"Так лучше. Нет, ты не повредишь мне шею. Ты не можешь сделать мне больно. Ты - мой всадник! Вот только Рамота велит, чтобы я садился..." - добавил Рут недовольно,
- Садиться? - удивился Джексом. - Но ведь мы только-только взлетели!
"Рамота говорит, чтобы я не переутомлялся. Но тебя так легко носить! Я хочу летать с тобой. Она говорит, что мы с тобой будем летать каждый день все дальше. Вот это мне нравится!"
Рут снова лег на крыло. Они возвращались ко двору с юго-востока. Люди на дороге останавливались поглазеть и приветственно махали им руками. Джексому даже казалось, будто он слышит их крики, но встречный ветер гудел в ушах, не давая толком ничего разобрать. Люди во дворе поворачивали головы вслед планирующему дракону. Изо всех окон холда торчали головы любопытных.
- Пусть только кто-нибудь теперь посмеет сказать, что ты. Рут, - не настоящими дракон!
Джексом жалел лишь о том, что их первый полет оказался до обидного коротким. Каждый день все дальше? Что ж, ни туман, ни пожар, ни падение Нитей не удержат его от ежедневных полетов - дальше и дальше от Руата!
И тут его резко бросило вперед, больно ударив грудью о вырост гребня это Рут часто заработал крыльями, гася скорость и аккуратно усаживаясь на то самое место, с которого совсем недавно взлетал.
"Прости, пожалуйста, - сказал Рут виновато. - Кажется, кое-чему мне все же следует поучиться."
Не в силах сразу отрешиться от пережитого в полете восторга, Джексом еще какое-то время сидел на спине у дракона, потирая грудь и утешая Рута. Ф'лар, Ф'нор и Н'тон уже шли к нему через двор: лица у них были довольные. Почему же такой задумчивый вид был у Мастера арфистов? И почему нахмурился владетель Сэнджел?
"Всадники убедились: мы можем летать, - сказал Джексому Рут. - Остальное не имеет значения!"
Джексом тщетно вглядывался в лицо Лайтола: черты его опекуна, как всегда, были угрюмо-бесстрастны, и гордость, распиравшая подростка, несколько сникла. Как он надеялся сегодня - хотя бы сегодня! - заслужить одобрительный взгляд Лайтола, одно-единственное доброе его слово.
"Ему не забыть Ларта", - очень тихо и мягко напомнил Рут.
- Ну что, Джексом? Я же тебе говорил! - окликнул Джексома Н'тон. - Я же говорил, что все пройдет отлично!
- В самом деле, превосходный полет, Джексом, - сказал Ф'лар, зорко оглядывая Рута и не находя никаких признаков переутомления. - Он легко поднял тебя, как мы и рассчитывали.
- Малыш способен повернуться в воздухе вокруг кончика крыла, - добавил Ф'нор. - Не забывай о ремнях, пока не привыкнете друг к другу как следует! - И он стиснул руку Джексома, обхватив пальцами предплечье: рукопожатие, которым всадники удостаивали лишь равных себе. Сердце мальчика вновь замерло от гордости и восторга.
- Вот ты к ошибся, владетель Сэнджел, - разнесся по двору звонкий голос Лессы. - Мы никогда не сомневались, что белый дракон полетит. Мы просто откладывали его первый полет, ожидая, чтобы Рут полностью вырос!
Ф'нор подмигнул Джексому, Н'тон скорчил рожу, а Ф'лар возвел глаза к небу, призывая всех к долготерпению. И это окончательно убедило Джексома в том, что трое самых могущественных всадников Перна в самом деле отныне считали его за своего.
- Ну, парень, ты теперь всадник, - сказал Н'тон.
- Верно, - кивнул Ф'лар и тотчас строго нахмурился. - Верно, но только не думай, будто сможешь прямо завтра путешествовать по всему Перну. И не смей лезть в Промежуток! Время еще не пришло. Надеюсь, ты это понимаешь? Отлично. Будешь каждый день тренировать Рута в полете. Есть у тебя с собой расписание занятий, Н'тон? - Тот протянул табличку, и Ф'лар передал ее Джексому. - Мышцы крыльев надо развивать медленно и осторожно - их, чтобы ты знал, недолго и надорвать. Это - главное. Может случиться, однажды тебе потребуется поворотливость или скорость, а плохо тренированные мышцы откажут. Слыхал о трагедии на Плоскогорье?
Лицо Ф'лара было сурово.
- Да, Предводитель, - ответил Джексом. - Финдер мне рассказал.
