- Так считали все. Он один состоял на учете в полиции. Но лично мне
кажется, что это была идея Марты. И именно она вышла сухой из воды, -
задумчиво добавила она. - Ну, если можно сказать так о вынужденном браке с
немолодым мужчиной...
- А кто был отцом ее ребенка? Элберт Свитнер?
- Об этом спросите у Марты, мистер, - она сменила тему. - Элберт
действительно умер? Марта говорила что-то такое по телефону...
- Он был зарезан вчера. И не спрашивайте меня, кто его убил, потому
что я этого не знаю.
Она в смятении глядела на пол, словно зарезанный лежал у ее ног.
- Бедный Элберт! Немного он получил от жизни. Почти всю ее провел в
заключении...
- Откуда вам это известно?
- Я старалась не терять его из виду. Честно говоря, - добавила она
после минутного колебания, - он был здесь на прошлой неделе.
- Вы знали, что он бежал из заключения?
- А если и знала, что с того?
- Вы его не выдали...
- Я не слишком законопослушный обыватель, - в ее тоне прозвучала тень
иронии. - Это был его третий срок, он должен был провести за решеткой
практически весь остаток жизни...
- За что он сидел?
- За вооруженное нападение.
- При виде его вам не было страшно?
- Я никогда его не боялась. Я была поражена, но не испугана.
- Что ему было нужно? Деньги?
Она кивнула.
- Много я не могла ему дать. Я не продала ни одной картины за
достаточно долгое время.
- Вы дали ему что-то, кроме денег?
- Немного хлеба с сыром...
Книжка в зеленой обложке все еще была у меня с собой. Я достал ее.
- Похожа на мою старую книгу... - сказала она.
- Это она и есть, - я показал ей экслибрис.
- Откуда она у вас? Разумеется, не от Эла Свитнера...
- Нет, косвенным образом от вашего сына.
- Он сохранил ее?
Казалось, ее пугал каждый осколок прошлого, от которого она
отреклась.
- Очевидно, - я показал ей карандашные каракули на первой странице. -
Но я хотел бы, чтобы вы посмотрели вот на это, - я открыл книгу и вынул
объявление. - Не вы ли дали это Элу Свитнеру?
Она взяла листок в руки и всмотрелась в него.
- Да, я.
- Зачем?
- Я хотела, чтобы он получил немного денег.
- Весьма подозрительный акт милосердия. Мне трудно поверить в полный
альтруизм ваших побуждений.
Она была оскорблена, но не слишком, словно все это не стоило
подлинного гнева.
- Что вы можете знать о моих побуждениях?
- Только то, что вы мне расскажете.
Она молчала с минуту или две.
- Наверное, это было любопытство. Я хранила эту вырезку несколько лет
и не могла решить, что делать. Я не знала, кто поместил объявление. Но мне
не известно, что стало с Леоном. Я подумала, что, возможно, Элберт
узнает...
- Вы направили его в Санта-Терезу. Это была мрачная идея.
- Почему мрачная?
- Элберт погиб. Стенли Броудхаст также.
Я рассказал ей подробности.
- Значит, это Стенли поместил объявление в "Кроникл"... - прошептала
она. - Я связалась бы с ним, если бы знала это. Я думала, что это
Элизабет...
- Почему?
- Я помню, когда был сделан этот снимок, - она разгладила вырезку на
колене, словно найденное птичье перо. - Его сделала Элизабет, когда она
еще не знала, что мы с Леоном - любовники. Он о стольком мне напоминает!
Обо всем, что я имела и потеряла...
Ее глаза наполнились слезами. Мои остались сухими. Я думал обо всем,
что потеряла Элизабет Броудхаст.
27
Гравий перед домом захрустел под колесами большого автомобиля. Эллен
подняла голову. Я пошел к входной двери, она двинулась за мной. На веранде
ждала Марта Крендалл, при виде меня ее лицо вытянулось.
- Они не приехали?
- Они не приедут никогда, если вы будете вот так стоять на виду,
миссис. Дом под наблюдением.
Эллен окинула меня влажным взглядом. Я попросил их с Мартой войти в
дом, а сам сбежал по лесенке к новенькому золотисто-коричневому
"Седан-де-вилль". Лестер Крендалл неподвижно сидел за рулем.
