спокойно отнеслись к этой операции. Я работала в паре с Сейлом;
заметив, что ему непривычно орудовать игольчатым шипом, я занялась
этим сама - пока объездчик придерживал голову скакуна.
Был уже полдень, когда мы закончили возиться со всеми двадцатью
четырьмя животными. Полученную кровь слили в большие стеклянные банки
и отнесли в главный зал, где были установлены центрифуги. Казалось, не
я одна испытываю сомнения насчет этих самодельных устройств, но Десдра
держалась столь уверенно и спокойно, что никто не задавал вопросов.
Проверив крепления колес, она подала сигнал нескольким группам мужчин,
и те навалились на длинные рычаги. Люди часто сменялись, чтобы
поддерживать необходимый темп; колеса чуть слышно гудели, поскрипывали
оси. У меня мелькнула мысль что в случае неприятностей с одной из
банок вся наша вчерашняя работа по очистке зала пойдет насмарку; потом
я решила; что подобные опасения просто неуместны в атмосфере радостной
надежды, воцарившейся в Руате.
Среди нас появилась Оклина, приглашая работников отведать
наваристого супа с теплым свежеиспеченным хлебом. Люди сгрудились
вокруг длинного стола на козлах; те, кому не хватило места, стояли,
прислонившись к стенам. С миской в руках к столу подошла Десдра.
Прихлебывая суп, целительница несколькими скупыми фразами объяснила
важность нашей задачи. Только поголовная и немедленная вакцинация стад
могла предотвратить повторную эпидемию. Все обитатели Руата могли
принять участие в этом деле и преградить болезни дорогу на континент.
Слова целительницы были выслушаны в напряженном молчании.
Опять закрутились колеса. Пол, Сейл и я не стали дожидаться первой
порции вакцины и пошли в конюшню. Там уже суетился Даг, заливая
подогретым вином смесь отрубей и луговых трав - как утверждал старый
конюх, это средство обеспечивало быстрое восстановление потерянной
крови. Затем мы как следует обтерли животных, выбирая из грив и
хвостов колючки засохшей грязи и репейник.
Несмотря на сломанную правую ногу, Даг трудился наравне с нами. Если
он не мог с чем-то управиться, на помощь приходил его внук - нахальный
паренек по имени Фергал. Этот мальчишка, казалось, подозревал всех в
злостных намерениях - не исключая и лорда Алессана, подошедшего вместе
с сестрой взглянуть на животных. Правда, Оклину юный негодяй слушался
беспрекословно, но поручения остальных старших вызывали либо
недовольное ворчание, либо град довольно наглых комментариев. Даг его
обожал; наверно, ему представлялось, что этот длинноногий жеребенок
просто резвится. Но, несмотря на мерзкие манеры, Фергал был терпелив и
добр с животными. Одна из кобыл, с раздутым брюхом, явно ожидающая
потомства в ближайшие дни, пользовалась его особой благосклонностью.
Едва мальчишка приближался, она вздергивала голову, играла ушами и
трогательно тянулась к нему.
- Первая порция сыворотки скоро будет готова, - внезапно сказал
Алессан.
Меня удивило, что из всей компании лишь Фергал да я проявили интерес
к этому замечанию. Братья из Высокого Холма, уютно устроившись на
кипах сена, болтали с Дагом; эта троица вежливо отклонила приглашение
полюбоваться на предмет наших усилий.
Когда мы пришли в зал, Десдра осторожно сливала из банки маслянистую
желтоватую жидкость, объясняя, что это надо делать осторожно, чтобы не
взболтнуть темный осадок. Затем, под зорким взглядом целительницы, мы
начали копировать ее движения, сначала переливая лекарство из банок в
стеклянные бутылки, потом закачивая препарат в шприцы. Для каждой
инъекции полагалась чистая игла, чтобы уменьшить вероятность
заражения. Прохаживаясь по обширному залу, Десдра безжалостно
заставляла нас - включая и трех выздоравливающих - вновь и вновь
повторять весь цикл.
- После полудня подвезут еще бутылок, - сказал Тьеро. - М'барак
собирался облететь половину малых холдов на западе. - Вероятно, арфист
хотел подбодрить нас, но был вознагражден лишь дружными стонами.
