- Мне очень жаль, доктор Скотт, но эта информация засекречена. Вы,
конечно, не должны испытывать затруднений в ее получении. Если вы захотите
подать прошение о допуске, я могу дать вам образец заявления. Можете
заполнить его прямо здесь, а я прослежу, чтобы его доставили, куда
следует. - Он указал на один из терминалов. - Можете воспользоваться этим
компьютером. Конечно, понадобится удостоверение личности.
- Естественно. - Мне стало не по себе. Записывается ли наша беседа? -
Почему они засекретили список?
- Боюсь, причина тоже засекречена, доктор.
- Да, - сказал я. - Этого следовало ожидать. Хорошо.
Я сел за терминал, потом бросил взгляд на стенные часы и сделал вид,
будто внезапно вспомнил о назначенной встрече.
- Сейчас у меня довольно мало времени, - сказал я, подняв руку к
обручу на голове.
- Прекрасно, - любезно ответил он любезно, давая кодовый номер
документа. - Можете вызвать его в любое время. Просто следуйте инструкции.
Из беседы с Гейбом я понял, что он был не в лучших отношениях с
Институтом Аккадии. И все же, большая часть археологических раскопок,
организованных Андикваром, координировалась этим почтенным учреждением.
Поэтому я договорился о встрече, и меня соединили с молодой женщиной,
которая при упоминании имени Гейба снисходительно улыбнулась.
- Вы должны понимать, мистер Бенедикт, - сказала она, упираясь
указательным пальцем в щеку, - что на деле мы не были связаны с вашим
отцом. Центр ограничивается профессиональными экспедициями, которые
поддерживают официальные учреждения.
- Он - мой дядя, - поправил я.
- Простите. Так или иначе, у нас с ним не было никаких контактов.
- Вы хотите сказать, - небрежно заметил я, - что уровень деятельности
моего дядюшки не вполне соответствовал вашим стандартам?
- Не моим стандартам, мистер Бенедикт. Мы говорим о стандартах
Института, а ваш дядя был дилетантом. Никто не станет отрицать его
талантов, но все же он дилетант.
- Шлиман и Шампольон тоже были дилетантами, - с раздражением ответил
я. - Как Тауэрман и Крейн. И несколько сотен других. В археологии это
традиция.
- Конечно, - примирительно сказала она. - Мы это понимаем и поощряем
людей, подобных Габриэлю Бенедикту, всеми имеющимися в нашем распоряжении
неофициальными способами. И радуемся их успехам.
Вечером я в задумчивости сидел у камина, прислушиваясь к гудению
огня. Внезапно свет потускнел, затем совсем погас, и сразу в центре
комнаты возле кофейного столика появился ослепительно-белый объект
размером с ладонь. Мне показалось, он имел сферическую форму, хотя точные
очертания трудно было рассмотреть. Из него со всех сторон вырывались
сверкающие струйки и падали обратно к объекту, обволакивая его. Облака
сверкающего огня расширялись, кружились, меняли форму. Объект удлинился и
принял знакомые очертания.
Дама-под-Вуалью!
- Мне показалось, момент подходящий, Алекс. - Голос Джейкоба был
странно далеким.
Медленно вращаясь вокруг своей оси (подобное вращение в реальном
времени занимает миллионы лет), она заполнила половину комнаты. Только
человек с богатым воображением мог разглядеть в ней очертания женской
головки. И все же в обширных звездных облаках имелись какие-то намеки на
плечо, и глаз, и развевающиеся складки покрывала.
Считалось, что в ней содержится полмиллиарда солнц, по большей части
молодых и горячих. Многие планеты были, по-видимому, пригодны для
заселения, поэтому рассматривали их как естественный дом для бурно
растущего населения. Близость звезд друг к другу также решала многие
проблемы, связанные с огромными расстояниями, разделяющими планеты
Конфедерации. Прогнозировалось, что когда-нибудь прежние столицы будут
покинуты, а центры управления переместятся в это скопление.
Она была самым ярким объектом на небе южного полушария Окраины, даже
ярче гигантской луны. В Андикваре, правда, увидеть ее нельзя, но и здесь
лишь немногие звезды могли бы соперничать с ней в яркости.
- Вот куда мы движемся, Джейкоб, - сказал я.
- Согласен, - ответил робот, неправильно поняв меня. - Вам осталось
только раскрыть место назначения.
Замечание поразило меня: оно предполагало, что пора браться за дело.
Я отправил Джейкоба за сводками новостей о "Тенандроме".
- Я уже искал, - ответил он. - Их очень немного.
Дама-под-Вуалью исчезла, и на мониторе возникло несколько строчек.
- Это - самое первое.
"Станция Сараглия. Mmb 3 (ACS): ККР "Тенандром", в последнее время
занимавшийся исследованием глубинных областей Дамы-под-Вуалью, на
расстоянии более тысячи световых лет от Окраины, по сообщению
представителя Разведки, получил серьезное повреждение двигателей
Армстронга. Хотя степень повреждения еще не установлена, представитель
заверил, что никто не пострадал, и непосредственной опасности для корабля
нет. Военный флот опубликовал заявление о готовности команды спасателей
оказать необходимую помощь".
Джейкоб прокрутил еще несколько сообщений: официальное объявление о
возвращении корабля, отметку в "Регистре перевозок" о посещении Сараглии,
запись о его прибытии на Аквариум спустя несколько недель.
- Есть там что-нибудь о другом конце путешествия? Какие-нибудь
подробности об отлете? - спросил я.
- Только стандартное объявление в "Регистре", - ответил Джейкоб. -
Маршрута не приводится.
- А имена членов экипажа? Или пассажиров?
