Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Зарубежная фантастика - Станислав Лем Весь текст 225.15 Kb

Футурологический конгресс

Предыдущая страница Следующая страница
1  2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 20
пропустил рюмку с Альфонсом Мовеном из агентства Франс  Пресс.  В
последний раз попытался я спасти Папу, но Мовен, выслушав меня со
стоической выдержкой, только промычал, что месяц  назад  какой-то
пилигрим-австралиец уже стрелял в Ватикане, хотя и  с  совершенно
иных идейных позиций. Мовен рассчитывал на интересное интервью  с
неким Мануэлем Пирульо, которого разыскивали ФБР, Сюрте, Интерпол
и десяток других полицейских служб. Этот  субъект  основал  фирму
услуг нового типа, выступая  в  роли  эксперта  по  покушениям  с
применением  взрывчатых    веществ    (отсюда    его    псевдоним
"Бомбардир"), и  прямо-таки  козырял  своей  безыдейностью.  Нашу
беседу прервала рыжеволосая красотка  в  чем-то  вроде  кружевной
ночной рубашки,  продырявленной  автоматными  очередями,  --  как
выяснилось, связная экстремистов; ей поручили провести  репортера
в их  штаб-квартиру.  На  прощанье  Мовен  вручил  мне  рекламную
листовку Пирульо. Настала пора, говорилось  в  ней,  покончить  с
эскападами  безответственных  дилетантов,  которые  динамит    не
отличают от мелинита, а гремучую ртуть -- от бикфордова шнура;  в
эпоху  узкой  специализации  нелепо  кустарничать,    пренебрегая
помощью  добросовестных  и  квалифицированных  специалистов.   На
обороте помещался ценник услуг в валюте наиболее развитых стран.
     Профессор  Машкенази  вбежал,  когда    футурологи    начали
стекаться в бар, бледный как смерть; его била нервная  дрожь:  он
кричал, что в номере у него бомба с часовым  механизмом.  Бармен,
привычный, как  видно,  к  таким  происшествиям,  не  раздумывая,
скомандовал: "В укрытие!" -- и нырнул под стойку.  Однако  вскоре
гостиничные детективы установили, что это всего лишь розыгрыш:  в
коробку из-под печенья кто-то из футурологов засунул обыкновенный
будильник. Шутник, похоже, был англичанином,  они  обожают  такие
practical jokes [Розыгрыши (англ.).]. Впрочем,  инцидент  тут  же
предали забвению, ибо явились Дж.Стэнтор и Дж.Г.Хаулер, репортеры
ЮПИ, с текстом ноты  правительства  США  относительно  похищенных
дипломатов.  Нота  была  составлена  на  обычном  дипломатическом
языке, и ни зубы, ни нога не назывались в ней прямо. Джим сказал,
что правительство может  решиться  на  крайние  меры.  Стоящий  у
власти генерал Аполлон Диас склоняется к мнению "ястребов" --  на
насилие ответить насилием. На заседании  (правительство  заседало
непрерывно) было предложено нанести контрудар, то есть вырвать  у
политзаключенных, выдачи которых требуют экстремисты, по два зуба
за зуб и  --  поскольку  адрес  их  штаб-квартиры  неизвестен  --
послать эти зубы до востребования. В экстренном выпуске "Нью-Йорк
таймс" обозреватель газеты  Сульцбергер  взывал  к  человеческому
разуму и солидарности. Стэнтор под большим секретом сообщил  мне,
что Диас конфисковал  принадлежащий  правительству  США  поезд  с
военным снаряжением; он шел транзитом через Костарикану  в  Перу.
Экстремисты еще не напали на мысль похищать футурологов, что с их
точки  зрения  было  бы  вовсе  не  глупо,  ведь  в  тот   момент
футурологов в Костарикане насчитывалось больше,  чем  дипломатов.
Впрочем, стоэтажный отель -- организм до того  огромный  и  столь
комфортабельно изолированный от  всего  света,  что  вести  извне
доходят сюда, словно с другого полушария. Пока что футурологи  не
проявляли ни малейших признаков паники; никто не  штурмовал  бюро
путешествий отеля -- желающих немедленно  вылететь  в  Штаты  или
другую страну было не больше обычного.
