ку, как член палаты общин перед королевой. Парню было не больше двад-
цати лет, прикинул Майкл. Проклятые сволочи обирают теперь и колыбели
на пушечное мясо. Он снял руку с "Люгера".
- Да, конечно, вы правы. Ценю ваше беспокойство, лейте-
нант?..- он оставил конец фразы в воздухе.
- Крабель, господин! - гордо сказал молодой человек, бывший на
волоске от смерти, не подозревая об этом.
- Благодарю вас, лейтенант Крабель. Я запомню ваше имя.- Оно бу-
дет выбито вязью на деревянном кресте, вколоченном в могилу на фран-
цузской земле, когда вторжение сметет все, подумал он.
- Да, господин. Доброго дня вам, господин.- Молодой человек от-
салютовал, салютом марионетки, затем вернулся в свою коляску. Мото-
цикл взвыл мотором и помчался прочь.
- Подожди,- сказал Майкл Габи. Он дал мотоциклу скрыться из ви-
ду, потом коснулся плеча Габи.- Все в порядке, поехали.
Она опять тронула, ведя машину с той же ровной скоростью, часто
поглядывая не только в зеркала, но и на небо в поисках любого намека
на серебристый блеск, который мог бы пикировать на них, сверкая пуле-
метами. Союзные истребители обычно поливали огнем дороги, интендант-
ские склады и любых военных, каких находили; в ясный день, вроде это-
го, было разумным верить, что истребители охотятся за любыми целями,
включая блестящие черные немецкие штабные автомобили. От напряжения у
нее в животе образовался комок и она чувствовала себя немного разби-
той. Они проехали мимо нескольких фур с сеном, крестьян за работой, и
увидели первый указатель, дававший направление на Париж. В четырех
милях на восток от этого указателя они подъехали к повороту и оказа-
лись прямо перед дорожным контрольным пунктом.
- Не суетись,- спокойно сказал Майкл.- Не слишком рано сбрасывай
скорость.- Он увидел около восьми - девяти солдат с винтовками и па-
рочку офицеров контрразведки с пулеметами. Его рука опять легла на
"Люгер". Он еще раз опустил стекло и приготовился притворяться него-
дующим.
Его действия оказались ненужными. Оба офицера контрразведки по-
смотрели на его знаки различия и гладкий черный автомобиль и получили
удовлетворяющее впечатление, еще более усилившееся, когда посмотрели
на Габи за рулем. Формальность, с извиняющимся пожатием плеч сказал
старший. Конечно, полковник знает о партизанской деятельности в этом
секторе? Что можно с этим поделать, если не истреблять этих крыс? Ес-
ли нам окажется возможным посмотреть ваши документы, сказал человек
из контрразведки, мы пропустим вас через контрольный пункт как можно
скорее. Майкл пожаловался на то, что его вызывают на совещание в Па-
риже, и передал свои документы. Оба человека из контрразведки про-
смотрели их, скорее чтобы показать, что они что-то делают, чем с ис-
тинным вниманием. Если бы точно так же работали на союзников, подумал
Майкл, я бы засадил их в тюрьму. Вероятно, не прошло и тридцати се-
кунд, как его документы были возвращены с четкими салютами, и ему с
его хорошенькой "фройлейн" пожелали счастливого пути в Париж. Габи
тронула машину, когда солдаты развели в стороны деревянные заслоны, и
Майкл услышал, как она перевела дыхание, которое до этого затаила.
- Они кого-то ищут,- сказал Майкл, когда они отъехали от конт-
рольного дорожного пункта,- но не знают, кого. Они рассчитывают, что
тот, кто спрыгнул с парашютом, имеет огромное желание попасть в Па-
риж, поэтому выставили повсюду своих ищеек. Если они все такие, как
эти двое, то могли бы и сами эскортировать нас до двери к Адаму.
- Я бы на это не полагалась.- Габи регулярно поглядывала на не-
бо; ни следа серебра. Пока. Дорога была тоже свободна, сельская мест-
ность слегка изменялась, становилось больше яблоневых садов и участ-
ков леса. Страна Наполеона, лениво подумала она. Сейчас ее сердце би-
лось не так сильно; проезд через дорожный контрольный пункт оказался
более легким, чем она ожидала.- Так что насчет Адама? - спросила
она.- Что, вы думаете, есть там такого, из-за чего он пытается отсюда
выбраться?
