потому что Томми как раз в эту минуту должен был сосчитать, сколько бу-
дет 315:7, а это никак не получится, если у тебя на голове сидит
обезьяна. Урок, можно сказать, был сорван. Весеннее солнце, скворец,
Пиппи и господин Нильссон - это было уж слишком для ребят.
- Что на вас нашло, дети? - спросила учительница.
- Знаешь что, фрекен? - сказала Пиппи, сидя на дереве. - Честно гово-
ря, сегодняшний день вовсе не годится для помножения.
- Мы занимаемся делением, - поправила ее фрекен.
- В такой день ни к чему заниматься никаким "ением", - заявила Пиппи,
- разве что только веселением.
Фрекен сдалась:
- Может, ты научишь нас веселению?
- Нет, я не очень-то успеваю по веселению, - ответила Пиппи, она уце-
пилась за ветку ногами и повисла вниз головой так, что ее рыжие косички
чуть ли не доставали до земли. - Но я знаю одну школу, где не учат ниче-
му, кроме веселения. "Весь день веселение" - написано в расписании уро-
ков.
- Вот как? А где находится эта школа? - спросила фрекен.
- В Австралии. В поселке возле станции. На юге. - Она села на ветке,
и глаза ее засияли.
- И что они делают на уроке веселения? - поинтересовалась фрекен.
- Разное. Чаще всего они начинают с прыганья гуськом из окна. А потом
они с громким воем бегут назад в класс и прыгают по партам, пока не ус-
танут.
- А что говорит их учительница? - полюбопытствовала фрекен.
- Она... Она прыгает вместе с ними. Даже выше остальных. А после они
с полчаса дерутся или еще что-нибудь делают. А фрекен стоит рядом и кри-
чит: "Молодцы!" А в дождливую погоду все ребята раздеваются и бегают под
дождем, танцуют и прыгают. А фрекен играет на органе, чтобы они не сби-
вались с такта. Некоторые ребята встают под водосточную трубу, чтобы их
хорошенько окатило.
- Даже так? - удивилась фрекен.
- Да-да-да! Это просто мировая школа! Одна из самых лучших во всей
Австралии. Только она находится далеко на юге.
- Представляю себе! Но так весело, думается мне, в нашей школе не бу-
дет.
- Как жалко! - сказала Пиппи. - Если только надо прыгать по партам,
то я, пожалуй, могу зайти к вам на минутку.
- Нет уж, с прыганьем ты подожди до прогулки.
- В самом деле, мне можно будет идти с вами? - закричала Пиппи и от
радости сделала на ветке сальто назад. - Уж я обязательно напишу об этом
в Австралию. Пускай они там занимаются веселением сколько хотят. Все
равно прогулка - это гораздо лучше.
ПИППИ ИДЕТ С КЛАССОМ НА ПРОГУЛКУ
На дороге послышался топот ног, веселая болтовня и смех. Это шли Том-
ми с рюкзаком за спиной, Анника в новеньком, с иголочки, ситцевом
платье, их фрекен и все одноклассники, кроме одного бедняги, у которого
как раз в день прогулки заболело горло. А впереди всех ехала Пиппи на
своей лошади. За ее спиной сидел господин Нильссон с карманным зер-
кальцем в лапке. Он пускал солнечных зайчиков и ужасно радовался, когда
ему удавалось пустить зайчика Томми на ухо.
Анника думала, что в этот день обязательно будет дождь. Она была в
этом настолько уверена, что заранее сердилась. Но подумать только, как
может иногда повезти! Солнце в этот самый день прогулки светило все ярче
и ярче, и сердце Анники, топавшей по дороге в новом, с иголочки, ситце-
вом платье, так и прыгало от радости. Между прочим, и все остальные дети
выглядели веселыми и довольными. Вдоль дороги густо росли молодые ивы, а
в одном месте было целое поле первоцвета. Дети решили на обратном пути
нарвать пучки вербы и большой букет первоцвета.
- Какой замечательный-презамечательный день! - вздохнула Анника и
посмотрела на Пиппи, которая сидела на лошади выпрямившись, ну прямо ге-
нерал!
- Так весело мне не было с тех самых пор, когда я дралась с боксера-
ми-тяжеловесами в СанФранциско, - заявила Пиппи. - Хочешь прокатиться
немного?
