мененной жизни и других неприятных вещах.
Три симпатичные, без чувства меры использующие косметику девицы все
же поздоровались, с явным интересом разглядывая Риту.
- Это и есть твоя работа? - с сарказмом спросила она.
- Именно.
- Молодые, красивые...
- С расстояния не меньше трех метров.
- ...одеты, как кинозвезды.
- И что интересно, стоимость наряда на каждой превышает сумму годово-
го заработка. А две вообще не работают последнее время.
- Как же это им удается?
- По-разному. Клянчат у родителей - это называется "доить стариков",
спекулируют, не брезгуют и приемами древнейшей профессии...
- Такая же плесень, как твоя тетя Маша. Только вид фирменный.
- И резоны у них свои имеются: дескать, умеют жить красиво, не в при-
мер сереньким мышкам, вкалывающим за зарплату и попадающим в ресторан
два раза в год. У них каждый день праздник, такси, бары, шампанское,
коньяки. Они выходят "на охоту", чтобы самим выбирать себе партнера, как
это делают мужчины. И тешатся мыслью, что это им удается.
- А на самом деле разве нет?
- Обойти особенности пола нельзя, и срабатывают извечные законы при-
роды: выбирают все-таки их, хотя они и получают некоторую возможность
корректировать этот выбор, возможность, ограниченную степенью спроса на
предлагаемый товар. А выглядит такая, с позволения сказать, "охота" го-
раздо постыднее, чем соответствующее занятие мужчин, и обозначается сло-
вом, не допускающим двояких толкований. Они знают это и пытаются изобра-
зить себя этакими свободными женщинами, стоящими выше предрассудков...
Крылов внезапно замолчал и усмехнулся:
- Я разговорился, как на лекции.
- Мне было интересно. Ты, оказывается, еще и философ да вдобавок зна-
ток женских душ... Бедный Сашка...
- Опять "бедный"! Почему же?
- Нельзя быть знатоком женских душ. Иначе неизбежно станешь циником
или несчастным разочаровавшимся человеком, а то и подлецом. Да-да, не
перебивай меня, я знаю, что говорю. Так что ты не заглядывай, пожалуйс-
та, мне в душу, ладно? И вообще никому, если не по службе. Пока бродишь
там, в нехороших темных переулках - дело одно, а вышел - все!
- Ты меня пугаешь? У тебя в душе есть что-то такое, что не хочется
показывать?
Крылов хотел сказать это весело, но шутливый тон не получился. Он
привык находить ясность во всем и не терпел недомолвок, умалчиваний, ту-
манных намеков. С Ритой достигнуть полной ясности не удавалось. Иногда у
нее резко менялось настроение, и он не мог понять, почему. Как-то раз
она неделю избегала его, потом все пошло, как прежде, объяснить, что
произошло, она отказалась. Она вообще не любила рассказывать о своей
прошлой жизни, Крылов так и не узнал, кто был холеный, в летах мужчина,
поздоровавшийся как-то с Ритой на улице, почему она не ответила и у нее
на весь вечер испортилось настроение. И что она имела в виду сейчас?
- Просто предостерегаю тебя. Это еще хуже, чем идеализировать нас:
когда стремишься к идеалу, всегда разочаровываешься. Вот я и предупреж-
даю: не надо заглядывать внутрь, копаться в чувствах, мыслях, поступках,
не надо...
Неясности, связанные с Ритой, задевали Крылова за живое, вызывали
беспокойство, он понимал, что ревнует, а поскольку считал ревность
свойством слабых натур, злился на себя и отчасти на Риту. Сейчас он тоже
ощутил раздражение и не посчитал нужным, а может, просто не сумел
скрыть.
- Я не патологоанатом, чтобы "заглядывать внутрь" и в чем-то там "ко-
паться"! Но анализировать чувства близкого человека, стремиться узнать
его духовный мир, радости, сомнения, переживания - естественная потреб-
ность каждого. Исключая, конечно, дураков. И если тебе это неприятно,
если есть что скрывать, то, может, имеет смысл подыскать мне замену?
Крылов остановился, Рита, по инерции сделав несколько шагов, оберну-
лась, они напряженно смотрели друг на друга. Рита не терпела резкого то-
на, при каждом удобном случае любила подчеркнуть свою независимость, и
Крылов был почти уверен, что сейчас она вздернет подбородок и медленно,
почти по слогам скажет: "Может, и имеет".