     На два часа был назначен банкет по случаю открытия, а  я  не
успел еще переодеться в вечернюю пижаму; итак, я поехал к себе, а
потом, задыхаясь от спешки, спустился на 46-й этаж,  в  Пурпурный
зал. В  фойе  меня  встретили  две  прелестные  девушки  в  одних
шароварах (их бюсты были расписаны незабудками и подснежниками) и
вручили сверкающий глянцем проспект. Не взглянув на него, я вошел
в пустой еще зал; при виде накрытых  столов  у  меня  перехватило
дыхание. Не потому, что они ломились от яств, нет  --  шокировали
формы  всех  закусок  без  исключения;  даже  салаты  имели   вид
гениталиев. Обман  зрения  полностью  исключался,  ибо  невидимые
глазу динамики грянули популярный в определенных  кругах  шлягер:
"Лишь кретины и каналии ненавидят гениталии,  нынче  всюду  стало
модно  славить  орган  детородный!"  Появились   первые    гости,
густобородые и пышноусые, впрочем, люди все  молодые,  в  пижамах
или без оных; а когда шестеро официантов внесли торг, то при виде
этого  непристойнейшего  в  мире  творения  кулинаров  мне  стало
окончательно  ясно:  я  ошибся  этажом  и   попал    на    банкет
Освобожденной Литературы. Сославшись на то,  что  потерялась  моя
секретарша, я поспешил улизнуть и спустился на этаж  ниже,  чтобы
перевести дух в подобающем месте; Пурпурный зал  (а  не  Розовый,
куда меня занесло) был уже полон.
     Разочарование,  вызванное    непритязательной    обстановкой
приема, я, насколько мог, скрыл. Горячих блюд не было, к тому  же
из огромного зала убрали все кресла и стулья, дабы гости питались
стоя. Пришлось проявить необходимую  в  таких  случаях  ловкость,
чтобы пробраться к тарелкам с наиболее  существенным  содержимым.
Сеньор    Кильоне,    представитель    костариканской      секции
Футурологического  общества,  очаровательно  улыбаясь,  разъяснял
неуместность кулинарных излишеств: ведь темой дискуссии будет,  в
частности,  грозящая  миру    голодная    катастрофа.    Нашлись,
разумеется, скептики, утверждавшие, что обществу  просто  урезали
дотации, отсюда и бережливость устроителей. Журналисты,  по  роду
занятий вынужденные поститься, шныряли по залу в поисках интервью
со светилами зарубежной  прогностики;  вместо  посла  США  прибыл
всего лишь третий секретарь посольства, с мощной охраной, один во
всем зале -- в смокинге (бронированный жилет  трудно  укрыть  под
пижамой). Гостей из города, как я слышал, подвергали досмотру,  и
в холле будто бы уже высились горы изъятого оружия.
     Первое заседание было назначено на пять  вечера,  оставалось
достаточно времени, чтоб отдохнуть, и я снова отправился на сотый
этаж. После пересоленных салатов хотелось. пить, но  баром  моего
этажа прочно овладели динамитчики и бунтари со своими девицами, я
же  был  сыт  по  горло  беседой  с  бородатым   папистом    (или
антипапистом). Пришлось ограничиться водой из-под крана. Не успел
я допить стакан, как в ванной и  обеих  комнатах  погас  свет,  а
телефон, какой бы номер я ни  набирал,  упорно  связывал  меня  с
автоматом, рассказывающим сказку о Золушке. Спуститься  на  лифте
не удалось -- он тоже вышел из строя. Из бара доносилось  хоровое
пение молодых бунтарей; те уже стреляли в такт  музыке,  хотелось
бы думать, что мимо. Подобные вещи случаются  и  в  первоклассных
отелях, хотя утешительного тут мало; но что удивило  меня  больше
всего, так это  моя  собственная  реакция.  Настроение,  довольно
скверное после беседы с папским  стрелком,  улучшалось  с  каждой
секундой. Пробираясь на ощупь и опрокидывая при  этом  стулья,  я
только кротко улыбался в темноту, и даже колено, разбитое в кровь
о чемоданы, ничуть не уменьшило моей благосклонности ко всему  на
свете.  Нащупав  на  ночном  столике  остатки  второго  завтрака,
который я заказал  в  номер,  я  вырвал  из  программы  конгресса
листок, свернул его, воткнул в кружок масла и  зажег.  Получилась
коптящая, правда, но все-таки плошка; при ее  мерцающем  свете  я
уселся в кресло. У меня оставалось два с лишним  часа  свободного
времени, включая часовую  прогулку  по  лестнице,  ведь  лифт  не
работал.  Мое   душевное    состояние    претерпевало    странные
метаморфозы; я следил за ними с  живым  интересом.  Мне  было  на
редкость весело, просто чудесно! Я с ходу мог бы  привести  массу
доводов в защиту всего, что со мною случилось. Мне было ясно  как
дважды два, что номер "Хилтона", погруженный в кромешную тьму,  в
чаду и копоти от масляной плошки, отрезанный от остального  мира,
с телефоном, рассказывающим сказки, -- одно из  приятнейших  мест
на свете. К тому же мне страшно хотелось погладить кого-нибудь по
голове, на худой конец пожать кому-нибудь руку  --  и  чтобы  при
этом мы проникновенно заглянули друг другу в глаза.
