безразличие и не присутствие души их короля с ними.
Его углубившиеся в раздумьях мысли мучали в тревогах, выражаясь в
глазах: «Нет, все не так... Что же за бред в жизни творится?... Я так не
хочу!... Мы не с теми людьми тратим время и жизнь, смысл которои потому
и не находим, что не там и не в том ее проводим... Устал... Но наиду
выход...»
Усталая птица летела в ночи, Усталая песня притихла в тиши. И лес
притаился, застыла река, Цветы все уснули, уснула земля.
Там, где-то под небом, Под снами небес, Шел путник усталыи, Пробирался
сквозь лес.
Он лес не разбудит,
85
Он тихо уидет - О нем он забудет - Свою цель он наидет.
Туманом сдерживая души глаза дружбы переменивались взглядами печали и
говорили друг другу об обреченности среди празднующеи округи
разнаряженных светлостеи.
- Пригласите ко мне в кабинет обвенчанных, - шепнул верно стоявшему
подле слуге озадаченныи молодои король, неотрывно кивая отвечающему ему
тем же приветом только что обручившемуся другу.
- Ваше Высочество, - оглядев округу придворного бала в праздном дне
отвечал слуга. - Не будет ли это недовольствия и мыслеи причинои?...
- Оглох? - рявкнул тихо в ярости король и в важности легонько покинул
веселье, устроившись в удобстве личного кабинета за столом.
Постукивая ладонями в нервности по ручкам шикарного в должном величае
креслу, где сидел, он уставился на закрытую дверь, ожидая прихода
вызванных. То не продлилось долго, и двери пропустили красивую пару в
обвенчавшеи их молодости.
-Прошу, - поднялся король в слабои улыбке и глубоко вздохнул. - Я
поздравляю вас и прошу принять приглашение быть всегда первыми при моем
окружении.
друг.
- Благодарим, Ваше Высочество, - серьезно поклонил головою
- Артур, - грустно улыбался в дружбе правитель. - Сохрани в сердце
тепло...
- Да, конечно, - усмехнулся тот и откланявшись с молодою супругою достал
из кармана своего венчального наряда конверт, оставив то на столе.
- Да, - повторил король, так скоро оставшись один, и тут же прочел
содержимое письма...
Как ветви деревьев Колышет от ветра, Такая любовь была Наша ветреная.
Как жизнь пролетела, Опали все листья. Не будет любовь больше
86
В сердце таиться.
- Да, - затаил дыхание он, спрятав письмо за пазуху. - Я не знаю, что
именно я сделаю, но сделаю...
Сделав уверенно шаг, он исчез из мрачности кабинета. Он понимал, что
Артур хотел дать ему понять этим письмом. Каждое слово и каждыи взгляд
из души говорил явно о том, что его заполнило разочарование в любви с
милои Стефани. Она предала их чувства обманом, или нет, но предала.
Артуру было больно. Он женился в согласии на этот брак именно потому,
что был отвергнут настоящеи возлюбленнои.
Королевскии его друг это понял, но в своих решениях помочь хотя бы ему и
тои, о которои сердце плачет и у самого, он был серьезен и целеустремлен
совершить их счастье в деиствительности. Он прекрасно знал, что помочь
всем вокруг не сможет, но тем, кого любит — это было для него самым
святым. Получится ли оказать подобную помощь и увидеть их счастливыми,
наконец-то, в пример округе — пока было спрятано в темноту
неизвестного...
87
*** Спешного хода шаги звенели по блеску королевских покоев
каблуками быстро приблизившегося Генриха к величаю кабинета правителя.
Подняв решительно руку, чтобы постучаться в бело- крашенную закрытую
дверь, он на мгновение замер и глубоко вздохнув постучал.
- Прошу, - открыл ему верныи королю слуга и поклоном пропустил воити в
кабинет, а сам осторожно ушел.
- Добрыи вечер, Генрих, - спокоино прозвучал голос молодого короля.
Он стоял в вытянутости лицом к окну, ровно сомкнув руки за спинои:
- Садитесь в кресло, - его глаза задумчиво смотрели в ясное безоблачное
небо и содеиствовали молчаливым отрывкам.
- Ваше Высочество, - в волнении от неизвестнои причины беседы в
беспокоистве души устроился Генрих.
- Скоро закат, - не думая поворачиваться к собеседнику продолжал король.
- И мое терпение на исходе...
Воцарившееся молчание в тишине тяжелых раздумии собеседников
затянутостью тревожило сильнее.
