которая могла бы передаваться в ТАСС в газеты по телевидению. Что
и как происходит, какова обстановка, как вести себя населению.
Это не отвергалось, но так, по моему, до сегодняшнего дня,
вот такой пресс-клуб создан не был.
2-го мая Правительственная комиссия уже располагалась в го-
роде Чернобыле. Появились в зоне Николай Иванович РЫЖКОВ и Егор
Кузмичь ЛИГАЧЕВ. Их поездка имела большое значение. Правительст-
венная комиссия еще на кануне их приезда приняла решение продол-
жать эвакуацию населения не только из города Припяти но и из
30-ти километровой зоны окружающей ЧАЭС. На основании разведыва-
тельной работы, прогноза распространения радиоактивных частиц,
было принято такое решение накануне 2-го мая.
Когда наши высокие руководители приехали. А поездку они на-
чали именно с мест расположения людей, которые уже были эвакуиро-
ваны. Они 2-го мая провели совещание в Чернобыльском райкоме пар-
тии вместе с тов. ЩЕРБИЦКИМ (это было первое его появление в ра-
йоне катастрофы).
До этого все правительство Украины очень удачно и активно
представлял зам.Пред СМ Украины НИКОЛАЕВ. Это совещание было су-
щественным. Во-первых, из наших докладов , а в качестве докладчи-
ка выступать пришлось мне они поняли обстановку, поняли, что это
не частный случай аварии, что это крупно-масштабная авария, кото-
рая будет иметь долговременные последствия и что предстоят огром-
- 17 -
ные работы по продолжению локализации разрушенного блока, что не-
обходимо готовиться к крупномасштабным дезактивационным работам,
что предстоит спроектировать и построить укрытие для разрушенного
4-го блока, тщательно оценить обстановку на самой станции, оце-
нить возможности ввода в строй 1, 2 и 3-го блоков. Оценить воз-
можность продолжения строительных работ на 5 и 6 блоках.
Тогда уже все эти вопросы вырисовывались. Кроме того 1-го и
2-го мая повысились фоновые значения и радиационный уровень в го-
роде Киеве и других городах, отстоящий довольно далеко от Черно-
быльской АЭС.
Все это руководителей нашей партии и правительства очень
волновало и они приехали разобраться со всеми делами на месте, но
после докладов, после того как мы объяснили ситуацию так как мы
ее понимали сами были приняты координальные решения, определившие
порядок организации и масштаб этой работы на весь последующий пе-
риод. Масштаб этой работы, отношение к ней всех ведомств, предп-
риятий, руководителей нашей страны.
Создана была Оперативная группа под руководством Николая
Ивановича РЫЖКОВА, подключена практически вся промышленность Со-
ветского Союза.
С этого момента Правительственная комиссия стала только
конкретным управленческим механизмом той огромной государственной
работы, которая проходила под управлением Оперативной группы По-
литбюро ЦК КПСС. Оперативная группа заседала регулярно и ей док-
ладывали все детали и состояние радиационной обстановки в каждой
точке, которая наблюдалась и оценивалась, все положения по тем
или иным мероприятиям. В общем я не знал ни одного ни мелкого ни
крупного события, которые не были бы в поле зрения Оперативной
группы Политбюро. В состав оперативной группы входили кроме Нико-
лая Ивановича РЫЖКОВА и Егора Кузмича ЛИГАЧЕВА входил тов. ЩЕБРИ-
КОВ, входил тов. ВОРОТНИКОВ , Министр внутрених дел тов. ВЛАСОВ,
Владимир Иванович ДОЛГИХ - секретарь ЦК КПСС, который не-
посредственно от имени ЦК занимался контролем за всеми мероприя-
тиями, проводимыми в зоне ЧАЭС и в атомной энергетике в целом. Он
этим делом занимался мне кажется ежесуточно, не сбрасывая со сче-
тов необходимость проведения всех остальных работ, которые были
ему поручены.