- Только капитана: Сейджемон Макирас. В этом, кстати, нет ничего
необычного. Они никогда не публикуют подробностей, только описывают
изредка кое-какие особые детали.
- Может, есть какие-то внесистемные материалы?
- Если и есть, то добраться до них будет нелегко. Если там и
происходило что-то необычное, службы новостей, по-видимому, ничего об этом
не знали.
- Ладно. Не захочет ли нам что-нибудь рассказать Макирас? Можно
добыть адрес?
- Да. Впадина Мойры, борт собственного корабля. Я проверял домашние
записи. Гейб послал ей два сообщения. Первое она проигнорировала.
- А второе?
- Только тахионная телеграмма:
"Доктор Бенедикт! Путешествие "Тенандрома", если не считать сбой в
одном из двигателей Армстронга, прошло без каких-либо приключений.
С наилучшими пожеланиями
Сейдж Макирас".
- Давай попробуем другое: просмотрим все полеты за последние
несколько лет. В них должна быть какая-то система, и мы сможем получить
хотя бы общее представление о той области, куда летал "Тенандром".
Джейкоб отбросил записи, и мы изучили последние полеты "Борланджета",
"Рапатуту", "Вестовера" и других кораблей Разведки, базирующихся на
Аквариуме, но никакой системы не обнаружили.
Район поисков составлял примерно три триллиона кубических световых
лет. Может, немного меньше.
Остался только Скотт.
Немного помолчав, Джейкоб произнес:
- Хотите подготовить изокристалл?
- Сколько времени будет идти ответ?
- Если он ответит сразу, около десяти дней. Только, как показали
четыре последних проверки, его шифр не работает. Очевидно, он не отвечает
на вызовы.
- Закажи билет, - неохотно сказал я. - Наверное, с таким же успехом
туда можно слетать.
- Очень хорошо. Постараюсь известить его о вашем приезде.
- Нет, давай сделаем ему сюрприз.
5
Смотришь сквозь стены Пеллинора в большие, полные
любопытства глаза морских животных и спрашиваешь себя, кто
же в действительности смотрит наружу, а кто внутрь?..
Тайель Чедвик. "Мемуары"
И планета, и город названы в честь капитана Пеллинора, первым
ступившего на те несколько квадратных километров суши, которые некогда
были единственным на этой, полностью покрытой океаном планете местом, куда
мог ступить человек. Но любому, кто с тех пор побывал под невидимыми
стенами, удерживающими гигантскую толщу морских вод, кто хоть раз смотрел
вверх на скользящие в ярко-зеленой воде тени, название, под которым это
место известно всем, кажется более подходящим.
Аквариум.
Суша: серповидный клочок земли, выступающий из моря.
Образ мышления: обитатели ее любят повторять, что никакое другое
место в Конфедерации или за ее пределами не вызывает у человека такого
ощущения собственной бренности, как Аквариум.
Планета размером в половину Окраины, но все же массивная: сила
тяжести составляет на ней 0,92 земной. Вращается вокруг древнего солнца
класса G под названием Гидеон, которое, в свою очередь, движется вокруг
Гели, ослепительного белого гиганта, совершая полный оборот за несколько
столетий. Оба солнца имеют планетные системы, что не является чем-то
необычным для двойных звезд, если основные их компоненты удалены на
значительное расстояние. Но эта двойная звезда уникальна: когда-то она
служила домом разумным существам. Четвертая планета Гели - Белариус. Здесь
находятся руины пятидесятитысячелетней давности, которые до появления
ашиуров были единственным свидетельством того, что когда кто-то еще, кроме
людей, смотрел на эти звезды.
Белариус представляет собой невероятно дикое место - мир буйных
джунглей, невыносимой влажности, разъедающей все и вся атмосферы, высокой
гравитации, хитроумных хищников и непредсказуемых магнитных бурь, которые
частенько выводят из строя оборудование. Это не то место, куда хорошо
приехать с семьей.
Аквариум оставался единственным миром обеих планетных систем,
пригодным для обитания, и поэтому Разведка с самого начала отводила ему
особое место. Когда триста лет назад Гарри Пеллинор открыл Аквариум, он
счел планету совершенно бесполезной. Но тогда он еще не открыл Белариус, и
знаменитая катастрофа еще ждала его впереди. Именно это последнее открытие
обеспечило Аквариуму историческую роль в качестве штаб-квартиры
администрации, склада припасов, базы для дозаправки и переоснащения
исследовательских кораблей, пытающихся выведать секреты Белариуса.
Конечно, исследования планеты давно уже завершены, но Аквариум все
еще играет важную роль для Разведки, служа региональной штаб-квартирой ее
администрации. Процветающий курорт, место расположения крупного
университета, нескольких межпланетных промышленных предприятий, ведущий
центр океанографических исследований Конфедерации - Аквариум служил домом
миллиону людей.
Одним из них был Хью Скотт.
Статуя Гарри Пеллинора стояла на центральном шпиле группы
административных зданий, возносящем ее над уровнем моря. По преданию, люди
крайне неохотно пошли на то, чтобы оказать такую честь человеку, имя
которого во внешнем мире ассоциировалось прежде всего с катастрофой и
поспешным отступлением, человеку, экипаж которого был почти целиком
съеден.
Это был совсем не тот герой, которого стоило увековечивать.
Наверное, люди были правы. Но город, во всяком случае, процветал.
Его заполняли богатые туристы, состоятельные пенсионеры, избранные
технократы, занятые в индустрии тахионной связи, которая в то время только
зарождалась.
Нижний порт прибытия размещался на плавучей платформе, с которой до
центра Пеллинора можно было добраться по надводному транспортному туннелю,
а при хорошей погоде - пройти пешком по нескольким понтонным мостам.
Спускаясь на челноке, я первым делом проконсультировался со справочником,