     Я в обе щеки  расцеловал  бы  злейшего  врага.  Расплывшееся
масло шипело, дымило, и плошка поминутно гасла; то,  что  "масло"
рифмуется с "погасло", вызвало у меня прямотаки пароксизм  смеха,
хотя как раз в эту минуту я  обжег  себе  пальцы,  пытаясь  снова
зажечь бумажный фитиль. Самодельный светильник едва теплился, а я
мурлыкал себе под нос арии из старых оперетт, не замечая, что  от
чада першит  в  горле  и  слезы  струятся  из  воспаленных  глаз.
Вставая, я упал и ударился лбом о чемодан, но шишка  величиной  с
яйцо  лишь  улучшила  мое  настроение,  насколько  это  было  еще
возможно. Почти  удушенный  едким,  вонючим  дымом,  я  прямотаки
покатывался со  смеху  в  приступе  беспричинной  восторженности.
Потом лег на кровать, не застеленную с утра, хотя было далеко  за
полдень; о нерадивой прислуге я думал как  о  собственных  детях:
кроме ласковых уменьшительных прозвищ и нежных  словечек,  ничего
не приходило мне в голову. А если я задохнусь?  Ну  что  ж  --  о
такой милой, забавной смерти можно  только  мечтать.  Эта  мысль,
совершенно чуждая моему душевному складу, подействовала на  меня,
как  ушат  холодной  воды.  Мое  сознание  удивительным   образом
расщепилось. В нем  по-прежнему  царила  тихая  умиротворенность,
безграничное дружелюбие ко  всему  на  свете,  а  руки  до  такой
степени рвались погладить кого  ни  попадя,  что  за  отсутствием
посторонних я принялся бережно гладить по  щекам  и  с  нежностью
потягивать за уши  себя  самого;  кроме  того,  я  несколько  раз
подавал левую руку правой -- для крепкого рукопожатия. Даже  ноги
тянулись кого-нибудь приласкать. Но  где-то  в  глубине  сознания
вспыхивали сигналы тревоги. "Здесь чтото не так, -- кричал во мне
приглушенный, далекий голос, -- смотри, Ийон,  в  оба,  берегись!
Благодушие твое подозрительно! Ну, давай же, смелее,  вперед!  Не
сиди развалившись, как Онассис какой-нибудь,  весь  в  слезах  от
дыма и копоти, с лиловой шишкой на лбу, одурманенный альтруизмом!
Не иначе это какой-то  подвох"  Тем  не  менее  я  и  пальцем  не
шевельнул. В горле у меня  пересохло,  а  сердце  колотилось  как
бешеное -- не иначе как от нахлынувшей на меня вселенской  любви.
Я побрел в ванную, изнемогая от жажды;  вспомнил  о  пересоленном
салате, которым потчевали нас  на  банкете  (если  шведский  стол
можно назвать банкетом); потом представил себе для  пробы  господ
Я.В., Г.К.М., М.В. и других моих  злейших  врагов  и  понял,  что
желаю лишь одного: братски пожать им руки, сердечно расцеловать и
обменяться парой дружеских слов. Это уж было слишком.  Я  застыл,
держа одну руку на никелированном кране, а другой  сжимая  пустой
стакан. Затем медленно набрал воды и,  скривив  лицо  в  какой-то
странной гримасе -- в зеркале я видел борьбу различных  выражений
собственного лица, -- выплеснул воду в раковину.
     ВОДА ИЗ-ПОД КРАНА! Да, да. После нее все и началось.  Что-то
такое в ней было! Яд? Но разве бывает яд, который...  А  впрочем,
минутку... Ведь я --  постоянный  подписчик  научных  журналов  и
недавно читал в "Сайенс ньюс" о новых психотропных  средствах  из
группы так называемых  бенигнаторов  (умилителей).  Они  вызывают
беспричинное ликование и  благодушие.  Ну  конечно!  Эта  заметка
стояла у меня перед  глазами.  Гедонидол,  филантропин,  любинил,
эйфоризол,  фелицитол,  альтруизан  и  тьма-тьмущая  производных!
Одновременно, путем замещения гидроксильных соединений  амидными,
из  тех  же  веществ  были  синтезированы  фуриазол,  садистизин,
агрессий, депрессин, амокомин и  прочие  препараты  биелогической
группы; они побуждают избивать и тиранить все подряд,  вплоть  до
Предыдущая страница Следующая страница
1  2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 20
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 
Комментарии (14)

Реклама