влиятельных товарищей перевели с повышением в замкнутые кабинеты с
телевизорами, а телевизоры подключили к тому самому компьютеру - благо,
вся информация была уже в него заложена. Вот он-то и подает вам на экраны
изображения, которыми вы руководите... не причиняя вреда окружающим.
- Вы... шутите... - прошептал генеральный директор.
Собеседник шумно вздохнул и лег.
- Но если это так... - хрипло сказал директор ("Так, так", -
подтвердил собеседник, прикрывая глаза), - я возьму его сейчас за глотку и
спрошу...
- Кого?
- У меня там один... в кабинете... экраны ремонтирует...
- Бросьте, - брезгливо сказал собеседник. - Он ничего не знает. Он
ремонтирует экраны.
- Но надо же что-то делать! - закричал директор.
- Что?
- Но вы же сами говорили: три четверти... огромная сила...
- Была, - уточнил собеседник. - Когда-то. А теперь пять лет прошло!
Все потеряно: связи, влияние - все... Нет, дорогой коллега, переиграть уже
ничего невозможно. - Последнюю фразу он произнес чуть ли не с
удовлетворением.
Директор наконец взял себя в руки. Лицо его стало твердым, прищур -
жестким.
- Да вы вроде радуетесь, - холодно заметил он.
Лежащий хмыкнул, не открывая глаз.
- А как, позвольте спросить, вы сами об этом узнали?
Страшный незнакомец повернулся на другой бок, продемонстрировав спину
с травяным тиснением и прилипшим листочком.
- А случайно, - помолчав, признался он. - У них, знаете ли, тоже
иногда накладки бывают... Короче, узнал. Потом отыскал одного из этих...
кибернетиков...
- Вы мне его адрес не дадите? - быстро спросил директор.
- Не дам, - сказал собеседник. - Вам пока нельзя. Ищите сами. А пока
будете искать, придете в себя, образумитесь маленько... Как я. - Он
поглядел искоса на директора и посоветовал: - А вы посчитайте меня
сумасшедшим. Станет легче. Я же вижу, вы уже готовы...
Директор оглянулся беспомощно. Мир давно уже должен был распасться на
куски и рухнуть с грохотом, но, похоже, он рушиться не собирался: все так
же зеленел, шумел кронами и мерцал из-за стволов неширокой полоской воды.
- И вы думаете, я вам поверю? - весь дрожа, проговорил директор. -
Подавать на экраны жизнь... Да он что, Шекспир, ваш компьютер?
- А! - с отвращением отмахнулся лежащий. - Какой там Шекспир!... Вы
поймите: десять лет он собирал информацию - головотяпство ваше,
самоуправство, промахи ваши административные... а теперь вам же и
возвращает согласно программе - вот и весь Шекспир...
Директору хотелось проснуться. Или хотя бы схватить лежащие на траве
туфли и припуститься бегом из солнечного зеленого кошмара в привычную
реальность кабинета.
- Не может быть... - вконец охрипнув, сказал он. - Это скандал.
Вмешалась бы международная общественность...
- Вмешалась бы. - Собеседник одобрительно кивнул. - Но не вмешается.
Тут вот какая тонкость... Жажда власти (она же административный восторг)
определена ныне медиками как одна из форм сумасшествия. Так что в глазах
общественности мы с вами, коллега, скорее пациенты, чем заключенные...
- Но если человек до конца дней своих просидит в кабинете? - крикнул
директор.
- Ну и просидит, - последовал философский ответ.
- Так... - задыхаясь проговорил директор. - Так... И что вы теперь
намерены делать?
- Загорать, - лаконично отозвался собеседник.
- Ну допустим, - собрав остатки хладнокровия, сказал директор. - День
будете загорать, два будете загорать... У вас, кстати, кожа облезает... А
дальше?
- Облезает, говорите? Это хорошо...
- Вы мне не ответили, - напомнил директор. - Что дальше?
Взгляд незнакомца несколько смягчился. С минуту лежащий изучал
директора, явно прикидывая, а стоит ли с этим типом откровенничать.