- Сколько же нужно этой пакости? - нахально вопросил Фергал,
поглядывая в сторону луга. Там, среди стогов сена, бродил поредевший
табун его возлюбленных скакунов.
- Столько, чтобы хватило для всех кобыл и жеребцов в Телгаре,
Керуне, Руате, Форте, Болле, Айгене и Исте, - сказал Алессан. Я
вздохнула,представив бесконечный ряд бутылей, заполненных желтоватым
эликсиром.
- В Исте не разводят скакунов. Иста - остров, - безапелляционно
заявил Фергал, демонстрируя свои познания в географии.
- Но люди и животные там тоже пострадали от мора, - ответил парнишке
Тьеро. - Керун и Телгар уже наладили производство сыворотки, так что
Руату не придется работать за всех.
- Руат даст все, что сможет, - твердо произнес Алессан, словно бы не
слыша этой перепалки. - И вакцина от наших скакунов будет самой
лучшей. А теперь - за дело!
Трудились мы весьма упорно - причем все, кто мог держаться на ногах.
Выздоравливающие сидели у чанов с горячей водой, мыли стеклянную
посуду или плотно закупоривали бутылки; затем на них одевали
сплетенные из тростника чехлы. Ребятишки служили гонцами или, взявшись
по двое, осторожно перетаскивали готовую сыворотку в холодные
кладовые.
Я выкачивала кровь из бедных зверей. С облегчением покидая коридоры
холда, насыщенные едким запахом дезинфицирующего раствора, я приводила
скакунов с пастбища, потом отправлялась за новой парой; по крайней
мере, я могла глотнуть свежего воздуха. Во избежании ошибки, Даг
помечал краской обработанных мной животных - они были слишком слабы,
чтобы расстаться с двойной дозой крови. Мои частые прогулки позволили
ближе рассмотреть то, что лорд Алессан назвал развалинами Руата.
Курсируя между пастбищем и конюшней, я старалась каждый раз выбирать
новую дорогу, размышляя над тем, что и как стала бы приводить в
порядок, если бы получила право голоса в руатанских делах. Невинное
развлечение, не более того.
Поздним утром раздался бой барабанов - нам сообщали потребность
холдов в сыворотке и имена всадников, которые будут ее развозить.
Алессан хотел, чтобы эти сведения были записаны, но Тьеро не мог
целыми днями слушать барабанные коды - дел у арфиста хватало.
- Пусть этим займется Рилл, - спокойно заметила Десдра.
- Ты понимаешь сообщения барабанов, Рилл? - в голосе Алессана
звучало удивление. Вопрос застал меня врасплох; я уже надеялась, что
Десдра не узнала дочь лорда Толокампа в коротковолосой, измученной и
грязной Рилл.
- И, вероятно, ты знаешь все коды, Рилл? - Десдра была совершенно
невозмутима и, похоже, не собиралась открывать всем и каждому источник
моих талантов. Целительница повернулась к Алессану: - Пусть наполняет
бутылки вакциной в перерывах между посланиями. Совсем недавно Рилл
пришлось побегать... так что сидячая работа ей не повредит.
Я приняла к сведению, что Десдра в курсе моих приключений, и мне
дозволяется сохранить инкогнито. К счастью, Алессан был слишком занят
и не поинтересовался, откуда простая девушка, добровольная помощница
лекарей, понимает в таких таинственных материях. Зато теперь я
получила возможность посидеть. Не знаю, откуда черпал энергию Алессан,
но с каждым часом мне становилось все яснее, почему Суриана так
восхищалась им. Безусловно, он был достоин уважения по многим
причинам. Я прекрасно понимала, чего он добивается. Алессан хотел
восстановить свой холд; он жаждал, чтобы его залы и мастерские вновь
наполнились людьми, а поля - цветущими злаками. И я была готова
остаться здесь и помогать ему.
Меня поджидало еще одно открытие. Вернувшись в холд, с его четко
сложившейся иерархией отношений, я автоматически приняла на себя
прежние обязанности. Опять я раздавала слугам дневные задания,
объясняя, как быстрее и лучше выполнить работу. К счастью, никто не
оспаривал ни моих распоряжений, ни права отдавать их; все были
заинтересованы в том, чтобы дела продвигались поскорее.
