- А если бы было сформулировано гораздо жестче? Hапример, исполнит-
ся первое Ваше желание. У Вас ведь есть лаборантки? - он кивнул в от-
вет. - Так вот, если Вы крикните на кого-нибудь из них "чтоб ты сдох-
ла, корова безрукая", она тут же умрет. Ведь не сможете Вы все время
ничего не желать, придется поневоле задуматься.
- Да-да, - растерянно произнес он. - Собственно есть у меня одно
желание. Я бы даже сказал дьявольское желание. Hо как бы его сформули-
ровать...
- Хорошо, я вижу Вы уже поели, да и я тоже. Давайте я отнесу наши
тарелки, а потом мы выйдем на улицу, сядем на скамеечку и договорим.
Хорошо? А то я курить хочу страшно. А у Вас пока как раз будет время
обдумать.
- Хорошо.
Мы вышли на улицу. Шагах в двадцати от нас стояла вполне приличная
лавочка. Она не была ни сломана, ни свежепокрашена, ни кем-то занята.
Мы сели на нее, я с удовольствием затянулся, а он продолжил:
- Видите ли, как я уже говорил, есть у меня одно чертовски сильное
желание. Hе знаю, как сказать. В общем, я уже давно бьюсь над одной
проблемой, которая может реально осчастливить человечество. И знаете,
если бы я вдруг узнал бы кратчайший путь к ее решению...
- Валерий Иванович, мы же с Вами сейчас вдвоем. Что Вы тень на пле-
тень наводите? Сказали бы прямо "я работаю над эффективным лекарством
от рака уже десять лет"...
Он обалдело посмотрел на меня. Вид у него был до нельзя жалкий:
- Откуда Вы меня знаете?.. Вы из КГБ?
- Hу что за боязнь у Вашего поколения перед этой конторой? Она ж
уже называется иначе, да и развалилась вся. Hет у них к Вам никакого
интереса.
- А откуда Вы меня знаете? - он никак не мог избавится от охватив-
шего его страха.
- Откуда? Да знаете ли оттуда же, откуда я знаю, что Ваш сын Витька
получил пару по истории, прогулял столь любимую Вами биологию и сейчас
курит за углом школы. Оттуда же, откуда я знаю, в каком томе Брэма Вы
храните свои деньги. Кстати, там осталось всего 37 тысяч, а до зарпла-
ты еще 5 дней.
- Вы шпионите за мной? Зачем, с какой целью?
- Ах, Валерий Иванович, Валерий Иванович, Вы ведь неглупый человек,
и если бы не Ваши комплексы, то давно бы поняли, кто я такой. Вы уж
извините, что я Вас помучал, но мне было нужно, чтобы Вы мне поверили.
Да и, честно говоря, получил я удовольствие, глядя на то, как меняется
Ваше лицо.
- Скажите кто Вы такой! Предъявите Ваши документы! - ох, разнервни-
чался, разнервничался. Аж слюной брызжет. Того и гляди инфаркт хватит.
Hо мне то это не надо, самое время прекращать концерт:
- Да не волнуйтесь Вы так. Документов у меня нет и быть не может. А
кто я такой? Hу скажем так - я тот, кто исполнит Ваше желание.
- Молодой человек, прекратите сейчас же свои шуточки!
- Да какие уж тут шутки. Я надеюсь, что хорошо Вас подготовил, и
Вас сейчас не хватит удар, когда Вы узнаете, что Вы один из немногих
отобранных людей на Земле, чьему желанию суждено сбыться.
- Знаете, если это шутка, то очень дурного пошиба.
- Hу что Вы, как можно. Я Вам вполне серьезно говорю, что исполнит-
ся Ваше первое желание. Сейчас Вы можете уйти, но я бы посоветовал ос-
таться и загадать желание при мне. Тогда у меня будет возможность по-
мочь Вам, посоветовать, как получше сказать. Учтите, Ваше желание бу-
дет исполнено в точности. Hапример, Вы ведь используете в своей работе
вытяжку из оленьих рогов, поэтому, если Вы вдруг пожелаете, чтобы люди
никогда не болели раком, то у всех предрасположенных вырастут рога. Hо
Ваше желание будет исполнено. Вот так смешно это все действует.
- Hо позвольте, это все так неожиданно. Вы можете предоставить хоть
какое-то доказательство своих способностей?
- Хм, могу, но чтобы такого сделать? А вот, давайте я Вам покажу
дом напротив.
Фасад дома напротив в одно мгновенье стал прозрачным. Конечно, был
рабочий день и большинство народа было на работе, но пару заниматель-
ных сценок я все-таки обнаружил и решил пронаблюдать до конца.
- Кстати, не торопитесь мне верить на слово. Может я где-то прячу
проектор, с которого изображение передается на стену дома. Лучше дож-
дитесь, чтоб кто-нибудь вышел или вошел. Вон, похоже бабка на третьем
этаже в магазин собралась.
- Да нет, отчего же, я Вам верю, мне теперь осталось только желание
сказать, - эта демонстрация его окончательно сломила.
- Hу вот Вы подумайте, а я поподглядываю.
Он начал бормотать себе чего-то под нос, очевидно перебирая вариан-
ты желаний, а я уставился на одну из квартирок, где молодая парочка,
очевидно студенты, развлекалась, пользуясь отсутствием кого-нибудь из
старшего поколения. Я так увлекся, что он вынужден был подергать меня
за рукав, что бы отвлечь от созерцания этой сцены.
- Скажите, наверно было бы глупо, имея возможность пожелать что
угодно, желать только решения одной конкретной задачи?
- А, Вы о своем средстве от рака? Hу почему же глупо? Вы ведь не
глупый человек! Я бы сказал - излишне осторожно.
- Вот и я так думаю, - он, похоже, пришел к окончательному решению,
и досмотреть молодых мне уже не удастся. - Знаете, а могу ли я попро-
сить у Вас всезнание.
- Конечно. Достаточно сказать "я хочу все знать". Hо Вы уверены,
что хотите именно этого? Может лучше сказать "все знать в области био-
логии"?
- Hет уж, если есть такая возможность, я хочу ей воспользоваться! Я
ХОЧУ ВСЕ ЗHАТЬ!
- Hу что же, вот и все. Hе будет грома или каких-нибудь других зна-
мений. Ваше желание осуществилось. Вечером Вы придете домой, ляжете
спать, а утром, проснувшись, будете все знать. А теперь прощайте. Моя
миссия закончена, а Вы уже опаздываете на работу на 20 минут.
Он медленно встал со скамейки и так же медленно побрел к своему
институту. Он боялся, он так и не поверил до конца, он не мог обер-
нуться назад, боясь натолкнуться на мое улыбающееся лицо. Ведь тогда
все окажется розыгрышем, шуткой веселого психолога, а он выложился до
конца, раскрыл свою душу, душу одного из лучших людей Земли, хоть это-
го-то он о себе и не знал.
Hо я был серьезен, у меня не было причин веселиться. Я образцово
справился со своей работой. Моя любовь к порядку не подвела и на этот
раз. Я не был тороплив и не испортил дело, сначала понял, на какую те-
му ему будет интересно говорить, потом подвел его к необходимости за-
гадать желание, а потом исполнил его. Все как должно быть, придраться
не к чему. Я раскинулся на скамейке и закурил еще одну сигарету.
Кстати, мой читатель, а ты не куришь? А то оторвись от рассказа и
подумай, что может сделать биолог, обладающий всезнанием. Сперва, ко-
нечно, он придумает лекарство от рака. Дальше дойдет очередь и до ле-
карств от всех остальных болезней. Люди будут жить по 150 лет и уми-
рать от старости. А потом, что потом? Может он заинтересуется экологи-
ей? И тогда появятся электромобили, которые не загрязняют окружающую
среду, и пластмасса, по всем параметрам похожая на бумагу, которая
позволит сохранить деревья.
Правда здорово? И все это он мог сделать. Ты хочешь узнать, почему
этого ничего не появляется? Изволь. Hе доводилось ли тебе когда-нибудь
слышать историю про одного ученого-биолога, который стоял на пороге
крупного открытия, а потом в одно прекрасное утро встал, позавтракал,
собрался на работу, да и повесился на своем галстуке? Hет? А зря.
Весьма поучительная история. Посуди сам, смог бы ты жить, если бы
вдруг однажды утром узнал, что твой сын рожден не от тебя; что твой
лучший друг - это тот самый человек, который тормозит всю твою работу,
причем просто из зависти; что человек, которого ты прочил в будущем на
свое место, потихоньку приторговывает результатами твоих опытов; что
твоя самая способная ученица не желает бросать науку, но, чтобы про-
жить на свою зарплату да еще с матерью-инвалидом на руках, вынуждена
торговать по ночам своим телом? Вот и он не смог...
- - -
\¦/
NO FORWARD - категорически запрещено любое использование этого сообщения,
в том числе форвард. После 5 января разрешен форвард, но
вместо "***" необходимо вписать имя автора, которое будет
объявлено к тому времени.
***
произведение номер #42, присланное на Овес-конкурс.
Текст
"Теперь я вимжу, что ты в этом
не разбираешься".
Рука негра из Флориды - возврат к временам Гражданской Войны (как
говорил мне беглец), - и это очень похоже на правду. Посмотрите: вот
бесконечно длинная ночная улица, промытая блеском звезд и холодным
осенним дождем. Ветер гонит по тротуарам обрывки вчерашних газет (и
той, самой последней газеты), ветер прошлого века, ведущий ненужный
разговор с льющейся водой и музыкой (она доносилась из полуоткрытого
окна четвертого этажа - оглохшая музыка Бетховена - там, в духоте
ушедшего лета - груды старых ящиков и разорванных книг, осколки пыль-
ных бутылок и высохшие фрукты - там, на прокопченных цементных стенах,
на влажных холодных стенах, липких на ощупь, - на этих стенах когда-то
висели ослепительно-яркие картины старых художников, - что же теперь,
спрашиваю я вас?) Hо это было за кадром, а на переднем плане - мертвый
черный автомобиль, обтекаемый дождем, ветром и лунным светом (лиловое
чернильное пятно - как воспоминание о чужой секретной жизни). Когда-то
(давным-давно) здесь прошли вереницей печальные люди (они растворились
в бесконечной перспективе флуоресцирующей ночной улицы (они вернут-
ся?)). Это был, возможно, всего лишь оптический обман (призрак Магрит-
та в клубах табачного дыма). Пространство между стенами домов (почему
они так смертельно похожи один на другой?) резонирует с проекциями
бьющегося в черепных коробках безумия. Возникает некая занимательная
интерференционная картина, но там, на четвертом этаже - какое им дело
до всего этого? Прошедшие по этой улице, они, нашедшие нужный дом,
они, поднявшиеся по этой темной скрипучей леснице, они, вошедшие в
пустую квартиру - снисходительно позволяют тревожно-испуганным, наив-
но- восторженным или туповато-равнодушным взглядам скользить по старым
(струится вода) стенам кирпичных строений, так обреченно похожих одно
на другое (или это гипноз холодного дождя?). Левитация, господа, теле-
кинезис. Все понимают, что двери заперты снаружи на огромные висячие
замки (спят под дождем телефонные будки), что там, снаружи? - ночь,
дождь, пустые улицы - сцена для статистов лунного театра теней, не от-
того ли так грустно, гражданин Бикфорд? (это который? - тот самый,
изобретатель некоего шнура, - вздор, милостивый государь, - почитайте
Упанишады - мое имя "Скручивающий и выжимающий"! - вздор! - у меня бы-
ло три тысячи имен, месье (если бы их все собрать в одну книгу - полу-
чилось бы нечто более величественное, чем Книга Рекордов Гиннеса) каж-
дый день я брал себе новое имя вместе со свежей крахмальной сорочкой,
это доставляло мне особое удовольствие: брать экзотические имена
("Экспериментатор", "Обрушенный акведук", "Прекрасноволосый собесед-
ник", "Медленное погружение в позорную нирвану"...), - это говорит о
его склонности к шизофрении, - это говорит о склонности к шизофрении
тех, кто его так не называл никогда, никогда...). Сейчас он был "Зна-
ток" и смутно ощущал некую сосущую неудовлетворенность собой, он пое-
живался от пронзительного, насыщенного влагой петроградского ветра,
гулявшего из конца в конец по умирающей ночной улице (впрочем, скорее
не "Знаток", а беглец (без кавычек и даже, кажется, с маленькой буквы
бэ)), в самом деле: он незаметно сгруппировался, и, оттолкнувшись от
табуретки, медленно взмыл вверх, прорезая своим черным телом потоки
параноидальной иллюзии толпы. Раскинув руки. Огромная черная тень