Он предпочел умолчать о том, как Дорс с дружками, тоже прослышавшие о несчастье, с тех пор не давали ему шагу ступить без напоминаний о неопытном всаднике, насмерть разбившемся на горном склоне: слишком многого потребовал он в полете от своего дракона, столь же молодого и неумелого, как и он сам.
- И потом, Джексом, на тебя возложена двойная ответственность: за Рута - и за твой холд.
- Разумеется, Предводитель, я знаю. Предводитель...
Н'тон рассмеялся и хлопнул Джексома по колену.
- Да уж, юный мой владетель, бьюсь об заклад - ответственность у тебя только что из ушей не течет.
Ф'лар оглянулся на Предводителя Форт Вейра, несколько удивленный его легкомысленным тоном. Джексом замер: неужто и Предводителям случается сболтнуть не подумав? Лайтол без конца внушал воспитаннику: прежде, чем открывать рот, не забывай хорошенько подумать...
- Я сам присмотрю за обучением Джексома, - продолжал тем временем Н'тон. - А что до чувства ответственности, об этом можно не беспокоиться. Вот уж что вколочено в него крепко... Так я, с твоего позволения, научу его лететь в Промежутке, когда он будет готов. Правда, я полагаю, - и он кивнул на двоих владетелей холдов, о чем-то споривших с Лессой, - чем меньше мы будем болтать об этих полетах, тем лучше...
Н'тон и Ф'лар обменялись взглядами, и Джексом ощутил в воздухе некое напряжение. Но тут со скал протрубил сперва Мнемент, а затем и Рамота.
- Они согласны со мной, - негромко сказал Н'тон.
Ф'лар покачал головой и убрал со лба упавшую прядь.
- Но, Ф'лар, Джексом вполне заслуживает звания всадника, это же очевидно, - присоединился к Н'тону коричневый всадник. - Если уж на то пошло, решение должен вынести Вейр, а вовсе не владетели. И потом, Рут - бенденский дракон!
- Вот именно: все дело в ответственности, - хмуро глядя на двоих всадников, сказал Ф'лар. Потом поднял глаза на Джексома. Тот не особенно хорошо понимал, о чем все говорят, ясно было лишь то, что решалась их с Рутом судьба. - Ладно, - сдался наконец Предводитель Бендена. - Ладно, пускай учится летать в Промежутке. Ведь если ему запретить, он обязательно попробует сам,. А, Джексом? Или в твоих жилах не руатская кровь?
- Д-да, Предводитель?" - Джексом не смел поверить в свое счастье.
- Нет, Ф'лар, Джексом не станет пробовать сам, - странноватым голосом проговорил Н'тон. - Видишь ли... похоже, Лайтол кое в чем перестарался...
- Объясни, - коротко велел Ф'лар, но Ф'нор предупреждающе вскинул руку:
- Тихо вы... Лайтол сюда идет.
Управляющий вежливо раскланялся со всеми и обратился к Джексону:
- Не угодно ли тебе, владетель Джексом, отвести своего друга в вейр и присоединиться к нам в зале?
Его щека задергалась в тике. Быстро повернувшись, он зашагал прочь. "Если бы он хотел мне что-то сказать, он сказал бы это сейчас", - глядя в широкую спину опекуна, с горечью подумал Джексом.
Н'тон снова хлопнул его по колену и, поймав взгляд мальчика, заговорщицки подмигнул:
- Ты славный парень, Джексом. И всадник что надо!
И ушел вслед за Ф'ларом и Ф'нором.
- Послушай, Лайтол: не случится ли так, что по случаю нынешнего столь знаменательного происшествия на столе нечаянным образом появится бенденское вино? - долетел через двор голос Мастера арфистов. И Лесса, смеясь, спросила его:
- Кто отважится потчевать тебя чем-нибудь иным, Робинтон?
Друг за дружкою гости поднимались по ступеням и исчезали за дверью. Огненные ящерицы, пронзительно щебеча, всей тучей спикировали вниз и стрела за стрелой ринулись внутрь холда, едва не зацепив крыльями долговязого Робинтона.
Это зрелище снова развеселило Джексома, направлявшегося вместе с Рутом к их общему жилищу.
Подняв глаза, он увидел, что зрители покидают облюбованные окна. Он всей душою надеялся, что Дорс и его компания видели каждую подробность его полета, оценили рукопожатие Ф'нора и то, как он, Джексом, на равных беседовал с троими величайшими всадниками Перна. Да, теперь Дорс крепко прикусит язык: ведь Джексому скоро, совсем скоро разрешат летать в Промежутке. Вот уж чего Дорсу и во сне присниться не могло! А если честно, и самому Джексому - тоже. Нет, каков все-таки Н'тон! Честно, Дорс не просто прикусит язык, а, пожалуй, прямо проглотит!..
