вастопольской панорамы. Белый камень, серебряный купол, башенка и
шпиль с маленьким парусником.
В первый же день Сеня уговорил дядю купить билет.
...Низенький экскурсовод в полотняных брюках и сандалиях на бо-
су ногу что-то громко объяснял. Сеня почти не слушал. Он стоял на
круглой площадке с медными, как на капитанском мостике, поручнями.
Громадное полотно окружало склоны Малахова кургана. Склоны были
как настоящие: с траншеями и землянками, с перевернутыми зарядными
ящиками, брустверами из корзин. С фигурами убитых. А дальше, на по-
лотне (и как это сумели нарисовать такую громадную картину!), анг-
лийские, французские, русские колонны, синий дым выстрелов, далекие
британские фрегаты, мачты затопленных русских кораблей, желтые форты
и Севастополь под первым лучом солнца.
Уже не поймешь, что нарисованное, а что настоящее. Все настоя-
щее! Но почему оно застыло и молчит?
- А здесь изображен особенно важный момент... - донесся до Сени
голос экскурсовода в сандалиях. Что за момент, он уже не слышал. Ему
показалось, словно чье-то волшебство разорвало заколдованную тишину
и неподвижность. Сене показалось, что все ожило. Он увидел маленько-
го барабанщика.
Круглые бомбы с треском выбрасывали желто-красные букеты взры-
вов. Громкое щелканье выстрелов било по ушам. Воздух гудел от криков
тысяч людей, содрогался от залпов тяжелых бомбических пушек и мор-
тир. И, как ни странно, слышался сквозь шум боя спокойный голос На-
химова, поднявшегося на оборонительную башню, ворчливый бас хирурга
Пирогова, скрип ведер на коромысле сестры милосердия Даши Севасто-
польской. А маленький барабанщик в зеленом мундире с белой перевязью
выбивал спокойную негромкую дробь.
Уже не нужен был сигнал тревоги. Солдаты пехотного полка почти
построились в ощетинившуюся длинными штыками колонну.
Не нужен был сигнал атаки. Все и так знают, что начнется она
сейчас.
И все-таки барабанщик бил. Он стоял совсем спокойно среди тон-
кого свиста пуль и шуршания тяжелых ядер. Он чуть расставил ноги и
склонил голову, глядя, как ровно пляшут палочки на желтой коже высо-
кого барабана.
И Сеня понял, что это и есть важный момент. Было очень важно,
что мальчик-барабанщик оставался очень спокойным и палочки не сбива-
лись с ровного ритма.
Вы слышали когда-нибудь, как в рокот грозного ливня, шум ветра
и трескучие раскаты вливается негромкий звон струи, ударившей в пус-
тое ведро? Кто-то выскочил на секунду и сунул его под водосточную
трубу. "Тра-та-та-та", - часто бьют капли о металлическое дно. И
гроза словно отходит и делается спокойнее.
Так же и ровная дробь маленького барабанщика в грохоте штурма.
- Здесь, товарищи, вы можете рассмотреть... - голос экскурсово-
да, усиленный микрофоном, ворвался в грохот боя. Вздрогнул Сеня, и
кончилось волшебство. Умолкли пушки. Неподвижно повисли синие дымы.
Замерли на бегу солдаты.
А мальчик с барабаном стоял так же, как раньше. Чуть расставил
ноги и склонил голову в зеленой с красным околышем бескозырке. Толь-
ко палочки не мелькали в руках. Он отдыхал...
Экскурсия обходила площадку по кругу. И вот уже надо спускаться
по лестнице, узкой и крутой, как корабельный трап. Сеня не спустил-
ся. он протолкался осторожно и пристроился к другой группе. Вернулся
к барабанщику.
Так он делал три раза...
Потом он ушел из панорамы к Четвертому бастиону. Черные кора-
бельные пушки были горячими от солнца. Два загорелых малыша прыгали
с бруствера в мелкие желтые цветы. Заберутся и прыгнут... Ветер за-
путался в выгоревшей траве, и ее сладковатый запах смешался с запа-
хом моря. Струился теплый воздух. В нем колебались белые ряды доми-
ков на крутых склонах за Южной бухтой и темный памятник-танк на
Красной горке.
Сеня сел на бруствер.