- Я говорил мамочке, что все это - пустая трата времени и сил. Но она
уперлась на том, чтобы ехать сюда. - Он окинул холодным взглядом фасад
дома. - Значит, вот где живет знаменитая Эллен? Дом форменным образом
разваливается...
- Подумайте лучше, куда деть машину, мистер, - оборвал я его. - Или
подвиньтесь и это сделаю я.
- Делайте. Я выжат, как лимон.
Он перенес свое тяжелое тело на соседнее сидение, давая мне
возможность отвести машину за дом. Дело понемногу начинало проясняться,
отдельные элементы складывались в целое, и это привело меня в состояние
приподнятости и обострило чувства. Если я и услышал звук другой машины, то
лишь подсознательно. Когда мы с Крендаллом выходили из-за дома, я заметил
на краю гравиевой дорожки человеческий силуэт - бородатую голову над
светлым треугольником сорочки, похожим на предостерегающий сигнал. В ту же
секунду дорожку залил свет фар, выхватив из темноты Джерри Килпатрика с
рукой на перевязи. Видимо, он узнал Крендалла и меня, потому что
повернулся к уже близким фарам с криком:
- Сьюзи! Смывайся!
"Шевроле" затормозил, покачнулся и с нарастающим шумом двинулся
назад. Джерри неуверенно осмотрелся и прихрамывая бросился с дорожки в
сторону, прямо в объятия Вилли Маккея и его солидного помощника. Прежде,
чем я добежал до них, машина вывернула на асфальт Хэвен-Роуд, свет фар
метнулся по стволам деревьев, словно длинный мазок кисти и начал удаляться
в сторону Сан-Франциско.
- Я дам сигнал тревоги на мост! - крикнул Вилли.
Я вскочил в свою машину и поехал за беглецами. У въезда на мост уже
был затор. Первым стоял "Шевроле", он был пуст. Сьюзи бежала по мосту,
волоча малыша за руку. На порядочном расстоянии от них переваливался
полный человек в форме дорожной полиции.
Я припустил за ними изо всех сил. Сьюзи обернулась, выпустила руку
Ронни, подбежала к ограждению и исчезла за ним. На какое-то парализующее
мгновение мне показалось, что она совершила непоправимый шаг. Потом я
заметил развевающиеся над парапетом светлые девичьи волосы.
Полицейский остановился. Малыш растерянно стоял за ним. Он выглядел
как беспризорник, с чумазой мордашкой, в великоватых штанишках и свитере.
Он улыбнулся мне встревожено, словно я поймал его на чем-то, заслуживающем
наказания.
- Привет, Ронни!
- Привет! Смотрите, что делает Сьюзи, мистер...
Она держалась за барьер обеими руками, наклонившись над ночной
темнотой. За нею, прорезав тучи, блеснула молния, обвивая темноту, как
огонь обвивает стены дома. Я крепко взял мальчика за руку и двинулся к
парапету. Девушка смотрела на меня и в глазах ее не было ни тени узнавания
или заинтересованности - так смотрят на представителей другой расы -
человек после двадцати...
- Вы знаете ее? - спросил полицейский.
- Я знаю, кто она. Ее зовут Сьюзан Крендалл.
- Я слышу ваш разговор, - вдруг отозвалась она. - Прекратите, а то я
прыгну!
Полицейский отступил на шаг.
- Скажите ему, чтоб отошел подальше, - обратилась она ко мне.
Я сделал это и полицейский послушно отошел. Теперь она смотрела на
нас уже более заинтересованно, как на актеров, послушных ее воле. Лицо ее
словно застыло и лишь широко открытые глаза обводили сцену.
- Что вы сделаете с Ронни, мистер? - спросила она мертвым голосом.
- Отвезу его к маме.
- Откуда мне знать, что вы действительно это сделаете?
- Спроси у Ронни, он меня знает.
Малыш заявил громким голосом:
- Он разрешил мне кормить птичек.
- А, так это вы... Он об этом целый день рассказывал...
Она улыбнулась Ронни бледной покровительственной улыбкой особы, давно
выросшей из этих детских радостей. Но сама она, с белыми пальцами,
судорожно вцепившимися в барьер, с развевающимися волосами, была словно
полуребенок-полуптица, замершая у края пропасти.
