протянул свой паспорт, остро ощущая его тоньшину и безынтересность для
служащей архива.
- Что, тоже на выезд? - недоброжелательно спросила та.
- Нет... Я детдомовский, родителей ищу, - почему-то виновато пояснил
Сергей.
- А-а-а... - помягчела женщина. - Это другое дело... В последнее вре-
мя никто никого не ищет, все норовят химию навести...
Она взяла паспорт.
- Шестьдесят четвертого года, первого июня?
- Да, - сглотнул Сергей. Он сильно волновался, ему казалось, что в
этом неуютном помещении, с доносящимся из хранилища запахом архивной пы-
ли решается его судьба.
- А что я вам скажу? Их фамилию, имя, отчество? Так это в метрике
есть... Разве что адрес...
- У меня и метрики нету, - пояснил Лапин. - Может, в детдоме затеря-
ли, может, еще где... Я даже их имен не знаю...
Сочувственно покрутив головой, женщина скрылась за маленькой обшар-
панной дверцей. Время тянулось медленно, и он неоднократно смотрел на
часы. В комнату зашли две пестро одетые цыганки - молодая и постарше.
Они бойко говорили на своем языке и нетерпеливо толкали Лапина в спину.
Потом появилась симпатичная девушка с бланком официального запроса в ру-
ках. Он ждал уже сорок минут. Предчувствие чего-то неприятного вызывало
тошноту.
- Эгей, хозяйка! - звонко крикнула молодая цыганка. - Куда пропала?
Люди ждут!
Но прошло еще минут пятнадцать, пока обшарпанная дверь открылась сно-
ва. Теперь у миловидной женщины вид был не кислый, а какой-то растерян-
ный.
- Очень странно, - сказала она, возвращая паспорт. - Записи о вашем
рождении нет вообще. Ни первого июня, ни первого июля, ни первого мая,
ни первого августа. Ни в какой другой месяц и число. Я просмотрела книгу
за весь год и вас не нашла.
- И что это значит? - тихо спросил Лапин.
- Не знаю. Я никогда раньше не сталкивалась с такими случаями. Если
верить книгам учета, то вы не появлялись на свет.
- Но я же - вот он! - словно оправдываясь, сказал он и для убеди-
тельности ткнул себя в грудь. - Вы же меня видите?
- Вижу. Но официально вы не существуете. Это очень странная история.
Очень странная! - многозначительно повторила женщина.
- Слушай, иди домой, раз такой странный, - старшая цыганка навалилась
грудью и оттерла Лапина от окошка. - Дорогая, я ее без роддома родила,
никаких документов нет, потому паспорт не дают, что надо делать?
Словно во сне Лапин спустился по наклонным скользким ступеням. Голова
казалась пустой, в ушах звенел невидимый камертон. Сейчас он не видел ни
улицы, ни прохожих, ни автомобилей. В таком состоянии идти было нельзя,
и он, стряхнув снег со скамейки в Лермонтовском сквере, долго сидел на
холодных досках, что, по утверждению врачей-урологов, крайне вредно для
здоровья. Но, продрогнув, он понемногу пришел в себя. Внимание восстано-
вилось и звон исчез, голова наполнилась роем тревожных обрывочных мыс-
лей, разобраться в которых он не мог, да и не хотел.
Медленным прогулочным шагом Лапин двинулся по Бульварному проспекту.
Снова пошел снег, закружилась поземка. Пораженный внезапной мыслью, он
остановился и посмотрел назад. Нет, за ним тянулась отчетливая полоска
следов.
Тошнота сменилась чувством голода. Лапин свернул по Богатому, дошел
до Маркса и подошел к "Маленькому Парижу". Кафе открывалось в одиннад-
цать, часы показывали полдвенадцатого, но внутри никого не было, только
откуда-то из глубины слышалась нерусская речь. Пройдя на голоса. Лапин
обнаружил, что Ашот с Самвелом разгружают "Москвич - пирожок, затаскивая
через черный ход коробки, свертки, мешки и распределяя - что в холо-
дильник, что в кладовку, что в подсобку за баром.
- Вам помочь? - предложил он и, не дожидаясь ответа, схватил ящик с
коньяком, занес в помещение и по указанию Ашота поставил под стойку ба-
ра. Потом перетащил две коробки с пивом. Работа отвлекала, и напряжение
отпустило.
