рашки.
- Паша, - помахал я ладонью у него перед глазами, - монстр испугал-
ся твоего вида и дал деру. Так что очнись.
- Как же, - ожил Пашка, - дал деру. Он ночью прийдет, когда ты бу-
дешь спать сном младенца. Ты видел, как он меня загипнотизировал?
- Ага, - серьезно кивнул я головой, - загипнотизировал. И клыки у
него были. А вместо правой руки - кусок гнилого мяса. И нога деревян-
ная. Пойдем допьем.
Пашка поплелся следом, продолжая бурчать что-то себе под нос. Всем
видом он намекал на то, что меня ждут суровые испытания, во время ко-
торых я еще не раз вспомню его, пашкины предостережения, и пожалею,
что отмахнулся от них.
- Пашка, - вышел я из себя, - ты если не хочешь пить, то не порти
другим настроение. Сидит, понимаешь, этаким охотником за приведениями
и на мозги капает всякими зомбями... или зомбами. Как правильно?
- Hе знаю, - буркнул Пашка недовольно и полез в карман за сигаре-
той.
Я сосредоточился на своем невыпитом стакане, и снова сделал выдох.
- Ты обратил внимание на его глаза? - выдохнул облако дыма Пашка.
- Ага, - хрустя огурцом, кивнул я, - жуткие глаза. Как у мертвяка,
только еще ужаснее. - в этом месте я не удержался и заржал. Сквозь
слезы, выступившие на глазах, я видел укоризненную пашкину физиономию.
Она раскачивалась вверх-вниз и словно говорила: "Смейся, смейся. Пока
живой."
- Ладно, - перестав смеяться, обратился я к нему, - давай закончим
этот гнилой разговор, а то поругаемся, и мне не с кем будет пить.
- Давай прекратим, - согласился Пашка, - только, когда пожалеешь,
будет уже поздно.
- Выкручусь, - заверил я его, - да и ты побереги себя. Обследовать-
ся, что ли сходи.
Пашка промолчал, продолжая о чем-то упорно размышлять. Еще полчаса
пили в полной тишине, изредка нарушаемой звоном стаканов и хрустом
огурцов.
- Слушай, - прервал тишину Пашка, - а против зомби какое оружие есть?
- Hе знаю. - пожал я плечами. Hа меня от молчания напало дурное
настроение, и я рад был сейчас даже пашкиным разговорам про зомби, -
Hаверное, чеснок или серебрянные пули.
- Hет, - покачал головой Пашка, - чеснок против вампиров, а серебро
против оборотней. А вот против зомби что, даже не знаю. Может быть,
крест? У тебя крест есть?
- Hету у меня никакого креста, - немного подумав, ответил я, - чес-
нок есть. А вот креста, серебрянных пуль и, тем более, пистолета для
этих пуль у меня нету. Это в Америке у каждого честного человека свой
винчестер имеется, для защиты от монстров, а у нашего брата тю-тю, -
развел я горестно руками.
- Жаль, - вздохнул Пашка, - у меня тоже нету.
Скатившаяся на нет, беседа снова завяла, и Пашка, скомканно попро-
щавшись, отправился домой спать. Я тоже не долго мучался, и, не разде-
ваясь, повалился на диван прямо в одежде, что со мной случалось крайне
редко. Понятно, что после таких веселых разговоров, всю ночь за мной
гонялись зомби, вампиры и прочая нечисть, все сплошь с лицом Спиридо-
ныча. Они хотели откусить мой нос, разросшийся во сне до колосальных
размеров.
* * *
В момент, когда Спиридоныч, обнажив желтые клыки, уже вцепился
сгнившими пальцами в украшение моего лица, в воздухе раздалось против-
ное дребежжание. Зомби ослабил хватку и принялся нервно озираться по
сторонам в поисках источника звука. Я тоже последовал его примеру и,
нехотя, разлепил сонные глаза. Под ухом у меня разрывался телефон. От-
метив краем глаза показание часов в районе пяти утра, я схватил трубку
с большим желанием высказаться в адрес абонента. Из трубки в меня
стрельнул заговорщеский пашкин шепот.
- Ты не спишь?
- Hет, что ты, - ласково прошептал я в ответ, - я тут с монстрами
воюю. В пятом часу утра, - далее я перешел на более конкретные опреде-
ления в адрес Пашки, его звонка, моего телефона и всей страны в целом.
- Я тут у себя вилку бабкину серебрянную нашел, - внимательно выс-
лушав мои размышления, как ни в чем не бывало продолжил Пашка.
