расходятся, различны лишь методы.
- У нас нет методов. У нас есть вера.
- У нас тоже! - воскликнул Мал. - Но только у нас вера в силу
науки, а у вас - в силу ожидания.
- Вера есть вера, во что бы ни верили. А вот в то, что вы сможете
вернуть Дар, я, например, не верю. И большинство Грассы не верит, к
вашему счастью.
- К счастью? - изумился кон Мал.
- Конечно. - Кон Аман говорил все так же мягко. Контрастом
прозвучал за стеной раскат грома - начиналась благодетельная гроза
сезона цветения. - Вы слышите голос? Я знаю, это атмосферное явление,
но и голос Рука. Не знаю, почему подобные мысли уживаются в голове
Идущего, не понимаю, почему они уживаются во мне. Может быть, потому,
что нужно твердо знать виновника исчезновения Дара. А представьте,
кон, что будет, если голос Рука останется только громом?
- Ничего. Для меня это всегда атмосферное явление.
- И все же, Дар был?
- Это не противоречит научным данным.
- Но если не Рук повинен в исчезновении Дара, то кто же?
Тысячелетия живет Грасса верой в возвращение Дара. Рук - легенда, но
что мы знаем о древних? Может, был какой-нибудь Рук, и, может быть, он
сделал что-нибудь такое, отчего пропал Дар. А вот если Рука не было, а
Дар все же существовал, тогда любой спросит - кто же в этом виноват? И
тогда я, 326 Учитель на Дороге. ему отвечу!
На последних словах кон Аман разительно переменился. Он встал,
голос его загремел. Малу показалось, что Учитель вырос по меньшей мере
вдвое и нависал над ним, как стена храма.
- Кто же виноват? - прошептал он, глубже уходя в кресло.- Кто?
- Вы, ученые!
- Вы так ответите?
- Да.
В комнате повисла зыбкая, пропитанная страхом тишина. Аман сам
содрогнулся, представив себе неуправляемую ярость миллионов грассиан.
С высоты своего величия он глянул на съежившегося в кресле ученого и
устыдился. Велика ли победа?
- Простите, кон-ученый, я не хотел вас пугать.
- Я испугался не вас, Учитель. Я испугался слепой силы, которая за
вами.
Аман хотел возразить, что сила слепа без руководства, но промолчал.
До сих пор грассиане шли за ним, но когда-нибудь...
- И все же, зачем вы пришли, брат? Какие еще западни роет наука
Идущим? Где готовится новая Росса?
Кон Мал молчал, ему было обидно. Он долго решался на эту поездку, а
его пугают! Пусть он маленький, пусть у него вечно торчат волосы, но
он тоже может напугать. Мал начал издалека:
- Что такое смерть. Учитель?
Кон Аман удивился. Смотри ты! Только что потрясенный и
раздавленный, он уже вопросы задает! Прямо не кон, а надувной монтик
из детства - чем сильнее стукнешь об землю, тем выше подскочит.
- Ну... Отсутствие жизни, небытие, прекращение жизненных процессов.
- Да, конечно. И еще козни Рука!.. - Кон-ученый наглел на глазах. -
Но если у вас отрезало ногу, вы еще живы?
- Да.
- А две ноги, а руки? А внутренние органы, кое-что мы уже можем
заменять.
- Да, да, я все еще живой.
- А голову, Учитель?
Аман принял игру всерьез: - Теперь я умер.
- Почему же?
- Я перестал ощущать мир. Чувствовать, думать. - Аман отвечал
медленно, наощупь.
- Тогда кто же вы? Тело, комплекс ощущений, сознание?
- Все вместе, кон-ученый.
- Нет. Или - или. Ведь может быть "или-или"?
Кон Аман вдруг вспомнил. 324 Учитель приехал в школу неофитов и
посередине проповеди упал. Перед тем, как увезти, каталку доставили в
зал, и все они, ошеломленные, плачущие, проходили перед его взором.
Он, Аман, остановился и долго вглядывался в невозможно неподвижное
лицо Учителя. Его толкали, пытались сдвинуть с места, потом обходили.
А он все стоял, ощущая дыхание смерти, стоял до тех пор, пока не
встретился с Учителем глазами. О, сколько в них было энергии! Они
жили, и не просто жили, а словно вобрали всю ушедшую из тела жизненную
силу.
- Сознание,- твердо ответил Аман.- Без всякого "или" - сознание.
- Тогда допустим, что Дара не существует. - Теперь Уже Мал
предостерегающе поднял руку. - А наука в состоянии сохранить или тело
или сознание. Что?
- Сознание. Тело - это не главное "я". Сознание.
- А если не сохранить, а воспроизвести? Вы живой и рядом он -
живой. Точно как вы: внешность, привычки, взгляды, вкусы - копия.
- А я?
- А вы сойдете с Дороги в свое время. Останется он - вы, останется
ваше сознание.
- Поделенное на двоих?
- Нет, умноженное. Одиножды один - один!
Аман представил свою точную копию. Но ведь ему дорого именно это
сознание, заключенное в это тело! А копия? Она думает так же, знает то
же, чувствует, как он. Как же он может уйти и остаться? Значит, я, кон
Аман I сойду с Дороги, а он, кон Аман II, что тогда?.. Тогда он до
конца осознает себя мной. Значит?..
- Это не совсем Дар. Но...
- Это совсем не тот Дар! И главное, он отменит веру, Учитель!
- А вы действительно это можете? - Кон Аман сбрасывал оцепенение...
- Да, к сожалению, кон Учитель.
- И много могущих?
- Главных двое. Я и мой ученик. Я - у вас. Ученик - у Ведущих.
Теперь кон Аман окончательно пришел в себя. Маленький ученый взывал
к "Заветам", но Учитель не был бы Учителем, опираясь только на них.
Как ни прочны сейфы Ведущего, кон Аман читал Кина и еще кое-что. То,
что вырисовывалось, было страшнее угроз вере. Кон Аман знал, что вера
не боится угроз.
- Спасибо, брат. Да будет тебе посохом Болла сознание своей
правоты, - заговорил кон Аман мягко и проникновенно. - Не надо
беспокоиться. Ты передал дело надежным рукам, миллионам рук! Жди и
верь. Когда-нибудь мы заключим в колонну в центре Храма и эту мантию,
спасающую Дорогу.
Кон Аман преклонил колено и как святыню поцеловал тяжелую,
отливающую фиолетовым ткань. Потрясенный и восхищенный Мал попятился,
потом повернулся и бросился бежать. Кон Аман не стал его задерживать.
Он сел и погрузился в раздумье - у него уже был план.
Дорога.
2192 год Откровения. За 11 лет до Свершения. ОРТА (окончание)
Фиер закончил. В комнате повисло молчание, взгляды двух ведущих
скрестились на Мине. Словно поднятая этими взглядами, она выпрямилась,
встала, придерживая живот. Кон Мук облизнул губы.
- Там он? - спросил хрипло.
- Там я,- звонко ответил Фиер.
- А если девочка?
- Тогда Мина.
Ропур уже справился с первым впечатлением и мысленно разработал
начальный план. Все остальное - потом. Но если дойдет до дела, у него
уже есть план.
Этим Ропур и брал в Совете. Кто знает, не был ли он по сути
Главным? Однако, ни сам Ропур, ни кто-либо из Ведущих близкой истории
не стоял перед решением такой значимости. Да и в далекой истории тоже.
Разве что Болл! Ропуру стало жарко, он исподлобья бросил взгляд на
остальных. "Провозвестник Ропур", а?
Но тут он, словно впервые, увидел Мука. Еще задавая свой первый
вопрос, Ведущий Мук встал и прохаживался по комнате, меняясь на
глазах. Ропур привык к старому, очень старому, быстро устающему,
скорому на обиды по пустякам, по-детски подсовывающему ему свою орру
человеку. Но такого Главного Ведущего Ропур еще не знал. О Главном
Ведущем ходили легенды, Ропур иногда верил им, чаще - нет. И вот перед
ним истинный Ведущий. вождь! Не дрожь, а нервная чуткость была в его
руках, не лысина, а огромный череп бросался в глаза. Как Ропур мог не
заметить пламени, полыхающего во всевидящих зрачках? Когда Мук
заговорил, Ропур невольно склонил голову.
- Кон Ведущий! Завтра утром, нет, уже сегодня, вы представите мне
первый план Свершения. Кон Фиер, вы останетесь при мне. До конца.
Конна Мина, вам отводится левое крыло Дворца. Вы теперь сокровище
Грассы!
Фиер дернулся было, но главный Ведущий бросил такой взгляд, что
ученого словно вбило в пол. Взгляд Мука смягчился, и он ласково
полуобнял Фиера. Ропур заметил, что Ведущему для этого не пришлось
привстать на цыпочки.
- Так надо, кон, - сказал Мук, - и благодарная Грасса воздвигнет
вам памятники. А самый большой я лично открою перед Храмом в Реанде.
Кона Ропура буквально несло по коридорам Дворца. Он приспособил к
быстрому шагу строки из "Плача":
Но было завещано Уром,
Но было обещано миру
И стало нетленною верой,
. . . . . . . . . .
И "Плач" приобрел характер танца. Бездумно повторяемые строчки
заглушали сомнения...
Рай-на-задворках.
2276 год по земному летоисчислению. ГОРОД
Из дневника Сержа Арно (катушка III, реконструкция)
А мы так и не дали ему названия. Другие города получили имена. Этот
останется "Городом", потому что он первый, если его не назовут "Арно"
- посмертно. Хороший юмор? А что еще делать? Покинул боевой пост -
раз, уехал без ведома Координатора - два, уехал в одиночку - три. Это
не считая мелочей - угона "Тигра", похищения скафандра особой защиты и
блокировки остаточной памяти выходного шлюза. Достаточно, чтобы не
выпускать меня до конца рейса, а в первом же порту солнечной системы
списать к черту с космофлота, без права ступать на борт любого
космического объекта, будь то хоть околоземный дом отдыха. И я не
знаю, зачем мне понадобилась эта поездка? Кто бы глянул: в мирном
краю, среди цветов и плодов, медленно, как бы ощупью идет "Тигр" -
черная бесшумная полусфера ни на что здесь непохожая, ни для чего
ненужная.
Когда на площади открылся люк в подземелье, меня охватил страх.
Люди уже забыли это чувство. Я падал на вертоплане в ущелье Джок-Суу.
падал долго и только у самой земли успел запустить винт. Было
страшновато, но по-настоящему бояться было некогда, хватало хлопот с
двигателем. И на Лане-11, во время неожиданного извержения грязевого
вулкана, тоже больше заботило, успеет или не успеет спасательный бот.
Но когда я увидел ярко освещенную белую лестницу, достаточно широкую,
чтобы проехал мой "Тигр"...
Там, внизу, таилось неведомое, грозное, опасность, перед которой
может быть бессильна даже боевая машина. Единственное объяснение тому,
что я не сообщил о находке, - уверенность, что только сам должен
спуститься по этой лестнице и там, внизу, что-то узнать. Что?..
Последние полчаса перед выездом прошли просто чертовски скверно.
Отлично сознаю, я был обязан доложить обо всем или хотя бы
посоветоваться со Стен. Именно со Стен!.. Если молодой и здоровый
космомеханик, чемпион Академии по подводным гонкам, выдержавший все
психотесты по категории 1, пугается белой лестницы. - это дело
психолога. В первые дни старта Стен часто расспрашивала меня о
самочувствии, просто беседовала о том, о сем. Но сейчас я уверен в
праве самому разобраться в этой чертовщине! А что если здесь остались
живые? Может быть, в ином качестве, в виде электромагнитных полей или
психополя, недавно открытого на Земле? А что если они вступили со мной
в контакт и управляют мной как машиной? Много я тогда смогу сделать
своим "Тигром"... Нет, я командир боевых машин исследовательского
космолета "Алена", я выполняю свой долг.
Анализаторы успокаивающе помаргивают зеленым. Сегодня Город еще
пустыннее. В эфире шорох атмосферных помех: волна "Алены"
заблокирована, там уже наверняка меня ищут. Комаров бесится, Чандр
мычит в бороду... Ничего, я принесу результат, а потом пусть
наказывают. Главное - уйти в подземелье до того, как они запустят
зонд. Иначе через час здесь будет половина экипажа во главе с
координатором. Я обязан проникнуть сюда первым.
"Тигр" соскальзывает на один пролет вниз и замирает. Ширину
лестницы я переоценил. Машина только-только не цепляется силовыми
