ждет, Грасса? Нет, сегодня кону Ропуру уже не заснуть.
Он нажал кнопку и заказал двойную орру. Змей с ним, с Аманом и его
слепцами. Есть вещи поважнее. Когда-то, на заре Свершения, Мук привез
во Дворец группу ученых и с тех пор никто из Ведущих, кроме Главного,
не переступал порога отведенных им помещений. Когда Совет единогласно
избрал его, Ропура, новым Главным, первым шагом было объявление Мука
сыном Болла, а потом он пошел к этим ученым. Вечная Дорога, все Ропур
мог предположить, только не это! Есть же святые запреты. Веками
сохранялась неприкосновенность жизни, а эти выдумывали смерть! Ропур
слушал объяснения, и у него подкашивались ноги. Если бы не вера в
Мука! И все же Ропур запретил создание способного принести смерть,
распустил конов-ученых и почувствовал облегчение. Только одно из
придуманного ими он приказал оставить. Вот этот серый кубик. К
счастью, он не предназначен обрывать жизнь, он дает только сон. Так
убеждал себя Ропур, хотя знал, что из этого сна человек не выйдет без
другого кубика - белого - и постепенно умрет от истощения. Вот он,
чуть поблескивает на столике в изголовье, но все же это не орудие
убийства! Долгие годы, до гибели Фиера, Ропур собирался выкинуть и
кубик и самую память о нем. Какой страшный миг пережила Грасса!
Все произошло в Реанде, напротив Храма. Фиера узнавали, где бы он
ни появился, и всегда сбегалась толпа. Ведущий Мук, опасаясь, что
неофиты могут его оскорбить, запрещал ему это, но Фиер и простым
ученым не любил подчиняться, а уж теперь! Он снова и снова разъяснял
грассианам сущность Дара. А зачем он стал спиной ко входу в
подземелье?
Жители Реанды особенно восторженно встречали кона Фиера. Может
быть, потому, что Город слыл центром Учения? Кон Ропур в тот раз
сопровождал Фиера и видел все. Колонна неофитов вошла в толпу, как нож
в созревшую мякоть орры. Плотно сомкнувшись плечами, тесно прижавшись,
задние к передним, они шли как одно огромное неторопливое тело. Тело
кого? Уж не Змея ли? И толпа расступалась, пропуская их. Но Фиер не
захотел уступить. Верил ли он, что сила его правды способна превозмочь
слепой фанатизм? Ему, кону Ропуру, и в голову не пришло мешать
колонне. По негласному договору Мука с Аманом, власти не
препятствовали неофитам, ведь они просто шли, и все...
Фиер вытянул руки:
- Стойте! Во имя Дороги, стойте!
И тогда из первой шеренги выскочил тот - вертлявый, маленький,
сгорбленный. Кону Ропуру долго снилось его лицо с выкаченными глазами
и разинутым в крике ртом:
- Нам ли бояться рождения Змея?
- Посохом Болла исчадие Рука! - четко откликнулись неофиты.
- Ляжем на скалы, над пропастью ляжем!
- Будет Дорога, где нету дорог! - ответила колонна, качнувшись
вперед.
Ее громовой голос заглушили слова Фиера, и Ропур видел, как Фиер
пятился ко входу и кричал, вскидывая руки. Еще он видел, как, сделав
очередной шаг назад, Фиер сорвался и покатился вниз по лестнице,
странно и неестественно размахивая руками и ногами, ударяясь ими и
головой о крутые ступеньки. Внизу Фиер замер, невероятно вывернутый,
поломанный, как выброшенная кукла. Колонна спустилась по лестнице,
неразборчиво и грозно гудя "Песнь неофита".
Когда Ропур сообщил эту страшную новость Муку, у главного Ведущего
был очередной приступ. В такие минуты кон Мук словно уходил с Дороги.
Он неподвижно смотрел вперед, не реагируя ни на что. Но когда приступ
проходил, оказывалось, что он все слышал и с прежней энергией
принимался за дело.
- Фиер убит, - закричал Ропур с порога.
Старик, неподвижно, как статуя, сидевший в кресле, задвигался. Его
лицо перекосилось, руки задергались, изо рта вырывались невнятные
звуки. Ропур наблюдал за этой борьбой Ведущего и болезни, неспособный
двинуться с места. Мук победил.
- Где убит, кем, когда?