И все закончится, он повернется и уйдет, забудет адрес и телефон, а
она, конечно, тоже не придет и не позвонит. Но получилось по-другому.
Рита подошла вплотную, взяла его под руку, коснутлась губами щеки.
- Ладно, извини, не будем... Это я так.
И без всякого перехода спросила:
- Ты расследуешь дело Нежинской?
Крылов даже растерялся от неожиданности. Он никогда не говорил с Ри-
той о "живых" делах, тех, что находятся в производстве, еще не прошли
через суд и не сданы в архив, и сейчас молниеносно прокрутил в голове,
где и как он мог проговориться. Нет, ничего.
- Откуда ты знаешь?
- Встретила институтских подружек, они и рассказали, что в Марию
кто-то стрелял через окно. Высоко, седьмой этаж, а ты рассказывал, что
на кран лазил. Здорово? Кажется, это называется дедукцией?
Рита говорила весело, оживленно, как будто между ними не было никакой
размолвки. Да и Крылов, ошеломленный услышанным, мгновенно забыл проис-
шедший только что инцидент.
- Ты училась с Нежинской?
- На одном курсе. Только группы разные.
- Вот так совпадение! И что за человек?
Рита засмеялась:
- Теперь я представляю, как ты допрашиваешь!
У Крылова нетерпеливо дернулся уголок рта.
- Тихая, ничем не выделялась, училась средне, старалась быть "как
все". Но себе на, уме: скрытная, девчонки любят посплетничать - она слу-
шала, но о себе никогда не рассказывала.
- Часто ее видишь?
- После института встречались случайно раза три в городе. "Как жи-
вешь, кого видишь?" - поболтали и разбежались. Мария за последние годы
изменилась: знаешь, есть женщины, которые в тридцать гораздо привлека-
тельнее, чем в шестнадцать. Расцвела, одета шикарно, броская, красивая и
фигура по нынешней моде пришлась: высокая, худая, как мальчишка, - фран-
цузский тип. Через дорогу идет: машины притормаживают, сигналят - приг-
лашают покататься. Она освоилась с новой ролью, держится, будто так и
должно быть.
- Может, ты говоришь про однофамилицу? Я видел ее фотографию - ничего
похожего...
- А ты посмотри в натуре. И обрати внимание на одежду. Импорт, фирма,
высший разряд!
- На какие шиши?
- Вот этого не знаю. С мужем разошлась, живет одна... Я тебе только
одно скажу: одета она явно не по средствам. Слишком дорого для порядоч-
ной женщины... Да ладно, что мы все черт-те о чем! Хватит. Уже пришли.
Обойдя припаркованный вплотную к подъезду массивный черный "ЗИМ", они
поднялись на второй этаж.
- Хотя бы сказала, к кому и по какому поводу.
Крылов оглядел обитую обожженными досками дверь, бронзовую табличку с
витиеватой надписью: "Р. Рогальский".
- Галка - школьная подруга, сто лет не виделись, а на днях встрети-
лись случайно в магазине... - Рита не закончила фразу.
- Наконец-то!
На пороге стояла миниатюрная симпатичная брюнетка в рискованно де-
кольтированном платье, подвижная, быстрая - этакий живчик с голой спи-
ной.
- Думала, уже не придете!
В одно мгновение она расцеловала Риту в щеки, царственно подала Кры-
лову расслабленную кисть и, явно удивившись, что он ограничился рукопо-
жатием, увлекла в комнату.
Во главе богатого стола сухопарый, с лошадиным лицом человек в сером
отлично пошитом костюме стоя произносил тост. Прервавшись на полуслове,
он недовольно повернул к вошедшим строгое лицо с бородавкой на правой
щеке. Эту бородавку Крылов уже; видел, но когда и где - не помнил, оче-
видно, в одну из необязательных мимолетных встреч, которыми изобиловала
его служба.
- Подруга немного задержалась, - извиняющимся тоном сказала Галина и,
указывая пальцем, спешно представила десяток напряженно застывших с рюм-
ками гостей.
Не успев опомниться, Крылов оказался между круглолицей скованно
чувствующей себя Надеждой и крепко пахнущей дорогими духами Викой, похо-
жей на маленькую тропическую птичку с ярким оперением.