- Вам нечего сказать, Генрих? - удивленно спросил не шевелящиися
правитель.
- Я желаю исполнить Вашу волю, Ваше Высочество, - прохрипел
прорезавшимся голосом тот.
- Не звучит, как искреннее желание, - усмехнулся король. - Все вы ради
собственного блага подкупны и верны... Но я в долге использования вас
всех!
Глотая слова упреков Генрих не отрывал глаз от пугающего речью великого
собеседника:
- Вы едите следить за домом и событиями супруга Стефани... Без
узнанности. В таине. Все докладывать лично мне!... Немедленно
отправляитесь к Шарт!
Тут король повернулся и замеревшему Генриху в глаза широко глядя
повторил:
- Немедленно! Я прекрасно знаю, кем Вы были ранее, хочу узнать,
насколько хороши Вы и сеичас...
- Ваше Высочество, - резко поднявшись откланялся тот и умчался в
выполнение.
Спеша на ходу, он мельком бросил взгляд на обеспокоенно 88
провожавшую его печалью удивленных глаз молодую королеву. Промчавшись ко
двору на конюшни, Генрих исчез с ее обзора совсем.
Теперь он понимал, что у короля есть хорошие докладчики, и неважно, кто
они, но они следят в каждом углу дворца о событиях и докладывают ему
немедленно о происходящем. Теперь Генрих вспомнил тот странныи звук в
кустах парка, когда он признавался дорогои королеве о своем прошлом, и
понял, что там был один из шпионов короля. Что ж, Генриху пришлось вновь
себя почувствовать в тои же шкуре, в какои он был на службе при
англииском дворе, но в верности службы и, главное, ради того, чтобы не
потерять возможности видеть свою возлюбленную королеву, мчался в
исполнение...
Пролетевшие дни
Мучают память. Радости куда-то ушли. И сил нету плакать.
Но плачет сердце, плачет: Лед теплым никогда не станет. Но над морем
заря Алые цветы В небе раскидала.
С ночи звездные огни Под вуаль свою забрала. И стонет сердце, стонет
вновь, Что куда-то укрылась любовь.
Любви следы Никак не заметет метель разлуки И снег души, Пока все сны,
Где я и ты, Живут в памяти,
В памяти моеи любви.
Над океаном закат Уплывает в темень,
89
Ночи отдавая Под ее черныи гребень Краски нежного дня. И сердце в крике
рвется в ночь, Не отпуская во мрак любовь. «Сумасшедшая жизнь... Нет
времени на минуту с тобою,
любовь... Да и смелости,» - усмехнулся в своих раздумьях Генрих, когда
наконец-то вернулся и встал у перил королевскои лестничнои площадки
прямо у выхода из стен великого дворца. Его усталыи взгляд оглядывал
вечерне темнеющую округу, и ноги медленно поплелись вновь наверх к
роскоши коридоров.
- Генрих, - прошептал ему голос выплывшеи в красоте молодои светлости
королевы.
Она шагнула ему навстречу, нежданно оказавшись в том же коридоре перед
ним.
- Ваше Королевское Высочество, - поклонился он еи и строиною вытяжкои
прошел мимо к дверям королевского кабинета, что тут же раскрылись
слугами, пропуская воити.
- Чудесныи вечер, Генрих? - легкою улыбкои поприветствовал вошедшего
молодои король.
- Ваше Высочество, - поклонился тот и оглянулся на неотрывно следившую
за ними в тоске королеву, которую в мгновение скрыли закрывшиеся двери.
- Снять розовые очки, - ухмыльнулась горькою обидою себе она и вдохнув
должную гордость отошла к темному окну.
И ее глаза потускнели в слезном тумане...
Любовь не понять: Она то серьезна, То разыграется, То отвернется.
Но люди стремятся Попасть в ее сети, Чтоб все показалось В розовом
цвете.
90
***
Продлившееся в тяжести тишины и ожидания время наконец-то выпустило
умчавшегося Генриха из кабинета короля. Оглянувшись на появившиися звук
удаляющихся его шагов молодая королева бросилась в кабинет.
- Ваше Высочество, - учащенно дышала она, глядя на опешившего от
неожиданного ее появления супруга. - Прошу о времени... поговорить.
- Прошу, - указал он еи на софу и сел подле нее. - Я во внимании, Ваше
Королевское...
- Этот крест тяжел, - прослезилась она.
- Мария, о каком кресте Вы говорите? - нежным спокоиствием спросил
супруг.
- Неизвестность,... - неуверенно шепнула королева, глядя в глаза
супругу. - Что за таины у Вас с этим учителем? И... Я не знаю, что
делать.
- Ваша задача воспитать растущего наследника, милая Мария, что ожидает
того в руках окруживших нянек, - улыбнулся он. - А сеичас, - поднявшись
в облегчении вздоха подал он еи руку. - Приглашаю на бокал вина с
Генрихом в каминном зале.
Проследовав в зал королевская чета остановилась у порога.
- Приятно вино вечером, не так ли, сэр Генрих? - хихикнул расслабленныи
от повседневнои сдержанности в величае король и отоидя к каминному
столику принялся разливать винныи напиток в три хрустальных бокала, что
гордо сверкали от вечерних свечеи и огня камина.
- Да, Ваше Высочество, - кивнул в подтверждение Генрих.
Его глаза несмело взглянули на молчаливую и так же робко стоявшую на
месте молодую королеву.
- Прошу, - улыбнулся им король, протянув обоим по бокалу. - Ваше
Королевское Высочество, - продолжал он, нежно обратившись к
91
внимательно слушающеи его супруге. - Я Вам приподнес полныи бокал, чтобы
Вы испили за удачу и великое будущее!
- Несомненно, Ваше Высочество, - кивнула та, и ее невольно печальные
глаза опустились вниз.
- Я произнесу, пожалуи, тост за Криса, за наследника и, надеюсь, -
подмигнул довольныи король Генриху. - Надеюсь сын будет государству
достоиным правителем, воспитанным королевским светом!
Впитывая сказанное королем Генрих шокированно сжимался в душе. Его
удивленно расширенные глаза следили за искреннеи добротою взгляда
правителя.
- Да, Генрих, - еще кивнул ему тот, отпив вина и устроился в кресло
перед пылающим огнем камина. - Сыграите про шипы роз? Я очень люблю
музыку, как всем известно.
- Как?... Вы слышали, Ваше Высочество? - удивляясь задрожал голосом
Генрих, опробовав вина и неуверенно сел к уютно стоявшему в центре зала
темному в белых узорах клавесину.
- Прошу, Мари, - указал супруге король присесть в соседнее кресло, и
после продолжил в серьезности вздоха из наплывающеи в него задумчивости.
- Да, Генрих, я порои случаино слышу, как Вы одиноко в музыкальном зале
творите... У Вас есть талант, и он мне по душе... Если бы я мог петь, -
усмехнулся он и взглянул на внимательного Генриха с вином у инструмента.
- Но, вместо, я могу слушать.
- С удовольствием, Ваше Высочество, - отставив бокал на
крышку клавесина Генрих принялся мелодично наигрывать
пархающую мелодию.
Мягко зазвучавшии с музыкои его голос нежно уносил величественных
слушателеи в их собственные мечтательные головокружения...
По шипам роз, По шипам роз из лет шагать И только лишь боль знать, Иного
пути Не может и быть. Не лежит другои тропы. Густые леса И болота зла
Окружают жизни года,
92
Не дают свернуть никуда. По шипам роз, Роняя сотни слез, Идти быстреи
вперед.
Невозможно наити Инои, безболезненнои тропы, Не идти по шипам лет И
достичь успех.
Доброго друга рука Может поддержит когда И упасть не даст Умереть на
шипах.
На шипы роз, На шипы роз из лет ронять Следы льда и огня. Два пути Сразу
не проити. На два фронта воевать - С памятью не совладать.
Воспоминанья о былом Вечно будут со мнои. Я с памятью погрущу И с неи же
дальше поиду.
На шипах роз, На шипах роз из лет одна, Одна лишь память верна: У
слепого огня Побуду с неи я; И друг, и враг с неи заодно, Но она от всех
так далеко. И спать, и есть с неи не могу. Я с нею только и грущу. Зная
все секреты она одна Года в могилу свела.
93
***
Ночная темнота, как плотное покрывало, накрыла день. Бессонные глаза
молодои королевы блестели, как маленькие светлячки в тишине ночи. Покои
и посвящение в личные переживания бодрои души таились во времени
бессчетно.
- Ваше Королевское Высочество, - неизвестно как
подкравшегося к неи в покои голос Генриха заставил ее вздрогнуть и
приподнявшись прикрыться плотнее одеялом.
- Кто здесь?... Генрих?... - задышала растерянно она.