Прокатиться Аннике, ясное дело, очень хотелось. Пиппи подняла ее и
посадила на лошадь впереди себя. Когда другие ребята это увидели, им то-
же захотелось покататься. И они покатались. По очереди. Хотя Томми и Ан-
ника покатались немножко дольше всех. И еще одна девочка, которая натер-
ла ногу. Пиппи посадила ее позади себя и разрешила ехать все время. Но
господин Нильссон все время старался дернуть ее за косичку.
Целью их прогулки был лес, который называли Лес чудес, потому что он
был чудо как красив. Когда они вошли в него, Пиппи спрыгнула с седла,
похлопала свою лошадь и сказала:
- Ты везла нас очень долго и, наверно, устала. Вовсе ни к чему тебе
надрываться всю дорогу.
Тут она подняла лошадь сильными руками и понесла ее, и несла до тех
пор, пока они не пришли на небольшую полянку в лесу, где фрекен велела
им остановиться. Тут Пиппи поглядела по сторонам и закричала:
- А ну идите сюда разом все чудища-юдища, посмотрим, кто из нас
сильнее!
Но фрекен объяснила ей, что в этом лесу нет никаких чудищ. Пиппи была
сильно разочарована.
- Лес чудес без чудес! И чего только люди не выдумают! Скоро они при-
думают пожар без огня и раздевание рождественской елки без рождественс-
кой елки. Это они из жадности. Но если они сделают конфетные магазины
без конфет, я им скажу всю правду. Ну что же, ничего не поделаешь, при-
дется самой стать чудищем.
Она зарычала таким страшным голосом, что фрекен пришлось зажать уши,
а многие из детей до смерти перепугались.
- Мы играем, Пиппи будет чудищем, ясно? - крикнул радостно Томми и
захлопал в ладоши.
Всем детям эта затея понравилась. Чудище забралось в лощину, где у
него было жилище. Ребята бегали вокруг и кричали:
- Глупое, глупое чудище, глупое, глупое чудоюдо!
И тут разъяренное чудище выбегало, а дети с громким визгом бросались
врассыпную. Тех, кого чудище успевало схватить, оно тащило в пещеру и
обещало сварить себе на ужин. Но когда чудо-юдо выбегало, чтобы схватить
новых детей, тем, что оставались в пещере, иногда удавалось убежать. Хо-
тя для этого им приходилось карабкаться по склону оврага, а это было не-
легко. Там росла только одна маленькая сосенка, за которую можно было
ухватиться, и потом нужно было ловко ставить ноги, поднимаясь по крутиз-
не. Но детям это очень нравилось, они говорили, что это самая интересная
игра на свете. А фрекен лежала на траве и читала книгу, время от времени
поглядывая на ребят.
- Да уж, это самое дикое чудище из всех, кого я видела, - говорила
она себе.
Так оно в самом деле и было. Чудище скакало и выло, бросало разом по
три или четыре мальчика на плечо и тащило их в пещеру. Иногда оно с бе-
шеной быстротой карабкалось на дерево и прыгало, как обезьяна, с ветки
на ветку или вскакивало на лошадь и гонялось за детьми, пытавшимися убе-
жать от него, петляя между деревьями. А когда лошадь галопом настигала
их, чудище наклонялось, сидя в седле, хватало детей на полном скаку и,
подгоняя лошадь, мчалось в пещеру с криком:
- Теперь-то я сварю вас себе на ужин!
Это была ужасно веселая игра, и детям хотелось играть еще и еще. Но
вдруг стало совсем-совсем тихо, и когда Томми и Анника прибежали, чтобы
узнать, в чем дело, то увидели, что чудище сидит на камне со странным
видом и держит чтото в руке.
- Он умер, поглядите, он совсем мертвый, - сказало чудище.
Это был маленький птенец. Он упал из гнезда и разбился насмерть.
- Ой, как жалко! - сказала Анника.
Чудище кивнуло.
- Ты плачешь, Пиппи! - вдруг сказал Томми.
- Я плачу? Вовсе нет.
- Да у тебя глаза совсем красные, - настаивал Томми.
- Красные? - спросила Пиппи и одолжила у господина Нильссона зер-
кальце, чтобы проверить.
- И по-твоему, это красные? Что бы ты сказал тогда, если бы побывал с
моим папой в Батавии! Там был один старик с такими красными глазами, что
полицейский запретил ему показываться на улице.
- А почему?
- Потому что люди думали, будто это красный светофор, ясно тебе? Ког-
да он шел по улице, все движение останавливалось. А ты говоришь, у меня
красные! Вот еще! Стану я плакать из-за какой-то маленькой пичужки!
- Глупое, глупое чудище! Глупое, глупое чудище!
Тут отовсюду сбежались ребята посмотреть, где прячется чудо-юдо. А
чудище взяло маленькую пичужку и положило ее осторожно в кроватку из
мягкого мха.
- Ах, если бы я могла оживить ее! - сказало чудище, глубоко вздыхая.
Потом оно издало страшное рычание:
- Сейчас я сварю вас на ужин!
И дети с веселым воем побежали прятаться в кусты.
Одна девочка из этого класса, ее звали Улла, жила недалеко от Леса
чудес. Ее мама обещала ей пригласить фрекен, весь класс и, конечно, Пип-
пи на угощение в саду. И после того как дети наигрались вволю с чудищем,
полазали по горам, повозились с лодочками из коры, пуская их по большой
луже, и насмотрелись на смельчаков, отважившихся прыгать с высокого кам-
ня, Улла решила, что пришло время позвать детей к себе домой пить сок. И
фрекен, успевшая прочитать книгу от корки до корки, согласилась с ней.
Она собрала детей в кучу, и они ушли из Леса чудес.
По дороге на телеге, груженной мешками, ехал человек. Мешков было
много, и все они были тяжелые. А лошадь была старая и усталая. Вдруг од-
но колесо съехало с колеи и застряло в канаве. Человек, которого звали
Блумстерлунд, разозлился до ужаса. Решив, что виновата лошадь, он достал
кнут и стал нещадно хлестать ее по спине. Лошадь надрывалась, изо всех
сил пытаясь вытянуть телегу на дорогу, но ничего не получалось. Блумс-
терлунд разозлился еще больше и стал еще сильней хлестать лошадь. Увидев
это, фрекен ужасно расстроилась, ей было очень жаль бедную лошадь.
- Как вы можете так жестоко обращаться с животным? - спросила она
Блумстерлунда.
Блумстерлунд на минуту отложил хлыст, сплюнул и ответил:
- Не лезьте туда, где вас не спрашивают, - сказал он, - а не то может
статься, что я и вас угощу кнутом.
Он сплюнул еще раз и снова взялся за кнут. Бедная скотина дрожала
всем телом. И вдруг ктото молнией пролетел сквозь толпу ребят. Это была
Пиппи. Нос у нее сильно побелел. А Томми с Анникой знали, что если нос у
Пиппи побелел, она точно сильно разозлилась. Она бросилась на Блумстер-
лунда, схватила его поперек туловища и швырнула в воздух. Когда он па-
дал, она поймала его и снова подбросила. И так он взлетал в воздух пять
или шесть раз. Блумстерлунд не мог понять, что с ним стряслось.
- Помогите! Помогите! - кричал он, ошалев от страха. Под конец он с
шумом плюхнулся на дорогу. Кнут он потерял. Пиппи встала напротив него,
подбоченясь.
- Ты не смеешь больше хлестать лошадь! - решительно сказала она. - Не
смеешь, ясно тебе? Один раз я встретила в Капстадене человека, который
тоже избивал свою лошадь. На нем была такая нарядная и красивая форма. А
я сказала ему, что если он еще посмеет бить свою лошадь, то я обдеру его
так, что от его парадной формы не останется ни одной ниточки! И подумать
только, через неделю он опять отхлестал свою лошадь! Не правда ли, жаль
его красивую форму?
Блумстерлунд продолжал сидеть на дороге, ничего не понимая.
- Куда ты везешь воз? - спросила его Пиппи.
Блумстерлунд испуганно показал на дом, стоявший неподалеку.
- Туда, домой, - сказал он.
Тогда Пиппи распрягла лошадь, все еще дрожавшую от усталости и стра-
ха.
- Не бойся, лошадка, - успокоила она ее. - Сейчас ты увидишь что-то
новенькое.
Она подняла лошадь сильными руками и отнесла ее в конюшню. Лошадь бы-
ла удивлена не меньше Блумстерлунда.
Дети и фрекен стояли на дороге и ждали Пиппи. А Блумстерлунд, стоя
возле своей телеги с поклажей, почесывал затылок. Он не знал, как довез-
ти ее домой. Но тут вернулась Пиппи. Она взяла один из больших тяжелых
мешков и взвалила его Блумстерлунду на спину.
- Вот так-то будет лучше, - сказала она. - Хлестать лошадь ты умеешь
здорово, а теперь поглядим, умеешь ли ты таскать мешки.
Она взяла хлыст.
