соответствовали его смуглому лицу и гибкой фигуре. Он произнес
спокойным тоном, но с легким акцентом:
- Я могу вам чем-нибудь помочь?
- Да, сейчас вылетит птичка. - Гарри поднял камеру и сделал
снимок. - Спасибо, мистер Мартель.
- Мне это не нравится. - Рот Мартеля искривился в гримасе. -
Дайте мне, пожалуйста, вашу камеру.
- Вы спятили? Она стоит сто пятьдесят баксов.
- Мне она обойдется в двести, - сказал Мартель. - Конечно,
вместе с пленкой. Я очень не люблю афишировать себя.
Он произнес фразу с долгими носовыми звуками, как француз. Но
для француза он действительно был слишком темен.
Я пытался разглядеть девушку в машине. Хоть я и не видел ее
глаз, мне показалось, что она через дорогу также рассматривает
меня. Нижняя часть ее лица была неподвижна, будто она была напугана
создавшейся ситуацией.
Гарри вслух что-то подсчитывал.
- Вы можете получить камеру за три сотни, - сказал он.
- За три сотни? Ничего себе. Но это должно включать квитанцию с
вашей подписью и адресом.
- Идет.
Я получил мгновенное представление о всей жизни Гарри: он не
знал, где надо остановиться, если на его стороне был выигрыш.
Девушка высунулась из открытой дверцы "бентли":
- Не позволяй ему делать из себя дурака, Фрэнсис.
- У меня нет такого желания.
Мартель внезапно ринулся к Гарри и выхватил камеру из его рук,
отпрянул сразу же назад, швырнул камеру на асфальт и растоптал ее
каблуком.
Гарри был потрясен.
- Вы не имеете права это делать!
- Но я сделал. Это свершившийся факт.
- Я хочу получить свои деньги.
- Никаких денег. Они плакали. Не за что платить.
Мартель уселся в машину и захлопнул дверцу. Гарри бежал за ним
завывая, как собачка:
- Вы не можете так поступить со мной. Это не моя камера, вы
должны заплатить за нее.
- Заплати ему, Фрэнсис, - сказала девушка.
- Нет. У него была такая возможность, но он ее не использовал.
Мартель сделал внезапное движение. Его кулак появился в окне, а
из него высовывался кругленький ствол пистолета.
- Слушай меня, мой друг. Я не люблю, когда меня беспокоят
всякие мерзавцы. Если ты еще здесь появишься или без разрешения
вступишь на мою собственность, в какой бы форме это ни было, я убью
тебя. - Он красноречиво прищелкнул языком.
Гарри отпрянул от него. Он пятился до края дороги, потерял
равновесие и чуть не упал. Необремененный заботой о сохранении
собственного достоинства, он неожиданно рванул как спринтер к
своему "кадиллаку", забрался в него, чертыхаясь и громко крича.
- Он почти застрелил меня. Вы являетесь свидетелем.
- Скажите спасибо, что не застрелил.
- Арестуйте его. Поспешите. Он не должен так просто
ускользнуть. Он ничего из себя не представляет, это дешевый
уголовник. Его французский вид не что иное, как фальшивка, как
трехдолларовая бумажка.
- Вы можете это подтвердить?
- Не в данный момент. Но я его раскопаю, этого
латиноамериканца. Он должен рассчитаться за мою камеру. Это дорогая
камера, и она не моя.
В его голосе звучала горькая обида: жизнь наносила ему удары
несчетное число раз.
- Вы не должны спокойно смотреть на это, если вы принадлежите к
работникам безопасности, как говорите.
"бентли" тем временем выбрался на главную дорогу. Одним колесом
машина проехалась по разбитой камере и окончательно сплющила ее.
Мартель спокойно направился в сторону города.
- Надо с этим что-то делать, - произнес Гарри, обращаясь к
самому себе.
Он стянул с себя шляпу с таким видом, будто она мешала ему
думать и принимать решения, и поставил ее на колено, как нищенскую
чашу. Торговая марка на внутренней шелковой подкладке
свидетельствовала о том, что шляпа была приобретена в магазине
"Хабердашери" в Лас-Вегасе. Золотое тиснение на кожаной полоске
говорило о том, что ее первоначальным хозяином был Л. Спилмен.
