которые длятся шесть часов и следуют друг за другом через четырнадцать
часов.
- Атаки продолжаются по шесть часов?
- Да, - кивнул Ф'лар, - когда Алая Звезда ближе всего к нам.
Он порылся в пергаментах, и какой-то предмет с металлическим звоном
упал со стола на каменный пол.
Лесса с любопытством потянулась за ним и увидела, что это - тонкая
блестящая пластинка.
- Что это? - Она провела пальцем по четкому рисунку на одной стороне
пластины.
- Не знаю. Ф'нор привез это из Форта. Пластинка была прибита к
крышке сундука с летописями. Ф'нор подумал, что на ней может оказаться
что-то важное, и прихватил с собой. Он сказал, что такая же пластинка
врезана в каменную стену под изображением Алой Звезды.
Лесса некоторое время вертела пластинку в руках, пытаясь разобрать
древние письмена.
- Начало тут вполне понятное: "Отец отца матери, который навечно
отбыл в Промежуток, сказал, что знает ключ к тайне. Мысль явилась к
нему в час сьесты - и он произнес то, что произнес: АРРЕНИУС? ЭВРИКА!
МИКОРИЗА..." Да тут - полная бессмыслица, - фыркнула Лесса. - Сьеста и
эти три последних слова... таких ведь нет в перинитском языке!
- Я думал над этим текстом, - сказал Ф'лар и посмотрел на пластинку,
словно пытался еще раз убедиться в правильности своих выводов. -
Навечно отбыть в Промежуток - значит, умереть, так? Люди не улетают
туда навсегда по своей воле. Значит, перед нами предсмертные слова,
послушно записанные правнуком... который, к тому же, плохо владел
стилом. Написать "в час сьесты" вместо "в час смерти"... - Он
снисходительно улыбнулся. - Что касается остальной части надписи,
которая идет после этой нелепицы, то она, как всякий предсмертный
бред, раскрывает тайны, нам хорошо известные. Читай дальше.
- "Извергающие пламя огненные ящерицы способны уничтожать споры.
Итак - quod erat demonstrandum, что и требовалось доказать!" Что это?
- Трудно сказать. Возможно, наивная радость древнего человека,
впервые открывшего для себя способности драконов. Но он даже не знает
названия для Нитей. - Ф'лар пожал плечами.
Лесса внимательно рассматривала пластинку. Блестящий гладкий металл,
если бы его не покрывали строки текста и нанесенные ниже рисунки,
вполне мог заменить зеркало. Смочив кончик пальца, она попыталась
стереть надпись. Однако буквы оставались четкими.
- Возможно, они были наивными, но их способ записи превосходит все,
что я видела. Текст отлично сохранился, - пробормотала девушка.
- Отлично сохранившийся бред, - прокомментировал Ф'лар, возвращаясь
к своим пергаментам.
- Может быть, это отрывки старой баллады, - предположила Лесса и,
отложив пластинку, вздохнула. - Тут еще какой-то рисунок... непонятный
и не очень четкий.
Ф'лар расстелил на столе карту, изображавшую северный континент
Перна, исчерканный горизонтальными стрелками.
- Посмотри, - сказал он, - здесь нанесены направления атак, а на
этой карте, - он вытащил второй лист, на котором континент пересекали
вертикальные линии, - нарисованы часовые пояса. Ты можешь убедиться,
что только определенные районы Перна подвергаются нападениям с
четырнадцатичасовым перерывом. На основе этой схемы были размещены
Вейры.
- Шесть Вейров, - пробормотала Лесса, - две-три тысячи драконов...
- Я знаю, - подтвердил Ф'лар бесстрастно. - И любой из Вейров мог
отбить самую свирепую атаку. Но это не значит, что нам не справиться
без двух тысяч зверей. Имея эти графики, мы сможем продержаться, пока
не повзрослеют первые выводки Рамоты.
Лесса недоуменно взглянула на него.
- Не слишком ли ты рассчитываешь на ее возможности?