Я должен сказать, что неоднократно, бывая на заседаниях Опе-
ративной группы, что ее заседания и ее решения носили очень спо-
койный сдержанный характер. Они максимально старались опереться
на точку зрения специалистов, но всячески сопоставляя точки зре-
ния различных специалистов. В общем для меня это был такой обра-
зец правильно организованной работы. Знаете, я первоначально не
мог предполагать, что там могут приниматься такие волевые целе-
направленные решения, направленные на то, что бы как можно быст-
рее справиться с ситуацией, как-то приуменьшить, может быть, зна-
чение случившегося - ничего похожего не было. Работа была органи-
зована так как в хорошем научном коллективе.
Первое внимательное изучение информации, желательно из ин-
- 18 -
формации получаемой из разных источников, а часто бывали случаи
когда выдаваемая военными информация отличалась от информации,
получаемой другими гражданскими научными службами. Особенно это
касалось величины выбросов активности из 4-го блока. Различные
научные группы предоставляли различную информацию на первых эта-
пах.
Например, разные научные группы уже в июне месяце по разному
оценивали величину выброшенной из 4-го блока активности.
Например, из ГЕОХИ им. Вернадского, на основании своих изме-
рений в отчете, утвержденном академиком ВЕЛИХОВЫМ, представила
данные в соответствии с которыми более 50% содержимого реактора
выскочило за пределы Чернобыльской АЭС. Они дали колоссальную зо-
ну распространенности плутония, например по территории СЧоветско-
го Союза.
Вторая группа специалистов, которая работала по поручению
Льва Дмитриевича РЯБЕВА, состоящая из специалистов радиационного
института Минсредмаша, измерения она проводила просто на основа-
нии общей активности проявляемой в различных гидрофизических точ-
ках вокруг четвертого блока, распределяли топливо пропорционально
активности, проявляемой различными участками.
Конечно это было неправильно, потому, что не учитывалось са-
мопоглощение, и многие другие процессы. И тем не менее не основа-
нии такого первичного обзора ситуации ими был сделан вывод о том,
что, примерно то же, половина топлива находится в шахте реактора,
а остальное находится вне этого реактора.
Наконец третья группа специалистов, которая самым тщательным
образом обследовала все карты, которые давал Госкомгидромет, ин-
тегрировали всю активность, которая фиксировалась наземной и воз-
душной разведкой, сопоставляя с данными, которые стали поступать
уже к нам из-за рубежа, они никак не могли обнаружить более 3-4%
активности, находящейся вне четвертого блока. И эта информация
поступала в мою подгруппу и имела практическое значение с точки
зрения как действовать и какие прилагать усилия на захоронения,
на дезактивационные работы.
Пришлось создать такую комиссию и просить Анатолия Петровича
быть арбитром. Искать ошибки. В конечном итоге оказалось, что
группа ГЕОХИ была неточна, так как измерения плутония проводились
в условиях таких при которых в пробы анализов попал плутоний и
оружейного происхождения периода ядерных взрывов. Эти неточности
были уточнены. Но подход был не совсем точным.
В конце концов все пришли к единой цифре: 3,0 - 3.5 - 4,0
процента выброшенного топлива за пределы 4-го блока. Но в тот пе-
риод это создавало довольно нервную обстановку. Но сама Оператив-
ная группа какой-бы то ни было нервозности при этом не проявляла.
Она просто настаивала на дополнительных измерениях, на дополни-
тельных уточнениях и всячески старалась понять истинное положение
вещей.
При этом в своих решениях Оперативная группа, я повторяю,
что бы тому свидетелем, старалась идти все время по пути макси-
- 19 -
мальной защиты интересов людей, исходя из возможных вариантов
загрязненности устанавливать величины денежной компенсации, кото-
рая потребовалась бы эвакуированным людям. Они всяческие решения
принимали исключительно в пользу людей, пострадавших от этой ава-
рии. Это касалось каждого случая.