"Гарри украл эту шляпу, - подумал я. - Или же у него фальшивые
водительские права".
Он обернулся ко мне, будто подслушал мои молчаливые обвинения.
С тщательно отмеренной долей враждебности он произнес:
- Судя по всему, вы не намерены здесь надолго остаться. От вас
нет никакого толка.
Я ответил, что увижу его позднее в отеле. По его лицу было
видно, что он не был обрадован такой перспективой.
Глава 3
Дорога "Лаурель-драйв" петляла в зарослях кустарника, похожих
на английский парк. Внушительная зеленая ограда из можжевельника
скрывала его от взглядов со стороны дороги. В дальнем конце парка
сидела женщина, издали напоминавшая сестру Джинни. Вместе с ней за
столом, прикрытым зонтом, сидел мужчина, поглощавший свой обед.
У него была выдающаяся вперед нижняя челюсть. Его лицо сразу же
стало несколько напряженным, когда я появился в проезде. Он
вскочил, вытирая рот салфеткой. Он был высок и держался прямо, с
приятным, но несколько вызывающим видом.
- Ну, я вас покидаю, - услышал я его поспешные слова.
- Не спешите. Я никого не жду.
- Я тоже не ждал, - произнес он резко.
Он бросил салфетку на тарелку с недоеденным майонезом. Не
возобновляя разговор и не глядя на меня, он направился к
"мерседесу", припаркованному под дубом, сел в машину и укатил по
другой стороне полукруглой дорожки. Он был похож на человека,
которому нужен был лишь предлог, чтобы быстро удалиться.
Миссис Фэблон стояла около стола в явном замешательстве.
- Кто вы такой, ради Бога?
- Меня зовут Арчер. Я частный детектив.
- А доктор Сильвестр знает вас?
- Если он и знает меня, то я его не знаю. А в чем дело?
- Он уехал в такой спешке, когда увидел вас.
- Весьма сожалею.
- В этом нет необходимости. Обед не совсем удался. Не
утверждайте, что Сильвестра выслеживает кто-то.
- Вероятно, нет. По крайней мере, я здесь ни при чем. А есть
причина для этого?
- Во всяком случае, не до дверей моего дома. Джордж Сильвестр
наш семейный доктор уже в течение десяти лет, и отношения между
нами в таком же засушенном состоянии, как и его палочки для осмотра
горла. - Она улыбнулась своему собственному остроумию. - Вы
выслеживаете людей, мистер Арчер?
Я посмотрел ей в глаза - не шутит ли она. Если это и было, она
этого не показала. У нее было удивительное лицо с некоторым налетом
непроницаемости. Меня заинтересовали ее глаза, потому что я не
видел глаз ее дочери.
Это были глаза самой невинности, не молодые, а именно
невинности, будто она воспринимала только заранее известные факты.
Такие глаза очень подходили к хорошо подкрашенным волосам
блондинки, вьющимся свободно на ее хорошенькой головке, и
безупречной фигурке под слишком молодящем ее платьем. Она позволяла
мне с простодушным видом рассматривать себя. Но за ее
невозмутимостью все же чувствовалась какая-то напряженность.
- Я кому-то для чего-то понадобилась? - спросила она, слегка
улыбаясь.
Я не отвечал. Я пытался нащупать тактичный ход, чтобы затронуть
вопрос о Джинни и Мартеле.
- Я вам задала вопрос, - сказала она, - а вы не отвечаете. Что,
таким образом работают детективы?
- У меня свой метод работы.
- Свои таинственные пути совершать чудеса? Я начала это
подозревать. Теперь скажите мне, какого рода чудеса вы хотите
совершить здесь.
- Это имеет отношение к вашей дочери Джинни.
- Понятно. - Но ее глаза не изменили выражения. -
Присаживайтесь, если желаете. - Она указала на железный стул
напротив себя.
- Вирджиния попала в какую-нибудь неприятность? С ней никогда
такого не случалось.
- Как раз на этот вопрос я ищу ответ.