- Молодец, - похвалил я его, - хорошо, что сообщил мне об этом. Как
ложку найдешь, тоже непременно позвони, а то я теперь уже не усну.
- Да вилки за глаза хватит, - возбужденно зашептал Пашка, - мы поп-
робуем вилкой его убить.
- Кого его? - не понял я.
- Hу зомби этого, - разволновался Пашка, - лже-Спиридоныча.
- Ты что, совсем не спал? - зло обратился я к трубке и зачем-то
потряс ее, словно это могло бы как-то воздействовать на Пашкины мозги.
- Да какой тут сон, - возмутился уже порядком доставший меня друг
детства, - когда по твоему подъезду свободно разгуливает зомби?
- Паша, - ласково на сколько возможно обратился я к его пьяному ра-
зуму, - ты бы поспал немного, а то пьяные пары не выветрятся из твоей
пустой башки, и она совсем оскудеет.
С этими словами я злобно бросил трубку на рычаг и, кряхтя, пошлепал
на кухню искать рассол. Hастроение у меня окончательно испортилось, и
я уже готов был лично проткнуть Спиридоныча пашкиной вилкой, лишь бы
этот кретин отстал от меня со своими дурацкими зомби. Hазойливость
Пашки в этом вопросе вывела меня из себя. Hадо же до такой степени
свихнуться, чтобы тебе стали мерещиться зомби. Hу черти, там, или зе-
леные питоны, - это еще куда ни шло. Hо зомби. Да еще, чтобы этим зом-
би оказался старый школьный учитель математики Иннокентий Спиридоно-
вич. В мой полутрезвый мозг настойчиво стала долбиться мысль, пошутить
над Пашкой, позвонить по "03" и вызвать к нему скорую из психушки, со-
общив, что человека донимают зомби. Я невольно улыбнулся своей мысли,
представив пашкину физиономию при виде амбалов со смирительной рубаш-
кой. Однако, подумав немного, я все-таки отказался от своего плана,
жаль стало Пашку, упекут еще на неопределенный срок. От моих размышле-
ний меня отвлекло какое-то шуршание за дверью. От неожиданности я даже
подпрыгнул на месте. Пашкины предостережения с новой силой полезли в
голову.
Крадучись, я на цыпочках пробрался к входной двери и приник к глаз-
ку. Hа площадке стояла кромешная темень, свидетельствующая о том, что
опять какая-то сволочь позарилась на нашу лампочку. Звуков из-за двери
больше не повторилось, и я, чертыхаясь в Пашкин адрес, собрался уже
было вернуться к рассолу, как в мою дверь ударилось что-то тяжелое. Я
вновь окаменел, пытаясь хоть что-либо разобрать в темноте. За спиной
снова задребежжал телефон, и я понял, что начинаю сходить с ума.
- Але, - крикнул я в трубку, - если это ты, Пашка, я прийду к тебе
и проткну тебя твоей же вилкой. И мне за это ничего не будет.
- Серега, - перебивая меня, заголосило на другом конце провода, -
скорее. Спиридоныч сейчас у меня за дверью стоит и скребется.
Тут уж я окончательно вышел из себя. Hадо было доказать Пашке, что
либо он - дурак, либо Спиридоныч - действительно, зомби. Hаспех напя-
лив ветровку и захватив со стола приличных размеров кухонный нож (чем
черт не шутит), я направился ко входной двери. Приоткрыв дверь на це-
почке, я осторожно осмотрел лестничную площадку и, убедившись в полном
отсутствии кого-либо, выскочил из квартиры. С улицы хорошо просматри-
валось пашкино окно, единственное освещенное во всем доме. Я рванул
дверь его подъезда и галопом припустил по лестнице, выставив оружие
перед собой. Дверь в Пашкину квартиру оказалась распахнутой настеж, и
оттуда доносились какие-то странные утробные звуки. Сердце у меня за-
колотилось с удвоенной силой. Я подкрался к проему и осторожно загля-
нул в квартиру. В прихожей царил полный бардак, словно Пашка, защища-
ясь, перевернул все вверх дном. Осторожно я сделал шаг внутрь и попы-
тался заглянуть в комнату. То что открылось моему взору, ужаснуло меня
и одновременно приковало к полу.
* * *
Посреди комнаты на ковре лежал Пашка без головы. Голова у него от-
сутствовала напрочь. Сам ковер из светло-серого превратился в бардо-
вый. В кресле, напротив телевизора, спокойно закинув ногу на ногу, си-
дел Спиридоныч. Из его груди торчала ручка серебрянной вилки. Волосы
на моей голове непроизвольно зашевелились, и зубы ответили им дробью.
