последних слов, произнесла Лера. – Ею тоже можно пользоваться.
Удобнее. – И никаких нервных срывов. Какова польза!
Восхитись! – Но комедии… мне кажется, человека отвлекать
необходимо. Иначе он просто раньше умрет. Или сойдет с ума. Он
настолько инфицирован злом, что нужен спасательный круг.
Слишком глубоко зло проникло в его душу. – Верно! Слишком
много на руках крови братьев. По ночам даже можно увидеть в
окнах вспыхивающие огоньки – Каины сгорают от ненависти. Но
нужен ли такой круг, и вообще, нужно ли ему жить – так, как он
живет сейчас. Нет! Прекратить, прекратить! Запомни, человек
умирает всегда вовремя. Жизнь одинакова. Как начало и конец.
А разные судьбы – лишь иллюзия разнообразия, так же как
надежда изменить себя к лучшему. Это я расставляю ему ловушку.
– Но для чего? Разве это правильно? – Ну… я неудачно
выразился. Конечно же, это не ловушка, я бросаю именно
спасательный круг. Только чтобы быстрее прекратить их жизнь
там. Ведь многих ждет совершенно другая жизнь здесь. Ты
увидишь ее. Разве это не гуманно? – Но я видела тут и других.
– Что ж плохого? Сколько еще натворили бы они, останься там
хотя бы на один день дольше? Я могу вернуть одного из них!
Нужно только твое слово. И если тебя это устроит, я приму твой
совет! – Нет! Не надо ничего делать для меня. Я просто вижу их
мучения и хочу, чтобы они прекратились. – Напрасно. Все они
попали сюда добровольно. Может быть, этот факт изменит твое
желание? – Я понимаю, – медленно произнесла Лера, – никто не
заставлял их делать то, что сделали они! – Нет. Решение
принять муки они принимали уже здесь. – Здесь? – Ее словно
ударило током. – Да, сами. Как видишь, меня ни в чем нельзя
упрекнуть. Я вообще всегда только стремился избавить род
людской от ненужных страданий. Разве это не было видно там?
Или сейчас? – Сами, – повторила Лера. – Да. Именно здесь они
наконец осознают, что лучше быть простым мусорщиком, чем
президентом. Где же еще понять это, не в кресле же Белого
дома? Только здесь они видят, что прилипло к ним там, и
избавиться от этого можно лишь одним способом. – Но ведь
«прилипло» вашими стараниями! – Именно так. Ускорял конец.
Ускорял! Избавлял от будущих страданий миллионы людей. – Но
ведь вы – демон зла. Вы не можете нести добро. Это
неестественно! – Многие несут добро. Я же это делаю из
прагматичных соображений. Назови мне разницу, которая смутила
бы меня. К тому же такой метод эффективнее. Не требует, так
сказать, времени на «раскачивание» души, на подготовку.
Результат, а он один и тот же – попасть сюда, достигается
быстрее. А зла, которое они могли бы принести там, все меньше.
Какой же я демон? Что ты на это скажешь? Только представь,
сколько вы избежали войн благодаря мне! – Я не знаю, – тихо
проговорила Лера. – Вот видишь. Уже ближе. Она была в
растерянности. Что происходит? Зачем ей этот разговор? Для нее
все решено. Она сделала выбор и знает, куда идти. Что может
изменить в ней такая встреча? Где-то в глубине души осознание
ее ненужности медленно перерастало в нежелание участвовать в
происходящем. И где ее спутник? Почему он молчит? Значит ли
это, что все происходит по какому-то неведомому ей, но
предписанному и обязательному закону? Сомнения не уходили.
Если так, ну что ж, во всяком случае, здесь нет места тем
ужасным видениям, которые преследовали ее, и, раз ей положено
выслушать ЕГО, пусть так и будет. Почти овладев собой, Лера
громко спросила: – Зачем вы говорите мне все это? Для чего я
вам? – Буду откровенен и честен: чтобы получить твою душу.
Ведь и здесь она может забрести не туда и натворить дел.
Согласись, когда у нее есть выбор, многое можно совершить.
Леру ошеломила обыденность тона, которым были сказаны эти
слова. Она, конечно, читала о такой сделке, но никогда ни в
той, ни тем более в этой жизни не могла и предположить, что
услышит такое. И столь безапелляционно. У нее перехватило
дыхание. Неожиданно для себя вместо подступившего к горлу
возмущения, которое должно было выплеснуться слезами, криком,
чем угодно, Лера с трудом выдавила: – А разве моя душа уже не
принадлежит вечности? – Глупая. Она никому не может
принадлежать. Она того, кто управляет ею. – Так все-таки
борьба за душу продолжается и здесь? – Какая борьба? Право,
оставь эти выдумки великих мракобесов! Помощь душе человека
может идти отовсюду. И только те, кто хотел бы иметь
монопольное право на нее, на- звали такую возможность борьбой!
Утверждения, что злодеи продали свою душу, – всего лишь
расхожие домыслы. Представь, сколько людей погубили бы и
замучили они еще, не очутись они здесь. А так они давно, и
добровольно, слышишь, добровольно искупают свою вину. – Так
чего же вы хотите? Лишить меня выбора? – Хм, ну почему же? –
Ей вдруг отчетливо показалось, что собеседник смутился. – Как
раз напротив, я предлагаю тебе сделать, может быть, самый
главный выбор в жизни. Она молчала. Такой неожиданный поворот
в их разговоре вновь сделал ее на какое-то мгновение
беспомощной, и она не могла понять, что ей сейчас следует
сказать, чтобы не совершить ошибку. И тут она нашла выход – в
виде вопроса, который задал бы каждый на ее месте. Медленно,
будто бы не слыша его слов, она прошептала: – А как вы
приходите к людям там, на земле? Так же? – Только не думай,
что прихрамывая, в окружении котов. – Он явно не почувствовал
ее замешательства. – К ним я явился в другой ипостаси. – И что
же? – Меня устраивают ваши заблуждения на этот счет. Обычно,
конечно же, без мистики не обойтись. Иначе кто поверит в мою
силу и возможности? Все же эти выдумки про кровь – чушь.
