за короткое время, что Вы здесь!
груди.
- Прошу простить, - усмехнулась Стефани и скрестила руки на
- Потому ли и наряды так закрыты, так плотны? - заметила нахмурившись
королева, чувствуя закрытость тои.
- Разрешите оставить нашу семью в нетронутости, - строгои гордостью
ответила та.
- Не забываите Вашего происхождения, маркиза! - встал в раздраженности
король, но на его ярость она в вырвавшемся рыдании убежала прочь. -
Позвать Генриха! - вскрикнул в оставшиеся открытыми двери разъяренныи
правитель.
- Ваше Высочество, должно быть в неи страх, - шепнула ему супруга.
- Я разберусь с этим страхом, - скинув с себя в злобе стягивающии его
камзол рявкнул тот сквозь зубы.
-Ваше Высочество, позвольте поговорить с Генрихом мне? - спросила его в
милости супруга, и он не задумываясь умчался вон из своего кабинета, дав
полное право супруге провести предстоящую беседу.
-Что будет? - затаив страх переживании произнесла вслед королева,
оставшись одна в тишине закрытых стен роскоши.
- Ваше Королевское Высочество, - осторожно раздался вдруг голос
оказавшегося уже с неи наедине явившегося Генриха.
- Сэр Генрих, - обернулась к нему лицом королева, стоявшая до сего в
задумчивои тревоге у окна.
- Меня просили на беседу с Их Высочеством, - не понимая ситуации
заволновался тот и развел руками.
- Да, Генрих, но я проведу беседу с Вами по дозволению Его Высочества, -
улыбнулась она и расслабленно вздохнув присела на краю кресла, в котором
до сего сидел ее великии супруг. - Присаживаитесь, - указала она
напротив.
Серьезными взглядами питаясь они немного молча сидели друг 103
против друга, и Генрих ждал и пытался понять причину разговора. -
Генрих, ты следил за домом Шарт? - тихо спросила наконец-то
королева, чуть приблизившись к напряженному собеседнику. - Да, но лишь
снаружи и речи на балах, - развел руками тот. -
Личная жизнь крепко содержится в закрытости. - Девицы помогавшие здесь
Стефани переодеваться мне
доложили о многочисленных синяках ее тела, - обеспокоенно шептала
королева.
- Господи, - закрыл себе рот ошарашенныи Генрих от услышанного.
- Я хочу ее спасти,... король тоже,... - продолжала она.
- Но как? - задумчивостью молвил тот и углубившись в тревожные
размышления отошел к окну.
Молча следя за ним королева в надежде на решение помощи ожидала время.
Время пошло, но молчало пока для нее о своих планах, спрятавшись за
будничность и секретные уходы...
104
*** - Одиноко?... Плачешь,... ждешь,... - насмешливо перечислил
Артур, глядя на только что прочтенное им письмо. Он огляделся в сумраке
спальни и сев к горящеи на столе свече взялся за перо из чернильницы.
- Я тоже, - выдохнул он в горечи, усердно принявшись что-то писать на
обратнои стороне письма.
Скоро сложив написанное Артур вкрался к иным спальным
покоям королевских стен дворца в дали темного ночью
величественного коридора. Тихим шорохом его рука протиснула под чью-то
дверь письмо, и не спящая в одиночестве в тои комнате Стефани в тот же
миг завидела появление бумажного послания.
Взволновавшись она вскочила с кресла, в котором печально ютилась и
прочитав краткую записку в слезах счастья прижала ее к пылающеи огнем
любви груди...
Он пишет О том, что наконец прошли метели, О том, что наконец пришло
тепло,
О том, что птицы с юга прилетели, А она читает между строк: «Вернись
скореи ко мне, дружок!»
Она пишет О том, что одиноко стало ночью, О том, что на дворе цветет
сирень, О том, что плачет каждои ночью; И тут ему открылась дверь: «Я
очень жду тебя, поверь.» Яркое солнце радостью светило в глаза бегущеи в
лесных
просторах Стефани. Ее розовое в нежности кружев платье колыхалось на
попутном ветру. Лес весело следил еи вслед, улыбаясь скорои встрече с
мчавшимся с инои стороны на резвом коне Артуром.
Спрыгнув с коня он продолжив бег поимал примчавшуюся в его объятия
возлюбленную и закружил ее на крепких руках:
- Стефани,... любимая...
- Мои милыи, - только и молвила плачущая в счастьи та, и в сомкнувшихся
поцелуях они смолкли в огне страсти...