- ...Но теперь, Ромик, работать тебе будет сложнее, - продолжил тос-
тующий. - Больше ответственности, строже спрос. Из рядового труженика ты
превратился в руководителя, в подчинении у тебя люди, на плечах - план.
От души поздравляю, хочу пожелать успеха в новой должности и не сомнева-
юсь, что ты сумеешь преодолеть все трудности!
Растроганный хозяин протянул через стол мощную, длинную, как оглобля,
руку, тонко запел хрусталь.
- Ты молодой, растущий, дай Бог, не последний раз пьем за твое повы-
шение.
Очевидную снисходительность интонации Рогальский принимал как долж-
ное.
- Спасибо, Иван Варфоломеевич, большое спасибо...
Необычное отчество оказалось второй броской причиной, и Крылов вспом-
нил все вплоть до фамилии: семь лет назад у Кизирова обворовали дачу, и
он почему-то старался преуменьшить размер ущерба, чем удивлял работающе-
го по делу Волошина: странный потерпевший.
Судя по уверенным манеайм, обкатаным официальным оборотам речи и
властному тону, он перерос должность прораба стройуправления. Вон как
почтительно слушают его Рогальские, да и остальные, кроме, пожалуй, Се-
мена Федотовича. Тот всем своим видом дает понять, что тоже важная шиш-
ка.
Крылов терпеть не мог незнакомых компаний, пришел сюда только из-за
Риты, которую хозяйка посадила между собой и пегим - неудачно покрасил-
ся, что ли? - Толиком, и сейчас, подавляя нарастающее раздражение, пы-
тался определить, что же за люди выпивают, закусывают" смеются и ожив-
ленно болтают вокруг него.
- Ах нет, Семен, я плохо переношу тропики, и потом змеи... Хочу в
круиз по северным морям, - капризно говорила отстранение - красивая Эли-
забет, отправляя в рот прозрачно-розовый ломтик семги.
- ...выменял малый альбом Дали - ну и вещь, доложу я вам, - ум за ра-
зум заходит!..
- ...достань, не пожалеешь: вся жизнь царского двора описана, минист-
ры, военные, и как его убили...
- ...Алексей Андреевич специальный экстракт принес, финский. Капнешь
на камни - пар мятой пахнет... Что-то последний раз его не было, видно,
ревизия не окончилась...
- Тихо, товарищи! - внушительно сказал Семен Федотович, поднимаясь с
рюмкой, и шум моментально стих. - Я предлагаю поднять бокалы за нашего
друга Алексея Андреевича Бадаева. Многие из присутствующих его знают -
это честный и порядочный человек, готовый прийти на помощь в трудную ми-
нуту. Сейчас у него неприятности по работе - козни недоброжелателей и
завистников, но мы не дадим Алексея в обиду, каждый найдет веское слово,
чтобы защитить его от кляузников и анонимщиков!
- За Алексея Андреевича!
С суровой сосредоточенностью все истово, будто оказывая помощь попав-
шему в беду товарищу, выпили до дна.
Крылов поставил на стол чуть пригубленную рюмку, поймал осуждающий
взгляд Кизирова и принял его, увидел мелькнувшую искорку узнавания, ко-
торая тут же потухла: где уж там - мимолетная встреча в коридорах отде-
ла, вот Волошина он бы узнал... И все же что-то удержало негласного та-
маду от готового сорваться замечания, он отвернулся и принялся за бу-
терброд с икрой.
Строгость момента прошла, снова ели, добродушно улыбались, разговари-
вали.
- ...с моего номера ничего не видно, тем более туман, ну, думаю, зря
все, расслабился, а он как раз на меня и вышел...
Начинающий полнеть парень с развитыми надбровными дугами и носом быв-
шего боксера вскинул воображаемое ружье, и жест получился убедительнее,
чем его недавние рассуждения о сюрреализме Сальвадора Дали.
- Ты, Орех, не первый раз засыпаешь, - хохотнул гориллообразный Ро-
гальский и угодливо добавил: - Хорошо, что Иван Варфоломеевич не дремал,
- ушел бы зверь!
- ...Никогда не подумаешь, что из воска! В зале ужасов - мороз по ко-
же, одна из нашей группы чуть в обморок не упала!
Элизабет повернулась к Рите, в мочке уха вспыхнула сине-зеленая иск-
