эпистолярной природы я поднял сухую ветку и принялся царапать на снегу
(за неимением бумаги) описание субстанции этого снега, изобиловавшее
рассыпчатыми и прозрачно-туманными метафорами, пока не обнаружил, что
снег все более приближается по консистенции к описываемому образу и бук-
вы уже совершенно не держатся в силу его пушистости, легкости и пря-
мо-таки вызывающей слезу нежности. Тогда я отправился домой за бумагой,
и тут девочка лет десяти, нараспев произносившая какие-то фразы, слегка
ударила меня по голове длинной металлической полосой, объяснив притом,
что у меня паранойя. Я стерпел это происшествие, но когда спустя нес-
колько шагов она повторила то же самое, отнял у нее полосу, обнаружив
при том, что хватка ее руки чрезвычайно сильна; девочка заплакала и об-
ратилась к вышедшему из подъезда человеку, который оказался ее отцом, с
жалобой на мое действие. Я отдал металлическую полосу этому человеку,
объяснив причину своего насилия, и он, произнеся нечто невнятное, слегка
ударил ею меня по голове, должно быть, не удержав тяжелый предмет в руке
сразу; мое терпение лопнуло на этом, и, выхватив полосу обратно (он дер-
жал ее слабее, чем девочка), я ударил ею его по голове достаточно сильно
один раз. Далее вошел в подъезд, комкая в бараний рог несчастную полосу,
и обнаружил, что там уже положили новый кирпич и кафель, но на лестницах
нет ступеней... Наконец, вернувшись, я увидел, что снег растаял, и, мало
того, что героем описанного был не я, а давно всеми проклятый Касперский
П...
ЦЕМЕНТ
...К одиннадцати Джулия собралась выпить, в это время по второму пути
шел нескончаемый товарный поезд. Через некоторое время его обогнал пас-
сажирский (идущий в город), что было странно, поскольку Джулия стояла на
третьем пути, а кроме того, в городе не было рельсов. Предположим, что
часть пути поезд условно висел в воздухе. По прибытии из города навстре-
чу ему вылетел грузовик с цементом и приземлился на первый путь, а так
как первого пути не было, значит, просто упал в реку. Джулия уже как
следует выпила к этому моменту. Касперский брился и думал, что вся его
жизнь - фикция и игра, особенно включая идею размножать коньячные эти-
кетки для их последующего использования... Мыло имелось на его лице, но
он не мог отыскать бритву. По второму пути все еще шел товарный поезд.
Оглядевшись, Касперский заметил, что Джулия совсем не одета (она раз-
девалась догола, когда ложилась спать, и иногда утром забывала одеться),
и Джулия заметила это тоже. Поскольку в таком виде она вряд ли могла ку-
да-нибудь пойти, то, скорее всего, она вообще ничего не пила в тот день.
Касперский и Викторов были друзьями.
Викторов принес коньячную бутылку с этикеткой, которую нужно было
размножить. Касперский был зол, потому что думал, что жизнь его - фикция
и игра, к тому же мыло оказалось не на той стороне лица (ужасно щипало),
поэтому он отправился посмотреть, скоро ли освободится второй путь.
Бритва нашлась, но не было воды. К одиннадцати Джулия снова собралась
выпить. Викторов наклеил коньячную этикетку на бутылку с цементом и ушел
в город. Касперский лег на второй путь и стал ждать конца товарного по-
езда...
ИЛЛЮЗИЯ
...Стойте!
Эту гору я насыпал перед дождем, работая на экскаваторе - два полных
ковша; и еще я видел, как внизу дважды зачерпывал вручную - очень увлек-
ся... А когда пошел дождь, я дополз до чердака и заснул, не снимая са-
пог. Вроде бы, высота нормальная... Пожилому человеку не под силу. Э, да
так высоту не измеришь - идешь косо. Или просто хочешь наверх?.. Ну,
пойдемте, хотя у меня ноги еле поднимаются... Нет, плато насыпал не я,
это еще вчера... А после кольцевой террасы - моя горка. Стойте, не де-
лайте следов! На моей горе еще нет следов, все дорожки симметричные и
абсолютно гладкие... Они мокрые после дождя - и туман в воздухе... Моя
гора абсолютно чистая и нетронутая, это будут первые следы... Как вы ее
портите!.. Но - ладно, что ж поделаешь... Э, да я вижу, вы не умеете хо-
дить - от вас не следы, а полосы?..