- Что вы мне сделаете, если я вернусь?
- Ничего.
- Вы меня застрелите или посадите в тюрьму? - продолжала она, словно
не слышала ответа.
- Ни то, ни другое.
- Что вы сделаете? - повторила она.
- Отвез бы тебя в более безопасное место.
Она серьезно покачала головой.
- На свете нет безопасных мест.
- Я сказал: в более безопасное место.
- И что бы вы со мной сделали?
- Ничего.
- Мерзкий вонючий врун!
Она склонила голову и посмотрела через плечо вниз, туда, где нет ни
моего вранья, ни ее гнева.
Со стороны Сан-Франциско на мосту показался тягач с прицепом. Я
обеими руками изобразил останавливающий жест, полицейский повторил его.
Тягач притормозил и остановился.
- Возвращайся, Сьюзи, - сказал я.
- Да, возвращайся, - поддержал меня Ронни. - А то упадешь!
- Я уже упала, - горько ответила она. - Мне некуда возвращаться.
- Я отвезу тебя к маме.
- Я не хочу ее видеть! Я не хочу больше жить с ними!
- Скажи им это, - заявил я. - Ты взрослый человек, можешь жить с
другими людьми. Стоя там, ты ничего не добьешься.
- А если мне здесь нравится? - Однако, она тотчас же спросила: - С
какими людьми?
- Разве на свете мало людей?
- Но я боюсь!
- Боишься, после того, что с тобой случилось?
Она кивнула головой. Потом снова посмотрела вниз. Я замер, уверенный,
что потерял ее. Но она лишь прощалась с пропастью. Потом перелезла обратно
через барьер на мост и прислонилась к нему, дыша часто и неглубоко.
Малыш двинулся к ней, потянув меня за руку. Он сжал другой лапкой ее
ладонь и мы втроем пошли к въезду на мост, где Вилли Маккей и его помощник
говорили с местными полицейскими. Видимо, Вилли нашел к ним подход, потому
что они задали нам несколько вопросов, записали наши фамилии и отпустили.
28
Вилли забрал Ронни в "Шевроле". Мне не слишком хотелось расставаться
с ним, но я должен был поговорить с Сьюзан прежде, чем она увидится с
родными.
Она безвольно сидела рядом со мной, когда я выруливал из затора.
Полицейский, гнавшийся за ней по мосту, перекрыл движение со стороны
Сан-Франциско. Когда мы отъехали, он явно испытал облегчение.
- Куда вы меня везете? - неожиданно встревожилась она.
- К Эллен Стром. Ты ведь хотела поехать туда.
- Да, наверное... Там мои родные, правда?
- Они приехали незадолго до тебя.
- Вы не говорите им, что я хотела спрыгнуть, ладно?
- Это не удастся скрыть. Да и всего остального тоже, - я сделал
паузу, чтобы сказанное дошло до нее. - Я не понимаю, зачем ты убегала?
- Меня задержали у въезда на мост. Не хотели пропустить. Начали
кричать, забрасывать меня вопросами... И вы меня тоже не пытайтесь
расспрашивать! - выпалила она на едином дыхании. - Я не обязана вам
отвечать!
- Да, ты не обязана. Но если ты не расскажешь мне, что случилось, так
кто расскажет?
- О чем вы говорите? О том, что случилось на мосту?
- Нет, о том, что случилось вчера в каньоне, когда ты пошла туда со
Стенли Броудхастом и Ронни. Зачем ты пошла туда?
- Мистер Броудхаст просил меня. Этот Свитнер все ему обо мне
рассказал. Все, что я выдумала, когда свихнулась...
- Что именно?
- Я не хочу говорить об этом! И даже думать не хочу! И вы меня не
заставите!
В ее голосе зазвучали истерические нотки. Я сбросил скорость и окинул
ее краем глаза.
- Ну, ладно. Зачем ты в пятницу поехала с мистером Броудхастом к нему
домой? Тебя послал Элберт Свитнер?
- Нет, это была мысль Джерри. Он считал, что я должна поговорить с
мистером Броудхастом, вот я и пошла. Потом, в субботу, мы поехали в
