Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Сказки - Астрид Лингрен Весь текст 153.55 Kb

Мио, мой Мио!

Предыдущая страница Следующая страница
1  2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
на дачу в  Ваксхольм  и,  купаясь в море,  увидит плывущую бутылку. Забавно,
если Бенка узнает  обо всех чудесах,  которые произошли со мной. И он сможет
позвонить в дежурное отделение полиции и сообщить,  что Бу Вильхельм Ульсон,
которого на  самом  деле зовут Мио, под надежной защитой в  Стране Дальней и
ему отлично живется в замке у отца.

     Среди роз

     Правда,  я не очень-то  знаю, как  писать Бенке.  То, что  произошло со
мной, не  похоже  ни на одно из приключений, которые случаются на  свете.  Я
придумывал  слово, которое сразу бы все  разъяснило, но так и не нашел  его.
Может, написать  так: со  мной  приключилось самое  невероятное. Но  ведь из
этого  Бенка  все равно не  узнает, как живется мне  в Стране  Дальней.  Мне
пришлось бы послать по меньшей мере дюжину бутылок, вздумай я рассказать ему
о  моем  отце и королевском  саде роз,  о  моем  новом друге  Юм-Юме, о моей
прекрасной  лошади  Мирамис  и о жестоком рыцаре Като из Страны Чужедальней.
Нет, обо всем, что случилось со мной, рассказать невозможно.
     Уже  в самый первый день отец повел меня в сад. Вечерело, дул  ветерок,
деревья шелестели  листвой.  Приближаясь к саду, мы услышали  дивную музыку.
Казалось, разом  звенели тысячи  хрустальных колокольчиков. И от этой музыки
тревожно замирало сердце.
     - Слышишь, как поют мои серебристые тополя? - спросил отец.
     Он взял меня за руку. Тетя Эдля и дядя Сикстен никогда не брали меня за
руку, и вообще раньше никто так  не  ходил со  мной. Поэтому я  очень люблю,
когда отец водит меня за руку, хотя я уже давно не малыш.
     Сад окружала высокая каменная стена. Отец отворил калитку, и мы вошли.
     Когда-то  давным-давно  мне  разрешили  поехать  с  Бенкой  на  дачу  в
Ваксхольм. Мы  сидели  с  ним на уступе скалы и удили рыбу. Садилось солнце.
Небо было сплошь багровым, и вода словно замерла. Цвел шиповник, и его яркие
цветы алели среди диких скал. А далеко-далеко на  другой  стороне залива  во
весь голос  куковала кукушка.  Конечно, кукушку я так и не  видел,  но от ее
пения  вся природа  вокруг  становилась еще  прекраснее.  Я ничего не сказал
Бенке, боясь  показаться смешным, хотя сам был твердо уверен, что прекраснее
этого ничего нет на свете.
     Но  тогда  я еще  не видел сада моего отца. Я не видел его  роз, целого
моря сказочных чудесных роз, струившихся  разноцветными потоками,  его белых
лилий,  колыхавшихся  на  ветру.  Я  не  видел  его  тополей  с серебристыми
листьями. Их вершины упирались  в самое небо, так что, когда наступал вечер,
звезды зажигались прямо на их макушках. Я не видел его белых птиц, порхающих
в  саду,  и  никогда  не слыхал  ничего  похожего  на  их  песни и на музыку
серебристых  тополей. Никому никогда не приходилось слышать и видеть столько
прекрасного,  сколько  услышал  и  увидел  я  в  саду моего  отца.  Я  стоял
неподвижно, не отпуская руку отца, а он потрепал меня по щеке и сказал:
     - Мио, мой Мио, тебе нравится сад?
     Я  не в силах  был ответить. Меня  охватило  непонятное чувство. Словно
тоска  закрадывалась в сердце,  хотя мне  не было ни  капельки грустно, даже
наоборот.
     Мне захотелось  поскорее приласкаться к отцу, чтобы он  не почувствовал
моей смутной тревоги. Но прежде чем я успел что-либо сделать, он сказал:
     - Хорошо, что ты так счастлив. Будь всегда таким, Мио, мой Мио!
     Отец пошел к садовнику,  который его давно  ждал,  а я стал носиться по
саду.  У меня даже голова кружилась от  всей этой красоты, словно я  всласть
напился медового сиропа. Мои ноги не могли устоять на месте и  приплясывали,
а руки налились  силой.  Вот  бы Бенка был  со  мной! Я  бы  подрался с ним,
понятно  понарошку.  И  верно,  как  мне  не  хватало Бенки!  Бедняга  Бенка
по-прежнему  бегает в парке Тегнера, а там  сейчас  и ветер свистит, и дождь
льет, и темно. Уж теперь-то он, пожалуй, знает, что я пропал, и  удивляется,
куда это я подевался. Бедняга Бенка! Ведь нам было так весело друг с другом.
И,  гуляя  в  саду  моего отца-короля,  я вдруг  загрустил  о Бенке.  Он был
единственный, кого мне не хватало из моей прежней жизни. А больше я ни о ком
особенно  не тосковал.  Хотя,  может,  еще о тетушке  Лундин,  ведь она была
всегда так добра ко мне. Но больше всего я вспоминал Венку.
     Углубившись  в  свои мысли, я тихо брел  по извилистой  тропинке в саду
среди роз. Вдруг  я поднял глаза. Передо мной на дорожке  стоял... кто бы вы
думали? Бенка. Нет, это был не Бенка. Передо  мной стоял мальчик с такими же
темно-каштановыми волосами, как у Бенки, и такими же карими глазами.
     - Кто ты? - спросил я. - Юм-Юм, - ответил он.
     И тут я  увидел, что он не очень похож на Бенку. Он как-то серьезнее и,