- Я ничего не думаю.
- О, да, вы думаете.- Их взгляды встретились в зеркале.- Я уве-
рена, что вы думали об этом порядочно, также, как и я. Да?
Такое ведение разговора было чересчур откровенным, и оба они это
понимали. Разделенное знание - разделенные муки, если они окажутся в
руках гестапо. Но Габи ждала ответа, и Майкл сказал: - Да.- Но только
одно это ее устраивало; Габи молчала, все еще в ожидании. Он сложил
руки в перчатках.- Я думаю, Адам обнаружил что-то такое, что он по-
считал достаточно важным, чтобы рискнуть многими жизнями и пробиться
наружу. Мое руководство тоже так думает, иначе меня бы тут не было.
И нет необходимости говорить, что ваш дядя не был бы мертв.- Он уви-
дел, как она слегка вздрогнула; она была крепкой, но не железной.-
Адам - профессионал. Он знает свое дело. Он также знает, что некото-
рая информация стоит того, чтобы из-за нее погибнуть, если важна для
победы в этой войне. Или чтобы избежать поражения. Перемещения войск
или конвоев с грузами мы можем получать в любое время с помощью за-
шифрованных радиопередач от дюжины других агентов по всей Франции.
Это же - что-то такое, о чем знает только Адам, и на что гестапо
наложило колпак. Что означает, что это чертовски более важно, чем
обычные сведения, которые мы получаем. Или, по крайней мере, так об
этом думает Адам, иначе он бы не запросил помощь.
- А как насчет вас? - спросила Габи. Он поднял брови, не пони-
мая.- За что бы вы умерли? - Габи глянула на него в зеркало, потом
отвела взгляд.
- Надеюсь, что мне не придется это выяснять.- Он слегка улыбнул-
ся ей, но вопрос застрял у него внутри, как заноза. Он был готов уме-
реть для выполнения задания, да; это и так понятно. Но это - реакция
обученной машины, а не человека. За что как человек - или получело-
век-полузверь - был он готов положить свою жизнь? За сплетаемую людь-
ми ткань политики? За какое-то ограниченное понимание свободы? За лю-
бовь? За триумф? Он размышлял над вопросом и не находил простого от-
вета.
Внезапно его нервы дрожью дали сигнал тревоги, и он услышал, как
Габи тихо сказала "О-о", потому что перед ними, перекрывая широкую
прямую дорогу к Парижу, стоял контрольный дорожный пункт с дюжиной
вооруженных солдат, броневиком с короткоствольной пушкой и черным
"Ситроеном", который мог принадлежать только гестапо.
Солдат с пулеметом, помахивая рукой, приказывал им остановиться.
Все лица обернулись в их сторону. На дорогу вышел, ожидая, человек в
темной шляпе и длинном бежевом плаще. Габи нажала на тормоз, немного
резко.
- Спокойно,- сказал Майкл и, когда "Мерседес" остановился, снял
перчатки.
Глава 2
У человека, который разглядывал сквозь окошко с опущенным стек-
лом Майкла Галатина, были голубые глаза, настолько светлые, что были
почти бесцветными, точеное красивое лицо, как у нордического атлета-
лыжника, подумал Майкл. Может быть, метатель копья или бегун на длин-
ные дистанции. Около его глаз были тоненькие морщинки, а в светлых
висках проглядывала седина. На нем была темная кожаная шляпа с игри-
вым красным пером за лентой.
- Доброе утро, полковник,- сказал он.- Боюсь, причиняю вам ма-
ленькое неудобство. Могу я видеть ваши бумаги?
- Надеюсь, что неудобство будет действительно маленьким,- холод-
но ответил Майкл. На лице другого человека держалась тонкая вежливая
улыбка. Когда Майкл полез в карман плаща за пакетом с бумагами, он
увидел, что с противоположной стороны солдат занял позицию для
стрельбы. Направление ствола ручного пулемета у солдата колебалось
рядом с окном, и Майкл ощутил, как напряжение сдавило ему горло. Сол-
дат этот встал в стороне от линии его огня; для Майкла не было ни ма-
лейшей возможности вытащить свой "Люгер" из кобуры, не будучи рас-
стрелянным в клочья.
Габи не убирала руки с руля. Сотрудник гестапо взял бумаги Майк-
ла и глянул на Габи.
- Ваши бумаги тоже, будьте любезны?