- Тут, я смотрю, речка есть... - нехотя проговорил он наконец. - Она
ведь куда-то должна впадать. Наверное, в какую-нибудь другую речку. И та
тоже... Значит, если поплыть отсюда по течению, можно и до моря
добраться... Закажу яхту. Не получится - сам сделаю. Хочу, короче,
попробовать кругосветное плавание. В одиночку...
После этих слов генеральному директору стало окончательно ясно, с кем
он имеет дело. Видимо, следовало вежливо со всем согласиться и тут же
откланяться. Но директор был еще слишком для этого взвинчен.
- Ах, кругосветное! - сказал он. - В одиночку!.. Оч-чень, оч-чень
интересно... А кому, позвольте спросить, это нужно? Вы! Энергичный,
инициативный человек...
- Кому? - взревел воспаленно-розовый незнакомец. - Мне! С детства,
знаете ли, мечтал! Плывешь этак, знаете, по океану и не причиняешь вреда
ни единой живой душе!.. Идите, - почти приказал он. - Идите в ваш кабинет,
играйте там в ваши поддавки, идите куда хотите!..
На траву рядом с директорской тенью легла еще одна. Директор
оглянулся. Это был юноша в "плетке". Лежащий бешено посмотрел на
веревочную маечку подошедшего и повернулся к публике без малого алой
спиной.
- Вроде работает, - сообщил юноша, с интересом разглядывая облезающую
спину. Спина была похожа на контурную карту Европы.
Генеральный директор сделал страшные глаза и предостерегающе приложил
палец к губам. Затем - по возможности бесшумно - поднял с травы туфли и,
ухватив за неимением лацкана какую-то веревочную пупочку, увлек
изумленного юношу в сторону кабинета. Босиком и на цыпочках.
- Видите, человек лежит? - шепнул он, отойдя подальше.
Юноша испуганно покивал.
- Совершенно страшная история... - все так же шепотом пояснил
генеральный директор. - Крупный ответственный работник, я с ним встречался
на симпозиуме... Вы же представляете, какие у нас нагрузки... какая
ответственность...
- Так что с ним? - спросил юноша. Тоже шепотом.
Директор быстро оглянулся на лежащего и, снова сделав страшные глаза,
покрутил пальцем у виска.
- Что вы говорите! - ахнул юноша. - Так это надо сообщить
немедленно!..
- Тише!.. - прошипел директор. - А куда сообщить, вы знаете?
- Ну конечно... Все-таки в службе связи работаю...
- Молодой человек... - В голосе генерального директора прорезались
низы. - Я вас убедительно прошу сделать это как можно скорее...
Они еще раз оглянулись. На нежно-зеленой поляне по-прежнему сияло
воспаленно-розовое пятно. Как ссадина.
- Вот так, - с горечью произнес директор. - Работаешь-работаешь...
Не закончил и, ссутулясь, пошел к кабинету. Потом вздрогнул,
опустился на корточки и с заговорщическим видом поманил к себе юношу
туфлями, которые все еще держал в руке. Юноша посмотрел на странного
клиента, как бы сомневаясь и в его нормальности, но подумал и тоже присел
рядом. Оба заглянули под светлое матовое днище кабинета.
- Слушайте... - снова зашептал директор. - А вон тот кабель... Он
куда идет?
Юноша пожал загорелым плечом.
- Это надо схему посмотреть, - сказал он.
- Слушайте... А он нигде не соединяется с каким-нибудь...
компьютером, например?
- Ну а как же! - все более недоумевая, ответил юноша. - И не с одним.
У вас же в инструкции...
- Да нет, - с досадой перебил директор. - Я не о том... А не бывает
так, что компьютер вдруг возьмет и подключится сам?
- Сам? - Юноша недоверчиво засмеялся. - Это как же?
- А что, такого быть не может?
- Нет, конечно.
Они поднялись с карточек.
- Спасибо, - стремительно обретая утраченное было достоинство,
изронил директор. - Спасибо вам большое... И, пожалуйста, не забудьте о
моей просьбе... - Он хотел было подать юноше руку, но в руке были туфли.
Возникла неловкость.
- Вы сейчас в лифт? - поспешно спросил директор.
- Да нет, я, пожалуй, пройдусь... - отвечал юноша, озадаченно на него
глядя.
- А, ну пожалуйста-пожалуйста... - благосклонно покивал директор и
вдруг встревожился: - Позвольте, а как же вы тогда сообщите?..
Вместо ответа юноша многозначительно похлопал по сумке.
Ступеньки взметнулись, распрямились, и прямоугольник входа исчез. Это
директор нажал клавишу в своем кабинете. Потом внутри слепого матового
куба что-то слабо пискнуло. Это включились экраны.
Юноша в "плетке" повернулся и, покачивая сумкой, двинулся через парк.
- Ну и зачем вам это было нужно? - с упреком спросил он,
останавливаясь над воспаленно-розовым мужчиной.
Лежащий приоткрыл глаз.
- А-а... - сказал он. - Так вы, значит, еще и экраны ремонтировать
умеете?
- Мы же вас просили ни с кем из них не общаться! - Юноша был явно
расстроен. - Излечение шло по программе, наметились сдвиги... Сегодня мы
его выпустили на травку, подобрали погоду, настроение... Неужели за речкой
места мало? Почему вам обязательно надо загорать рядом с... э-э... - И
юноша в "плетке" обвел свободной рукой многочисленные белые кубики,
виднеющиеся из-за деревьев.
- А он первый начал, - сообщил лежащий, кажется, развлекаясь. - И
вообще - где яхта? Вы мне обещали яхту!
- И с яхтой тоже! - сказал юноша. - Зачем вы нас обманули? Вы же не
умеете обращаться ни с мотором, ни с парусом! Перевернетесь на первой
излучине...
- Ну не умею! - с вызовом согласился лежащий. - Научусь. Пока до моря
доплыву, как раз и научусь. А пациент этот ваш... Я тут с ним поговорил...
Зря возитесь. По-моему, безнадежный.
- Должен вам напомнить, - заметил юноша, - что вы тоже считались
безнадежным. Причем совсем недавно.
Воспаленно-розовый мужчина открыл было рот, видимо, собираясь сказать
какую-нибудь грубость, но тут над парком разнесся гул и шелест винтов,
заставивший обоих поднять головы. Что-то, похожее на орла, несущего в
когтях щуку, выплыло из-за крон и зависло над неширокой полоской воды.
Вертолет нес яхту.
Любовь ЛУКИНА
Евгений ЛУКИН
АВТОРСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ
Никогда эта забегаловка чистотой не блистала. На аренду их перевели,
что ли? Стекла - сияют, столики - в бликах, из граненых стаканчиков торчат
алые мордашки тюльпанов.
И при всем при том ни одного посетителя.
Светлана невольно задержалась на пороге, ожидая неминуемого окрика:
"Ну куда, куда?! Вот народ! Видят же, что банкет, и все равно лезут!" Но
Игорь твердой рукой подхватил ее под локоток, и пришлось войти.
Господи! Мало ей предстоящего разговора!.. Сейчас он сцепится с
персоналом и начнет доказывать с пеной у рта, что в таких случаях вешают
плакатик. С надписью: "Банкет". Или даже: "Извините, банкет". И будет,
конечно, прав...
Однако никто никого не окликнул, и супруги беспрепятственно прошли к
одному из столиков. Усадив Светлану, Игорь сел напротив. Переговоры на
высшем уровне... Строгий серый костюм-тройка, бледное злое лицо,
бескровные губы упрямо сжаты... И брюки на коленях поддернуть не забыл.
- Ну? - с вызовом сказала Светлана.
Игорь молчал. Видимо, раскладывал предстоящий разговор на пункты и
подпункты. Из глубины помещения к столику приближалась официантка в
кружевном нейлоновом передничке. Официантка - в забегаловке? Что-то
новое...
- Два фруктовых коктейля, если можно, - процедил Игорь, не повернув
головы.
"Сейчас она нас обложит", - подумала Светлана.
К ее удивлению официантка - плечистая баба с изваянным склоками лицом
- ответила улыбкой. Проще говоря, обнажила зубы, как бы собираясь укусить,
но не укусила - пошла выполнять заказ.
Да что это с ними сегодня?
- Ты знаешь, - тусклым ровным голосом заговорил наконец Игорь, - что
разводиться нам сейчас нельзя никак. Времена - временами, а с аморалкой