ПЕТРОВ И ДРУГИЕ
...Инспектор ГАИ Петров думал о крысах. Вчера ему объявили выговор за
черносмородиновый мармелад и лишили премии, так что настроение было хуже
некуда. "Двадцать крыс", - думал он, - "Двадцать одна крыса. Эх... Двад-
цать две крысы..." Тут автомобиль напротив поехал боком поперек проезжей
части, и Петров остановил его, чтобы оштрафовать; первая буква фамилии
водителя была К, а дальше начинался черносмородиновый мармелад, поэтому
Петров захлопнул удостоверение и спешно отвял. Он думал о крысах. "Двад-
цать семь крыс", - думал он. Настроение было хуже некуда. Мимо пронесся
злостный нарушитель государственного порядка на "Запорожце", давно ра-
зыскиваемый Госавтоинспекцией; Петров полез в кобуру, чтобы выстрелить
ему в спину, но вместо пистолета был черносмородиновый мармелад. "И за-
чем только вы его всюду носите?!" - возмущался, бывало, майор, но Петров
не мог на это ответить, и майор злился еще больше. Он предпочитал папи-
росы "Беломорказбек". Петров возвращался к своему постаменту и снимал
трубку телефона, подозрительно похожего на что-то черносмородиновое;
"Алло", - докладывал он, - "Никаких происшествиев не зафиксировано!" Но
его не слышали. Если дела так пойдут дальше, Петрова понизят в должнос-
ти...
...Петров спустился на две ступеньки. Мимо проехал черносмородиновый
мармелад. Петров думал о крысах. Ступеньки уже тоже на девяноста процен-
тов состояли из... И тут его наконец осенило: "А может, это были не кры-
сы, а козы?!"!
МАЛЕНЬКАЯ МИНИАТЮРА
И с тех пор я пишу маленькие миниатюры - этакие коротенькие вещички,
которые рассказами не назовешь, как нельзя назвать песней то, что назы-
вается скучным словом "композиция" - одним словом, Касперский в этой ис-
тории не участвует, но смутный дух его витает повсюду. В тот вечер
кто-то играл в теннис на втором этаже. Через некоторое время он спустил-
ся вниз и спросил у меня "Ну, как?"; Все в порядке, ответил я, хотя да-
леко не все было в порядке. Например, я не мог понять, почему мой трам-
вай (?) все время врезается в дома, хотя я веду его достаточно прямо, а
об остальном и говорить не хотелось. Он (вы следите?) с сомнением пока-
чал головой, но ничего не возразил ответить. Когда он вернулся в следую-
щий раз, все было нормально. Ты как, спросил он? Я ничего не сказал,
поскольку рельсы пересекали его слова слишком наискось. Он приблизился
и, выдержав еще немного, снял маску. Ты что, спросил я? Все же нор-
мально. Но он не мог меня слышать, потому что я уехал уже далеко-далек
о...
ОТЧАЯНИЕ
Сухой осиновый лист со скрежетом опал с дерева. Касперский вошел в
электропоезд и выбрал свободное место (поскольку занятых почти и не бы-
ло), обнаружив притом, что напротив него расположен ребенок лет пяти в
шортиках и рубашечке с синими в красных шапочках медвежонками и еще
чем-то. Ребенок был спокоен и задумчив, наблюдая позеленевшие от хлоро-
филла кусты в окне и прочие частности ускальзывающих назад ландшафтов;
поскольку при этом ему хотелось спать, он закрывал иногда глаза и посте-
пенно склонял свою глубокомысленную с мягкими светлыми волосиками голову
в одну из сторон до тех пор, пока его веки не вздрагивали оттого, что он
просыпался, чтобы не потерять равновесие, и принимал тогда изначальное
положение, мучительно моргая ресницами и пытаясь снова найти отвлечение
от дремоты в оконном проеме. На Касперского он смотрел столь же невозму-
тимо-неудивленно, что вызывало подсознательное желание хоть чем-нибудь
специально обратить на себя внимание несмотря на понимание полной глу-
пости подобного действия. Касперский огляделся - вокруг не было явно ни-
кого могущего иметь отношение к этому действующему лицу - у него была
тонкая кожа, делавшая это загадочное существо еще более прозрачным, и
тонкая по-аристократически кость, отчего коленки и руки, на одной из ко-
торых имелся только что спокойно а аккуратно облизанный, чтоб не чесал-
ся, комариный укус, вызывали иллюзию хрупкости и особой незащищенности;
тут в окне замелькали бетонные плиты платформы очередной станции, и Кас-
перский ринулся в тамбур - быть может, платформа совсем не заасфальтиро-
вана, и тогда это большая удача - но поезд проехал ее, не останавлива-
ясь. Касперский вернулся, проклиная свою судьбу, и тут обнаружил, что
ребенок исчез вместе с шортиками, медвежонками и шапочками, вместе с ко-
ленками, руками и комариным укусом. Касперский попытался представить
снова его трогательное в своей невозмутимости лицо, но это удалось лишь
отчасти оттого, что его пристальное внимание уже успело разобрать изоб-
ражение на мелкие составляющие части, полностью проанализировав, и те-
перь каждый фрагмент был отнесен к строго определенной ассоциативной зо-
не сознания... Касперский проклял все тротуары мира и погрузился в сла-
достное воображение той черты, за которой уже совершенно ничего не бу-
дет...