Оперативная группа поразила меня еще и тем, что она не про-
являла стремления законспирировать ранее принятые решения. Ска-
жем, принимались решения какого-то сорта, скажем о сроке пуска
первого и второго блока и на время завершения работ по сооружению
саркофага или о работах по 5-му и 6-му блоках, или первичные ре-
шения которым планировались законсервировать сразу же город При-
пять. И такие решения принимались. Но если вдруг появлялись новые
экспериментальные данные, которые показывали, что город Припять
может быть не законсервирован, что когда обстановка стала более
спокойной, он может быть дезактивирован и в какой-то части засе-
лен, конечно, для проживания и в какой-то части можно организо-
вать нормальное слежение за этим городом, за действием его комму-
нальных служб, то Оперативная группа меняла ранее принятые реше-
ния и не видела в этом какого-то криминала.
Николай Иванович РЫЖКОВ еще не раз бывал на ЧАЭС. Приходи-
лось на Оперативной группе принимать еще не раз принимать решения
и по принятию или не принятию иностранной помощи, которая предла-
галась в этот период времени.
Вот как мне вслух об этом хотелось просто сказать, но те-
перь, возвращаясь к тем майским дням, я должен сказать, что после
того как Николай Иванович РЫЖКОВ и Егор Кузмич ЛИГАЧЕВ посетили
районы бедствия, оценили ситуацию, поступила команда: первый
состав Правительственной комиссии сменить и заменить его на вто-
рой.
Борис Евдокимович оставался руководителем Правительственной
комиссии, но было принято решение дальнейшую работу на месте
вести дублирующими составами и первая группа отбывала в Москву, а
на месте появился дублирующий состав, во главе с заместителем
ПредСовмина Иваном Степановичем СИЛАЕВЫМ.
Вся группа первой Правительственной комиссии улетела, но
ЩЕРБИНА предложил задержаться мне и тов. СИДОРЕНКО для того, что-
бы доводить до конца работу: СИДОРЕНКО - по выяснению причин про-
исшедшей аварии, а мне - довести до конца работу по локализации
аварии на 4-м блоке. Но формально меня в команде СИЛАЕВА должен
был заменить РЯЗАНЦЕВ Евгений Петрович - заместитель директора
нашего Института атомной энергии. Он приехал в этой группе и нео-
жиданно в ней появился и Евгений Павлович ВЕЛИХОВ - уж и не знаю,
по какой команде.
Вот тут я должен несколько слов сказать.
Евгений Павлович ВЕЛИХОВ видимо, насмотревшись кинофильмов
"Китайский синдром", приехал с опасением, которые я докладывал то
же РЫЖКОВУ и ЛИГАЧЕВУ, что в принципе нас волнует неопределен-
ность геометрического положения остатков реактора. Ясно, что теп-
ловыделение из этой массы топлива продолжается. Разогрев продол-
- 20 -
жается и какое-то вертикальное движение этой массы и топлива мо-
жет наблюдаться. При этом нас волновало два обстоятельства: не
может ли это движение привести к тому, что в каком-то локальном
районе создастся вновь критическая масса и вновь начнут нарабаты-
ваться короткоживуюие изотопы. Во-первых это нас волновало, но
как-то мы уповали на то, что большое количество, около 40 тонн,
бора было введено и мы надеялись, что достаточно равномерно с
этой массой были смешаны, но все таки полностью снять угрозу воз-
никновения локальных реакторов было нельзя. Первая проблема. Но и
волновало нас, что температуры могут оказаться достаточно высоки-
ми в этих тепловыделяющих массах. Какие-то элементы конструкции
нижней части реактора могут не выдержать. Может не выдержать
высокие температуры бетон. Может часть топлива попасть, скажем в
бробатеры в верхний или нижний, мы еще не знали к тому времени
есть ли там вода. Боялись мощного парообразования. Если какая-то
заметная масса горячего топлива пойдет туда, то мощное парообра-
зование, которое вынесет дополнительное количество аэрозолей на-
рушу и загрязнит дополнительные территории.
Вот эти проблемы нас волновали. Поэтому Иваном Степановичем
СИЛАЕВЫМ, который сменил ЩЕРБИНУ, было принято решение: во-пер-