видимо, добрее  Бенки. Бенка, конечно, тоже добрый, как и я, то есть в меру,
но  нам  обоим  случалось  погорячиться  и даже  подраться  друг  с дружкой.
Случалось нам и злиться друг на друга, хотя потом мы снова мирились. А вот с
Юм-Юмом и подраться было никак нельзя.
     - Знаешь,  как меня  зовут? - спросил я. - Думаешь, Буссе?  Совсем нет,
меня так звали раньше.
     - Я  знаю,  что  тебя зовут Мио, - ответил  Юм-Юм. - Наш  король послал
гонцов по всей стране, и они возвестили, что Мио вернулся домой.
     Подумать только!  Как обрадовался мой отец,  когда нашел меня. Он  даже
велел оповестить об этом всех жителей своего королевства.
     -  А у тебя есть отец,  Юм-Юм? - спросил я, изо всех сил желая, чтобы у
него был отец.
     -  Конечно есть, - ответил Юм-Юм. -  Мой  отец -  королевский садовник.
Пойдем, посмотришь, где я живу.
     И  Юм-Юм побежал  впереди  по извилистой  тропинке в  самый  отдаленный
уголок  сада.   Там  стоял  крохотный   белый  домик  с  соломенной  крышей,
точь-в-точь как в  сказках. Стены его и крыша  так густо поросли розами, что
домика почти  не было видно. Окошки были раскрыты настежь, и  белые птицы то
влетали в домик, то вылетали оттуда. Возле домика стоял стол со скамейкой, а
позади виднелись  ульи с пчелами.  Кругом росли тополя и ивы  с  серебристой
листвой. Из кухни послышался чей-то голос.
     - Юм-Юм, ты не забыл про ужин? - То был голос его матери.
     Она вышла  на  крыльцо, улыбаясь. И я  увидел,  что она очень похожа на
тетушку Лундин, только чуть моложе.  Глубокие  ямочки на круглых щеках  были
совсем как у тетушки Лундин, и она  взяла меня за подбородок, ну точь-в-точь
как тетушка Лундин.
     - Добрый, добрый день, Мио! Хочешь поужинать вместе с Юм-Юмом?
     - С удовольствием, - ответил я, - если только не доставлю вам хлопот.
     Она сказала,  что  для нее это приятные хлопоты. Юм-Юм и я сели за стол
возле домика, а его мама вынесла большое блюдо  блинов, клубничное варенье и
молоко. Мы с Юм-Юмом наелись  так, что чуть не  лопнули. Под конец мы только
глазели друг на друга и смеялись. Как я радовался, что у меня есть Юм-Юм!
     Вдруг подлетела белая птица и отщипнула кусочек блина с моей тарелки, и
нам стало еще веселее.
     Тут мы  увидели,  что к нам направляется мой отец. Заметив меня, король
остановился.
     - Мио, мой Мио, я вижу, тебе весело, - сказал отец.
     - Да,  простите! -  извинился  я, думая,  что,  может, королю, как дяде
Сикстену и тете Эдле, не нравится, когда громко смеются.
     - Смейся на здоровье, - ответил отец. Потом он повернулся к садовнику и
сказал: -  Мне  нравится пение  птиц,  нравится  перезвон  моих  серебристых
тополей, но больше всего люблю я слушать смех сына в моем саду.
     И  тут я впервые понял: мне нечего бояться отца. Что бы я ни сделал, он
только посмотрит  на меня своими добрыми глазами,  вот как сейчас, когда  он
стоит, опираясь на плечо садовника,  а белые птицы кружат над его головой. И
когда я понял  это, то страшно обрадовался и, запрокинув голову,  безудержно
захохотал, так что даже птицы всполошились.
     Юм-Юм, наверное, думал,  что  я  все  еще  смеюсь  над птицей,  которая
стащила  кусочек  блина  с моей тарелки,  и  тоже залился хохотом.  Наш смех
заразил моего отца, папу и маму  Юм-Юма. Не знаю, чему уж они смеялись, я-то
от всей души радовался тому, что у меня такой добрый отец...
     Насмеявшись вдоволь, мы с Юм-Юмом побежали в сад и  начали  кувыркаться
на полянках и играть в прятки среди  розовых  кустов. В  саду  было  столько
тайников, что и десятой их доли в парке Тегнера  хватило бы  нам с Бенкой по
горло. Вернее, Бенке  хватило бы.  Ведь ясно, что  мне-то не придется искать
тайники в парке Тегнера.
     Смеркалось. Над  садом  опустилась  легкая голубая  дымка. Белые  птицы
угомонились,  спрятавшись  в  своих гнездах.  Серебристые  тополя  перестали
звенеть. В саду воцарилась тишина. Только на верхушке самого высокого тополя
сидела большая черная  птица и пела. Она пела лучше  всех белых птиц, вместе
взятых, и мне казалось, что она  поет только для меня. Но в то же  время мне
хотелось заткнуть уши и не слушать птицу: ее пение нагоняло на меня тоску.
     - Вот уж вечер, а скоро и ночь, - сказал Юм-Юм. - Мне пора домой.
     - Постой,  не уходи, - попросил я. Мне не хотелось оставаться наедине с
этой загадочной птицей. - Юм-Юм, кто это? - показал я на черную птицу.
     - Не знаю, я зову ее птицей Горюн, раз она вся черная, словно в трауре,
а поет так печально. Но, может, ее зовут иначе.
     - Не очень-то она мне по душе,  -признался я. . -А я ее люблю, - сказал
Юм-Юм, - у нее  такие добрые глаза. Спокойной  ночи, Мио! - Он попрощался со
мной и убежал.
     Не  успели  мы  выйти  из сада,  как птица  взмахнула  большими черными
крыльями и взмыла ввысь.
     И мне показалось, будто на небе зажглись три маленькие звездочки.