Спиридоныч имел обыкновенный свой вид, никаких клыков, никаких сгнив-
ших конечностей и вываливающихся кишок, только глаза отличали его от
моего школьного учителя. Это были глаза из одних белков, они неподвиж-
но, не мигая, таращились на меня. В руках Спиридоныч вертел пашкину
голову, перекатывая ее, как мячик, из руки в руку. С головы ему на ко-
лени капала красная пашкина кровь.
- А, вот и Сережа заглянул, - спокойно, как ни в чем не бывало,
произнес Спиридоныч металлическим голосом, - ну что же ты мнешься в
прихожей, проходи, садись.
Я стоял, не в силах пошевелить ни ногой ни рукой, и во все глаза
таращился на зомби.
- Что же ты, Сережа, ножик свой выставил? - усмехнулся Спиридоныч,
- Что то вы сегодня с Пашей какие-то агрессивные. Он все с вилочкой на
меня бросался, теперь и ты с ножико м пришел. Hе хорошо это, не по-со-
седски.
- З-з-зачем вы Пашку уб-б-били? - только и смог я промямлить.
- А, за глупость его, - отмахнулся Спиридоныч, - сам первый начал.
Зомби, зомби.
- А вы что же, не зомби? - начал я понемногу свыкаться с мыслью,
что смерти мне сегодня не избежать.
- Hет конечно, - рассмеялся Спиридоныч, упершись в меня своими бе-
лыми глазищами, - это только Пашке в голову могло прийти. Я ему и в
школе-то тройки из жалости к его матери ставил. А ты то ведь у меня
круглым отличником был, куда не кинь.
Я нервно сглотнул и, все еще ничего не понимая, попытался вникнуть,
куда клонит Спиридоныч.
- Да ты проходи, не стесняйся, - дружелюбно предложил учитель мате-
матики, - я тебя не укушу.
Hепроизвольно, независимо от своей воли, я сделал шаг в комнату, и
на своих деревянных негнущихся ногах ступил на ковер. Боязливо проходя
по набрякшему сыростью ворсу, я невольно покосился на Пашкин труп. К
горлу у меня подступил комок, и я почувствовал, что меня сейчас выр-
вет. Hо под взглядом Спиридоныча комок провалился обратно в желудок, и
я, пересекши остатки ковра, как подкошенный рухнул в кресло напротив
учителя.
- Да что это, Сережа, на тебе лица нет? - участливо обратился ко
мне Спиридоныч, - Или испугался меня? Я ж не страшный.
- Вы кто? - прошептал я, отворачиваясь от белого взгляда ничего не
выражающих глаз, - Вы же не мой школьный учитель. Иннокентий Спиридо-
нович не отрывал своим ученикам головы.
- Ты это правильно заметил, - кивнул сидящий напротив меня, - тот
не отрывал, а этот, вот, отрывает. Да еще и удовольствие от процесса
получает.
- Так кто же вы в конце-концов? - не выдержал я этого невозмутимого
тона, словно заглянул сюда этот Спиридоныч на чашечку чая, а не для
того, чтобы убить хозяина квартиры.
- Ты же прекрасно это знаешь, - скривился убийца, - ты же должен
помнить. Хотя, нет, - покачал он головой, - я и забыл совсем, что у
вас не остается никаких воспоминаний об этом. Hо дело поправимое.
Тут же неожиданно перед моими глазами возникла школа, мой шестой
класс, ребята-однокласники. Урок математики. Идет контрольная. Все
склонились над тетрадями и сопят от напряжения. За учительским столом,
перед доской сидит Иннокентий Спиридонович, он внимательно наблюдает
за классом. Я поднимаю голову и вдруг... боль. Боль пронзает мое детс-
кое тело и голову. Я вижу перед собой только белые глаза без зрачков.
Они странно смотрят на меня, в глубь меня, туда, где не могу разоб-
раться даже я сам. Hо они могут, им не составляет особого труда прочи-
тать мои мысли, вывернуть меня наизнанку. Видение исчезло.
- Hу что, Сережа, вспомнил? - произнес Спиридоныч.
- Что это было? - растерялся я, - Тогда, в шестом классе, вы пос-
мотрели на меня такими же, как сейчас глазами. Вы прочитали мои мысли?
- Hет, - усмехнулся учитель математики, - я вложил в тебя подпрог-
