправляются в город, потому что
с болот поднимается какая-то зараза и можно заболеть малярией. Все, кто
могут, уезжают в мае и возвращаются с первыми заморозками в октябре.
В конце концов, тогда у Ретта может оставаться время на нее. Здесь
тоже есть Сезон. И Ретт должен приезжать, чтобы сопровождать маму, сест-
ру и ее. Она была даже рада отпустить его к своим цветам. На целых пять
месяцев, если остальные семь он будет с ней. Она даже могла бы выучить
названия его камелий.
- Что это? - Скарлетт уставилась на огромный белый предмет, который
напоминал ангела, стоящего на большом постаменте.
- О, это наша могила. Ей уже сто пятьдесят лет. Когда я протяну ноги,
тоже буду здесь лежать. Янки немного попортили ангела. Но могилы остави-
ли нетронутыми. Я слышала, что иногда они разрывали могилы в поисках
драгоценностей.
Дитя ирландского иммигранта. Скарлетт была потрясена долголетием и
постоянством этой традиции. "Я вернусь в то место, где дороги ведут
вглубь", - сказал однажды Ретт. Сейчас она понимала смысл этих слов.
- Пошли, Скарлетт. Ты как будто приросла. Мы почти пришли. Скоро от-
дохнешь.
Скарлетт вспомнила, почему она пошла на эту прогулку.
- Я совсем не устала. Я думаю, скоро праздник. И нужно собрать нес-
колько веток сосны, чтобы украсить дом...
- Отличная мысль. Здесь полно сосен. Очень хорошо, - сказал Ретт, ос-
матривая только что сооруженную платформу, украшенную белыми, красными и
голубыми лентами. - Выглядит очень симпатично, как раз для праздника.
- Что за праздник? - поинтересовалась Скарлетт.
- Я пригласил издольщиков с семьями. Очень нужное дело. К утру они
так напьются, что у них не возникнет желания завтра выяснять отношения с
черными. Ты, Розмари и Панси отправитесь наверх перед их приходом. Здесь
все будет очень круто.
Скарлетт сидела в спальне и молча смотрела на огонь свечи. На улице
готовились к новогоднему фейерверку. Как она жалела, что не осталась в
городе. Завтра она весь день просидит, как взаперти. А к тому времени,
когда они рассчитывают вернуться, будет слишком поздно делать себе при-
ческу для бала.
И Ретт никогда не поцелует ее.
За все прошедшие дни Скарлетт получила столько удовольствия, сколько
не получала за всю свою жизнь. Она была прекрасна. Она была в центре
внимания. На приемах мужчины вились вокруг нее. А она флиртовала с ними,
как в былые времена, становясь все прекрасней. Ей как будто опять было
шестнадцать.
Но скоро ей все наскучило. Ей был нужен только Ретт, но к нему ей так
и не удалось приблизиться. Он был обходителен в присутствии других. Но
Скарлетт была уверена, что он постоянно смотрит на календарь, считая
дни, когда сможет уехать от нее. Неужели он навсегда потерян для нее?
Особое раздражение вызывала дружба Ретта с Томми Купером. Юноша пос-
тоянно крутился вокруг Ретта. И тот был к нему благосклонен. Томми на
рождество подарили яхту, и Ретт учил его с ней обращаться. В доме на
втором этаже был маленький телескоп. И Скарлетт, кусая губы от злости,
следила за тем, как они кружили по водной глади, как птицы... "Почему бы
и меня не взять покататься? Я так люблю кататься! Раньше так много ката-
лась и в такой лохани, как у Томми. Им там хорошо, они так счастливы!"
К счастью, у нее не всегда было время просиживать у этого шпионского
глазка. По-прежнему приемы и вечеринки оставались главным занятием Сезо-
на. Да и другие дела были.
Было бы, конечно, лучше, если бы ревновал Ретт, а не она. Но было как
раз наоборот. Его, казалось, не трогала та привлекательность, которую
вновь приобрела Скарлетт. Безрезультатно!
Она должна его заставить заметить ее! Она решила выбрать одного из
дюжины поклонников: богатого, красивого, моложе, чем Ретт. Такого, кото-
рый мог бы вызвать ревность. Она покрасилась, обильно надушилась и отп-
равилась на охоту, сделав при этом самое невинное выражение лица.
Мидлтон Кортни строен и красив, с выразительными глазами, ослепи-
тельно белыми зубами и не менее ослепительной улыбкой. Скарлетт он пока-
зался самым изысканным мужчиной в городе. Самое главное, у него была то-
же фосфатная шахта и в двадцать раз больше, чем у Ретта.
Он взял ее руку в приветственном реверансе, посмотрел украдкой и
улыбнулся:
- Дорогая, я почел бы за честь пригласить вас на следующий танец.