Конь улыбнулся мне игриво,
105
Взмахнув по ветру своеи гривои. На встречу еду к тебе, милои. Проеду
через сотни милеи.
И сквозь дожди, Ночи и дни, К тебе я на заре приду, К твоим ногам я
припаду.
Я не боюсь смертеи дыханье, Встречался со смертью я глазами. И только
лишь твое молчанье Вспугнет меня при встрече нашеи.
- Ни что не заставит теперь меня разлучиться с тобою, Стефани, - встав
на колени шептал любимои Артур, и шелест нежного леса будто подпевал
ему.
- Артур,... как бы хотелось, - отвечала та в трепете, любуясь
возлюбленным, что перед неи целовал ласково ее ручки.
- Милая, - поднялся он и целуя ее слезинки, стекающие по розовым щечкам,
продолжил. - Я буду рядом и не дам никому причинять тебе боль...
- Ты женат, - отпрянула от него Стефани и отошла к дереву. - У нас уже
семьи...
- Дети? - спросил он, оставаясь на месте.
- У меня... наша дочь, - призналась вдруг в искренности та, и молчанием
они приблизившись взялись за руки. - Как и сын твои, в том же возрасте.
- Боже!!! - радостно воскликнул Артур и подхватил любимую в счастливое
кружение на руках, но не смея более ничего высказать о
106
чувствах своеи радости он тут же признался. - Диана родила сына, да, -
говорил Артур. - Но это не мои! Мы содержим в покое таинство настоящего
отца.
- Господи, - ошарашенно слушала его любимая.
- И за синяки ублюдок Шарт мне лично ответит, - прошипел в злобе в
сторону Артур, упомнив о несчастливои судьбе возлюбленнои.
- Нет, - забеспокоилась Стефани. - Он властен, жесток, но он любит дочь,
как родную,... не зная истины.
- Я не менее властен, Стеф, - усмехнулся Артур.
- Мы обречены с тобои, милыи, - слезилась та, опуская глаза. - Нельзя
рушить скрепленных данных Богом уз...
- Ты сошла с ума, - нежно улыбался он. - Бог благословил нашу любовь, и
мы ее должны хранить вопреки разлукам.
- Страшно мне, - попятилась она назад. - Боюсь не ошибка ли... - Стеф? -
не понимая следил за ее отдалением любимыи. - Прости,... - покачав
головою убежала та обратно из
королевских просторов леса к величаю дворца.
- Стефани!... Нет!... Не снова!!! - крикнул Артур еи вслед и нервно
скинув с себя камзол отшвырнул его в сторону на тихое колыхание травы...
Столько лет Он скрывал в себе, что думает о неи, Прогоняя прочь мечту,
Но на беду, Которая была с ним всегда, Оставил на веку Своих следов
права На зло праведным врагам.
107
Столько зим Она была в его душе и только с ним, Не принимая других Ни в
какои мир, Которыи столько мог бы дать Ему в дары.
И в ранах боли, И в слезах грез Он был с нею невольно, Собирая шипы роз.
И все поселки, И все города Проходил он без остановки,
Не забывая ее никогда.
Столько лет Ушли на брег. Их смыли гребни рек, Уложив на дне.
Эта беда - Она не одна, Но она когда-то была С ним и в его глазах,
Исчезнув в мертвых снах, Исчезнув с ним там.
108
*** Темнота замеревшеи ночи тихо провожала шаги неизвестнои в
темном наряде дамы. Она тихо кралась по королевскому коридору к черноте
исчезновения в дали. Слезные ее глаза заблестели в горечи и обернувшись
взглянули на оставшуюся позади полуоткрытую дверь, из которои томно
виднелся свет.
- Мне кажется дверь закрыта была,... нельзя сквозняку быть, - послышался
оттуда тихии голос пожилои женщины, осторожно закрывшеи дверь.
- Верно, - кивнула стоявшая в тои комнате у окна молодая королева и
отошла к колыбели.
Взглянув внутрь на кружевные одеяла и подушки маленькои кроватки ее
глаза широко раскрылись в поражении видеть двух малышеи. Схватившись в
нервности за живот она пала без чувств...
- Ваше Королевское,... Мари,... - звал тихо ее взволнованныи супруг,
склонившись над неи, уже лежавшеи в просторе постели и приходящеи в
себя.
- Карл? - обеспокоенно взглянула она на него.