Он вспомнил барабанщика, сохранившего мужество в очень важный
момент. И показалось Сене, что он встретил хорошего друга. Ведь он
тоже был из беспокойного племени мальчишек. Он был таким же, как те
мальчишки, которые помогали отстаивать Севастополь и в прошлом веке,
и позже, когда немецкие снаряды разбивали памятники и дома.
И он подумал, что смог бы тоже...
Но этого Сеня ребятам уже не сказал. Об этом не говорят...
8. Мечты и травинка
Васька лежит на траве. Ноги у Васьки гудят. Ведь прошагали-то
ой-ой сколько! Сеня говорит, что девять километров. А Лех говорит,
что двенадцать.
Ваську только что отругали за легкомыслие: за то, что не взял с
собой одеяло. Васька вместо того, чтобы расстроиться, обрадовался:
- А разве поход с ночевкой будет?
- Горе луковое! - ахнула Таня. - Ты и не знал?
Галина застонала. Лех засвистел сквозь зубы, стал разглядывать
совершенно пустое небо и заметил между прочим:
- Я сразу говорил... Свяжись с мелкотой - хлебнешь соленого.
Сеня хотел выругать Ваську покрепче, но не стал. Себя ругать
надо: не проверил даже, с чем идет в поход малыш Снегирев.
- Эх... - сказал Сеня. - Пустая голова!
Все думали, что это про Ваську, а он это про себя сказал.
- Можно двоим под одним одеялом, - рассудил Игорь. - Когда зна-
менитый путешественник Александр Гумбольдт путешествовал по Амазон-
ке, он однажды...
Васька не узнал, что стало со знаменитым путешественником. Ус-
талость как-то сразу налила ноги. Васька лег там, где стоял. Сунул
под голову рюкзачок, где уже не было пачки ванильных сухарей.
Сквозь сомкнутые ресницы Васька смотрел на солнце. Оно разби-
лось на брызги. И вдруг потемнело. Открыл Васька глаза. Солнце спря-
талось за прозрачное облачко. Просвечивает сквозь него, стало ровное
и круглое, без лучей. Похоже на маленький барабан.
Васька трогает локтем барабан, щупает под рубашкой палочки.
Тут.
Васька начинает мечтать. Он теперь знает, что нельзя поднимать
палочки из-за мертвой стрекозы или блестящей подковы. Вот если слу-
чится важное открытие, или нападут на путешественников враги, или
встретится на пути такое, что потребует большой смелости и больших
сил... Тогда вставай, Васька! И стой крепко, пусть палочки не сбива-
ются от страха. Барабанщик всегда должен оставаться спокойным. Ведь
он подает сигналы. Что будет, если растеряется барабанщик?
Вот опустится ночь, и запляшут на деревьях желтые отблески
костра. И все уснут. Кроме Васьки. А он сядет у огня. Будут тихонько
трещать в пламени сучья, будет шептаться кругом темный лес. И
вдруг... Бей тревогу! Из черных листьев протиснулась к огню страшная
зеленая голова. Горят, как зеленые светофоры, глаза, шевелится в зу-
бастой пасти красный раздвоенный язык, извивается чешуйчатая шея.
Ящер!
Или, ну его, этого ящера. Все равно таких на свете не бывает.
Лучше пускай будет бой у крепости, где враги держат в плену
тех, кто за революцию. Пусть двинутся на приступ штурмовые колонны!
Стены и башни опоясаны синим дымом выстрелов. Все равно вперед! Бьет
Васькин барабан. Так бьет, что камни рушатся и сыплются со стен раз-
валившиеся зубцы...
Но нет, не бывает так. Сейчас другие войны, и барабанщики не
ходят в атаку впереди цепей.
Может быть, полететь на Луну, открыть там лунный город и уда-
рить в барабан, чтобы все космонавты сбежались и помогли Ваське ра-
зузнать, какие здесь есть тайны?
Но читал Васька, что на Луне даже выстрелов не услышишь, а не
только барабана. Потому что нет там воздуха.
Ладно! Если барабанщик смелый, дело ему найдется.
Будет трудная дорога, будут горы: пропасти и обвалы. И висит
над одной страшной пропастью веревочный мост. Остановились путешест-
венники. Даже самые смелые опустили глаза. А надо идти.
И Васька идет.
Натянулись тонкие веревки. Качается мост. Так качается, что ка-
жется Ваське, будто уплывает он куда-то. Плывет, плывет. Но вот и
берег. Над самой пропастью, на узком каменном карнизе, встал бара-
банщик и поднял палочки. Ровно стучат они, эхо рассыпалось в горах
веселым горохом. Барабанщик спокоен. Значит, мост надежен. Значит,
все будет хорошо, только не надо бояться...