- Вон ту гадость возьми, - попросил Самвел, указывая на большую пле-
теную корзину, в которой что-то шевелилось и шелестело. - Я к ним и при-
касаться не хочу.
Сергей откинул мешковину. Корзину наполняли крупные вялые раки.
- Смотри ты! - удивился он. - Я думал, они сейчас не ловятся.
- У нашего шефа все ловится! - засмеялся Ашот. - Про Великана слышал?
Он и тебя поймает, если понадобится...
На вытянутых руках Лапин занес корзину. Самвел попятился.
- Как же ты их готовить будешь?
- Ашот сварит...
- А подавать?
- Тогда же они не живые...
Потом Лапин перенес все остальное, потому что неожиданная подмога
полностью нейтрализовала активность персонала, оба парня просто смотре-
ли, как он выполняет их работу. На миг Лапину стало обидно, но он тут же
взял себя в руки - в конце концов, они не друзья и не братья, а ему но-
сить тяжести не составляло никакого труда.
Когда он закончил, Ашот благодарно хлопнул его по плечу.
- Молодец, брат, помог... Завтракать будешь? Могу яиц сварить...
Бесплатно!
Лапин кивнул. Помыв руки, он сел в один из кабинетов, выбрав самый
маленький, со столом человек на шесть. Полированное дерево, обитые гобе-
леном стены, бархатные сиденья создавали впечатление дорогого уюта. За-
дернутая тяжелая портьера наглухо отгораживала от основного зала, произ-
водя эффект полной уединенности. Наверное, здесь хорошо обедать с люби-
мой женщиной. Такой, как Маша из ночного сна. Или даже с самой Машей.
- Кайфуешь, брат? - отдернул штору Самвел. - Кайфуй, все равно никого
нет...
Он поставил на стол поднос с яйцами, маслом, хлебом, чашечкой кофе,
крохотной рюмочкой коньяка и ушел, привычным жестом задвинув портьеру.
Сергей с аппетитом принялся за еду.
Тахиров выехал из дома около десяти. Бирюзовый "Мерседес-600" тяжело
выкатился из распахнутых слугой ворот на расчищенную специально для него
улицу. Вел машину Гуссейн Гуссейнов - к обслуживанию своей персоны
Эльхан допускал исключительно близких людей, что неоднократно спасало
ему жизнь. Рядом с водителем сидел Мехман Садыков - помощник, референт и
второй, после Кондратьева, главный телохранитель. Сам Тахир удобно раз-
валился на широком заднем сиденье.
Сзади двигался черный джип "Чероки", который Кондратьев обычно под
завязку набивал охраной. Сам Тахир этого не любил: если захотят грохнуть
- все равно грохнут. Лучшая защита - авторитет. А авторитет у него
был... Сегодня в джипе сидели трое - вполне достаточно, а еще троих он
отослал с Кондратьевым, там дело по-всякому может повернуться. Но, как
бы ни повернулось, все равно он выйдет победителем. Человек судит обо
всем по меркам собственного опыта, а до сих пор Тахир всегда выходил по-
бедителем. Он думал, что так будет вечно.
Собственно говоря, думал он о другом. Жена стала слишком часто ухо-
дить из дома - то в магазин, то к маме, то к портнихе, то в парикмахерс-
кую... Может, ничего за этим нет, а может, что-то и есть. Хотя он прис-
тавил к Анжеле (настоящее имя Аня, но так красивее) женщину-телохраните-
ля, да и шофер всегда с ними, но люди есть люди, они всегда могут дого-
вориться. Надо ее перепроверить, послать ребят, пусть посмотрят со сто-
роны... А с другой стороны - слухи пойдут: Тахир жене не доверяет, что-
то, значит, нечисто... Черт его знает, как лучше сделать...
На Магистральной улице к ним пристроился "хвост" - неприметный обле-
денелый "жигуль" с помятыми проржавевшими крыльями, но форсированным
движком, позволяющим в условиях зимнего города не отстать от "Мерседе-
са". Тимохин умело вел наблюдение и не приближался близко, оставляя меж-
ду собой и преследуемыми две-три машины. К тому же обшарпанный автомо-
биль обычно не привлекает внимания, потому что привыкшая к крутым тачкам
братва и опасности ожидает от крутых тачек.
- Слышь, Эльхан, - Гуссейн вывел хозяина из размышлений. - Великан в
"Маленький Париж" двух армян взял... Работают, сволочи, деньги загреба-
ют...