- Я больше рассчитываю на факты, которые нашел в этих летописях! -
нетерпеливо отмахнулся Ф'лар, - Речь, разумеется, не о количестве мер
зерна, пошедшего на выпечку хлеба. Тут есть и другое. Время, когда
Крылья вылетали на патрулирование, длительность полетов, количество
раненых всадников... Скорость размножения животных в период
Прохождения, который длится почти пятьдесят Оборотов, и темпы их
воспроизводства в Интервалах... Да, здесь все сказано. Из того, что я
вычитал, - всадник с силой хлопнул ладонью по стопке пыльных
пергаментов, - следует, что Неморта в течение последних десяти
Оборотов должна была спариваться в два раза чаще. И даже если бы она
приносила каждый раз свою дюжину яиц, к настоящему времени мы имели бы
на двести сорок животных больше... Однако Госпожой Вейра у нас была
Йора, а Предводителем - Р'гул, и за время долгого Интервала мы впали в
немилость у всей планеты... - Ф'лар сделал паузу, затем махнул в
сторону коридора, что вел в королевский вейр. - Но теперь есть Рамота
- и она принесет не какую-нибудь жалкую дюжину, она отложит Золотое
Яйцо, попомни мои слова! Она будет часто подниматься в брачный полет и
давать обильное потомство. Когда Алая Звезда подойдет к нам так
близко, что с нее хлынет поток Нитей, мы будем готовы!
Лесса уставилась на всадника, ее глаза недоверчиво сузились.
- Благодаря Рамоте?
- Рамоте и королевам из ее выводков. Не веришь? Тогда прочитай в
летописях о Фарант, приносившей по шестьдесят яиц за раз, и среди них
- несколько королевских!
Изумленная Лесса медленно покачала головой.
- Вспомни: "В небе блеск серебра, зреет быстро семя, Перн опаляет
жара, стрелой пролетает время", - нараспев продекламировал Ф'лар.
- Но до кладки еще много недель, а потом яйца должны созреть.
- Ты навещала в последние дни площадку рождений? Советую надеть
сапоги. Сквозь подошву сандалий песок обожжет тебе ноги.
Всадник откинулся в кресло, забавляясь ее озадаченным видом. Лесса
покачала головой.
- Но тебе еще нужно провести Запечатление и подождать, пока
подрастут всадники...
- А как ты думаешь, почему я стараюсь найти мальчиков постарше?
Драконы взрослеют намного раньше своих всадников.
- Но ты нарушаешь традиции...
Ф'лар, играя стилом, прищурил глаза.
- Эти традиции возникли много поколений назад... Но приходит время,
когда человек становится слишком привержен к традициям, слишком - как
ты сказала? - слишком привязан к шкурам. Да, древние законы велят
использовать детей Вейра - потому, что это удобнее. Способности к
общению с драконами усиливаются, если отец и мать выросли в Вейре. Но
не всегда воспитанник Вейра - лучший. Ты, например...
- В жилах властителей Руата течет вейрская кровь, - гордо сказала
Лесса.
- Разумеется. Но посмотри на молодого Натона - он вырос в мастерских
Набола и все же, как говорил мне Ф'нор, понимает Канта.
- О, это совсем нетрудно, - перебила Лесса и тут же прикусила язык.
- Что ты имеешь в виду? - Ф'лар удивленно поднял брови. - Неужели...
Его перебил пронзительный трубный рев. Всадник напряженно
прислушался, затем улыбнулся и пожал плечами.
- Опять гоняются за какой-то зеленой...
- Еще один вопрос, на который твои летописи не дают ответа. Почему
только золотой дракон способен к размножению?
- Ну, во-первых, огненный камень подавляет у самок способность к
воспроизводству, - ответил Ф'лар. - Если бы зеленые не жевали камень,
они тоже могли бы откладывать яйца. Но их приплод слишком мелкий, а
нам нужны крупные животные. А во-вторых, - продолжил всадник с озорной
улыбкой, - если бы зеленые могли размножаться, то, учитывая их
количество и любвеобильность, мы мигом бы оказались по уши в драконах.
К трубному реву первого дракона присоединился другой, затем -
третий, четвертый, пока голоса не слились в громоподобный гул,
который, казалось, порождали сами скалы Вейра. Удивление на лице
Ф'лара сменилось торжеством. Он вскочил и бросился к проходу на
карниз.
- В чем дело? - закричала Лесса, подбирая длинный подол накидки и
устремляясь следом за ним. - Что происходит?
В вейре королевы гул, многократно отраженный от стен, был
оглушающим. Лесса увидела, что каменное ложе Рамоты пусто. Рев
превращался в вой - высокий, почти на грани слышимости. У Лессы
заломило в висках. Обеспокоенная и испуганная, она побежала искать
Ф'лара.
Когда она очутилась на карнизе, вся чаша гудела от шума крыльев
драконов, устремившихся к верхнему входу в Пещеру Запечатления. К
украшенному аркой нижнему входу сбегались возбужденные, галдящие
обитатели Вейра - всадники, женщины, дети. Лесса заметила, как Ф'лар
пробирается сквозь толпу, и крикнула, чтобы он подождал ее, но голос
ее потонул в наполнявшем пещеру хаосе звуков. Лесса торопливо
направилась к лестнице. Она была в ярости: ей пришлось спуститься
вниз, к площадке для кормления, а затем снова подняться по каменным
ступеням, что вели к коридору в Пещеру Запечатления. Взбираясь по
лестнице, Лесса сообразила, что она, Госпожа Вейра, прибудет в пещеру
одной из последних. Почему же Рамота не сообщила, что ее время
подошло? Неужели она не хотела видеть Лессу в такой момент?
"Дракон знает, что надо делать", - достигла ее сознания спокойная
мысль Рамоты. "Ты могла хотя бы сказать мне!" - чуть не крикнула
Лесса; она чувствовала себя обиженной. Ф'лар рассказывает ей сказки о
легендарных королевах древности и их огромном потомстве - а в это
время ее Рамота откладывает первое яйцо!
Тут Лесса вспомнила замечание Ф'лара о песчаной площадке в Пещере
Запечатления. Она вступила в огромный каменный зал и сквозь подошвы
сандалий сразу же почувствовала жар. Люди, переминаясь с ноги на ногу,
широким полукругом толпились в дальнем конце пещеры. Лесса испугалась,
что она вообще ничего не увидит - шеренги рослых всадников
отгораживали от нее Рамоту.
- Пропустите меня! - громко закричала она, колотя маленькими
кулачками в широкие спины мужчин.
Всадники расступились, и Лесса добралась, наконец, до площадки
рождений. Сердитая и взъерошенная, она даже не смотрела по сторонам.
Горячий песок заставлял торопливо переступать, и Лессе казалось, что в
такой важный момент она выглядит ужасно нелепо.
Внезапно, пораженная, Лесса забыла про горячий песок и остановилась,
как вкопанная: Рамота - милая, чудесная Рамота - лежала на площадке,
свернувшись золотистым кольцом вокруг блестящих яиц.
Она выглядела довольной и, одновременно, встревоженной. Ее огромное
крыло непрерывно двигалось, то открывая, то снова прикрывая яйца, так,
что их было трудно сосчитать.
"Никто их не тронет, глупышка! Не беспокойся", - передала Лесса.
Рамота послушно сложила крылья, шумный вздох, словно порыв ветра,
пронесся под сводами каменного зала. Однако ее материнское
беспокойство, по-видимому, требовало выхода: вытянув шею, она
оглядывала пещеру и время от времени выбрасывала длинный, раздвоенный
язык. Среди множества пестрых лиц лежало одно - огромное, сияющее
ярким золотом королевское Яйцо!
Кто-то от избытка чувств схватил Лессу за плечи, горячие губы
прижались к ее щеке и, не успела она коснуться земли, как опять попала
в чьи-то объятия - как ей показалось, Маноры. Лессу поздравляли,
подбрасывали на руках, обнимали, толкали - пока она, измученная этим
гамом, суетой и горячим песком, не начала энергично пробираться
вперед, к Рамоте.
Наконец Лесса вырвалась из ликующей толпы. Она перебежала через
площадку и, радостная, склонилась над яйцами. У нее перехватило
дыхание - скорлупа яиц, казалось, была мягкой! Полные невидимой еще
жизни, они еле заметно пульсировали. Лесса могла поклясться, что в
день Запечатления Рамоты скорлупа яиц была твердой. Ей хотелось
коснуться их, убедиться, что глаза ее не обманывают, но она не
осмеливалась.
"Можешь потрогать", - снисходительно разрешила Рамота и ласково