     Мирамис

     Интересно, что сказал бы Бенка, если  бы увидел мою  белую  лошадь, мою
Мирамис с золотой гривой и с золотыми копытами?
     Мы  с Бенкой страшно  любим лошадей. Когда я жил на улице Упландсгатан,
моими друзьями были не только Бенка и тетушка Лундин. Я чуть не забыл еще об
одном друге. Его звали Калле-Щеголь,  то  был старый ломовик с пивоваренного
завода.
     Несколько раз в  неделю, по утрам, в магазин  на Упландсгатан привозили
пиво. Когда я шел  в  школу,  я всякий раз выкраивал несколько  минут, чтобы
хоть немного поболтать  с  Калле-Щеголем.  То  был добрый старый  конь,  и я
припасал для  него  кусочки сахара и  корки хлеба. Бенка делал то  же самое,
ведь он не меньше меня любил Калле.  Он говорил, что Калле - его конь, а я -
что он мой; иногда мы даже ссорились из-за Калле.  Но когда Бенка не слышал,
я шептал на ухо Калле: "Ведь ты мой". И Калле-Щеголь понимающе косился в мою
сторону.  Ну зачем Бенке еще  лошадь, ведь у него были мама, папа и все, что
душе  угодно.  А если  честно,  Калле-Щеголь  принадлежал вовсе  не  нам,  а
пивоварне. Мы только воображали, будто он наш. Правда, временами я сам верил
в это.
     Иной  раз,  заболтавшись  с  Калле,  я  опаздывал  в   школу,  а  когда
учительница  спрашивала меня, почему  я не пришел  вовремя,  я  не знал, что
ответить. Ведь не скажешь же учительнице, что просто-напросто заговорился со
старым конем. Когда  по  утрам повозка с пивом  слишком долго не появлялась,
мне приходилось  бежать в школу, так  и  не повидавшись с  Калле-Щеголем.  Я
злился на кучера за то, что он такой нерасторопный. Сидя за партой, я крутил
в кармане кусочки сахара и горбушку хлеба, я  скучал по Калле  и думал,  что
пройдет  еще несколько дней,  прежде чем  я  его  увижу.  Тогда  учительница
спрашивала:
     - Что ты, Буссе, сидишь и вздыхаешь? Что случилось?
     Я молчал, да  и что я мог ответить? Разве могла понять учительница, как
я сильно любил Калле?
     Сейчас Калле целиком достался Бенке. Ну и правильно! Пусть Калле-Щеголь
утешает Бенку, раз меня нет.
     А  у  меня  есть  Мирамис  с  золотой  гривой.  И   досталась  она  мне
нежданно-негаданно.
     Однажды вечером, когда мы  с отцом болтали и строили  планеры -  ну так
же, как Бенка со своим отцом, - я рассказал отцу про Калле.
     - Мио, мой Мио! - спросил отец. - Ты любишь лошадей?
Предыдущая страница Следующая страница
1  2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама