потому что в тот же миг буйные волны Мертвого Озера набросились на нашу
ладью и швырнули ее далеко-далеко от горы Кователя Мечей.
- Эх, была бы наша ладья не такой утлой, - сказал Юм-Юм, - озеро не так
бездонно, волны не так буйны, а мы не так малы и беззащитны! О, как
буйствовали волны Мертвого Озера! Никогда еще я не видел таких буйных волн!
Они набрасывались на нас, кидали и швыряли ладью все дальше и дальше,
навстречу новым яростным волнам. Грести было невозможно. Мы с Юм-Юмом
судорожно вцепились в весла.
Но тут с ревом набежала бурная волна и вырвала одно весло; потом,
вскипая пеной, набежала новая волна и разбила другое. Пенистые, клокочущие
волны до небес вздымались вокруг нас и нашей ладьи.
- Вот и нет у нас весел! - сказал Юм-Юм. - А скоро не будет и ладьи.
Когда волны вышвырнут нас на скалы у замка рыцаря Като, ладья разобьется
вдребезги. И тогда нам не нужны будут ни весла, ни ладья.
Со всех сторон слетались к нам заколдованные птицы. Они кружили вокруг
нас, крича и оплакивая свою судьбу. Они подлетали совсем близко. В темноте
можно было разглядеть их блестящие печальные глаза.
- Ты не брат нашего друга Нонно? - спросил я одну из них.
- А ты не маленькая сестренка мальчика Йри? - спросил я другую.
Но они только глядели на меня блестящими печальными глазами, и в крике
их слышалось отчаяние.
Весел у нас не было, а у ладьи не было руля, нас несло прямо к замку
рыцаря Като. Туда гнали нас волны, там хотели они разбить нас о скалы. У ног
рыцаря Като должны были мы погибнуть. Вот чего хотели волны!
Все ближе и ближе скалы, все ближе и ближе черный замок с его злым
оком, все быстрее и быстрее несет ладью, все яростней катятся волны.
- Теперь, - сказал Юм-Юм, - теперь... все пропало!
Но тут случилось чудо! Только мы подумали, что вот-вот погибнем, волны
присмирели и утихли. Они присмирели, как ягнята. Плавно пронесли они нашу
ладью мимо грозных рифов и, тихо покачивая, приткнули ее к подножию черной
щербатой скалы у самого замка рыцаря Като.
Почему волны так буйствовали, а потом присмирели? Этого я не знал.
Может, они тоже ненавидели рыцаря Като? И помогли тому, кто пришел сразиться
с ним. Может, Мертвое Озеро было когда-то радостным голубым озером среди
приветливых скал, озером, в водах которого отражалось солнце, озером,
веселые легкие волны которого ласкали утесы? Может, было время, когда дети
купались и играли у этих берегов и детский смех, а не горестный крик
заколдованных птиц разносился над водой?
- Спасибо тебе, доброе озеро! - сказал я. - Спасибо вам, буйные волны!
Но черные тихие воды ничего не сказали в ответ. Высоко над берегом, на
высоком крутом утесе возвышался замок рыцаря Като. Никогда еще не был он так
близко от нас. А эта ночь должна была стать ночью битвы. Я думал: знают ли
люди, что нынче
62
ночью грянет битва, и помнят ли они обо мне? Вспоминает ли обо мне мой
отец? Думаю, вспоминает. Знаю, что вспоминает. Он сидит в одиночестве где-то
далеко-далеко, и думает обо мне, и горюет, и шепчет про себя: "Мио, мой
Мио!"
Я схватился за меч, и будто пламя обожгло мне руку. Я должен сразиться
со страшным врагом, я не в силах дольше ждать. Я рвался вперед, желая
немедленно встретиться с рыцарем Като, даже если встреча с ним обернется для
меня гибелью. Я был готов к битве хоть сейчас, пусть даже битва эта грозит
мне смертью.
- Мио, я так хочу есть! - сказал Юм-Юм. Я вытащил остатки хлеба, хлеба
насущного, и мы стали есть, усевшись на утесе неподалеку от замка рыцаря
Като. А когда доели хлеб, почувствовали себя сытыми, сильными и даже
веселыми. Но это был наш последний кусок хлеба, и мы не знали, когда нам
доведется поесть снова.
- Теперь надо вскарабкаться на скалу, - сказал я Юм-Юму. - Иначе в
замок рыцаря Като не попасть. - Ладно, - сказал Юм-Юм.
И мы начали карабкаться по отвесной стене, такой высокой и
неприступной.
- Эх, был бы утес не так неприступен, - сказал Юм-Юм, - ночь не так
темна, а мы не так малы и беззащитны!
Мы карабкались все выше и выше. Карабкались медленно, с трудом, крепко
цепляясь руками и ногами за уступы и расселины в скале. Мы цеплялись и
карабкались. Иногда я в страхе думал, что вот-вот свалюсь в пропасть и тогда
все пропало.
Но скала, казалось, сама подставляла мне под ногу маленький уступ
всякий раз, когда я готов был сорваться. Может, даже суровая скала
ненавидела рыцаря Като и помогала тому, кто пришел с ним сразиться.
Высоко-высоко над озером стоял замок рыцаря Като, и нам пришлось
карабкаться высоко-высоко, чтобы добраться до крепостной стены на самой
вершине утеса.
- Скоро мы будем наверху, - прошептал я Юм-Юму. - Скоро перелезем через
стену, и тогда...
Тут раздались голоса. То были голоса стражников, они разговаривали друг
с другом в ночи. Два черных стражника караулили замок, шагая взад и вперед
по крепостной стене.
- Ищи, ищи повсюду! - сказал один. - Рыцарь Като приказал: враг должен
быть схвачен. Враг, прискакавший на белой лошади, должен быть схвачен. Таков
приказ рыцаря Като. Ищи в горных пещерах, ищи среди лесных деревьев, ищи в
воздухе и в воде, ищи близко и далеко, ищи повсюду!
- Ищи близко, ищи близко! - сказал другой. - Мы те, кто ищет близко.
Может, враг среди нас. Может, нынче ночью он карабкается по скале к замку!
Ищи повсюду!
Мое сердце чуть не остановилось, когда стражник стал зажигать факел.
Если он осветит факелом скалу у крепостной стены, он сразу увидит нас. А
если он увидит нас, все будет кончено. Ему останется только выставить вперед
свое длинное копье и столкнуть нас в пропасть. И лишь короткий вскрик
раздастся в то мгновение, когда мы свалимся в Мертвое Озеро и исчезнем в нем
навсегда.
- Ищи, ищи повсюду! - сказал один стражник другому. - Освети факелом
скалу. Может, как раз теперь по скале карабкается враг. Ищи повсюду!
Второй стражник наклонил факел. Свет упал на скалистую стену. Мы
сжались в комок, дрожа, как мыши при виде кошки. Свет факела медленно полз
вдоль стены, приближаясь к нам.
- Теперь, - прошептал Юм-Юм, - теперь... о Мио, теперь все пропало!
Но тут случилось чудо. С озера поднялась стая птиц. Заколдованные птицы
неслись вперед, шумно взмахивая крыльями. Одна из них ринулась прямо на
факел, и факел выпал из рук стражника. Мы увидели, как огненная стрела
прочертила тьму, и услыхали шипение факела, угасшего в бездонном озере. И
еще одна огненная стрела упала в воду. Птица, которая спасла нас, горела
сама. С пылающими крыльями упала она в волны Мертвого Озера. Как опечалила
нас гибель птицы!
- Спасибо тебе, бедная птичка! - прошептал я, зная, что птица не
услышит моих слов и вообще уже ничего не услышит.
Мне хотелось плакать, но я должен был думать о стражниках. Мы еще не
перебрались через стену, еще множество опасностей подстерегало нас.
Ну и разозлились же стражники! Теперь они были прямо над нами! Я видел
их черные мерзкие головы над крепостной стеной, слышал их мерзкие голоса,
когда они перешептывались друг с другом.
- Ищи, ищи повсюду! - говорили они. - Может, враг далеко-далеко, а
может, он карабкается по скале где-нибудь рядом, ищи повсюду.
Они отошли на несколько шагов и стали высматривать нас с другой
стороны.
- Самое время! - прошептал я Юм-Юму. - Самое время!
И мы полезли через стену. Быстро-быстро перелезли через крепостную
стену, быстро-быстро помчались во мраке прямо к замку рыцаря Като.
Прижавшись к черной стене замка, мы притаились, чтобы стражники не заметили
нас.
- Как проникнуть в замок рыцаря Като? - прошептал Юм-Юм. - Как
проникнуть в самый черный замок на свете?