Ропур рассказал до того места, когда Фиер стал падать вниз по
лестнице. Мук, не дослушав, выбежал из кабинета, Ропур бросился за
ним. Они пронеслись по длинной анфиладе залов и оказались перед
запертой дверью левого крыла. Здесь Мук остановился, постоял, словно
на что-то решаясь, бросился назад. По дороге он приказал приготовить
свой стратолет.
За время полета главный Ведущий остыл и ко входу в подземелье они
прибыли с подобающей торжественностью. Им пришлось ждать, пока
дежуривший у входа неофит вызывал Амана. Подземная жизнь почти не
сказалась на Учителе, разве что он был несколько бледнее обычного, но
от этого только сильнее светились его глаза.
- Я слушаю тебя, Ведущий, - Аман поднялся до половины лестницы и
стал там, глядя снизу вверх.
- Что с Фиером?
- Кон Фиер сошел с Дороги.
- Кон Фиер убит неофитами!
- Справедливая кара Ура постигла обманывающего Грассу.
- Что может оправдать насильственную смерть, Аман? И что говорят
"Заветы"?
Ответ дался Аману нелегко:
- Ур поразил Змея... Змей угрожал Дару.
До сих пор Ропур не видел Мука в таком бешенстве.
- А кто еще угрожает Дару, Аман? Ведущие? Вы осмеливаетесь грозить?
Кон Аман промолчал. Он склонил голову, и Ропур не мог видеть его
глаз. Ропур до сих пор спрашивал себя, что же было в его глазах? Голос
Мука звенел:
- Я, Главный Ведущий, взял под свою ответственность путь Грассы! И
никому не позволю мешать на этом пути. Отныне и навсегда я прерываю
отношения Грассы с подземельями. Все входы будут блокированы. Продукты
будут доставляться. Выход неофитов - запрещаю!
Вот теперь Аман поднял голову. Ропур содрогнулся - такая ярость и
торжество горели в глазах Учителя.
- Неофиты больше не выйдут, Ведущий! Они сделали свое дело. Теперь
колонны уйдут. Мы сами блокируем входы, пусть смерть останется
наверху. Нет больше Дороги под солнцем. А мы подождем.
Он сдержал слово. Баррикады у входов в подземелья не были особо
прочны, но неофиты не выходили. Раз в десять дней ко входам доставляли
продукты, Идущие заносили их, и все замирало. А потом умер Мук, Ропура
избрали Главным. Планета процветала, и все реже Ропур думал о сидящем
в подземелье мрачном старике, ожидающем гибели Вечных.
Дорога.
2234 год Откровения. РЕАНДА
Кон Морт мрачно шагал по комнате из угла в угол, делая резкие
повороты. Гладкое покрытие пола слабо взвизгивало, что доставляло ему
мимолетное удовольствие. Весь остальной путь он ненавидел. Ненавидел
эту комнату с высокими, не в пример другим помещениям, потолками и ее
искусственный свет, ненавидел самый воздух подземелья. Постоянно
вентилируемые коридоры все равно отдавали сыростью и затхлостью. Он
ночами просыпался от этого запаха!
Иногда Морт выходил на поверхность, но в кольце баррикад чувствовал
себя по-прежнему под землей. Если бы не этот выживший из ума старик!
Ему уже давно полагалось сойти с Дороги, а он все плелся, загораживая
путь другим. Вид неохраняемых баррикад вызывал у Морта ярость до
галлюцинаций. Как наяву, он видел разорванные, разбросанные валы и
уходящие вдаль колонны неофитов. Но что мог Генеральный Смотритель
Дороги противопоставить вдохновенному слову Учителя? А разве Аман
построил эти подземелья? Осветил, обогрел? Разве Аман провел
транспорт, пустил заводы? Уже дают плоды подземные плантации орры,
даже курорты на огромном подземном море уже принимают Идущих, даже
кроткие монты бегают по переходам... И все он, Морт, не спавший, не
евший, не пивший... Но Смотрителя только приветствуют: "Ровной
Дороги!", а перед Учителем склоняются до земли. Может, оттого, что
Морт говорит о деле, а Аман - о мечте? Если бы не слова Амана, неофиты
давно бы вышли из подземелий. И выйдут, вольются в ряды Вечных - это
если без Амана. Или вернут Грассу на Дорогу - с Мортом. И так будет,
будет, будет!
Вчера Аману стало плохо, несмотря на все усилия конов-ученых. Мало
этих конов в подземельях, да и неофиты настроены к ним недружелюбно.
Но он, кон Морт, знает, что делает. У него тоже есть немногочисленные,
но удобные центры. Пока для ученых не так уж много работы, но она
будет, клянусь посохом Болла, будет! Морт остановился. Тихо. У Рука
были молнии, Морт видел, как молния разломала скалу. Ученые создадут
Морту молнии. Подобно гневу Ура выйдут на поверхность неофиты, как
только Аман сойдет с Дороги. Но когда же он сойдет?
Погруженный в размышления, Морт не сразу заметил вошедшего, а
заметив - отвернулся: вдруг неофит понял, о чем он думал?
- Кон Морт, тебя зовет Учитель!
Сердце Морта сбилось и пропустило такт - раз зовет, значит, жив.
Аман лежал один. Его комната ничем не отличалась от тысяч других в
туннелях по всей Грассе.
Морт привык к этой комнате, но сейчас заново поразился. Вот
Учитель, за которым идут сотни тысяч. Вот он, "голос Ура", повергающий
толпу в трепет, вызывающий слезы горя и восторга. Вот он лежит в
полутьме подземелья, которое создал сам. На простом ложе, среди
сиротской простоты лежит один.
Увидев Морта, Аман с усилием приподнялся, но голос его был все тот
же, прежний:
- Смотритель Морт, я призвал вас, чтобы поведать последнюю волю.
"Если последнюю, значит, уже не волю", - подумал Морт, но почтительно
склонил голову.
- Когда с Дороги сходит Идущий, он думает, что до Свершенья остался
один шаг. Это горькая мысль. Но когда с Дороги сходит Учитель, он
думает о другом. Учитель думает, правильно ли он учил? Справедливо ли,
кон Морт, что я ухожу с Дороги, так и не увидев Дара? Справедливо ли,
что Идущие продолжат путь, открытый мной, без меня?
- Не вы первый, Учитель, не вы последний.
- Если бы! Не заблуждайся. Я не 326 Учитель, я первый на новой
Дороге. Я расколол Грассу и увел Идущих в подземелье! Разве можно
придти к Дару в темноте подземелья, Смотритель?
- Дар найдет верных и во тьме!
- Нет, не будет благословения Ура в этих стенах, - голос Амана
слабел. Он уже не приказывал, а жаловался и просил:
- Неужели я ошибся, кон? Неужели я увел Идущих в царство Рука?
Разве нельзя было остаться наверху?
- Мало бы тогда нашлось верных, Учитель. Велика сила центров.
- Сильнее веры? А может, мы проглядели Дар?
Аман упорно ловил взгляд Морта. Смотритель отводил глаза, но все же
не выдержал, их взгляды встретились, и Аман понял все. И опять Морт
поразился произошедшей с Учителем перемене. В голосе Амана зазвучала
сила:
- Генеральный Смотритель, кон Морт! Пригласите конов-ученых и
Учителей. Я хочу обратиться к Идущим с последним словом.
Морту понадобилось страшное усилие, чтобы не броситься выполнять.
Он остался на месте и покачал головой.
- Как вы смеете, кон? - Аман приподнялся на кровати, почти встал и
вдруг, вскрикнув, повалился навзничь. Его сухие пальцы царапнули
стену. Кон Морт подождал еще несколько минут, отдал телу Учителя
ритуальный поклон и повернулся к выходу. С зеркальной стены на него
глянул высокий, с длинными руками и ногами, пожилой человек с глубоко
сидящими глазами, острым подбородком и тонкими губами.
- 327 Учитель, кон Морт, - сказал он себе и поклонился отражению.
- Нет, первый Учитель Морт, который вернет Грассу на Дорогу!
Сейчас на него обрушится лавина дел, и он знает, что за чем
последует. Главное и первое - кон Мал. Мал выпустил на Грассу лжедар,
и его долг перед Дорогой велик. Именно от этого маленького и
невзрачного Идущего, возможно, зависит, когда выйдут из подземелий
неофиты. Уже не с посохами Болла, а с молниями Ура! Ура... или Рука?
- Неважно, - решил кон Морт, шагнув через порог.
Рай-на-задворках.
ДОЛИНА ЭДЕМ
Переводы машина закончила к ужину. Каждый желающий мог получить