В ответ на подобные мысли раздалось самодовольное воркование Рута. Войдя во дворик перед старым амбаром, дракон опустил левое плечо к земле, помогая Джексому спешиться.
- Теперь мы можем летать, - сказал ему Джексом. - Теперь мы всегда сможем улететь прочь отсюда. А потом мы научимся летать в Промежутке и будем путешествовать по всему Перну, куда только пожелаем. Ты чудесно летал, Рут! Чудесно! Только не сердись, пожалуйста, что я так неуклюже стукнулся о твои гребни. Я знаю, я плохой еще всадник. Но я научусь, обязательно научусь! Вот увидишь!
Вслед за Джексомом Рут вошел в вейр: глаза довольного дракона переливались яркой синевой. Там Джексом смел с ложа Рута пыль, чешуйки и пушинки от шкуры, скопившиеся за ночь на камне.
- Ты замечательно летал. Рут, - повторял он без конца. - Они сказали, что ты разворачиваешься вокруг кончика крыла!..
Улегшись, дракон потянулся к Джексому носом, лукаво напрашиваясь на ласку. Джексом принялся почесывать ему чувствительные надглазья. И что за радость идти в зал, к гостям, на пир, где не сможет присутствовать истинный виновник торжества?"
Когда огненные ящерицы всем скопом ринулись в дверь, Робинтон вовремя услышал их крик и, прижавшись к огромной металлической створке, заслонил руками лицо. Ему не привыкать было к подобному: он знал, что предосторожности не помешают. Впрочем, у него дома, в Главном зале арфистов, все файры были вышколены отлично - в основном стараниями Менолли. Робинтона позабавило удивленно-испуганное восклицание, вырвавшееся у Лессы. Ящерицы пронеслись, обдавая всех ветром, но арфист не спешил отклеиваться от двери. Он знал, что сейчас будет, и точно: стая ринулась назад. Робинтон слышал, как владетель Грох призывал к порядку Мергу, свою маленькую королеву. Потом бронзовый Зейр арфиста разыскал своего друга и, браня Робинтона так, будто тот нарочно прятался от него, уселся на кожаную подушечку, пришитую на плече куртки нарочно для его коготков.
- Ну, ну, малыш, - сказал Робинтон, поглаживая пальцами взволнованного бронзового, и в ответ файр ласково потерся головкой о его щеку. - Давно пора бы понять: я никогда тебя не брошу. Тоже небось летал вместе с Джексомом?
Зейр перестал браниться и весело пискнул. Потом изогнул шею, выглядывая во двор. Робинтон наклонился вперед, любопытствуя, что же привлекло внимание Зейра, и увидел Рута, идущего к старому амбару. Робинтон вздохнул. Он почти желал, чтобы Джексому не разрешили летать. Как он и предполагал, владетель Сэнджел все еще яростно протестовал против того, чтобы мальчишка пользовался привилегиями всадника. И уж конечно, Сэнджел найдет себе немало единомышленников из числа старшего поколения владетелей, которым все это тоже будет не по сердцу. И на том спасибо, что ему, Робинтону, удалось склонить владетеля Гроха на сторону паренька. Правда, Грох был куда умней Сэнджела и к тому же держал огненную ящерицу, что, понятно, заставляло его добрее глядеть на Джексома и Рута. Что до Сэнджела - он то ли не пожелал пройти Запечатление с файром, то ли просто не смог. Надо будет спросить Менолли. Между прочим, ее королева по имени Красуля должна была вскорости отложить яйца. Как славно, что у его арфистки была королева: всегда можно распорядиться яйцами для общего блага...
Арфист долго не сводил глаз с мальчика и дракона. Оба казались такими юными, невинными и беззащитными. Они так зависели один от другого и были так трогательно готовы прийти друг другу на помощь..
Да, этот мир встретил Джексома поистине негостеприимно: его пришлось вырезать из чрева матери, умершей во время родов. А за полчаса перед этим его отец, владетель Фэкс, был смертельно ранен на поединке. Робинтон вспомнил о том, что поведали ему Н'тон с Финдером перед самым полетом Джексома, и рассердился на себя: надо было с самого начала внимательнее присматривать за мальчишкой. Значит, придется наверстывать. Лайтол вряд ли ответит отказом, ведь это пойдет Джексому только на пользу.