- А чего они тебе сделали?
- Как "чего"? Брата в Карабахе убили!
- Именно эти?
- Какая разница, какие! Выгнать их надо к шайтану! Пусть у армян ра-
ботают!
- А азербайджанцы у тебя на их место есть?
- Найдем, да!
- Значит, их выгнать и точку закрыть, пока ты своих искать будешь? А
потом Кондрата погоним, да? А потом меня? Найдешь чистокровного му-
сульманина!
- Зачем так говорить? - обиделся Гуссейн. - Разве можно тебя с каки-
ми-то армяшками сравнивать? Да и против Кондрата я ничего не имею. Хо-
тя...
Он переглянулся с Мехманом, тот кивнул.
- Я, конечно, ничего не хочу сказать, но он больше русаков поддержи-
вает. Ребята жаловались: если смешанной группой пошли на дело, те больше
получают. Несправедливо.
- Я тоже слышал, да! - подтвердил Садыков.
Тахиров прикрыл глаза. Старая песня. Свои считают, что он дал первому
помощнику и компаньону слишком большие полномочия. Потому Кондрата не
любят. Но это хорошо. Значит, не сговорятся за его спиной!
- Как работают, так и получают, - ответил он. - Национальность тут
значения не имеет.
Гуссейн и Мехман недовольно замолчали. Уловив их настроение, Тахиров
хлопнул Гуссейна по спине.
- Подожди немного. Скоро русаки сами начнут армян мочить. А мы будем
в стороне стоять.
- Пусть услышит тебя Аллах, - набожно закатил глаза Гуссейн.
Юмашев дал Тимохину японскую рацию размером с сотовый телефон. Она
имела связь только с одним таким же аппаратом и работала на частоте, не
используемой ни государством, ни организациями, ни отдельными гражданами
из-за технических препятствий. Вторая рация имелась у старшего группы
спецов. Тимохин не знал, сколько их, как они выглядят и где находятся.
Пропустив машины Тахирова, он нажал клавишу вызова и назвал марки, номе-
ра автомобилей и количество находящихся в них людей: "В "мерее" трое, в
джипе видел двоих, есть ли сзади, не рассмотрел".
- Вас понял, - сказал невидимый собеседник и отключился. Этот ответ
выказал как минимум два важных обстоятельства: привычку к переговорам по
радиосвязи и безразличие к количеству противников. Впрочем, ничего дру-
гого Тимохин и не ожидал.
Вначале Тахиров поехал на Лысую гору, где встретился с главным го-
родским архитектором и долго ходил с ним между покосившимися развалюха-
ми, выстроенными еще в тридцатые годы и сразу после войны. В некоторых
жили люди, они с тревогой смотрели на группу важных господ, расхаживаю-
щих по их улицам и явно решающих их дальнейшую судьбу. Но они Эльхана не
интересовали - пьянь, босота, порасселяются по освобождающимся коммунал-
кам, еще и рады будут. А деньгам, выделенным из городского бюджета на
отселение, найдется другое применение. Правда, нужен полностью свой
банк, но скоро он у него будет.
Вернувшись в машину, он приказал ехать в офис, расположенный в бывшем
здании горкома партии.
- Тогда я выйду на Богатом? - спросил Садыков. - У меня встреча с Ши-
пулиным из РУОПа. Сегодня у него "получка". Да и есть несколько дел...
- Это тот, кого мы продвигаем? И как получается?
- Неплохо. Старший опер, недавно майора получил. В этом году учиться
поедет на два года, все уже договорено. А после академии сразу в гору
пойдет.
- А что там в "Якоре" вышло? Так и не узнали? - В голосе Эльхана
проскользнули напряженные нотки.
- Говорят, армяне ребят побили, - злорадно сообщил Гуссейн. - Рубен
какой-то с дружками.
- Это все слухи. Точно что-нибудь известно?
- Ничего, - ответил Мехман.
- Вот у Шипулина и спросим. Назначай ему стрелку в "Маленьком Париже"
через полчаса. Великан сказал, там раки будут. Да на армян заодно пос-
мотрим. Правда, Гуссейн?
Водитель молчал.
- Не обижайся, - Тахиров хлопнул его по напряженной спине. - Если
хоть небольшую ошибку допустят: стол пивом обольют, салфетку уронят, по-
смотрят не так, я их тут же выгоняю!
Поскольку Гуссейн не выразил восторга, Тахиров добавил:
