если только дедушку убил _н_а_д_л_е_ж_а_щ_и_й_ человек.
- Как тебя понимать, София?
- Конечно, ужасно так говорить. Но в конце концов, надо быть честной.
И София предупредила мой следующий вопрос.
- Нет, Чарлз, больше я ничего не скажу тебе. Вероятно, я и так
сказала слишком много. Но мне просто необходимо было сегодня встретиться с
тобой и попытаться объяснить одну вещь: мы не можем принимать никаких
решений, пока не прояснится эта история.
- Так расскажи мне о ней, по крайней мере.
София покачала головой.
- Не хочу.
- Но, София...
- Нет, Чарлз. Я не хочу, чтобы ты получил представление о нашей семье
с моих слов. Лучше взгляни на нашу семью беспристрастно, как сторонний
наблюдатель.
- И как же я смогу сделать это?
- Ты расспросишь обо всем своего отца, - ответила девушка.
Еще в Каире я говорил Софии, что мой отец работает помощником
комиссара в Скотленд-Ярде. Эту должность он занимал и по сей день. Я
почувствовал, что какая-то холодная тяжесть навалилась на сердце.
- Неужели дела настолько плохи?
- Думаю, да. Видишь человека за столиком у двери? Довольно
симпатичный флегматичный джентльмен, похожий на отставного военного?
- Да.
- Я видела его на платформе Суинли-Дин сегодня вечером, когда ждала
поезда.
- Полагаешь, он следит за тобой?
- Да. Я полагаю, все мы - как это говорится? - находимся под строгим
наблюдением. Нам довольно прозрачно намекнули, чтобы мы не покидали дом.
Но я твердо решила встретиться с тобой. - София вздернула маленький
упрямый подбородок. - Я вылезла из окна ванной и спустилась по водосточной
трубе.
- Милая моя!..
- Но полиция хорошо знает свое дело. Кроме того, я же послала тебе
телеграмму. Но все это неважно... Ведь мы здесь... вместе... Но отныне и
впредь мы будем играть в одиночку.
София помолчала и добавила:
- К сожалению... нет никакого сомнения, мы любим друг друга.
- Ни малейшего сомнения, - подтвердил я. - Но я бы не сказал, что "к
сожалению". Мы с тобой пережили страшную войну, мы часто бывали на волосок
от смерти... И я не понимаю, почему внезапная смерть старого человека...
Кстати, сколько лет ему было?
- Восемьдесят семь.
- Ну да, конечно. Я же читал в "Таймсе". Я лично считаю - он умер
просто от старости, и любой уважающий себя полицейский должен согласиться
с этим.
- Если бы ты знал дедушку, - сказала София, - ты бы удивился даже
предположению, что он может умереть от чего-либо.
3
Я всегда интересовался работой отца в Скотленд-Ярде, но никогда не
предполагал, что однажды мой интерес может приобрести личный характер.
Я еще не видел Старика. По приезде я не застал его дома, а приняв
ванну, побрившись и переодевшись, ушел на свидание с Софией. Но когда я
возвратился поздно вечером из ресторана, Гловер сообщил мне, что отец ждет
меня в кабинете.
Старик сидел за письменным столом и, нахмурившись, разбирал какие-то
бумаги. При виде меня он порывисто вскочил:
- Чарлз! Да, давненько мы с тобой не виделись.
Наша встреча после пяти долгих лет войны сильно разочаровала бы
эмоционального француза. Мы со стариком были скупы в проявлениях чувств,
но в действительности очень любили и прекрасно понимали друг друга.
- Есть виски, - предложил отец. - Скажи, если захочешь. Извини, не
мог встретить тебя. Работы по горло. Веду сразу несколько дел.
Я откинулся на спинку кресла, закурил и небрежно поинтересовался:
- Аристид Леонидис? Отец сдвинул брови и бросил на меня испытующий
взгляд. Голос его был вежлив и холоден.
- С чего ты взял, Чарлз?
- Я не прав?
- Откуда ты знаешь?
- Получил такую информацию.
Старик молча ждал.
- И получил непосредственно из семейного гнезда Леонидисов.
- Продолжай, Чарлз. Выкладывай все.
- Тебе это может не понравиться, - сказал я. - В Каире я познакомился
с Софией Леонидис. Я полюбил ее и хочу жениться на ней. Сегодня мы с
Софией ужинали вместе.
- Ужинали? В Лондоне? Интересно, как ей удалось вырваться в город?
Всех членов семьи попросили - о, вполне вежливо! - не покидать Суинли-Дин.
- Да, конечно. Она спустилась по водосточной трубе из окна ванной
комнаты.
Старик чуть заметно улыбнулся.
- Похоже, юная леди довольно находчива.
- Но и твои полицейские не ударили в грязь лицом, - - успокоил его я.
- Симпатичный отставной военный проследил Софию до ресторана "Марио". Я
буду фигурировать в рапорте, который ты скоро получишь. Пять футов
одиннадцать дюймов, волосы темные, глаза карие, темно-синий костюм в
тонкую полоску и так далее.
Старик посмотрел на меня тяжелым взглядом.
- У тебя это... серьезно?
- Да. Абсолютно серьезно, па.
Несколько мгновений мы молчали.
- Ты что-нибудь имеешь против? - спросил я.
- Я бы ничего не имел против... еще неделю назад. Это хорошо
известное богатое семейство, и девушка унаследует крупное состояние. Кроме
того, я знаю тебя - - ты не потеряешь голову из-за первой встречной. Но...
- Что, па?
- Впрочем, все еще, может и обойдется, если...
- Если что?
- Если убийцей является надлежащий человек.
Эту фразу я уже слышал сегодня вечером, поэтому заинтересовался.
- Но кто этот _н_а_д_л_е_ж_а_щ_и_й_ человек?
Отец пристально взглянул на меня.
- Что ты знаешь об этой истории?
- Ничего.
- Ничего? - Он показался удивленным. - Девушка ничего не рассказала
тебе?
- Нет. Она хочет, чтобы я узнал все от стороннего, непредвзятого
человека.
- Интересно, почему так?
- Разве непонятно?
- Нет, Чарлз, по-моему, непонятно.
Отец прошелся взад-вперед по кабинету, хмуря брови. Сигара его
потухла, но Старик не заметил этого, что показывало, насколько взволнован
он был.
- Что ты знаешь о семье? - отрывисто спросил он.
- Черт возьми! Знаю, что у покойного Леонидиса была куча детей,
внуков и прочей родни. Подробно с генеалогическим древом я еще не
ознакомился. - Я помолчал и добавил: - Ты бы лучше ввел меня в курс дела,
па.
- Да. - Старик сел в кресло. - Хорошо. Тогда я начну с самого начала,
то есть с Аристида Леонидиса. Он приехал в Англию в возрасте двадцати
четырех лет.
- Грек из Смирны.
- Ты даже это знаешь?
- Да, но это все, что мне известно.
Дверь кабинета открылась, вошел Гловер и доложил о прибытии главного
инспектора Тавернера.
- Он ведет дело со мной, - сказал отец. - Пусть поприсутствует при
разговоре. Он как раз занимался семьей и знает о ней гораздо больше меня.
Я кивнул, и вскоре в кабинете появился мой старый знакомый инспектор
Тавернер. Он тепло поприветствовал меня и поздравил с благополучным
возвращением.
- Ввожу Чарлза в курс дела, - сообщил Старик. - Поправьте меня, если
я ошибусь в чем-то. Так вот, Леонидис прибыл в Лондон в тысяча восемьсот
восемьдесят четвертом году и обзавелся маленьким ресторанчиком в Сохо.
Предприятие оказалось выгодным, и вскоре Леонидис приобрел еще один
ресторан. А через некоторое время он владел уже семью или восемью
подобными заведениями - и все они приносили значительный доход.
- Леонидис всегда действовал безошибочно, - вставил главный инспектор
Тавернер.
- У него было природное чутье на выгоду, - продолжал отец. - В конце
концов он оказался владельцем почти всех лучших ресторанов Лондона. После
чего занялся широкомасштабными поставками продовольствия.
- Он занимался и другими видами деятельности, - заметил Тавернер. -
Комиссионная торговля одеждой, дешевые ювелирные лавки и прочее. Конечно,
- задумчиво добавил инспектор, - он всегда был в некотором роде
прохиндеем.
- Жуликом? - уточнил я.
Тавернер покачал головой: - Нет. Может быть, жуликоватым отчасти - но
не жуликом в полном смысле слова. Никогда не позволял себе ничего
противозаконного. Леонидис из тех ушлых ребят, которые могут придумать
тысячу способов обойти закон. Он умудрился нажиться даже на этой войне,
несмотря на свой весьма преклонный возраст. Как всегда, он не совершал
ничего противозаконного - но после каждой его деловой операции у властей
возникала необходимость в принятии нового закона, если вы понимаете, о чем
я говорю. Леонидис же тем временем уже занимался организацией следующего
предприятия.
- В результате вырисовывается довольно несимпатичный тип, - заметил
я.
- Как это ни странно, Леонидис был как раз очень даже симпатичным
человеком. Личностью с большой буквы, понимаешь? И это сразу
чувствовалось. Внешне - ничего привлекательного: безобразный коротышка,
почти карлик. Но чем-то он привлекал людей, женщины всю жизнь влюблялись в
него.
- Его брак произвел настоящий фурор, - сказал отец. - Он женился на
дочери крупного землевладельца.
Я поднял брови: - Деньги? - Нет. Это был брак по любви. Она случайно
познакомились с Леонидисом на свадьбе подруги - и влюбилась в него по уши.
Ее родители категорически возражали против этого союза, но ничего не
смогли поделать. Говорю вам, у него был какой-то шарм. Девушку очаровала
его экзотичность и скрытый в нем колоссальный заряд энергии. Ей до смерти
надоели люди ее круга.
- И это был счастливый брак?
- Даже очень, как ни странно. Конечно, в высшем свете их не приняли
(в те дни деньги еще не стирали классовых различий), но это мало волновало
молодоженов. Они прекрасно обошлись и без высшего света. Леонидис построил
довольно несуразный особняк в Суинли-Дин, и супруги счастливо зажили там и
произвели на свет восьмерых детей.
Старый Леонидис поступил очень умно, обосновавшись в Суинли-Дин.
Тогда этот район только-только начинал входить в моду, второе и третье
поля для игры в гольф открылись позднее. Тамошние старожилы страстно
увлекались садоводством. Им пришлись по душе и молодая миссис Леонидис, и
заинтересованные в знакомстве с мистером Леонидисом крупные лондонские
финансисты - так что новоиспеченные супруги могли выбирать себе знакомых
по своему вкусу. Полагаю, они жили совершенно счастливо, пока миссис
Леонидис не умерла от пневмонии в девятьсот пятом году.
- Оставив мужа с восемью детьми?
- Один ребенок умер в грудном возрасте. Двое сыновей погибли в
последней войне. Одна из дочерей вышла замуж и уехала в Австралию, где и
умерла. Другая, незамужняя, погибла в автомобильной катастрофе. Последняя
же умерла год-два назад. В живых остались двое: старший сын Роджер,
который женат, но бездетен, и Филип, женатый на известной актрисе и
имеющий троих детей: твою Софию, Юстаса и Джозефину.
- И все они живут в Суинли-Дин в... этом, как его? - особняке "Три
фронтона"?
- Да. Дом Роджера разбомбило в самом начале войны. А Филип с семьей
обосновался там с тридцать седьмого года. Еще там живет старая тетка
Роджера и Филипа, мисс де Хэвилэнд, сестра первой миссис Леонидис. Мисс де
Хэвилэнд всегда открыто ненавидела зятя, но после смерти сестры сочла себя
обязанной принять приглашение мистера Леонидиса жить в его доме и
воспитывать его детей.
- И ревностно исполняла свой долг, - сказал инспектор Тавернер. - Но
эта женщина не из тех, кто легко меняет свое мнение о людях. Она всегда
осуждала Леонидиса и его методы работы...
- Что ж, - заметил я, - интересная семейка. И кто же, вы полагаете,
убил старика?
Тавернер покачал головой.
- Еще слишком рано говорить что-либо определенное.
- Да бросьте, Тавернер, - сказал я. - Бьюсь об заклад, вы знаете, кто