ДВИЖЕНИЕ
...Я живу на берегу моря. Чтобы попасть на пляж, вам нужно пересечь
шоссе (осторожно, здесь такое интенсивное движение!) и железную дорогу;
впрочем, можете сначала железную дорогу, потом шоссе, не имеет значения
- только, пожалуйста, поаккуратнее, не наступайте мне на грудь, я ведь
тоже здесь! Главное, не попадите под поезд, он проходит по самой кромке
прибоя каждые полчаса - я не знаю, вы говорите - две рельсы даже если
одноколейка; от какой же мерить? - здесь какая-то неувязочка; я понимаю,
поезд ходит по двум рельсам, но надо же было разместить все как-нибудь
на такой узкой полоске - может быть, это монорельс? - и ведь шоссе тоже,
согласитесь, имеет некоторую ширину... А, вот: прибой-то смачивает не то
чтобы безразмерную линию, а все-таки какую-то неопределенную зону - там,
где пена, галька, воздух и ракушки - ведь это все одинаковое, так ведь?
Ну, в общем, здесь кроется какой-то подход к ответу на ваш вопрос... В
принципе, я состою из пляжа, шоссе, железной дороги; куда бы вы ни нас-
тупили, останетесь здесь же, потому что я не имею поперечных размеров
(ох уж эта ваша геометрия!), а идти вдоль берега бесполезно, потому что
до бесконечности в обе стороны одно и то же (чтобы в этом убедиться,
лучше сесть на поезд или автобус). Вообще-то я и сам не понимаю, как это
все так получилось: с одной стороны, пляж тянется бесконечно, с другой
стороны все умещается на расстоянии одного шага в ширину... Быть может,
мы забыли что-то из координатных осей? В целом, сведения, которыми я
располагаю, чересчур запутаны, чтобы хоть что-то во всем этом понять;
может быть, вы - и есть я; или: нервная система, состоящая из одного ак-
сона (зато какого длинного!) - вот кто я. Вот кто мы. Линия соприкосно-
вения воды, воздуха и суши - здесь возникает жизнь ; что ж удивительно-
го, что все окружающее расположено вне такого пространства - и какая ж
жизнь без шоссе и железной дороги?.. По-моему, так. Вот я и живу здесь.
Между пляжем, рельсами и асфальтом. Между берегом и водой. Чтобы попасть
на пляж, вам нужно пересечь шоссе (осторожно, здесь такое интенсивное
движение!) и железную дорогу; впрочем, можете сначала железную дорогу,
потом шоссе, не имеет значения...
В МУЗЕЕ
- Здравствуйте. Я хотел бы посмотреть аквариум.
- Сейчас, я ее позову, - служащий озабоченно посмотрел на странного
посетителя.
Касперский пошел по залу, рассматривая экспонаты. Одет он был в кос-
тюмную пару, только на ногах вместо обуви какие-то полуразмотанные поло-
тенца, и все лицо в белых пятнах. Выставлялись преимущественно одинако-
вые предметы, зато их было много.
- А... Это вы меня спрашивали?
- Да. Я как раз нашел. Аквариум - это вот этот?
- Нет, что вы, здесь все свежее. Пойдемте, покажу.
Они пошли мимо витрин и стеллажей, (Вот это что - вы сами налили?