Но что это щекотит Васькин локоть? Васька поднимает ресницы.
Мохнатая зеленая гусеница!
Дернул Васька руку, вскочил.
Рядом на перевернутой кастрюле сидел улыбающийся Лех. Крутил в
пальцах длинную травинку с пушистым зеленым колоском.
9. Барабанят капли
- Бессовестный ты, Лех, - сказала Таня. Но голос у нее был не
сердитый. Ваське даже показалось, что она тихонько смется. Правда,
разглядеть Васька не успел. Таня вдруг принялась рыться в своей са-
нитарной сумке. И чего ей там понадобилось?
Сеня снова предупредил Леха, что у него лопнет терпение. Но и у
Сени голос звучал несерьезно. Галина что-то черкала в дневнике и на
Ваську не смотрела. Губы кусала.
Плохо стало Ваське. Опять смеются. Смешно, конечно, что он тра-
винки испугался.
А может, он и не испугался! Может, вскочил он просто так.
Васька надел барабан. Хмуро сказал:
- Пора уж. А то сидим, сидим... Вечер скоро.
- Ну, раз ты все равно проснулся, значит, можно идти, - согла-
сился Сеня. - Отдохнул?
- Я и не устал.
- Побарабань-ка. Игорь где-то своего жука ищет.
Васька сунул палочки под рубашку.
- Буду я из-за пустяка барабанить... Так позовем.
Хором позвали Игоря.
Пошли.
С запада подкрались серые и сизые облака. Дождь пошел. Сначала
маленький, а потом как приударил!
Сеня раскинул под березой плащ-палатку, укрыл всех с головой,
залез сам.
Из-под плащ-палатки ничего не видно. Все сбились кучей, не пой-
мешь, где чьи руки, ноги, головы. Зато тепло. Уютно.
Лех послушал, как барабанит по брезенту дождь. Определил:
- Зарядил на неделю.
Ему поверили. Лех - опытный путешественник. Стали думать, что
делать. Ничего не придумали и решили пока сидеть просто так. Потом
видно будет.
Сначала сидели тихо. Наконец Игорь сказал:
- На меня капает.
- Не размокнешь, - решил Лех.
- На морилки капает... И вообще, если не перестанет, мы пле-
сенью обрастем.
- Плесень - ерундовщина,- грустно сказал Лех.- А вот в сырые
места места любят змеи заползать - это да.
- Какие змеи? - забеспокоился Васька.
- Всякие, - охотно сообщил Лех. Протянул назад руку и провел по
Васькиной ноге сырой холодной травинкой. - Ядовитые.
Васька ойкнул и дрыгнул ногой. Здорово дрыгнул.
- Скажите вы вашему барабанщику, чтобы тихо сидел!- закричал
Лех.- Он мне коленом затылок продолбил.
- Ничего я не продолбил, - стал оправдываться Васька. - Я о его
затылок коленную чашечку разбил. Он твердый и колючий какой-то.
- Сам ты колючий! - разозлился Лех. - Чем ты мне под лопатку
колешь?
- Это палочки, - виновато сказал Васька. - Ну, ладно. Я их убе-
ру сейчас.
- Хоть бы ты их потерял скорее!.. Расселся тут со своим бараба-
ном.
Лех толкнул ногой барабан, который лежал отдельно. Барабан вы-
катился из-под плащ-палатки. Подпрыгивая, покатился по траве: поляна
шла под уклон.
- В речку свалится, - спокойно сказал Лех.- Беги. А то зачем
тебе палочки, если без барабана.
Васька поежился. Дул ветер, и косой дождь порывами хлестал по
брезенту.
- Алексей! - гаркнул Сеня. - Марш за барабаном! Домой отправлю!
Одного! И с дежурных по костру я тебя снимаю! И вообще... Лопнуло
мое терпение... Марш!
Но Васька уже выскочил под дождь.
Он долго не возвращался.
- Простудишься! - крикнула Таня. Она ведь заботилась о здоровье
путешественников. И вдруг все услышали, как Васька смеется. Он сме-
ялся и говорил:
- А дождя-то никакого нет. Это ветер березу качает и капли
сбрасывает. Они и барабанят. А дождь совсем кончился. Сейчас будет