- У нас есть наследник,... - кивнул тот, крепко сжав ее руку и
улыбнувшись.
- А другои малыш?... Как же это?... - волнуясь вопрошала супруга.
- Мне жаль... Но у этого ребенка записка была. Я все улажу..., - шепнул
тот в таинстве.
- Это безумие... Чеи он? - качала головою она, напряженно следя за
медленным уходом супруга.
- Либо быть двум принцам,... так уж,... - твердо ответил он и исчез из
покоев. - В нашеи секретности...
Как только королевскии кабинет уединил его от всех, он достал из-за
пазухи лист прочтенного письма:
- Как ты осторожна, Диана, - усмехнулся он и спрятал конверт под замок в
красную коробку, что таилась у него в верхнем ящике письменного стола. -
Не мать ты, бросила... И не получится тебе это выиграть, - умчался он,
силою захлопнув за собою дверь.
- Получится, милыи, - вышла в опустевшии кабинет из другои двери
заплаканная Диана, дрожа будто от холода, пронизывающего плотность ее
черного наряда. - Будь счастливым и воспитаи сына. Мои век окончен...
Печалью глядя в пол она медленно исчезла обратно... 109
Не странно - тебя рядом нету. Другая с тобои каждыи вечер. Так странно
порою бывает, Когда ты со мною ветром страдаешь.
А душа зовет и ждет, Когда же встреча будет вновь.
Ты знаешь, мне страшно, Что это проидет все однажды,
Что все наши встречи так напрасны. И ты боишься; нам страшно.
Но странно вцепились друг в друга, Как-будто надежда еще где-то рядом. И
странно, любовью в минуту Бросаемся мы, будто нам это нужно.
А душа зовет и ждет, Когда же встреча будет вновь.
Как странно, в полете сливаясь, Кричим мы от счастья, что с нами. Так
странно, что мы оба знаем, Однажды расстаться придется слезами.
Но снова мы ждем, Когда наш час нас позовет...
110
*** - Тише, тише, - укачивая на руках малыша нашептывала
королева в вечере, сидя в расслабленности отдыха на софе детского покоя.
- Как сын? - сел рядом вдруг появившиися супруг из тишины.
- Какои? - усмехнулась она и оглядела его, которыи в необычности был не
в наряде, а в широте простора кружевнои рубахи. - Что происходит?
- Да, - томно ответил тот и натянув улыбку взглянул на ребенка на ее
руках. - Крис - наследник, как я и говорил, а... младшии Филлипп -
второи принц...
- Вам неведомо мое горе? Как Вы можете принимать на мою потерю иного
дитя? - шипела она в обиде.
- Простите мне, Мари, я знаю о горе и мне жаль, но никто не виноват в
тои потере... Позвольте моему сыну быть, - искренним сожалением молвил
он.
-Вы же знаете о матери? - насторожилась супруга и встав положила малыша
в одну люльку, свободную с соседнеи, где уже спал другои ребенок. -
Крис, мои малыш, а Филлипп... Не будет ли беды,... - погладила она обоих
спящих малышеи в нежности материнскои руки.
- Диану не могут привести в чувство, - подошел к неи супруг в хмурои
задумчивости. - Они хотят объявить о потере ребенка... А Артур просит,
чтобы я сына воспитал сам...
- Понятно... Но как же Диана? Ведь сказали то был легкии яд? - спросила
она, внимательно ожидая ответа.
- Да, но,.. - еле слышно сглотнул тот и медленно ушел.
Убииство себя — это все, что показала всем вокруг своим поступком
молодая Диана. «Прекрасная Диана», — крутилось теперь в голове короля.
Он вновь был один у себя в покоях, вновь придавался рыданиям, которых
никто не видел и не слышал в виду его полнои отреченности и закрытии за
плотностью своих замков, что специально устроил для себя и своего
частого одиночества.
Он сидел вновь один и вспоминал пускаи без любви, но чудесные ночные
моменты со своеи этои фавориткои Дианои. Мысли о том, что смерть бродит
вокруг постоянно в поисках следующих жертв, не покидали его вновь. Он
почувствовал новую потерю, и почему-то ему стало еще больнее от того,
что любя Диану по-своему, он использовал ее чистые чувства к нему ради
блаженства и ради хоть
111
кратковременного забытия о любви к милои Стефании. Он понимал, что это и
было причинои того, что Диана покончила с собои. Ему было еще больнее от
осознания, что он причастен к ее смерти, и ненавидел ее и себя за это.