- Кто навел вас на наш дом? - произнесла она довольно резко. -
Это не Джордж Сильвестр?
- А почему вы так думаете?
- Меня поразила поспешность, с которой он скрылся только что. -
Она внимательно смотрела на меня. - Но это был не Джордж, не так
ли? Он увлечен Вирджинией - все мужчины ею увлечены, - но он не
показывает этого. - Она замолчала.
- Не показывает этого?
Она поиграла своими тонкими бровями.
- Вы заставляете меня говорить о вещах, о которых я не хотела
бы говорить. - Она перевела дыхание. - Я знаю, должно быть, замешан
Питер. Это он?
- Я не могу это утверждать.
- Если Питер, значит, он пребывает в еще более беспомощном
состоянии, чем я думаю. Это был Питер, так ведь? Он грозился
иногда, что наймет детектива. Питер сошел с ума от ревности, но я
не думала, что он так далеко зайдет.
- Это еще не очень далеко. Он попросил меня выяснить прошлое
того человека, за которого собирается выйти замуж ваша дочь. Я
полагаю, вы хорошо знаете Фрэнсиса Мартеля?
- Естественно, я встречалась с ним. Он яркая личность.
- Нет сомнения. Но за последний час произошло кое-что, что
делает необходимой попытку узнать побольше о нем. Я сам видел на
дороге внизу вашего дома. Человек хотел его сфотографировать.
Мартель напугал его до смерти своим пистолетом, грозился убить его.
Она кивнула головой:
- Я не осуждаю его за это.
- У него в привычке грозить убийством людям?
- Это не было бы убийство. Это был акт самозащиты. - Она
говорила так, будто повторяла чьи-то слова. - У него свои причины
для того, что вы видели, я в этом уверена. Он не хочет, чтобы в
городе узнали, кто он.
- А вы знаете, кто он?
- Я обязалась хранить его секрет. - Она коснулась губ пальцами
с ногтями, окрашенными в тот же красный цвет, что и губы.
- Кто же он? - спросил я. - Потерявшийся наследник престола
Франции?
Без серьезных усилий я сумел насторожить ее. Она глядела на
меня с открытым ртом. Затем вспомнила, что с закрытым выглядит
лучше, и закрыла его.
- Я не могу сказать вам, кто он такой, - сказал она. - Могут
возникнуть большие международные осложнения, если его здесь
обнаружат. - Снова чувствовалось, что она повторяет чужие слова. -
Я уверена, что вы не видите ничего плохого в том, что делаете,
мистер Арчер. Но я не уверена в отношении Питера. Я хочу просить
вас остановиться и воздержаться от дальнейшего расследования,
мистер Арчер.
Сейчас она не шутила. У нее был озабоченный вид.
- Вы хотите сказать мне, что Мартель завяз в политике?
- Он был. И снова займется этим, когда создадутся условия.
Сейчас он изгнанник из своей страны, - она произнесла это с
драматизмом в голосе.
- Франция?
- Да, он француз и не делает из этого секрета.
- Но его имя не Фрэнсис Мартель?
- Он имеет право им пользоваться, но да, это не настоящее его
имя.
- А какое настоящее?
- Я не знаю. Но одно из величайших имен Франции.
- У вас есть тому какие-либо доказательства?
- Доказательства? - Она улыбалась мне, будто располагала
высшими сведениями, почерпнутыми непосредственно от Всевышнего. -
Вы же не спрашиваете никаких свидетельств от ваших друзей.
- Нет, я-то спрашиваю.
- Тогда у вас, вероятно, немного друзей. Я вижу, вы
принадлежите к натурам подозрительным. Вы и Питер Джемисон
составляете чудесную пару.
- Вы давно его знаете?
Я имел в виду Мартеля, но она не поняла вопроса, и думаю, что
намеренно.
- Питер всегда вертелся под ногами в нашем доме в течение
двадцати лет.
Она махнула рукой в сторону одноэтажного строения позади ее
собственного.
- Могу поклясться, что в течение этого срока я вытирала ему
нос. Когда умерла мать Питера, я решила взять его на время. Он был