Оклина более остальных нуждалась в моей помощи. Несмотря на внешнюю
хрупкость, она работала не меньше своего брата, и меня, привыкшую
делить хозяйственные обязанности с сестрами и тетушками, ужасал груз,
который тащила эта юная девушка. Ее вряд ли можно было назвать
красавицей - возможно, по этой причине наши отношения сложились легко
и просто. Смуглая, с темными волосами и резкими чертами лица, столь же
непривлекательными в глазах мужчин, как и мои собственные, она
обладала, тем не менее, грациозной фигуркой и врожденным изяществом.
Улыбка - само очарование; черные глаза - огромные, выразительные -
иногда затуманивались некой загадочной пеленой. Я часто ловила ее
задумчивые взгляды, неизменно прикованные к северо-западу - возможно,
там жил юноша, пленивший ее сердце? Из Оклины вышла бы превосходная
жена и хозяйка; оставалось надеяться, что Алессан не станет
задерживать ее в Руате, но устроит за человека доброго и достойного.
Конечно, Руат уже не назовешь богатым холдом, но чистота крови
руатанских владетелей оставалась неоспоримой.
Итак, мы работали, забывая про свои бутыли и центрифуги лишь на
несколько мгновений - достаточных, чтобы проглотить чашку супа с
куском мягкого хлеба. Неожиданно появились свежие фрукты - дар одного
из южных холдов, куда всадники увозили нашу вакцину. Почему при виде
спелых плодов лунного дерева в глазах Оклины заблестели слезы? Я
сомневаюсь, что их вызвало бескорыстие этого дара - не настолько она
была чувствительна. Бросив взгляд на Алессана, я заметила, что он с
грустной улыбкой смотрит на сочный оранжевый ломтик в своей ладони,
словно тот о чем-то напоминал ему. Впрочем, я могла ошибаться; когда
руатанский лорд махнул рукой, приказывая вновь приступить к работе,
лицо его было спокойным. Тут ударили барабаны, и я записала очередное
послание.
* * *
К концу следующего дня - то был мой третий день в Руате - лишь
немногие из нас сумели проглотить кусок за ужином; утомление оказалось
сильнее голода. Внезапно от стола, где Алессан, Десдра и Тьеро
склонились над списками и картами, долетел возбужденный возглас.
- Мы сделали это! - снова раздался голос Алессана. Он выпрямился;
широкая улыбка осветила его утомленное лицо. - И сделали достаточно -
даже если треть бутылок перебьют при доставке! Вина всем! Оклина,
возьми Рилл и принесите четыре фляги из моих запасов!
Алессан бросил сестре длинный ключ, который она ловко поймала в
воздухе. Затем, подхватив меня под руку и облегченно улыбаясь, она
миновала кухню и стала спускаться по крутой лесенке, ведущей вниз, к
холодным кладовым нижнего уровня.
- Ну, брат и в самом деле доволен, Рилл! Он редко трогает свое вино,
- она хихикнула, - бережет для особых случаев! - Ее очаровательное
личико вдруг стало печальным. - Надеюсь, что у нас появятся и другие
поводы открыть бутылку-другую... Вот мы и пришли.
Когда она распахнула узкую дверь, за которой рядами тянулись полки с
бутылями и глиняными флягами, я застыла в изумлении. Даже неяркий свет
лампы, падавший из коридора, позволял различить характерную форму
сосудов.
- Это же бенденское! - вскричала я наконец.
- Да. Ты когда-нибудь пила его?
- Нет, откуда... - Толокамп не имел разорительной привычки поить
своих дочерей редкими винами; с нас хватало и розового тиллекского. -
Но я слышала о нем... Оно и вправду такое хорошее, как говорят?
- Ты можешь убедиться сама, Рилл.
Оклина сунула мне две тяжелые фляги, потом вынесла в коридор еще
пару и заперла дверь.
- Ты уже закончила обучение у целителей, Рилл?
- Нет, о нет... - Я не хотела лгать Оклине; в глазах этой девочки