Достаточно одного слова. Ведь оно было первым, не так ли? – Но
ведь вы предлагаете искушаемым что-то взамен? – Ничего. Я
просто им помогаю делать то, что они хотят сами, только
гораздо успешнее. Так что в принятии решений моей воли нет.
Меня просят. Причем горячо, порой всю жизнь. Иногда
безуспешно. Мои возможности тоже не безграничны. К примеру, я
не могу возвратить солнечную тень назад. Зачем же мне излишне
напрягаться перед теми, кто и так следует моим указаниям? –
Кто же это? – О! Огромная армия моих помощников. Всех не
перечислить. Ну, например, те парни из детективного агентства,
что наблюдают по мониторам, как репетитор занимается историей
с дочкой, а с матерью – совсем другим. И ловят, ловят, ловят!
Захватывающее зрелище, ты не находишь? Здесь все: и заказчик,
и исполнители, и действующие лица – все наши люди! Зачем же
мне тратиться? Хотя просят меня об этом каждый день. Но иногда
я им благодарен, и они тоже кое-что получают от меня.
Согласись, было бы непорядочно оставлять их без внимания. Я не
такой. – Что же они получают? – Я дарю им надежду на то, что
когда-нибудь они станут знаменитыми, богатыми, да мало ли кем.
Я даже иногда разрешаю им побыть такими. Ну что, я убедил тебя
стать лояльной к моим поступкам? – Нет. Не убедили. Лера
вспомнила телепередачу. Ничего, кроме брезгливости, она не
вызывала. Но многим этот спектакль не просто нравился, они
считали его полезным! Она не могла объяснить, почему так не
считала. Скорее из устоявшихся представлений о том, что всякая
добытая нечистоплотным путем правда не может служить добру. –
Вы не убедили меня, – повторила Лера. – Может, не совсем
удачный пример? – Он озадаченно посмотрел на нее. – Наверное.
Последнее время я огрубел, деликатность, так сказать, столь
необходимая раньше, куда-то исчезает, – с сожалением добавил
он. – Меньше требуется. Ведь такие, как ты, – редкость. Да,
потерял нюх. Но все-таки конкретных возражений у тебя нет. Я
правильно понимаю? – А можно спросить у тех, кто находится
здесь? – неожиданно вырвалось у нее. Лера действительно не
находила возражений в ответ на его доводы, но чувство
ненормальности такой «помощи» все еще не покидало ее, и она
хотела утвердиться в своем мнении. – Что спросить? –
насторожился собеседник. – Благодарны ли они вам за то, что
оказались здесь, за то, что вы сделали для них там? – Нет! Это
невозможно, это исключено, – зачастил он. И тут же взяв себя в
руки, добавил: – Здесь невозможно разговаривать с ними. Ты
ведь сама знаешь. – Он выжидательно посмотрел на нее. И снова
неожиданно для себя, будто по подсказке кого-то незримого,
находящегося рядом с ней, четко выговаривая каждое слово, она
произнесла: – А для чего вам моя душа? Повисла пауза. –
Вообще-то сама душа мне не нужна. – Было заметно, что
разговаривающий с ней рассчитывал ответить на этот вопрос
позже. Ты ведь не можешь передать мне ее, – усмехнувшись,
добавил он. – Нужно только, чтобы ты не наделала глупостей. –
Как же я могу их избежать? Что мне нужно сделать? – Ничего. Ты
будешь приятно удивлена, но ничего особенного делать не нужно.
Не надо только поддаваться на уговоры и причинять себе боль.
Просто делай то, что ты делала до этого. Иди вперед. Как
видишь, мои пожелания искренни. Не надо ничего потрясать. Не
надо приносить себя в жертву «возвышенному». Большие дела –
большие последствия. Ты ведь поняла, что не можешь их
предвидеть, так зачем же добавлять неприятностей не только
себе, но и другим? А потом снова мучиться. Пожалей их. Будь
разумной. Вот и вся моя просьба. Разве ты сама этого не
хочешь? Разве не этого ты хотела всю жизнь? – Я всегда
поступала так, как мне подсказывала совесть. – Совесть? Что же
это такое, если ты следуешь ее указаниям и не сомневаешься,
что делаешь правильно? Неужели ты не допускаешь иного в ее
советах? Ведь если есть вещи, в незыблемости которых ты не
сомневаешься, ты недалеко ушла от тех, кто считает
незыблемыми, но уже другие установки. И убеждены, что только
они и правы! Или их кумиры, считающие, что только им удалось
поймать истину за хвост. Их много, хочешь быть одной из них?
Ты же знаешь, такие убеждения ложны! Зачем еще раз наступать
на грабли, оставленные на земле? – Не знаю, – неуверенно
начала Лера. – Но не было случая, что бы я пожалела, послушав
голос совести. – Она помолчала. – Сейчас мне кажется, что
такое имя было у моего первого Я, первозданного,
неискаженного, не убитого горем и страданиями, не отягощенного
безумием, которое захватило людей, – тихо проговорила она. –
Ну, пожалуй, не все так трагично, – словно испугавшись, что их
разговор подходит к какой-то незримой истине, торопливо
перебил собеседник. – Подумай, сколько людей поступает,
по-твоему, неправильно, но ведь они так не считают. Почему же
ты считаешь, что твоя совесть правильнее, чем их? – Поступая