Только он выговорил эти слова, как в стене отворились ворота. Совсем
рядом бесшумно отворились черные ворота. Не слышно было ни единого звука. И
никакая в мире тишина не могла сравниться с этой ужасающей мертвой тишиной!
А ворота! Хоть бы они заскрежетали, отворяясь, хоть бы заскрипели на своих,
петлях: заскрипи они самую малость - и то не было бы так жутко. Но это были
самые немые ворота на свете.
Мы с Юм-Юмом, взявшись за руки, вошли в замок рыцаря Като. Никогда
раньше не чувствовали мы себя такими маленькими и беззащитными. Потому что
никогда и нигде на свете мрак не был таким черным, холод таким ледяным, а
тишина такой враждебной, как здесь, в замке рыцаря Като.
От ворот к замку вела узкая темная винтовая лестница. Такой высокой и
такой черной лестницы мне никогда не доводилось видеть.
- Эх, был бы мрак не так зловещ, - прошептал Юм-Юм, -рыцарь Като не так
жесток, а мы не так малы и беззащитны!
Я крепко сжал меч, и мы стали подниматься по лестнице на цыпочках:
впереди - я, позади - Юм-Юм.
Во сне я попадал иногда в мрачный дом, который совсем не знал, в
незнакомый, мрачный, страшный дом! Там были темные комнаты, в которых я
задыхался, и пол, в котором разверзалась черная бездна, как только я пытался
переступить порог, и лестницы, которые обрушивались так, что я стремительно
падал вниз. Но замок рыцаря Като был страшнее всех домов, когда-либо
приснившихся мне.
Мы всё поднимались и поднимались по винтовой лестнице, не зная, что
ждет нас на самом верху.
- Мио, я боюсь! -прошептал за моей спиной Юм-Юм.
Обернувшись, я хотел было взять его за руку. Но Юм-Юм исчез. Да, он
исчез. Не успел я опомниться, как его поглотила стена. Я остался на лестнице
совсем один, и мне было теперь в тысячу раз хуже, чем в тот момент, когда мы
потеряли друг друга в горе Кователя Мечей, в тысячу раз хуже, чем когда-либо
в жизни.
Я был в отчаянии. Кричать я боялся. Дрожащими руками ощупывал я стену,
поглотившую Юм-Юма, плакал и шептал:
- Юм-Юм, где ты? Юм-Юм, вернись! Но стена оставалась холодной и
неподвижной. В ней не было ни единой щелочки. По-прежнему стояла мертвая
тишина. Юм-Юм не отзывался на мой шепот, напрасны были слезы.
Наверное, я был самым одиноким в мире, когда снова начал взбираться
вверх по лестнице. Наверное, поэтому и шаги мои были так тяжелы.
Я едва переставлял ноги, а ступеньки казались такими высокими, и было
их так много!
Так много... Но одна из них была последней. Я-то не знал, что она -
последняя. Я не знал, что лестница кончилась, - этого ведь никогда не
знаешь, когда поднимаешься в темноте.
Я шагнул, но ступеньки под ногами не оказалось, и я оступился. Я
кричал, пытаясь за что-нибудь зацепиться. Мне это удалось. Я зацепился за
самую верхнюю, самую последнюю ступеньку. Я мотался из стороны в сторону,
искал, куда бы встать. Но встать было некуда. Я барахтался над бездонной
пропастью. "Сейчас сорвусь вниз, - думал я, - и тогда все пропало... О,
помогите же хоть кто-нибудь, помогите!" Кто-то поднимался по лестнице.
Неужто Юм-Юм?
- Юм-Юм, милый Юм-Юм, помоги мне! - прошептал я.
Я не видел его во мраке. Но услышал шепот:
- Возьми меня за руку, я помогу тебе! Возьми меня за руку, я помогу
тебе!
И я взял его за руку.
Но то была не рука человека. То был железный коготь.
Меча грознее я не видывал в моем замке
Когда-нибудь, наверно, я забуду об этом. Когда-нибудь, наверно, я
перестану вспоминать рыцаря Като. Я забуду его страшное лицо, его страшные
глаза и его страшный железный коготь. Я мечтаю о том дне, когда перестану
думать о нем. Тогда я забуду и его страшные покои.
Воздух в них был насыщен злобой. В этих самых покоях рыцарь Като
просиживал дни и ночи, обдумывая свои козни. Дни и ночи напролет просиживал