- Она - мой секретарь,- сказал Майкл.
- Конечно. Но я должен посмотреть ее бумаги.- Он пожал плечами.-
Инструкция, вы же понимаете.
Габи полезла в свой плащ и вынула пакет с бумагами, которые из-
готовили для нее вчера, когда она решила ехать с ним в Париж. Она по-
дала их с четким кивком.
- Спасибо.- Сотрудник гестапо начал изучать фотоснимки и доку-
менты. Майкл наблюдал за лицом этого человека. Холодное лицо, отме-
ченное печатью ума и интеллигентности; этот человек дураком не был и
видывал разные уловки. Майкл глянул на обочину и увидел там лейтенан-
та Крабеля с его водителем. Водитель возился с мотором, в то время
как бумаги Крабеля добросовестно просматривал другой сотрудник геста-
по.
- В чем дело? - спросил Майкл.
- Разве вы не слышали? - белокурый человек глянул, оторвавшись
от чтения, глаза у него были насмешливы.
- Если бы слышал, разве спрашивал бы?
- Для офицера связи вы явно слишком не в курсе.- Короткая улыб-
ка, едва показавшая квадратные хищные зубы.- Но, конечно, вам извест-
но, что три дня назад в этом секторе "три" был сброшен парашютист.
Партизаны в деревне с названием Безанкур помогли ему скрыться. Там
была к тому же замешана женщина.- Его взгляд скользнул по Габи.- Го-
ворите по-немецки, моя дорогая? - спросил он ее по-французски.
- Немного,- ответила она. Голос ее был холоден, и Майкл восхи-
тился ее мужеством. Она глядела человеку прямо в глаза и не отводила
своего взгляда.- Что вы хотите, чтобы я сказала?
- За вас говорят ваши бумаги.- Он продолжал рассматривать их,
полностью отдавшись этому занятию.
- Как ваше имя? - Майкл решил оскорбиться.- Я бы хотел знать, на
кого я должен направить жалобу, когда мы прибудем в Париж.
- Хольманн. Хайнц. Второй инициал "Р" - Рихтер.- Человек продол-
жал чтение, нисколько не испугавшись.- Полковник, кто ваш высший на-
чальник?
- Адольф Гитлер,- сказал Майкл.
- Ах, да. Конечно.- Опять короткий оскал зубов. Они выглядели
так, что ими хорошо рвать мясо.- Я имею в виду вашего непосредствен-
ного начальника на фронте.
Ладони у Майкла покрылись потом, но сердце его стало биться спо-
койно. Он овладел собой, его на пушку не возьмешь. Он быстро глянул
на солдата по другую сторону автомобиля, все еще державшего на взводе
ручной пулемет, придерживая палец на спусковом крючке.
- Я подчиняюсь генерал-майору Фридриху Бому, четырнадцатый сек-
тор связи, штаб в Аббевилле. Позывные - "Цилиндр".
- Спасибо. Я смогу связаться с генерал-майором Бомом по нашей
радиостанции минут через десять.- Он показал рукой на броневик.-
Будьте моим гостем. Уверен, что ему захочется услышать, почему я за-
прашиваю.- Майкл уставился на Хольманна. Взгляды их встретились и
впились друг в друга. Момент затягивался, и Габи почувствовала, как
из горла у нее вот-вот вырвется крик.
Хольманн улыбнулся и отвел взгляд. Он изучал фотоснимки полков-
ника и его секретаря.- А! - сказал он, обращаясь к Майклу, глаза у
него прояснились.- Вы - австриец! Из Браухдонау, да?
- Верно.
- Ну, это изумительно! Я знаю Браухдонау!
Габи почувствовала себя так, будто ее ударили в живот. Ее "Лю-
гер" так близко. Сможет ли она схватить его раньше, чем солдат про-
шьет ее очередью? Она боялась, что не сможет, и не шевельнулась.
- У меня в Эссене есть кузен! - сказал Хольманн, продолжая улы-
баться.- Прямо на запад от вашего родного города. Я несколько раз
проезжал через Браухдонау. Там у них бывают прекрасные зимние карна-
валы.
- Верно, бывают.- Лыжник, решил он.
- В тех горах хороший снег. Плотный. Не приходится очень опа-
саться лавин. Спасибо, моя дорогая.- Он вернул Габи ее бумаги. Она
взяла их и убрала, заметив, что парочка солдат подвинулась поближе,
